Здесь все вроде бы оказалось на месте. Браун распахнул дверцы комода и выдвинул ящики тумбочки, обнаружил пропажу револьвера и пистолета Джереда, но копам говорить ничего не стал. Он не был уверен, что внук приобрел оружие законным путем. К тому же он знал, что среди этих придурков из «Черных беретов» бытовала привычка обмениваться пушками. Кто знает, вдруг хранившиеся у Джереда стволы засвечены по какому-нибудь мокрому делу? Осматривая спальню, он вскользь поинтересовался, что это за парочка, которая только смотрит, молчит и ничего не делает?
— Ах, эти-то? Они из местного отделения ФБР, — словоохотливо объяснил полицейский. — Расследуют какое-то мошенничество с оплатой междугородных переговоров. Абоненты как на грех из разных штатов. И поскольку ваш внук работал в телефонной компании, они решили поприсутствовать на предварительном опознании его тела. А по-моему, им просто любопытно понаблюдать, как всякая деревенщина вроде нас работает по убийству.
Только и всего, с облегчением подумал Браун. Никакого отношения к взрыву в арсенале. Они продолжали осматривать трейлер, и его не покидало странное ощущение от того, что они вот так вольготно расхаживают над трупом Джереда. Копы поинтересовались и его собственной личностью, записали адрес. Сообщили, что в связи с весьма подозрительными обстоятельствами гибели внука придется произвести вскрытие, после чего он сможет получить его тело. Если, конечно, собирается хоронить его сам. После этого Брауну сказали, что он свободен. К своей машине он возвращался без полицейского эскорта, но был уверен, что оба агента ФБР смотрят ему в спину.
Браун поехал в Блэксберг, все время поглядывая в зеркало заднего вида. После того как он поставил автоцистерну на стоянку, пошел отсчет времени. Первоначально он планировал отправиться в путь сегодня же ночью, однако теперь придется прежде удостовериться, что за ним не установлена слежка. Хотя, судя по разговору с копом в трейлере Джереда, его ни в чем не подозревают. Во всяком случае, в причастности к взрыву в арсенале. Он предвкушал, как будет смотреть «Новости» по телевизору — ему не терпелось увидеть, что может сотворить водород с таким железобетонным сооружением, как электростанция. Тогда можно будет прикинуть, что произойдет с неким административным зданием в Вашингтоне. Хотя особых сомнений у него по этому поводу не было. От такого здания — сплошное стекло и немножко стали — камня на камне не останется.
* * *
В половине одиннадцатого Крейс в фургоне телефонной компании въехал на Кантон-стрит и за квартал от дома Брауна Макгаранда свернул в переулок. Час назад он был у трейлера Джереда. Как он и надеялся, полицейские уже убрались восвояси, а собаки еще не вернулись. Единственным, что напоминало о визите полиции, были хорошо видные даже в сумерках трепещущие на ветерке желтые ленты ограждения. Копы отбуксировали машину Джереда, однако его служебный фургон телефонной компании стоял на прежнем месте. Ключи от него лежали в кармане у Крейса. Он решил воспользоваться фургоном, поскольку лучшей маскировки для поездки к Брауну Макгаранду придумать было трудно. Опасаясь попасть в засаду, Крейс наблюдал за трейлером из укрытия около пятнадцати минут, затем, убедившись, что все чисто, переложил в пластиковый мешок свое снаряжение, радиотелефон, пистолет Джереда и пейджер Дженет. Мешок погрузил в фургон, а свою машину отогнал и спрятал в полумиле от ведущего к трейлеру проселка за какой-то заброшенной хибарой.
