Но даже если я ошибаюсь, это ничего бы не изменило.
— Я не боюсь тебя, Эдвард. Я отдалась тебе, искренне считая, что ты жаждешь этого и до сих пор любишь меня. Это была лишь попытка, глупая попытка снова соединить нас.
— Что значит “до сих пор любишь”?!
Ну вот все сказано Касси решительно вскинула голову:
— Ты никогда не умел лгать, Эдвард. Я знаю, ты не любишь меня и не осмелишься этого отрицать, если по-прежнему питаешь хоть какие-то чувства ко мне.
Эдвард смертельно побелел.
— Во всем виновата эта проклятая страна, — выдавил он наконец. — Как только мы вновь окажемся в Англии, все будет по-прежнему. Я знал тебя всю жизнь, Касси, и всегда любил. Неужели ты считаешь, что все прошло?
— Нет. Я уверена, ты всегда будешь., добр ко мне. Но ты неизменно остаешься дипломатом, Эдвард, и пытаешься избежать правды, чтобы не чувствовать себя бесчестным человеком.
— Это переходит все границы, Касси! Ради Бога, разве для тебя ничто взаимное уважение, сходство вкусов и интересов, происхождение и воспитание?! Что из того, если меж нами нет прежней великой страсти?! Уверяю, никто из нас не умрет от горя!
Он провел ладонью по тщательно напудренным волосам и раздраженно поморщился при виде приставшего к пальцам белого порошка. Гнев, неутолимый гнев на Касси разгорелся в нем, хотя слова “великая страсть” застревали в горле, и язык не поворачивался их произнести. Будь она проклята! Вернулась из могилы предъявить на него права, и теперь, когда Эдвард настаивает именно на том, чтобы исполнить ее желания, разражается напыщенными дурацкими тирадами о том, что он, видите ли, ее не любит!
Перед глазами встало лицо Дженни, ее бархатистые зеленые глаза, затуманенные желанием.
— Пусть дьявол заберет всех женщин!. — Он порывисто схватил со стола шпагу и пристегнул. — Я ухожу, Касси. Возможно, к тому времени, как я вернусь, ты придешь в себя.
— Я давно пришла в себя, Эдвард. И отплываю в Англию на следующей неделе. Знаю, ты не согласен со мной, но я уже все решила. Надеюсь, ты простишь меня.
Она говорила так уверенно, что Эдвард на мгновение замер, но тут же повернулся и, ни слова не говоря, вышел.
* * *
— Вы будете самой красивой леди на балу у генерала, — с энтузиазмом уверяла миссис Битти, осторожно опуская два длинных локона на обнаженное плечо Касси — Как хорошо, что вы не покрываете волосы этой отвратительной пудрой. Конечно, это сейчас в моде, но как трудно потом отделаться! Слава Богу, хоть дождь перестал… Март — такой коварный месяц! Не то, что июль. Тогда приходится закрывать ставни, чтобы было прохладнее.
Касси рассеянно улыбнулась, предоставляя хозяйке болтать сколько душе угодно. Миссис Битти помогла ей надеть светло-голубое шелковое платье, единственное, привезенное из Генуи, которое подходило для столь торжественного случая.
— О, оно тесно в груди, миледи, и ничего нельзя поделать!
Касси взглянула в высокое узкое зеркало. Груди вздымались над узкой кружевной оборкой низкого выреза. Она попыталась подтянуть платье, но жесткий, суженный книзу корсаж удерживал его на месте. Касси вздохнула. По крайней мере хоть живот пока еще не выдается!
Миссис Битти понимающе кивнула.
— Майору придется со шпагой в руках защищать вашу честь, миледи. Джентльмены потянутся к вам, как пчелы на мед! — Касси ошеломленно уставилась на нее, и хозяйка поспешила добавить:
— Это только так говорится, миледи. Не расстраивайтесь попусту. — Она внезапно осеклась и сосредоточенно сдвинула светлые брови:
— Майор сказал мистеру Битти, что вы отплываете в Англию на следующей неделе. Жаль, что вам так скоро приходится расстаться.
Касси старательно избегала взгляда женщины.
— Вероятно, майор вернется в Англию ближе к лету. Генерал Хау потребовал, чтобы он пока остался в Нью-Йорке.
