Мара была очень рассержена, но в конце концов мне удалось ее утихомирить. Во-первых, и это самое важное, она просит, чтобы вы продолжали работать над сценарием. Во-вторых, она не хотела бы жить одна в таком большом здании. Она сказала, что будет чувствовать себя спокойнее, если Марисса переедет туда к ней. Я оставил ей достаточно денег, чтобы она могла ходить по магазинам, несколько раз в неделю обедать в ресторане и развлекаться. Еще она хочет разговаривать с Мариссой только по-английски, так, чтобы научиться свободно владеть языком.
Джо взглянул на него.
— Я, конечно, во всем согласен с вами, но не кажется ли вам, что будет уместнее, если я тоже вернусь в Рим? Мара все-таки очень привлекательная леди, и люди будут судачить, как всегда в таких случаях.
— Пусть думают, что хотят, наплюйте на них. Вы мой друг и джентльмен. Мое сердце чувствует, что вы не сделаете ничего дурного.
Джо повернулся к Мариссе.
— А ты как считаешь?
— Я согласна с Франко, — ответила она. — Безусловно, именно так и следует поступить в такой ситуации.
Джо протянул Джанпетро руку.
— Тогда так и сделаем.
Итальянец обнял его.
— Спасибо вам, мой друг. Спасибо.
* * *
Несмотря на стоявшую в крошечной комнате жару, он спал как убитый. Но вдруг его ноздри ощутили новый, незнакомый аромат. Это не был запах Мариссы — его он знал хорошо. Медленно открыв один глаз, он взглянул на часы. Уже час дня. Тогда он раскрыл и второй глаз и оглядел комнату.
Голая Мара сидела на стуле рядом с кроватью, широко расставив колени. Она улыбнулась ему.
— Я думала, вы никогда не проснетесь.
Он в удивлении уставился на нее.
— Что ты с собой сделала? Такое впечатление, что ты сбрила почти все волосы на лобке.
Она рассмеялась.
— У вас глаз как алмаз. Это ужасно модно сейчас на юге Франции. Эти новые бикини такие крохотные, что из — за волос на лобке будешь выглядеть, как будто у тебя борода между ног.
И тут сон окончательно слетел с него.
— Ты говоришь по-английски? — спросил он. — Мне казалось, ты знаешь всего несколько слов.
Она встретилась с ним глазами.
— Так намного удобнее. Людям больше нравится думать, что ты гораздо глупее, чем на самом деле, и тогда они говорят многие вещи, которых, по их представлению, ты не поймешь.
Марисса, тоже голая, вышла из ванной, вытираясь полотенцем. Посмотрев на Джо, она рассмеялась.
— Как вам это понравилось? — спросила она. — Я проделала над Марой большую работу. Может, мне стоило бы стать парикмахером интимных мест.
— Я справился бы лучше, — засмеялся Джо. — И мне не потребовались бы ножницы — я мог бы просто обкусать все лишнее зубами.
— Не умничайте, — сказала Марисса. — Бегите в душ и покидайте в чемодан несколько пар штанов и белья. Мы едем в Сен-Тропез на пару дней.
— Сен-Тропез? Где это, черт возьми?
— Пятьдесят миль отсюда вниз по побережью, — сказала ему Марисса. — Самое веселое место на Ривьере. Не сборище стариканов, как Монте-Карло. Там отдыхают все молодые, богатые и любящие развлечения люди. Целый день на пляже и вечеринки всю ночь.
— Франко оставил мне денег, — добавила Мара. — Он в курсе, что один мой старый друг пригласил нас к себе. У него один из самых больших домов из тех, что рядом с пляжами.
— Даже не знаю, — осторожно ответил Джо. — Франко ничего не говорил мне о подобных планах.
— Все будет в порядке, — сказала Мара. — Он знает, что мой друг peole. Пока Марисса со мной и учит меня английскому, а вы продолжаете писать, все о’кей. Кроме того, мы будем дома задолго до того, как он возвратится.
Джо посмотрел на нее.
— Но как ты собираешься объяснить ему, почему у тебя выбрит лобок?
— Волосы у меня растут достаточно быстро, — отвечала она. — Вдобавок, он настоящий итальянец и не будет совать туда свой нос, даже если б он у него был длинным, как у Пиноккио.