Крейс был одет в темно-синий комбинезон, рядом с ним на пассажирском сиденье лежал белый пластиковый шлем телефонной компании. К нагрудному карману комбинезона он пришпилил ламинированное служебное удостоверение с фотографией Джереда, хотя сходства между ними не было никакого. Для обывателя, конечно, сойдет, а вот копа такой туфтой не проведешь. Значит, надо будет тщательно подобрать подходящее место для парковки. Кабина фургона вся провоняла застоявшимся табачным дымом, переднее сиденье завалено обертками от сандвичей, техническими брошюрами, бланками заявок на ремонт и пустыми банками из-под прохладительных напитков. В кузове царил тот же хаос: там вперемешку валялись проволочные корзины, запчасти и детали, мотки телефонного провода, вскрытые картонки, пара красных конусов аварийной сигнализации, инструменты.
Пистолет Джереда он уложил в карман на спинке водительского сиденья. Патроны к нему он так и не достал. Да это не столь уж и важно. Иногда незаряженное оружие даже лучше заряженного. Глядя в расширенный зрачок ствола сорок пятого калибра, люди не склонны гадать, сколько в обойме патронов. Крейс остановил фургон у первого же столба телефонной линии и выключил фары.
* * *
Браун Макгаранд был почти готов к отъезду. Он договорился с местным похоронным бюро, что после вскрытия они заберут останки Джереда и организуют кремацию. Затем позвонил детективу, который на прощание вручил ему свою визитную карточку, и оставил на автоответчике сообщение, в котором объяснял, что должен на пару дней отлучиться из города. Направляется он в Гринсборо, штат Северная Каролина, чтобы лично передать скорбную весть младшему брату Джереда. Поскольку тот несколько отстает в умственном развитии, сделать это нужно очень деликатно и осторожно. Вернуться он планирует в среду. Вот так, довольно хмыкнул Браун, повесив трубку. Он отнюдь не согласовывает с ними свои действия, но информирует о них полицию. Вежливо и сдержанно, как и положено законопослушному гражданину, пытающемуся помочь следствию. Ему же это даст резерв времени на тот случай, если у копов возникнут вопросы и они захотят побеседовать с ним еще раз.
Он выключил в доме свет и запер все двери. Поначалу хотел его сжечь, но потом передумал. В доме не было ничего, что могло бы рассказать о тайной стороне его жизни. Браун остановился на пороге кухни, погрузившись в воспоминания. Его дом. Здесь он прожил более тридцати лет, из них двадцать четыре с Холли, пока ее не убил рак. Дверь напротив ведет из гостиной в комнату Уильяма, где со дня его гибели в Техасе ничего не менялось. Рядом комната Джереда и Кении. Пока подрастал сын, Браун тоже не стоял на месте: из рядового инженера вырос до главного химика завода в Рэмси. Жизнь его протекала так, как он ее себе спланировал. Упорный труд, примерное поведение в семье, репутация доброго прихожанина в церковной общине и образцовая жена помогли ему стать вторым лицом в руководстве крупного предприятия. А потом все вдруг стало разваливаться на глазах. Беременность подружки Уильяма и их скоропалительный вынужденный брак, болезнь Холли... И самый тяжелый удар, когда правительство совершенно неожиданно закрыло завод. Холли тоже работала там в течение семи лет на производстве ртути. Браун был убежден, что именно этим и было вызвано ее заболевание. От рака скончались три ее товарки, работавшие с Холли в одном цехе, но правительственные эксперты в один голос заявляли, что никакой связи тут нет. А когда завод закрылся, правительство и вовсе отказалось обсуждать эту проблему. Более того, оно украло у него часть пенсии, а чтобы унизить еще сильнее, поручило Брауну руководить ликвидацией предприятия.
По Холли он тосковал так же сильно, как и по Уильяму. Его жена была молчаливой волевой женщиной, никогда ни на что не жаловалась. Даже в ту пору, когда рак уже начал пожирать ее плоть. Узнав, что Бог забирает Холли к себе, он утешал себя тем, что у него останутся сын и внуки. Но потом в доме не стало и Уильяма. И всегда за всеми его бедами стояло правительство. Бесчувственное, бессовестное, упивающееся своей властью над судьбами людей, которых оно без оглядки давило на своем пути, как никчемных букашек. Когда-то он возмущался тем, что натворили эти безумцы в Оклахоме, но теперь жажда мести была ему близка и понятна. Да грядет возмездие по воле Божьей!