Говоря по правде, Касси не знала, каковы планы Эдварда. Со времени их разговора прошло три дня, и Эдвард не раз пробовал разубедить ее, но Касси оставалась неколебимой. Однако последнее время ей казалось, что Эдвард начал кое-что понимать. Когда она пошутила насчет того, как ему повезло избавиться от сварливой жены, он немного оттаял и даже криво улыбнулся. Но Эдвард, конечно, волновался за нее и, естественно, боялся подумать, во что превратится ее жизнь в Хемпхилл-Холле. Именно поэтому Касси вынуждала себя быть веселой. Эдвард проводил с ней все свободное время, если не считать ночей.
Когда они обедали в плавучем ресторане, пришвартованном недалеко от Бруклин-хайте, она неосторожно спросила о том, как Эдвард собирается ухаживать за Дженни теперь, когда почти всему Нью-Йорку стало известно, что они женаты.
— Не считаешь ли ты, Касси, — сухо заметил он, — что это моя проблема? Я, как всегда, смогу выйти из положения, уж поверь.
Касси поняла, что он уже обдумывал, как поступить. Вероятно, Эдвард прав. Вместе с Дженни они — сумеют изобрести что-нибудь.
В гостиной послышался смех майора Андре. И хотя он явно наслаждался остроумным анекдотом, в голосе у него звучали привычные чувственно-хрипловатые нотки, словно его обладатель постоянно ждал появления прекрасных дам. Миссис Битти накинула на плечи Касси белую шаль и распахнула двери спальни.
— Желаю хорошо провести время, миледи. Я только вчера говорила своему мужу, что вы неважно выглядите, но сегодня этого не скажешь!
— Спасибо за помощь, миссис Битти. Надеюсь, что так и будет, особенно в обществе двух совершенно неотразимых джентльменов!
Майор Андре тихо присвистнул.
— Господи Боже, Эдвард, вам придется не спускать глаз с жены! Да вы просто чудесное видение для несчастного холостяка!
— Довольно хорошенькая, — подтвердил Эдвард, взяв ее под руку.
— Благодарю вас, джентльмены. Кажется, я не заставила вас слишком долго ждать.
— Вовсе нет, леди Делфорд Майор наметанным глазом окинул точеную фигуру молодой дамы и с любопытством уставился на Эдварда. Будь его женой такая красотка, он не сводил бы с нее глаз, не выпускал бы из постели, не говоря уже о том, что в жизни не разрешил бы отправиться в Англию одной. Пальцы просто зудели от желания коснуться густых золотистых волос.
Касси полагала, что майор Андре сопровождает их только потому, что у Эдварда не было кареты и приходилось идти пешком к Кеннеди-Хаус. Во многих кварталах города женщине было просто небезопасно показываться в обществе всего лишь одного спутника.
Мартовская ночь была прохладной, небо — ясным. С реки дул легкий ветерок, напомнивший Касси о Генуе. Но не было ни душистых цветов, ни серебристой луны, льющей свет над Средиземным морем. Касси на мгновение закрыла глаза, ругая себя, и постаралась обратить внимание на джентльменов.
Прогулка оказалась приятной — майор Андре был весьма занимательным собеседником. Касси то и дело смеялась над его язвительными замечаниями, особенно по поводу генерала Клинтона.
— Генерал искренне считает себя прекрасным наездником, — иронически сообщил он. — Сегодня утром он проскакал во весь опор по Бродвею, воображая, что несется по английским лугам вместе с веселыми охотниками. Будь у меня время, наверняка поймал бы какую-нибудь несчастную лисицу и подкинул ее под копыта генеральского коня. Это, вероятно, ошеломило бы старого дурня. Жители Нью-Йорка и без того шокированы его проделками.
— Не могу дождаться, пока увижу вашего командира, майор, — рассмеялась Касси.
— По отношению к вам, леди Делфорд, он будет сама любезность. Надеюсь, что у него хватит здравого смысла не пожирать вас глазами открыто, и вам не выпадет “счастья” с ним танцевать. Он так же неуклюж, как и скучен.
Хотя было еще совсем рано, длинная прямоугольная бальная зала в Кеннеди-Хаус уже была переполнена офицерами в алых мундирах, дамами, одетыми куда более роскошно, чем Касси, и нью-йоркскими джентльменами, во фраках, с пудреными головами в подражание английским офицерам. Музыканты в париках играли на возвышении в глубине комнаты. Невзирая на то что огромная зала была крайне просто обставлена, Касси без труда на несколько мгновений перенеслась в Англию. Она отдала шаль чернокожей горничной, поскольку в комнате стояла невыносимая духота.
