Она пробилась сквозь толпу, ожидающую столика, и прошла в глубь ресторана. В дальнем углу был их столик – разве что имен на нем не было. С семи часов вечера кто-нибудь из их компании обязательно сидел там. У них была негласная договоренность, что до двух часов утра сидящий за столом не мог уйти, если его кто-нибудь не сменил. Достаточно было оставить стол хоть на минуту, и его тут же заняли бы, тогда им, как всем остальным, пришлось бы стоять в очереди.
За столом сидели Мари-Тереза и Франсуаза. Они пили кока-колу, разглядывая Жана, который положил голову на сложенные руки рядом с полной рюмкой. Она нагнулась, поцеловала обеих девушек и спросила:
– Что это с ним такое?
– В отключке, – с отвращением буркнула Франсуаза. Жан был ее парнем. – Какой-то марокканец продал ему черный гашиш. Я два раза затянулась и унеслась за облака, а Жан все никак не мог остановиться, пока почти все не скурил. Он и до стола-то еле добрался.
– Вот жопа, – засмеялась Жаннет, садясь рядом. Как по волшебству возник официант.
– Bonsoir, Жаннет, – улыбнулся он. – Что сегодня будете?
– Bonsoir, Сами, – улыбнулась она в ответ. – Сегодня я хочу есть. Мне гамбургер au cheval, frites и пиво.
– Сию минуту, – он исчез так же внезапно, как и появился.
Она огляделась по сторонам.
– Кто из наших здесь?
– Никого, – пожала плечами Мари-Тереза. Она посмотрела через стол на Жаннет.
– Где ты была? У тебя странный взгляд. Жаннет рассмеялась.
– Просто свет здесь так падает. Мне всегда нужно несколько минут, чтобы привыкнуть.
– Не вешай мне лапшу на уши, – сказала Мари-Тереза. – Я тебя знаю. Ты что-то „употребила».
Жаннет чувствовала себя великолепно, была бодра и полна сил. Она снова засмеялась и похлопала рукой по карманчику на рубашке.
– Кокаин, – сказала она, понизив голос до шепота. – У меня здесь на всех хватит.
К столу вернулся Сами и поставил перед Жаннет тарелку с гамбургером и пиво. Она начала с аппетитом есть.
– Просто умираю от голода, – сказала она с полным ртом.
– Не понимаю. – Я слышала, от кокаина пропадает аппетит.
– Мне об этом никто не сообщил, – засмеялась Жаннет, подбирая пальцами frites и макая их в горчицу, прежде чем отправить в рот. – Как только я поем, мы отсюда уйдем и отправимся ко мне.
– А Жан? – спросила Франсуаза.
– Черт с ним, – ответила она. – Пусть спит. Утром они вышвырнут его вон.
– Я так не могу, – нерешительно произнесла Франсуаза. – Он никогда мне этого не простит.
– Ты ничего не потеряешь. В жизни не слышала, чтобы он сказал что-нибудь путное.
Франсуаза начала злиться.
– Ты его не любишь, потому что он не пляшет под твою дудку.
Жаннет с удивлением уставилась на подругу.
– Я не люблю его, потому что он кретин, – безапелляционно заявила она. – Терпеть не могу дураков. – Она вытерла остатки яичного желтка двумя последними ломтиками frites и отодвинула пустую тарелку. Подняла руку, подзывая официанта. – Выпью кофе, и уходим. Кто-нибудь из вас еще что-нибудь будет?
– Нет, спасибо, – ответила Франсуаза. Она взглянула на Жана. – Я начинаю беспокоиться. Не могу же я сидеть здесь с ним всю ночь.
Сами снова подошел к их столику. Жаннет вытерла пальцы салфеткой и сказала ему.
– Два двойных кофе и свежую салфетку, пожалуйста.
– Слушаюсь, – ответил официант, убирая со стола грязную посуду. Через несколько секунд он принес кофе. Поставив одну чашку перед девушкой, он вопросительным взглядом оглядел остальных.
– Второй кофе ему, – Жаннет показала на Жана.
Сами взглянул и, пожав плечами, поставил перед юношей чашку кофе. Он уже собирался уходить, но Жаннет остановила его.
– Счет, пожалуйста.
Сами открыл блокнот, быстро посчитал, потом вырвал страничку и протянул ей.
– Тридцать восемь франков.
Она дала ему пятидесятифранковую купюру.
– Сдачи не надо. Сами улыбнулся.
– Merci, Жаннет. – И удалился.
Девушка одним глотком выпила кофе и поставила чашку на стол.