Горестно вздохнув, Браун вышел через заднюю дверь и запер ее, понимая, что может больше никогда не увидеть родного дома. А начиналось все так прекрасно... И все пошло прахом. Холли нет, Уильяма нет, Джереда нет, завода нет, а Кенни... Кенни-то, можно сказать, никогда по-настоящему и не было. Чернорабочий и одновременно пациент государственной психушки в Гринсборо, он прозябает на иждивении правительства. Конечно, можно было бы съездить туда и сообщить ему о гибели старшего брата, но у Кении это вызвало бы столько же эмоций, как если бы ему сказали, что на улице накрапывает дождь.
Он прошел в гараж к своему пикапу, в который уже загрузил все необходимое для операции в Вашингтоне. Сел в машину, завел двигатель и выехал на улицу. Жизнь его подходит к концу, надо позаботиться о ее достойном завершении — уничтожить ублюдков, погубивших его сына.
* * *
Услышав звук запускаемого мотора, Крейс, притаившийся в двадцати футах от гаража Брауна Макгаранда, метнулся к своему фургону. Резко рванул с места, сшиб два мусорных бака и пулей вылетел на Кантон-стрит. Через три квартала его остановил красный сигнал светофора. Пикапа Макгаранда нигде не было, и он забеспокоился, что тот сумел от него оторваться. Примерно в полумиле впереди него мелькали сполохи фар автомобилей, и он вспомнил: там находится выезд на шоссе. На перекрестке его также встретил красный свет. И слава Богу — в левом ряду, мигая указателем поворота, стояла машина Брауна. Кузов пикапа был закрыт тентом, значит, можно смело предположить, что Макгаранд не за продуктами в соседнюю лавочку собрался. Крейс резко затормозил, пропуская между ним и собой несколько машин, однако сделать левый поворот все-таки успел. Они проехали восемь миль, затем Макгаранд свернул на подъездную дорожку к круглосуточной закусочной.
Такого осложнения Крейс не ожидал. Что делать? Следовать за пикапом? Или бросить его, вернуться в арсенал и возобновить поиски Линн? Нет, это бессмысленно, после взрыва запретная зона наверняка полностью контролируется копами. В телевизионных «Новостях» показывали сюжет, снятый с самолета или вертолета. Усыпанный обломками фундамент электростанции, полуразрушенные здания вокруг нее. Взрывное устройство было мощным, взглядом знатока определил он, необыкновенно мощным. Он гнал прочь мысли о том, что Линн могла пострадать от взрыва. Здания эти он осматривал, успокаивал себя Крейс, все они были заперты, никаких признаков того, что в них недавно входили.
Куда же все-таки направляется наш Макгаранд? Может, вернуться к его дому и поджидать там? Крейс чуть не прозевал тот момент, когда пикап повернул на облюбованную дальнобойщиками стоянку. Газанул, чудом проскочил между двумя огромными трейлерами и едва не врезался в задний бампер машины Макгаранда. Затормозил под протестующий визг покрышек, наблюдая, как тот медленно лавирует между десятками грузовиков, без всякого порядка застывших в задымленной ночной мгле. Однако уже через несколько секунд водители позади Крейса стали поторапливать его вспышками фар дальнего света, а самые нетерпеливые — отрывистым рявканьем клаксонов. Он включил передачу и подъехал к почти безлюдной сейчас автозаправочной станции. Здесь он остановил машину, выключил фары и чуть ли не бегом заторопился к закусочной, обгоняя идущих туда же водителей с серыми усталыми лицами и уворачиваясь от заезжающих на стоянку машин. Площадку перед заведением ярко освещал резкий свет установленных на столбах прожекторов, в котором плавали слоистые клубы выхлопа дизельных двигателей. Крейс вертел головой в разные стороны, но пикап исчез. Неужели Макгаранд засек слежку и сумел от него улизнуть? Вряд ли... Из закусочной выходили дальнобойщики с термосами, наполненными бурдой, которую в этой тошниловке выдавали за кофе, и пакетами с безвкусной, убийственной для желудков едой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Ах, эти-то? Они из местного отделения ФБР, — словоохотливо объяснил полицейский. — Расследуют какое-то мошенничество с оплатой междугородных переговоров. Абоненты как на грех из разных штатов. И поскольку ваш внук работал в телефонной компании, они решили поприсутствовать на предварительном опознании его тела. А по-моему, им просто любопытно понаблюдать, как всякая деревенщина вроде нас работает по убийству.