Мнимые супруги приблизились к генералу Хау, и Касси сделала реверанс. Она ухмыльнулась про себя, вспомнив слова Андре, когда Эдвард представил ее генералу Клинтону. Он вовсе не показался ей любезным, а его откровенно-плотоядные взгляды, по ее мнению, были просто неприличны.
Касси натянуто улыбнулась, жалея, что поспешила снять шаль, — генерал не сводил глаз с ее груди.
— Майор Линдхерст сказал, что вы покидаете нас на следующей неделе, миледи Делфорд.
— Это правда, сэр. Я должна вернуться в Англию.
Касси была не слишком высокой женщиной, но генерал Клинтон оказался таким коротышкой, что глаза ее пришлись как раз вровень с его огромным бугристым носом картошкой.
Он сочувственно уставился на Эдварда. Его светлые глаза, посаженные достаточно широко, постоянно бегали, так что было трудно понять, к кому он обращается.
— Лето, майор, лето. Вы нужны нам здесь, чтобы помочь изгнать мятежников. — Генерал глубоко вздохнул, так что пуговицы на мундире едва не вырвались из петель. — Все мы должны чем-то жертвовать. Время пройдет быстро, Линдхерст, вот увидите. Я должен, однако, попросить вашу прелестную жену оставить для меня один танец, пока остальные поклонники еще ее не осадили. Ваш слуга, миледи, — добавил он, кланяясь.
— Он словно раздевает меня своими сладострастными взорами, — прошептала Касси Эдварду, прикрываясь рукой.
— Тебе следовало бы услышать, что говорит Джен…
— Давно пора договаривать ее имя до конца, Эдвард. Так что сказала Дженни?
— Что он похотливый старый осел, и ей бы страшно хотелось как следует пнуть его в коленку.
— Прекрасная мысль, — хихикнула Касси. Неожиданно вспомнив о чем-то, Касси спросила:
— Дженни будет сегодня на балу, Эдвард?
— Да. Оба генерала — ее верные поклонники. Но не сомневайся, она лишнего не скажет.
Заметив, как неохотно отвечает Эдвард, Касси постаралась переменить тему:
— Видимо, пожар пощадил Кеннеди-Хаус.
— Да.
Касси случайно подняла глаза и увидела, что на них надвигается пожилая особа в чудовищно огромном парике, надвинутом на лоб.
— Это миссис Уинстон, Касс, — пробормотал Эдвард, — большая почитательница английских офицеров. Будь с ней повежливее: ее муж — весьма влиятельная особа.
Касси послушно обменялась приветствиями с ее родной матроной, выставившей напоказ обширную, Грудь. Миссис Уинстон скользнула по ней взглядом, прежде чем обратиться к Эдварду:
— Музыканты так слаженно играют менуэт, вы не Находите, мой дорогой сэр?
— Совершенно верно, мадам, — почтительно ответствовал Эдвард. — Я как раз собирался пригласить…
— О, как чудесно, майор! Буду счастлива танцевать с вами!
И не успел Эдвард затравленно взглянуть на Касси, как энергичная дама увлекла его на середину зала. Унизанные кольцами пальцы миссис Уинстон по-хозяйски вцепились в рукав его мундира.
— Вас что-то беспокоит, леди Делфорд? Рядом с Касси остановился майор Андре.
— Ваша миссис Уинстон — поистине грандиозная личность, — усмехнулась девушка.
— Поверьте, леди Делфорд, большинство офицеров в долгу перед Эдвардом. Нежные чувства, которые она питает к вашему высокочтимому супругу, вызывают у них лишь вздохи облегчения.
В эту минуту Касси почему-то пожалела, что майор не знает правды. Девушке становилось не по себе каждый раз, когда к ней обращались “леди Делфорд”.
— Знаете, — рассеянно сказала она, оглядываясь на неприлично громко смеявшуюся женщину, — если бы не подобные мелочи.., можно легко вообразить, что мы в Англии.