– Как ты собираешься заставить его выпить кофе? – поинтересовалась Франсуаза.
– Проще простого, – ответила Жаннет. – Она взяла со стола графин с водой и спокойно вылила его на голову Жана.
Тот очнулся, поднял голову и столкнул со стола свои книги.
– Merde, – пробормотал он.
Жаннет дала ему салфетку и пододвинула поближе чашку с кофе.
– Утрись и выпей кофе, спящая красавица. Он вытер лицо салфеткой.
– Зачем ты это сделала? Жаннет засмеялась.
– Твоя подружка беспокоилась, что ты тут всю ночь проспишь.
Она поднялась, за ней встала Мари-Тереза. Жаннет посмотрела на Франсуазу.
– Парень очнулся. Ты можешь пойти с нами, если хочешь.
Франсуаза взглянула на Жана, потом на Жаннет.
– Думаю, мне лучше остаться.
– Как хочешь. – Она повернулась к Мари-Терезе. – Пошли.
Они ушли так быстро, что едва не сбили с ног молодого человека, подходившего к столику. Он остановился и посмотрел им вслед.
– Что это с Жаннет? – спросил он. – Она чуть не сбила меня с ног и даже не поздоровалась.
– Эта лесбиянка напоминает мне течную сучку, – ехидно заметила Франсуаза. – Старалась как можно быстрее вытащить Мари-Терезу из-за стола.
– Надо же, как не повезло, – огорчился молодой человек. – Как ты думаешь, если я их догоню, они мне разрешат посмотреть? Мне давно хочется.
– Мне тоже, Мишель, – сказал внезапно очнувшийся Жан. – Давайте все пойдем.
– Ты останешься здесь и выпьешь свой кофе, – сердито бросила Франсуаза.
– Где ты была весь вечер? – обиженно спросила Мари-Тереза, когда они отъехали от ресторана. – Ты же обещала прийти в девять.
Жаннет включила фары и вклинилась в поток машин, не обращая внимания на визг тормозов и гудки у себя за спиной. Она выехала в левый ряд, свернула налево у ресторана, так и не включив сигнал поворота, чтобы успеть до того, как зажжется красный свет. Включив третью скорость, она поехала вверх по бульвару на скорости шестьдесят километров.
– Ты здорово на взводе, – заметила Мари-Тереза. – Ведешь машину, как итальянка.
Жаннет промолчала. Она включила радио, и маленькая машина наполнилась звуками музыки.
– Знаешь, как обслуживает Сами, – сказала Мари-Тереза. – Я выпила столько кока-колы, что, наверное, неделю буду писать коричневым. – Она достала пачку сигарет, прикурила две сигареты и протянула одну Жаннет. – Ты так и не сказала, где была.
– Я же говорила, что собираюсь в контору повидать Иоганна, – ответила Жаннет.
– Контора закрывается в шесть. А в ресторан ты явилась в одиннадцать.
– Ты хуже легавого, – разозлилась Жаннет. Она остановилась на красный свет и взглянула на подругу. На лице Мари-Терезы было обиженное выражение. Жаннет затянулась сигаретой и переключила скорость, увидев, что зажегся зеленый свет. – Если хочешь знать правду, я в лифте встретила Жака Шарелли, и мы поехали к нему. Мари-Тереза была шокирована.
– Как ты можешь, Жаннет? Разве он не ходил у твоей матери в… – Она не закончила.
– Любовниках? – засмеялась Жаннет. – Разумеется. И не он один. Были и другие. Так какая разница?
– Ну ты даешь! – заметила Мари-Тереза. – Это он дал тебе кокаин?
– Ага.
– Ну и как? – спросила Мари-Тереза. – Я в жизни не пробовала коку.
– Я тоже до сегодняшнего вечера, – ответила Жаннет. – Но это просто чудо. Улетаешь в небеса!
– А он знал, что ты еще не нюхала?
– Нет, конечно. Я и не собиралась ему рассказывать. Вела себя так, как будто употребляю днем и ночью. Посмотрела, как это делает он, и собезьянничала. Между прочим, мне кажется, что он дал мне кокаин, только чтобы избавиться от меня. Боялся, что проторчу у него всю ночь. – Она посмотрела на Мари-Терезу, по щекам которой текли слезы. – В чем дело, черт побери?
– Не понимаю тебя, Жаннет, – шмыгнула носом ее подруга. – Я тебя люблю и не могу заниматься любовью ни с кем, кроме тебя. Ты тоже говоришь, что любишь меня, а трахаешься с каждым встречным и поперечным.