Только и всего, с облегчением подумал Браун. Никакого отношения к взрыву в арсенале. Они продолжали осматривать трейлер, и его не покидало странное ощущение от того, что они вот так вольготно расхаживают над трупом Джереда. Копы поинтересовались и его собственной личностью, записали адрес. Сообщили, что в связи с весьма подозрительными обстоятельствами гибели внука придется произвести вскрытие, после чего он сможет получить его тело. Если, конечно, собирается хоронить его сам. После этого Брауну сказали, что он свободен. К своей машине он возвращался без полицейского эскорта, но был уверен, что оба агента ФБР смотрят ему в спину.
Браун поехал в Блэксберг, все время поглядывая в зеркало заднего вида. После того как он поставил автоцистерну на стоянку, пошел отсчет времени. Первоначально он планировал отправиться в путь сегодня же ночью, однако теперь придется прежде удостовериться, что за ним не установлена слежка. Хотя, судя по разговору с копом в трейлере Джереда, его ни в чем не подозревают. Во всяком случае, в причастности к взрыву в арсенале. Он предвкушал, как будет смотреть «Новости» по телевизору — ему не терпелось увидеть, что может сотворить водород с таким железобетонным сооружением, как электростанция. Тогда можно будет прикинуть, что произойдет с неким административным зданием в Вашингтоне. Хотя особых сомнений у него по этому поводу не было. От такого здания — сплошное стекло и немножко стали — камня на камне не останется.
* * *
В половине одиннадцатого Крейс в фургоне телефонной компании въехал на Кантон-стрит и за квартал от дома Брауна Макгаранда свернул в переулок. Час назад он был у трейлера Джереда. Как он и надеялся, полицейские уже убрались восвояси, а собаки еще не вернулись. Единственным, что напоминало о визите полиции, были хорошо видные даже в сумерках трепещущие на ветерке желтые ленты ограждения. Копы отбуксировали машину Джереда, однако его служебный фургон телефонной компании стоял на прежнем месте. Ключи от него лежали в кармане у Крейса. Он решил воспользоваться фургоном, поскольку лучшей маскировки для поездки к Брауну Макгаранду придумать было трудно. Опасаясь попасть в засаду, Крейс наблюдал за трейлером из укрытия около пятнадцати минут, затем, убедившись, что все чисто, переложил в пластиковый мешок свое снаряжение, радиотелефон, пистолет Джереда и пейджер Дженет. Мешок погрузил в фургон, а свою машину отогнал и спрятал в полумиле от ведущего к трейлеру проселка за какой-то заброшенной хибарой.
Крейс был одет в темно-синий комбинезон, рядом с ним на пассажирском сиденье лежал белый пластиковый шлем телефонной компании. К нагрудному карману комбинезона он пришпилил ламинированное служебное удостоверение с фотографией Джереда, хотя сходства между ними не было никакого. Для обывателя, конечно, сойдет, а вот копа такой туфтой не проведешь. Значит, надо будет тщательно подобрать подходящее место для парковки. Кабина фургона вся провоняла застоявшимся табачным дымом, переднее сиденье завалено обертками от сандвичей, техническими брошюрами, бланками заявок на ремонт и пустыми банками из-под прохладительных напитков. В кузове царил тот же хаос: там вперемешку валялись проволочные корзины, запчасти и детали, мотки телефонного провода, вскрытые картонки, пара красных конусов аварийной сигнализации, инструменты.