— Не судите наших местных тори слишком строго! Они заслужили право немного повеселиться и выставить напоказ роскошь и богатство, ведь кто знает, что ждет их в будущем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Я не боюсь тебя, Эдвард. Я отдалась тебе, искренне считая, что ты жаждешь этого и до сих пор любишь меня. Это была лишь попытка, глупая попытка снова соединить нас.
— Что значит “до сих пор любишь”?!
Ну вот все сказано Касси решительно вскинула голову:
— Ты никогда не умел лгать, Эдвард. Я знаю, ты не любишь меня и не осмелишься этого отрицать, если по-прежнему питаешь хоть какие-то чувства ко мне.
Эдвард смертельно побелел.
— Во всем виновата эта проклятая страна, — выдавил он наконец. — Как только мы вновь окажемся в Англии, все будет по-прежнему. Я знал тебя всю жизнь, Касси, и всегда любил. Неужели ты считаешь, что все прошло?
— Нет. Я уверена, ты всегда будешь., добр ко мне. Но ты неизменно остаешься дипломатом, Эдвард, и пытаешься избежать правды, чтобы не чувствовать себя бесчестным человеком.
— Это переходит все границы, Касси! Ради Бога, разве для тебя ничто взаимное уважение, сходство вкусов и интересов, происхождение и воспитание?! Что из того, если меж нами нет прежней великой страсти?! Уверяю, никто из нас не умрет от горя!
Он провел ладонью по тщательно напудренным волосам и раздраженно поморщился при виде приставшего к пальцам белого порошка. Гнев, неутолимый гнев на Касси разгорелся в нем, хотя слова “великая страсть” застревали в горле, и язык не поворачивался их произнести. Будь она проклята! Вернулась из могилы предъявить на него права, и теперь, когда Эдвард настаивает именно на том, чтобы исполнить ее желания, разражается напыщенными дурацкими тирадами о том, что он, видите ли, ее не любит!
Перед глазами встало лицо Дженни, ее бархатистые зеленые глаза, затуманенные желанием.
— Пусть дьявол заберет всех женщин!. — Он порывисто схватил со стола шпагу и пристегнул. — Я ухожу, Касси. Возможно, к тому времени, как я вернусь, ты придешь в себя.
— Я давно пришла в себя, Эдвард. И отплываю в Англию на следующей неделе. Знаю, ты не согласен со мной, но я уже все решила. Надеюсь, ты простишь меня.
Она говорила так уверенно, что Эдвард на мгновение замер, но тут же повернулся и, ни слова не говоря, вышел.
* * *
— Вы будете самой красивой леди на балу у генерала, — с энтузиазмом уверяла миссис Битти, осторожно опуская два длинных локона на обнаженное плечо Касси — Как хорошо, что вы не покрываете волосы этой отвратительной пудрой. Конечно, это сейчас в моде, но как трудно потом отделаться! Слава Богу, хоть дождь перестал… Март — такой коварный месяц! Не то, что июль. Тогда приходится закрывать ставни, чтобы было прохладнее.
Касси рассеянно улыбнулась, предоставляя хозяйке болтать сколько душе угодно. Миссис Битти помогла ей надеть светло-голубое шелковое платье, единственное, привезенное из Генуи, которое подходило для столь торжественного случая.
— О, оно тесно в груди, миледи, и ничего нельзя поделать!
Касси взглянула в высокое узкое зеркало. Груди вздымались над узкой кружевной оборкой низкого выреза. Она попыталась подтянуть платье, но жесткий, суженный книзу корсаж удерживал его на месте. Касси вздохнула. По крайней мере хоть живот пока еще не выдается!
Миссис Битти понимающе кивнула.
— Майору придется со шпагой в руках защищать вашу честь, миледи. Джентльмены потянутся к вам, как пчелы на мед! — Касси ошеломленно уставилась на нее, и хозяйка поспешила добавить:
— Это только так говорится, миледи. Не расстраивайтесь попусту. — Она внезапно осеклась и сосредоточенно сдвинула светлые брови:
— Майор сказал мистеру Битти, что вы отплываете в Англию на следующей неделе. Жаль, что вам так скоро приходится расстаться.
Касси старательно избегала взгляда женщины.
— Вероятно, майор вернется в Англию ближе к лету. Генерал Хау потребовал, чтобы он пока остался в Нью-Йорке.