– Сколько раз мне повторять, что это разные вещи? – раздраженно спросила Жаннет. – Заниматься любовью и трахаться это не одно и то же.
– Для меня – одно и то же, – возразила Мари-Тереза. – Мы были вместе. Доставляли друг другу удовольствие. Но мне не нравится, когда ты приходишь ко мне из чьей-то постели только потому, что тебе все мало.
Теперь Жаннет разозлилась всерьез.
– Если так, может, я отвезу тебя домой?
– Наверное, так будет лучше, – обиженно ответила Мари-Тереза.
Они не сказали больше ни слова, пока Жаннет ехала к дому подруги. Мари-Тереза немного посидела молча, а потом сказала:
– Я тебя люблю. Но ты всегда найдешь способ сделать мне больно.
Жаннет молча смотрела перед собой.
– Я тут ни при чем, – бросила она наконец. – Ты сама ищешь повода пострадать. И в следующий раз, если не хочешь слышать правду, не задавай вопросов.
Мари-Тереза вышла из машины. Она взглянула на Жаннет.
– Завтра, когда мы встретимся в университете, я буду чувствовать себя лучше.
– Ты меня завтра не увидишь.
– Почему?
– Потому что я в это проклятое место больше ходить не собираюсь. С завтрашнего утра я работаю в конторе.
– О, нет, Жаннет, – со слезами в голосе пролепетали Мари-Тереза. – Что я буду делать, если не смогу каждый день тебя видеть?
– Привыкнешь. Пора уже тебе вырасти, – отрезала Жаннет. Она протянула руку, захлопнула дверцу машины и тронулась с места, оставив Мари-Терезу на углу улицы.
– Глупая гусыня, – сердито пробормотала она себе под нос. На какое-то мгновение ей захотелось вернуться назад, в ресторан. Там всегда кто-нибудь отыщется. Но потом она передумала. Хватит ей на сегодня мужиков с их жестокостью. Сейчас ей нужна женская мягкость и чувственность. Она резко нажала на тормоз, дала задний ход и подъехала к Мари-Терезе, которая все еще стояла на углу и плакала.
Жаннет остановила машину и распахнула дверь.
– Прости меня, – сказала она. – Залезай.
– Сто миллионов франков в год, – объяснял Морис, – вот, что мы сможем иметь, если избавимся от этого проклятого нациста.
Жак промолчал. Он еще не проснулся. Было около двух часов ночи, когда его разбудил телефонный звонок Мориса. Он не стал переносить встречу на утро. Да и вряд ли это помогло бы – Морис звонил снизу, из вестибюля.
– Извините меня, я должен умыться. Когда речь идет о ста миллионах франков, мне необходима свежая голова.
Он босиком прошел в ванную, включил свет и закрыл за собой дверь. Оперевшись о раковину, наклонился и посмотрел на себя в зеркало. Выглядел он мерзко. Краше в гроб кладут. Этой сучке все было мало. Он уже не помнил, когда последний раз кончал четыре раза за четыре часа. А на пятый раз у него вообще еле встало. Но тогда ей уже было наплевать, испытывал он оргазм или нет. И вряд ли она бы заметила – слишком была занята собой.
Он пустил холодную воду, побрызгал на лицо и шею. Стало легче, но не слишком. Он медленно обтер лицо. Какая ненасытная девка! Она удивила его. Ему такое и в голову не могло прийти, когда он встретил ее в лифте. Жак привык иметь дело со зрелыми женщинами, внимательными и мягкими.
И все же своей сексуальностью Жаннет сразу же напомнила ему мать, только поэтому он и пригласил ее выпить. Будет забавно, решил он, после матери заняться любовью с дочерью. И только много позже он понял, что у Жаннет были такие же планы.
На ее машине они добрались до его квартиры. Именно тогда Жак и спросил девушку, что она делает в конторе, и она объяснила, что начинает там работать с завтрашнего утра. Каждый раз, когда она переключала скорость, ее рука касалась его ноги. Он неловко ерзал, чувствуя, что начинает возбуждаться.
Жаннет заметила это и рассмеялась.
– Если ты выпустишь его на свободу, – сказала она, – я смогу переключать скорости двумя рычагами одновременно. Он улыбнулся.
– Нет нужды. Мы уже приехали. В лифте девушка сказала:
– Ты нравился моей матери. Она часто о тебе говорила.
– Мне она тоже нравилась, – ответил Жак.
Она кивнула. Двери лифта открылись, и она пошла за ним к дверям квартиры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51