Через дорогу перевешивали рекламу дневных сеансов кинотеатра “Лоевз Питкин”; теперь до шести часов вечера вход будет стоить всего двадцать пять центов. Его не интересовали двойные сеансы, объявленные в рекламе. Ему больше нравилось, когда там представляли фильм и сценическое шоу. Тогда выступали великие мастера — Дик Пауэлл, Оззи Нелсон, и все было просто чудесно. Были и другие, но сейчас все они уехали сниматься в Голливуд.
Он прошел еще четыре квартала. Здесь уже не было дорогих магазинов; а те, что были, — проще и хуже оформлены. Даже у Розенкранца не продавали такой пиццы, как у Вулверта, а расстояние между ними только пять улиц.
Он свернул в переулок, где находился птичий рынок его отца и занимал довольно большую территорию, полностью обнесенную проволочной изгородью. В углу площадки помещалось маленькое строение площадью примерно в двадцать квадратных футов, затем, за зданием, проволочная изгородь продолжалась, а в ее середине находились широкие ворота, позволявшие заезжать грузовикам, привозившим птицу из-за города. В дальнем конце площадки был длинный навес, под которым в узких клетках беспорядочно бегали цыплята и прочие птицы, добавляя к уличному шуму свое кудахтанье и пронзительные крики. Джо еще не перешел на противоположную сторону улицы и теперь смотрел на большую вывеску, занимавшую целую сторону изгороди.
ФИЛ КРОНОВИТЗ — АЛЬБЕРТ ПАВОНЕ ЖИВЫЕ ЦЫПЛЯТА БЕРИТЕ КОШЕР
Находится под наблюдением раввина. Оптом и в розницу.
Вывеска была написана белыми буквами на сияюще-зеленом фоне. Он стоял здесь, на обочине, пока не докурил сигарету. Отцу не нравилось, когда он курил.
Он бросил сигарету на землю и, перейдя улицу, подошел к небольшому строению. Подергал за ручку. Дверь была заперта. “Вот черт!” — сказал он себе. Джо ненавидел проходить через рынок, ненавидел вонь, шум и кровь птиц, пронзительно вопящих в клетках.
Он прошел за зданием, миновав длинный навес. Первые клетки были отведены под кошерную птицу. Перед ними находилось около дюжины железных корыт, ко дну каждого из которых была приделана труба, опускавшаяся в ведро. Здесь шохет перерезал цыпленку горло и потом держал его вниз головой над корытом, пока из тела не стекала вся кровь. Потом шохет бормотал молитву и отдавал птицу покупателю или за лишние десять центов вручал цыпленка помощнику, который ощипывал его и быстро опаливал, чтобы избавиться от блох и оставшихся перьев. Это была часть рынка, принадлежавшая отцу.
Ал, партнер отца, был толстый, улыбчивый итальянец. Он продавал гораздо больше птицы, чем Фил Кроновитз, — не только потому, что цены у него были ниже, но и из-за того, что у него не было ритуала, замедлявшего работу. Его ребята просто перерезали цыплятам горло, оставляя их бегать, как безумных, с хлещущей из шеи кровью; когда они умирали, их швыряли в чан с кипящей водой, после чего перья можно было снять большой проволочной щеткой.
Перед отцовской стороной не было ни одного покупателя. Двое помощников и шохет сидели у стены здания конторы. Шохет курил. Это был высокий человек с длинной черной бородой и пейсами, свисавшими по обе стороны его изрытого оспой лица.
Джо заговорил по-английски:
— Как поживаете, рабби?
— А как я должен поживать? — отозвался шохет — Их мах а лебен, — добавил он на идише, хотя Джо знал, что он говорит по-английски не хуже его.
Джо кивнул.
— Где отец?
— А где он должен быть? — ответил вопросом на вопрос шохет.
— В конторе никого нет, — сказал Джо. — А где Джози?
Джози была крупная леди, исполнявшая обязанности кассирши и бухгалтера.
— Она вышла на ленч, — сказал шохет.
— Вместе с моим отцом? — спросил Джо У него всегда было ощущение, что отец увивается за Джози. Она была полногрудая, с большим задом — как раз в стиле отца.
Шохет, похоже, думал то же самое.
— Я занимаюсь своими делами. Я не знаю, кто что делает во время ленча.
“Болван дерьмовый”, — подумал Джо и перешел на другую сторону площадки, где рядом с чанами кипящей воды стоял Ал.
— Буон жиорнОг тио Алберто, — улыбаясь, сказал Джо.