Говоря по правде, Касси не знала, каковы планы Эдварда. Со времени их разговора прошло три дня, и Эдвард не раз пробовал разубедить ее, но Касси оставалась неколебимой. Однако последнее время ей казалось, что Эдвард начал кое-что понимать. Когда она пошутила насчет того, как ему повезло избавиться от сварливой жены, он немного оттаял и даже криво улыбнулся. Но Эдвард, конечно, волновался за нее и, естественно, боялся подумать, во что превратится ее жизнь в Хемпхилл-Холле. Именно поэтому Касси вынуждала себя быть веселой. Эдвард проводил с ней все свободное время, если не считать ночей.
Когда они обедали в плавучем ресторане, пришвартованном недалеко от Бруклин-хайте, она неосторожно спросила о том, как Эдвард собирается ухаживать за Дженни теперь, когда почти всему Нью-Йорку стало известно, что они женаты.
— Не считаешь ли ты, Касси, — сухо заметил он, — что это моя проблема? Я, как всегда, смогу выйти из положения, уж поверь.
Касси поняла, что он уже обдумывал, как поступить. Вероятно, Эдвард прав. Вместе с Дженни они — сумеют изобрести что-нибудь.
В гостиной послышался смех майора Андре. И хотя он явно наслаждался остроумным анекдотом, в голосе у него звучали привычные чувственно-хрипловатые нотки, словно его обладатель постоянно ждал появления прекрасных дам. Миссис Битти накинула на плечи Касси белую шаль и распахнула двери спальни.
— Желаю хорошо провести время, миледи. Я только вчера говорила своему мужу, что вы неважно выглядите, но сегодня этого не скажешь!
— Спасибо за помощь, миссис Битти. Надеюсь, что так и будет, особенно в обществе двух совершенно неотразимых джентльменов!
Майор Андре тихо присвистнул.
— Господи Боже, Эдвард, вам придется не спускать глаз с жены! Да вы просто чудесное видение для несчастного холостяка!
— Довольно хорошенькая, — подтвердил Эдвард, взяв ее под руку.
— Благодарю вас, джентльмены. Кажется, я не заставила вас слишком долго ждать.
— Вовсе нет, леди Делфорд Майор наметанным глазом окинул точеную фигуру молодой дамы и с любопытством уставился на Эдварда. Будь его женой такая красотка, он не сводил бы с нее глаз, не выпускал бы из постели, не говоря уже о том, что в жизни не разрешил бы отправиться в Англию одной. Пальцы просто зудели от желания коснуться густых золотистых волос.
Касси полагала, что майор Андре сопровождает их только потому, что у Эдварда не было кареты и приходилось идти пешком к Кеннеди-Хаус. Во многих кварталах города женщине было просто небезопасно показываться в обществе всего лишь одного спутника.
Мартовская ночь была прохладной, небо — ясным. С реки дул легкий ветерок, напомнивший Касси о Генуе. Но не было ни душистых цветов, ни серебристой луны, льющей свет над Средиземным морем. Касси на мгновение закрыла глаза, ругая себя, и постаралась обратить внимание на джентльменов.
Прогулка оказалась приятной — майор Андре был весьма занимательным собеседником. Касси то и дело смеялась над его язвительными замечаниями, особенно по поводу генерала Клинтона.
— Генерал искренне считает себя прекрасным наездником, — иронически сообщил он. — Сегодня утром он проскакал во весь опор по Бродвею, воображая, что несется по английским лугам вместе с веселыми охотниками. Будь у меня время, наверняка поймал бы какую-нибудь несчастную лисицу и подкинул ее под копыта генеральского коня. Это, вероятно, ошеломило бы старого дурня. Жители Нью-Йорка и без того шокированы его проделками.
— Не могу дождаться, пока увижу вашего командира, майор, — рассмеялась Касси.
— По отношению к вам, леди Делфорд, он будет сама любезность. Надеюсь, что у него хватит здравого смысла не пожирать вас глазами открыто, и вам не выпадет “счастья” с ним танцевать. Он так же неуклюж, как и скучен.
Хотя было еще совсем рано, длинная прямоугольная бальная зала в Кеннеди-Хаус уже была переполнена офицерами в алых мундирах, дамами, одетыми куда более роскошно, чем Касси, и нью-йоркскими джентльменами, во фраках, с пудреными головами в подражание английским офицерам. Музыканты в париках играли на возвышении в глубине комнаты. Невзирая на то что огромная зала была крайне просто обставлена, Касси без труда на несколько мгновений перенеслась в Англию. Она отдала шаль чернокожей горничной, поскольку в комнате стояла невыносимая духота.