Пистолет Джереда он уложил в карман на спинке водительского сиденья. Патроны к нему он так и не достал. Да это не столь уж и важно. Иногда незаряженное оружие даже лучше заряженного. Глядя в расширенный зрачок ствола сорок пятого калибра, люди не склонны гадать, сколько в обойме патронов. Крейс остановил фургон у первого же столба телефонной линии и выключил фары.
* * *
Браун Макгаранд был почти готов к отъезду. Он договорился с местным похоронным бюро, что после вскрытия они заберут останки Джереда и организуют кремацию. Затем позвонил детективу, который на прощание вручил ему свою визитную карточку, и оставил на автоответчике сообщение, в котором объяснял, что должен на пару дней отлучиться из города. Направляется он в Гринсборо, штат Северная Каролина, чтобы лично передать скорбную весть младшему брату Джереда. Поскольку тот несколько отстает в умственном развитии, сделать это нужно очень деликатно и осторожно. Вернуться он планирует в среду. Вот так, довольно хмыкнул Браун, повесив трубку. Он отнюдь не согласовывает с ними свои действия, но информирует о них полицию. Вежливо и сдержанно, как и положено законопослушному гражданину, пытающемуся помочь следствию. Ему же это даст резерв времени на тот случай, если у копов возникнут вопросы и они захотят побеседовать с ним еще раз.
Он выключил в доме свет и запер все двери. Поначалу хотел его сжечь, но потом передумал. В доме не было ничего, что могло бы рассказать о тайной стороне его жизни. Браун остановился на пороге кухни, погрузившись в воспоминания. Его дом. Здесь он прожил более тридцати лет, из них двадцать четыре с Холли, пока ее не убил рак. Дверь напротив ведет из гостиной в комнату Уильяма, где со дня его гибели в Техасе ничего не менялось. Рядом комната Джереда и Кении. Пока подрастал сын, Браун тоже не стоял на месте: из рядового инженера вырос до главного химика завода в Рэмси. Жизнь его протекала так, как он ее себе спланировал. Упорный труд, примерное поведение в семье, репутация доброго прихожанина в церковной общине и образцовая жена помогли ему стать вторым лицом в руководстве крупного предприятия. А потом все вдруг стало разваливаться на глазах. Беременность подружки Уильяма и их скоропалительный вынужденный брак, болезнь Холли... И самый тяжелый удар, когда правительство совершенно неожиданно закрыло завод. Холли тоже работала там в течение семи лет на производстве ртути. Браун был убежден, что именно этим и было вызвано ее заболевание. От рака скончались три ее товарки, работавшие с Холли в одном цехе, но правительственные эксперты в один голос заявляли, что никакой связи тут нет. А когда завод закрылся, правительство и вовсе отказалось обсуждать эту проблему. Более того, оно украло у него часть пенсии, а чтобы унизить еще сильнее, поручило Брауну руководить ликвидацией предприятия.
По Холли он тосковал так же сильно, как и по Уильяму. Его жена была молчаливой волевой женщиной, никогда ни на что не жаловалась. Даже в ту пору, когда рак уже начал пожирать ее плоть. Узнав, что Бог забирает Холли к себе, он утешал себя тем, что у него останутся сын и внуки. Но потом в доме не стало и Уильяма. И всегда за всеми его бедами стояло правительство. Бесчувственное, бессовестное, упивающееся своей властью над судьбами людей, которых оно без оглядки давило на своем пути, как никчемных букашек. Когда-то он возмущался тем, что натворили эти безумцы в Оклахоме, но теперь жажда мести была ему близка и понятна. Да грядет возмездие по воле Божьей!