— Васе махст ду, Юсселе, — рассмеялся Ал. — Не так плохо для лакш?
Джо тоже рассмеялся.
— Вы говорите на идише лучше меня, дядя Ал.
Ала не нужно было спрашивать.
— У твоего отца ленч в “Литл Ориентал” Он предупредил меня, что ты зайдешь.
— В “Литл Ориентал”? — переспросил Джо — Я думал, Джейк не пустит его в ресторан, побоявшись, что он занесет туда куриных блох.
— Твой отец вымылся и одел приличный костюм, — сказал Ал. — Но даже если бы он этого не сделал, Джейк все равно впустил бы его У твоего отца ленч с мистером Бачелтером.
— С Гуррахом? — спросил Джо. Алу не было нужды отвечать. Джо знал, кто они. Гуррах и Лепке хозяйничали в Браунсвилле и восточном Нью-Йорке Даже мафия не будет с ними связываться.
— О’кей, дядя Ал. Я пойду прямо туда. Спасибо.
— Сочувствую тебе. Один-А — это неприятно, — сказал Ал. — Надеюсь, все будет хорошо.
— Спасибо, дядя Ал, — сказал он. — Все будет в порядке, как бы оно ни обернулось.
2
Луис Бачелтер был примерно пяти футов семи дюймов ростом, с полным обрюзгшим лицом и глазами без всякого выражения, затененными широкими полями низко надвинутой на лоб мягкой шляпы. Возле него на круглым столиком сидели еще два человека. Джо опустился на стул рядом с отцом.
— Так ты тот самый писатель? — спросил Бачелтер на удивление тонким голосом.
— Да, сэр, — ответил Джо.
Бачелтер бросил взгляд на отца Джо.
— Он красивый парень. Так в чем же ваши проблемы?
— Он в разряде один-А, и его мать сходит с ума.
— Его уже вызвали на комиссию?
— Да, — сказал Фил. — В течение трех недель.
Бачелтер помолчал.
— В Главный центральный? — произнес он наконец. — Это будет дорого стоить. Было бы легче, если бы это был местный призывной пункт.
— Но вы могли бы это сделать? — обеспокоенно спросил Фил.
— Сделать можно все, — ответил Бачелтер. — Но как я уже сказал, это будет дорого стоить.
— Насколько дорого? — спросил Фил.
Глаза Бачелтера были непроницаемы.
— Две штуки наличными и двадцать пять процентов прибылей вместо десяти.
Джо посмотрел на отца.
— Это не стоит того, папа. У меня есть сорокапроцентный шанс получить четыре-Ф.
— Гроссер к’нокер! — рассердился отец. — С чего ты взял?
Джо замолчал, а Фил повернулся к Бачелтеру.
— Другого выхода нет, Луис? — спросил он.
Бачелтер покачал головой, потом секунду помолчал. Он смотрел на Джо, но обращался к Филу:
— У него есть работа?
— Нет, — сказал Фил. — Он работает дома. У него в комнате пишущая машинка.
— Мог бы он работать в магазине? — спросил Бачелтер.
— В каком магазине? — спросил Фил.
— Там все чисто, — ответил Бачелтер. — Все, что ему нужно будет делать, — это отвечать на телефонные звонки и время от времени доставлять кое-какие пакеты.
Фил молчал.
— Тогда поменять его разряд будет легче. Магазин находится в Манхеттене, и, если у него будет комната рядом, мы сможем потерять его документы и сделать новые, на другое имя. — Бачелтер посмотрел на Джо. — Ты будешь получать двадцать пять в неделю.
— Отлично, — сказал Джо. — Но будет ли у меня время писать?
— У тебя будет все время, какое тебе только потребуется, — ответил Бачелтер. — В этот магазин не ходят покупатели.
— Я не хочу, чтобы моего сына упекли за решетку, — заявил Фил.
— Фил, неужели ты думаешь, что я так тебя подставлю? — спросил Бачелтер.
— Знаю, что нет, — ответил Фил. — Но иногда все оборачивается не так, как бы нам хотелось.
— Я даю тебе гарантии, — сказал Бачелтер. — Если ты сделаешь это для меня, можешь забыть о двадцати пяти процентах прибыли и мы вернемся к старым цифрам.
— А две тысячи? — нажал Фил.
— Их тебе придется заплатить, — ответил Бачелтер. — Эти деньги не для меня. Они для тех парней, что будут заниматься бумагами.
Фил мгновение молчал, потом протянул руку и произнес:
— Это дело.
Бачелтер пожал его руку и повернулся к Джо.