— И все-таки я не знаю, — Джо колебался. — Мне не хотелось бы, чтобы он на меня рассердился. Он парень крутой.
Мара залилась смехом.
— Он просто так себя ведет На самом деле это добрейший и милейший человек.
Джо ответил ей обескураженным взглядом.
Поднявшись со стула, она взяла его за руку и потянула за собой в ванную, приговаривая:
— Залезайте под душ. Почувствуете себя посвежевшим, особенно когда я вымою вашего дружка моим любимым ароматизированным мылом.
* * *
За два часа они доехали на своем маленьком “рено” до Сен-Тропеза. Мара и Марисса по очереди вели машину. Джо втиснулся на заднее сиденье вместе с вещами. Поездка показалась ему интересной — следуя по шоссе № 7, проходившему по побережью, они проехали через Ниццу, Антиб и Канны. Миновав Канны, дорога испортилась, но это был единственный путь, связывавший материк с полуостровом, на котором находился Сен-Тропез. По суше туда можно было добраться только так, на машине, — в Сен-Тропез не вела железная дорога, не было ни автобусного сообщения, ни такси, правда, с восьми утра до одиннадцати вечера туда ходили паромы, рассчитанные на шестьдесят пассажиров. Сен-Тропез переживал превращение из небольшой деревушки, окруженной виноградниками, где производили дешевые столовые вина, в фешенебельный курорт для молодых, хорошо обеспеченных, падких на развлечения французов и других осведомленных об этом местечке европейцев.
Мара свернула прочь от въезда в деревню, и машина начала подъем по проселочной дороге, затем повернула на подъездную аллею большой виллы, окна которой весело горели в ночи.
Джо выбрался из машины, чувствуя себя сардинкой, вытащенной из консервной банки. Мара повела их к огромным дверям, которые оказались незапертыми В доме стояла тишина, но уже через мгновение перед ними появился мажордом.
Он низко поклонился.
— Прошу у вас извинения, мадемуазель, но мосье Ласкомбес и его гости сейчас вышли.
— Я так и думала, — Мара заговорила по-французски. — Но он приглашал меня и моих друзей приехать к нему на виллу.
Мажордом взглянул на листок бумаги и прочел вслух имя Мары.
— Все правильно, — сказала Мара. — Эта леди и этот джентльмен — мои гости. Я обговорю это с мосье Ласкомбесом утром.
— D’accord, мадемуазель, — сказал он. — Пока я отведу двум леди двадцатую комнату, а джентльмен займет девятую, напротив вашей. Все комнаты расположены на втором этаже.
— Спасибо, — ответила Мара.
— Я должен извиниться, — сказал мажордом, — все лакеи уже ушли спать, но утром ваш багаж будет доставлен в ваши комнаты.
— Я понимаю, — произнесла она. — Мы возьмем с собой вещи, которые будут нужны прямо сейчас, и как-нибудь управимся, — она раскрыла кошелек и дала мажордому пятисотфранковую банкноту.
— А пока, если вы будете так добры показать нам наши комнаты, мы будем вполне удовлетворены.
Второй этаж во Франции расположен на два лестничных пролета выше, чем первый, и соответствует американскому третьему этажу.
Комната девушек оказалась совсем не плоха — там стояла большая кровать, и была отдельная ванная. Комната, которую предоставили Джо, показалась ему ужас — ной. Должно быть, она предназначалась для горничной. Узкая неудобная кровать, биде и раковина в углу. Но он слишком устал для того, чтобы жаловаться. Быстро сбросив с себя одежду, он голышом растянулся на кровати.
Ему показалось, что он проспал меньше часа. когда Марисса тронула его за плечо.
— Джо, — проговорила она, понизив голос, — вставайте.
— Я сплю, — ответил он. — Разбуди меня утром.
— Уже утро, — сказала она. — Просыпайтесь. У нас неприятности.
Он открыл глаза и потер их, садясь на постели. В окно пробивался серый утренний свет.
— В чем дело?
— Вам нужно выматываться отсюда, — сказала она.
Он посмотрел на нее.
— Каким образом я могу это сделать?
— Я отвезу вас в Сен-Рафаэль на машине. А там вы сможете взять такси и вернуться на виллу.