Горестно вздохнув, Браун вышел через заднюю дверь и запер ее, понимая, что может больше никогда не увидеть родного дома. А начиналось все так прекрасно... И все пошло прахом. Холли нет, Уильяма нет, Джереда нет, завода нет, а Кенни... Кенни-то, можно сказать, никогда по-настоящему и не было. Чернорабочий и одновременно пациент государственной психушки в Гринсборо, он прозябает на иждивении правительства. Конечно, можно было бы съездить туда и сообщить ему о гибели старшего брата, но у Кении это вызвало бы столько же эмоций, как если бы ему сказали, что на улице накрапывает дождь.
Он прошел в гараж к своему пикапу, в который уже загрузил все необходимое для операции в Вашингтоне. Сел в машину, завел двигатель и выехал на улицу. Жизнь его подходит к концу, надо позаботиться о ее достойном завершении — уничтожить ублюдков, погубивших его сына.
* * *
Услышав звук запускаемого мотора, Крейс, притаившийся в двадцати футах от гаража Брауна Макгаранда, метнулся к своему фургону. Резко рванул с места, сшиб два мусорных бака и пулей вылетел на Кантон-стрит. Через три квартала его остановил красный сигнал светофора. Пикапа Макгаранда нигде не было, и он забеспокоился, что тот сумел от него оторваться. Примерно в полумиле впереди него мелькали сполохи фар автомобилей, и он вспомнил: там находится выезд на шоссе. На перекрестке его также встретил красный свет. И слава Богу — в левом ряду, мигая указателем поворота, стояла машина Брауна. Кузов пикапа был закрыт тентом, значит, можно смело предположить, что Макгаранд не за продуктами в соседнюю лавочку собрался. Крейс резко затормозил, пропуская между ним и собой несколько машин, однако сделать левый поворот все-таки успел. Они проехали восемь миль, затем Макгаранд свернул на подъездную дорожку к круглосуточной закусочной.
Такого осложнения Крейс не ожидал. Что делать? Следовать за пикапом? Или бросить его, вернуться в арсенал и возобновить поиски Линн? Нет, это бессмысленно, после взрыва запретная зона наверняка полностью контролируется копами. В телевизионных «Новостях» показывали сюжет, снятый с самолета или вертолета. Усыпанный обломками фундамент электростанции, полуразрушенные здания вокруг нее. Взрывное устройство было мощным, взглядом знатока определил он, необыкновенно мощным. Он гнал прочь мысли о том, что Линн могла пострадать от взрыва. Здания эти он осматривал, успокаивал себя Крейс, все они были заперты, никаких признаков того, что в них недавно входили.
Куда же все-таки направляется наш Макгаранд? Может, вернуться к его дому и поджидать там? Крейс чуть не прозевал тот момент, когда пикап повернул на облюбованную дальнобойщиками стоянку. Газанул, чудом проскочил между двумя огромными трейлерами и едва не врезался в задний бампер машины Макгаранда. Затормозил под протестующий визг покрышек, наблюдая, как тот медленно лавирует между десятками грузовиков, без всякого порядка застывших в задымленной ночной мгле. Однако уже через несколько секунд водители позади Крейса стали поторапливать его вспышками фар дальнего света, а самые нетерпеливые — отрывистым рявканьем клаксонов. Он включил передачу и подъехал к почти безлюдной сейчас автозаправочной станции. Здесь он остановил машину, выключил фары и чуть ли не бегом заторопился к закусочной, обгоняя идущих туда же водителей с серыми усталыми лицами и уворачиваясь от заезжающих на стоянку машин. Площадку перед заведением ярко освещал резкий свет установленных на столбах прожекторов, в котором плавали слоистые клубы выхлопа дизельных двигателей. Крейс вертел головой в разные стороны, но пикап исчез. Неужели Макгаранд засек слежку и сумел от него улизнуть? Вряд ли... Из закусочной выходили дальнобойщики с термосами, наполненными бурдой, которую в этой тошниловке выдавали за кофе, и пакетами с безвкусной, убийственной для желудков едой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76