— Призывная карточка и извещение у тебя с собой?
— Да, сэр, — ответил Джо.
— Давай их сюда.
Джо достал документы и передал через стол. Бачелтер мельком взглянул на них и отдал человеку, сидевшему рядом с ним, который положил их в карман пиджака.
— Кроновитз, — произнес Бачелтер. — Нам нужно изменить эту фамилию. Есть предложения?
— Я пишу под псевдонимом Джозеф Краун, — сказал Джо.
— Подойдет, — сказал Бачелтер Он повернулся к сидевшему рядом с ним мужчине — Запиши.
Тот кивнул. Бачелтер снова повернулся к Джо.
— Запиши имя и адрес. Подойдешь туда завтра, к десяти утра. — Он подождал, пока Джо достанет ручку и записную книжку. — “Кариббиан импорте”, угол 35-й улицы и 10-й авеню. Имя человека, который тебя там встретит, — Джамайка. Номер телефона можешь посмотреть в телефонной книге.
— Да, сэр, — сказал Джо.
— Что-нибудь еще? — осведомился Бачелтер.
— Нет, спасибо тебе, Луис, — ответил Фил. — Я тебе действительно очень благодарен.
— Для этого и нужны друзья, — сказал Бачелтер. Он поднялся, двое мужчин тоже. — Я выйду через кухню. — Он снова бросил взгляд на Джо. — Удачи, малыш.
— Спасибо вам, мистер Бачелтер.
Отец подождал, пока Бачелтер и двое мужчин ушли, потом посмотрел на сына.
— Если бы не твоя мать, — горько сказал он, — я бы позволил тебе идти в армию и дать себя убить.
Джо молчал.
Фил взглянул на него и печально покачал головой.
— Хочешь есть?
— Нет, спасибо, папа, — сказал Джо. — Мама накормила меня завтраком.
Отец встал. Он был высоким, почти шесть футов.
— Тогда пошли, — сказал он. — Сегодня четверг, и у нас будет много дел на рынке.
К столику почти подбежал Джейк.
— Здесь что, исключительно место для встреч? — пожаловался он. — Никто не ел.
Фил посмотрел на него с презрением и бросил на столик десятидолларовую купюру.
— Это тебя утешит, — сказал он и вышел.
Джо остановился рядом с отцом перед рестораном.
— У меня деловая встреча в журнале.
Отец взглянул на него.
— Тебе больше нечего сказать?
Джо поднял глаза на отца, потом, чуть приподнявшись на носки, поцеловал его в губы.
— Спасибо, папа.
В глазах Фила стояли слезы.
— Увидимся вечером, тателех.
* * *
Он вышел из подземки на Канал-стрит. Грохот грузовиков, въезжавших и выезжавших из Холланд-туннеля, оглушал его. Стоя на углу, он ждал зеленого сигнала светофора, чтобы перейти на противоположную сторону улицы, к зданию, где помещались офисы журнала.
Это был дом, некогда использовавшийся как склад, но теперь перестроенный и приспособленный к новым нуждам; старый грузовой лифт теперь перевозил пассажиров. Лифтер открыл перед ним проволочную решетку. Он вышел на пятом этаже и прошел через стеклянные двери к помещениям, занимаемым штатом журнала. Простая вывеска гласила: “Серчлайт комикс”.
Он пошел по длинному коридору Справа, у окон, в просторной светлой комнате работали иллюстраторы и художники. Слева находилась комната, разделенная стеклянными стенами, тем самым образуя крошечные офисы, похожие на ряд тюремных камер, только без дверей. Он остановился, потом вошел в один из таких офисов.
Мистер Хейзл, один из редакторов журнала, был почти скрыт кипой рукописей и эскизов, громоздившихся на его рабочем столе. Он выглянул из-за нее и помахал рукой, приглашая Джо.
— Входите, Джо, — сказал он. — Я как раз думал о вас.
Джо улыбнулся.
— Здравствуйте, мистер Хейзл. Надеюсь, у вас есть для меня чек.
— Будет буквально на днях, — отвечал мистер Хейзл, глядя на него из-под круглых очков совиными глазами. — Причина, по которой я хотел поговорить с вами, — то, что нам очень понравился ваш рассказ для “Спайси адвенчер”.
— Это хорошо, — сказал Джо, все еще стоявший у стола. В крошечном офисе не было места для второго стула.
— Я говорил с боссом, — сказал Хейзл. — Ему рассказ тоже понравился, но он считает, что две тысячи пятьсот слов — это слишком много.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42