— Чушь какая-то, — заявил он. — Мара говорила, что у нее обо всем была договоренность.
— Она морочила нам голову, — ответила Марисса.
Он вылез из кровати и начал натягивать брюки.
— Дай-ка я с ней поговорю.
— В этом не будет никакого толку, — сказала она. — Она приняла две таблетки нембутала и теперь проспит до полудня.
— Откуда ты узнала, что мне нужно уехать?
— Ласкомбес приходил к нам в комнату. Мара ни разу не говорила ему, что вы присоединитесь к нам. Он не хочет ссориться с Джанпетро, поэтому вы должны уехать.
— Дерьмо! — воскликнул он. — Я должен был догадаться, что нельзя доверять этой безмозглой дуре. Хотел же я остаться на вилле! Жалею, что ей удалось меня уговорить, — он поглядел на Мариссу. — А я не могу переехать в какую-нибудь гостиницу в Сен-Тропезе?
— Я обзвонила все гостиницы. Нигде нет мест. Во всем городе не найдется свободной комнаты.
Он взглянул на нее.
— А ты остаешься здесь?
— Если вы согласитесь, — ответила она. — Джанпетро платит мне за месяц занятий и пребывания с Марой. Но если вы захотите, я поеду с вами.
Он на секунду задумался.
— Нет, все в порядке, я как-нибудь выкручусь сам.
— В любом случае на вилле вам будет удобнее, — сказала она.
— Само собой, — ответил он. — Сколько у нас времени на сборы?
— Я уже готова, — сказала она.
Он медленно кивнул.
— Дай мне десять минут. Встретимся внизу.
Она посмотрела на него.
— Мне так жаль, Джо.
Он попытался изобразить на лице улыбку.
— Вот такие дела. Все равно всех их не положишь на обе лопатки.
34
Четырьмя днями позже он ждал в аэропорту Ниццы приезда Лауры, совершавшей транзитный перелет из Парижа. По залу раскатился звонок, предварявший до — несшийся из громкоговорителей женский голос, объявивший сначала на французском, а затем на английском. Рейс Лауры откладывается на два часа в связи с погодными условиями в Париже.
Джо взглянул на табло прибытии и отправлений, висевшее под огромными часами. Было девять часов. Посадка самолета, ожидавшаяся в девять тридцать, была перенесена на одиннадцать тридцать Выругавшись про себя, он отправился в маленький ресторанчик аэропорта, где был и бар, и сел за столик. Бережно разложив по столу двенадцать роз, которые он принес для Лауры, он поискал глазами официанта. Но тот, заметив его первым, сразу же подошел к нему.
— Шотландское виски с водой, — заказал Джо.
Официант отрицательно покачал головой.
— Сэр, у нас полагается всегда брать еду.
— Я уже позавтракал, — сказал Джо. — Что вы можете предложить? — Он автоматически сунул официанту в руку стофранковую бумажку.
— В таком случае, мосье, — сказал официант, — я принесу вам двойное виски с водой.
— Прекрасно, — он бросил взгляд на зал аэропорта.
Там уже вовсю толпились люди, поджидая парижский рейс. Они не проявляли никаких признаков нетерпения, видимо привыкнув к постоянным задержкам рейсов.
Официант принес ему два виски и два стакана с водой, поставил их на стол. Джо поглядел на них, потом взял один стакан и попробовал виски. Оно было крепким. К тому времени, как Лаура приедет, он, пожалуй, вдребезги напьется. Решив растянуть выпивку на все два часа, он погрузился в размышления о прошедших четырех днях.
Когда он вернулся на виллу Джанпетро из Сен-Тропеза, было два часа дня. Пока он выбирался из такси, к нему подошел дворецкий.
— Bon jour, мосье Краун, — поздоровался он — Мосье Джанпетро ждет вас к телефону.
Джо расплатился с таксистом и последовал за дворецким в холл виллы, где стоял телефон.
— Франко, — сказал он.
— Джо, мой друг, — обратился к нему Джанпетро. — Дворецкий сказал мне, что вы уехали с девочками в Сен-Тропез.
— Такие места не в моем вкусе, — ответил Джо. — Мне бы не удалось там поработать.
— На вилле вам будет гораздо удобнее, — сказал Джанпетро.