Мнимые супруги приблизились к генералу Хау, и Касси сделала реверанс. Она ухмыльнулась про себя, вспомнив слова Андре, когда Эдвард представил ее генералу Клинтону. Он вовсе не показался ей любезным, а его откровенно-плотоядные взгляды, по ее мнению, были просто неприличны.
Касси натянуто улыбнулась, жалея, что поспешила снять шаль, — генерал не сводил глаз с ее груди.
— Майор Линдхерст сказал, что вы покидаете нас на следующей неделе, миледи Делфорд.
— Это правда, сэр. Я должна вернуться в Англию.
Касси была не слишком высокой женщиной, но генерал Клинтон оказался таким коротышкой, что глаза ее пришлись как раз вровень с его огромным бугристым носом картошкой.
Он сочувственно уставился на Эдварда. Его светлые глаза, посаженные достаточно широко, постоянно бегали, так что было трудно понять, к кому он обращается.
— Лето, майор, лето. Вы нужны нам здесь, чтобы помочь изгнать мятежников. — Генерал глубоко вздохнул, так что пуговицы на мундире едва не вырвались из петель. — Все мы должны чем-то жертвовать. Время пройдет быстро, Линдхерст, вот увидите. Я должен, однако, попросить вашу прелестную жену оставить для меня один танец, пока остальные поклонники еще ее не осадили. Ваш слуга, миледи, — добавил он, кланяясь.
— Он словно раздевает меня своими сладострастными взорами, — прошептала Касси Эдварду, прикрываясь рукой.
— Тебе следовало бы услышать, что говорит Джен…
— Давно пора договаривать ее имя до конца, Эдвард. Так что сказала Дженни?
— Что он похотливый старый осел, и ей бы страшно хотелось как следует пнуть его в коленку.
— Прекрасная мысль, — хихикнула Касси. Неожиданно вспомнив о чем-то, Касси спросила:
— Дженни будет сегодня на балу, Эдвард?
— Да. Оба генерала — ее верные поклонники. Но не сомневайся, она лишнего не скажет.
Заметив, как неохотно отвечает Эдвард, Касси постаралась переменить тему:
— Видимо, пожар пощадил Кеннеди-Хаус.
— Да.
Касси случайно подняла глаза и увидела, что на них надвигается пожилая особа в чудовищно огромном парике, надвинутом на лоб.
— Это миссис Уинстон, Касс, — пробормотал Эдвард, — большая почитательница английских офицеров. Будь с ней повежливее: ее муж — весьма влиятельная особа.
Касси послушно обменялась приветствиями с ее родной матроной, выставившей напоказ обширную, Грудь. Миссис Уинстон скользнула по ней взглядом, прежде чем обратиться к Эдварду:
— Музыканты так слаженно играют менуэт, вы не Находите, мой дорогой сэр?
— Совершенно верно, мадам, — почтительно ответствовал Эдвард. — Я как раз собирался пригласить…
— О, как чудесно, майор! Буду счастлива танцевать с вами!
И не успел Эдвард затравленно взглянуть на Касси, как энергичная дама увлекла его на середину зала. Унизанные кольцами пальцы миссис Уинстон по-хозяйски вцепились в рукав его мундира.
— Вас что-то беспокоит, леди Делфорд? Рядом с Касси остановился майор Андре.
— Ваша миссис Уинстон — поистине грандиозная личность, — усмехнулась девушка.
— Поверьте, леди Делфорд, большинство офицеров в долгу перед Эдвардом. Нежные чувства, которые она питает к вашему высокочтимому супругу, вызывают у них лишь вздохи облегчения.
В эту минуту Касси почему-то пожалела, что майор не знает правды. Девушке становилось не по себе каждый раз, когда к ней обращались “леди Делфорд”.
— Знаете, — рассеянно сказала она, оглядываясь на неприлично громко смеявшуюся женщину, — если бы не подобные мелочи.., можно легко вообразить, что мы в Англии.
— Не судите наших местных тори слишком строго! Они заслужили право немного повеселиться и выставить напоказ роскошь и богатство, ведь кто знает, что ждет их в будущем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62