— Возможно, — ответил Джо. — Но я много думал над вашим любезным предложением и понял, что не смогу сделать для вас сценарий, подходящий для Мары. Поэтому я решил уехать и начать работу над новой книгой.
— Наверное, вы правы, — согласился Джанпетро, и в его голосе прозвучало облегчение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Джо взглянул на него.
— Я, конечно, во всем согласен с вами, но не кажется ли вам, что будет уместнее, если я тоже вернусь в Рим? Мара все-таки очень привлекательная леди, и люди будут судачить, как всегда в таких случаях.
— Пусть думают, что хотят, наплюйте на них. Вы мой друг и джентльмен. Мое сердце чувствует, что вы не сделаете ничего дурного.
Джо повернулся к Мариссе.
— А ты как считаешь?
— Я согласна с Франко, — ответила она. — Безусловно, именно так и следует поступить в такой ситуации.
Джо протянул Джанпетро руку.
— Тогда так и сделаем.
Итальянец обнял его.
— Спасибо вам, мой друг. Спасибо.
* * *
Несмотря на стоявшую в крошечной комнате жару, он спал как убитый. Но вдруг его ноздри ощутили новый, незнакомый аромат. Это не был запах Мариссы — его он знал хорошо. Медленно открыв один глаз, он взглянул на часы. Уже час дня. Тогда он раскрыл и второй глаз и оглядел комнату.
Голая Мара сидела на стуле рядом с кроватью, широко расставив колени. Она улыбнулась ему.
— Я думала, вы никогда не проснетесь.
Он в удивлении уставился на нее.
— Что ты с собой сделала? Такое впечатление, что ты сбрила почти все волосы на лобке.
Она рассмеялась.
— У вас глаз как алмаз. Это ужасно модно сейчас на юге Франции. Эти новые бикини такие крохотные, что из — за волос на лобке будешь выглядеть, как будто у тебя борода между ног.
И тут сон окончательно слетел с него.
— Ты говоришь по-английски? — спросил он. — Мне казалось, ты знаешь всего несколько слов.
Она встретилась с ним глазами.
— Так намного удобнее. Людям больше нравится думать, что ты гораздо глупее, чем на самом деле, и тогда они говорят многие вещи, которых, по их представлению, ты не поймешь.
Марисса, тоже голая, вышла из ванной, вытираясь полотенцем. Посмотрев на Джо, она рассмеялась.
— Как вам это понравилось? — спросила она. — Я проделала над Марой большую работу. Может, мне стоило бы стать парикмахером интимных мест.
— Я справился бы лучше, — засмеялся Джо. — И мне не потребовались бы ножницы — я мог бы просто обкусать все лишнее зубами.
— Не умничайте, — сказала Марисса. — Бегите в душ и покидайте в чемодан несколько пар штанов и белья. Мы едем в Сен-Тропез на пару дней.
— Сен-Тропез? Где это, черт возьми?
— Пятьдесят миль отсюда вниз по побережью, — сказала ему Марисса. — Самое веселое место на Ривьере. Не сборище стариканов, как Монте-Карло. Там отдыхают все молодые, богатые и любящие развлечения люди. Целый день на пляже и вечеринки всю ночь.
— Франко оставил мне денег, — добавила Мара. — Он в курсе, что один мой старый друг пригласил нас к себе. У него один из самых больших домов из тех, что рядом с пляжами.
— Даже не знаю, — осторожно ответил Джо. — Франко ничего не говорил мне о подобных планах.
— Все будет в порядке, — сказала Мара. — Он знает, что мой друг peole. Пока Марисса со мной и учит меня английскому, а вы продолжаете писать, все о’кей. Кроме того, мы будем дома задолго до того, как он возвратится.
Джо посмотрел на нее.
— Но как ты собираешься объяснить ему, почему у тебя выбрит лобок?
— Волосы у меня растут достаточно быстро, — отвечала она. — Вдобавок, он настоящий итальянец и не будет совать туда свой нос, даже если б он у него был длинным, как у Пиноккио.
— И все-таки я не знаю, — Джо колебался. — Мне не хотелось бы, чтобы он на меня рассердился. Он парень крутой.
Мара залилась смехом.
— Он просто так себя ведет На самом деле это добрейший и милейший человек.
Джо ответил ей обескураженным взглядом.
Поднявшись со стула, она взяла его за руку и потянула за собой в ванную, приговаривая:
— Залезайте под душ. Почувствуете себя посвежевшим, особенно когда я вымою вашего дружка моим любимым ароматизированным мылом.
* * *
За два часа они доехали на своем маленьком “рено” до Сен-Тропеза. Мара и Марисса по очереди вели машину. Джо втиснулся на заднее сиденье вместе с вещами. Поездка показалась ему интересной — следуя по шоссе № 7, проходившему по побережью, они проехали через Ниццу, Антиб и Канны. Миновав Канны, дорога испортилась, но это был единственный путь, связывавший материк с полуостровом, на котором находился Сен-Тропез. По суше туда можно было добраться только так, на машине, — в Сен-Тропез не вела железная дорога, не было ни автобусного сообщения, ни такси, правда, с восьми утра до одиннадцати вечера туда ходили паромы, рассчитанные на шестьдесят пассажиров. Сен-Тропез переживал превращение из небольшой деревушки, окруженной виноградниками, где производили дешевые столовые вина, в фешенебельный курорт для молодых, хорошо обеспеченных, падких на развлечения французов и других осведомленных об этом местечке европейцев.
Мара свернула прочь от въезда в деревню, и машина начала подъем по проселочной дороге, затем повернула на подъездную аллею большой виллы, окна которой весело горели в ночи.
Джо выбрался из машины, чувствуя себя сардинкой, вытащенной из консервной банки. Мара повела их к огромным дверям, которые оказались незапертыми В доме стояла тишина, но уже через мгновение перед ними появился мажордом.
Он низко поклонился.
— Прошу у вас извинения, мадемуазель, но мосье Ласкомбес и его гости сейчас вышли.
— Я так и думала, — Мара заговорила по-французски. — Но он приглашал меня и моих друзей приехать к нему на виллу.
Мажордом взглянул на листок бумаги и прочел вслух имя Мары.
— Все правильно, — сказала Мара. — Эта леди и этот джентльмен — мои гости. Я обговорю это с мосье Ласкомбесом утром.
— D’accord, мадемуазель, — сказал он. — Пока я отведу двум леди двадцатую комнату, а джентльмен займет девятую, напротив вашей. Все комнаты расположены на втором этаже.
— Спасибо, — ответила Мара.
— Я должен извиниться, — сказал мажордом, — все лакеи уже ушли спать, но утром ваш багаж будет доставлен в ваши комнаты.
— Я понимаю, — произнесла она. — Мы возьмем с собой вещи, которые будут нужны прямо сейчас, и как-нибудь управимся, — она раскрыла кошелек и дала мажордому пятисотфранковую банкноту.
— А пока, если вы будете так добры показать нам наши комнаты, мы будем вполне удовлетворены.
Второй этаж во Франции расположен на два лестничных пролета выше, чем первый, и соответствует американскому третьему этажу.
Комната девушек оказалась совсем не плоха — там стояла большая кровать, и была отдельная ванная. Комната, которую предоставили Джо, показалась ему ужас — ной. Должно быть, она предназначалась для горничной. Узкая неудобная кровать, биде и раковина в углу. Но он слишком устал для того, чтобы жаловаться. Быстро сбросив с себя одежду, он голышом растянулся на кровати.
Ему показалось, что он проспал меньше часа. когда Марисса тронула его за плечо.
— Джо, — проговорила она, понизив голос, — вставайте.
— Я сплю, — ответил он. — Разбуди меня утром.
— Уже утро, — сказала она. — Просыпайтесь. У нас неприятности.
Он открыл глаза и потер их, садясь на постели. В окно пробивался серый утренний свет.
— В чем дело?
— Вам нужно выматываться отсюда, — сказала она.
Он посмотрел на нее.
— Каким образом я могу это сделать?
— Я отвезу вас в Сен-Рафаэль на машине. А там вы сможете взять такси и вернуться на виллу.
— Чушь какая-то, — заявил он. — Мара говорила, что у нее обо всем была договоренность.
— Она морочила нам голову, — ответила Марисса.
Он вылез из кровати и начал натягивать брюки.
— Дай-ка я с ней поговорю.
— В этом не будет никакого толку, — сказала она. — Она приняла две таблетки нембутала и теперь проспит до полудня.
— Откуда ты узнала, что мне нужно уехать?
— Ласкомбес приходил к нам в комнату. Мара ни разу не говорила ему, что вы присоединитесь к нам. Он не хочет ссориться с Джанпетро, поэтому вы должны уехать.
— Дерьмо! — воскликнул он. — Я должен был догадаться, что нельзя доверять этой безмозглой дуре. Хотел же я остаться на вилле! Жалею, что ей удалось меня уговорить, — он поглядел на Мариссу. — А я не могу переехать в какую-нибудь гостиницу в Сен-Тропезе?
— Я обзвонила все гостиницы. Нигде нет мест. Во всем городе не найдется свободной комнаты.
Он взглянул на нее.
— А ты остаешься здесь?
— Если вы согласитесь, — ответила она. — Джанпетро платит мне за месяц занятий и пребывания с Марой. Но если вы захотите, я поеду с вами.
Он на секунду задумался.
— Нет, все в порядке, я как-нибудь выкручусь сам.
— В любом случае на вилле вам будет удобнее, — сказала она.
— Само собой, — ответил он. — Сколько у нас времени на сборы?
— Я уже готова, — сказала она.
Он медленно кивнул.
— Дай мне десять минут. Встретимся внизу.
Она посмотрела на него.
— Мне так жаль, Джо.
Он попытался изобразить на лице улыбку.
— Вот такие дела. Все равно всех их не положишь на обе лопатки.
34
Четырьмя днями позже он ждал в аэропорту Ниццы приезда Лауры, совершавшей транзитный перелет из Парижа. По залу раскатился звонок, предварявший до — несшийся из громкоговорителей женский голос, объявивший сначала на французском, а затем на английском. Рейс Лауры откладывается на два часа в связи с погодными условиями в Париже.
Джо взглянул на табло прибытии и отправлений, висевшее под огромными часами. Было девять часов. Посадка самолета, ожидавшаяся в девять тридцать, была перенесена на одиннадцать тридцать Выругавшись про себя, он отправился в маленький ресторанчик аэропорта, где был и бар, и сел за столик. Бережно разложив по столу двенадцать роз, которые он принес для Лауры, он поискал глазами официанта. Но тот, заметив его первым, сразу же подошел к нему.
— Шотландское виски с водой, — заказал Джо.
Официант отрицательно покачал головой.
— Сэр, у нас полагается всегда брать еду.
— Я уже позавтракал, — сказал Джо. — Что вы можете предложить? — Он автоматически сунул официанту в руку стофранковую бумажку.
— В таком случае, мосье, — сказал официант, — я принесу вам двойное виски с водой.
— Прекрасно, — он бросил взгляд на зал аэропорта.
Там уже вовсю толпились люди, поджидая парижский рейс. Они не проявляли никаких признаков нетерпения, видимо привыкнув к постоянным задержкам рейсов.
Официант принес ему два виски и два стакана с водой, поставил их на стол. Джо поглядел на них, потом взял один стакан и попробовал виски. Оно было крепким. К тому времени, как Лаура приедет, он, пожалуй, вдребезги напьется. Решив растянуть выпивку на все два часа, он погрузился в размышления о прошедших четырех днях.
Когда он вернулся на виллу Джанпетро из Сен-Тропеза, было два часа дня. Пока он выбирался из такси, к нему подошел дворецкий.
— Bon jour, мосье Краун, — поздоровался он — Мосье Джанпетро ждет вас к телефону.
Джо расплатился с таксистом и последовал за дворецким в холл виллы, где стоял телефон.
— Франко, — сказал он.
— Джо, мой друг, — обратился к нему Джанпетро. — Дворецкий сказал мне, что вы уехали с девочками в Сен-Тропез.
— Такие места не в моем вкусе, — ответил Джо. — Мне бы не удалось там поработать.
— На вилле вам будет гораздо удобнее, — сказал Джанпетро.
— Возможно, — ответил Джо. — Но я много думал над вашим любезным предложением и понял, что не смогу сделать для вас сценарий, подходящий для Мары. Поэтому я решил уехать и начать работу над новой книгой.
— Наверное, вы правы, — согласился Джанпетро, и в его голосе прозвучало облегчение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42