Но на вашей — больше, потому что, как я уже сказал, вы напуганы.
— Я не напугана, — наконец выговорила она и открыла дверцу со стороны водителя.
— Напуганы, — повторил Шон, отступая от машины.
Селеста села за руль и поехала по авеню.
19
Какими они мечтали быть
По возвращении в квартиру Шон застал Джимми в коридоре — тот разговаривал по мобильнику.
Джимми сказал:
— Да, про фотографии я не забуду. Спасибо. — Он дал отбой и взглянул на Шона. — Похоронное агентство Рида, — сказал он. — Они забрали тело с медицинской экспертизы. Говорят, я могу прийти и принести все, что нужно. — Он пожал плечами. — Им надо окончательно обговорить все детали церемонии, ну и так далее.
Шон кивнул.
— Ты взял свой блокнот?
Шон похлопал себя по карману.
Джимми задумчиво постукал мобильником себя по бедру.
— Ну, тогда, наверное, я отправлюсь к Риду.
— По твоему виду тебе лучше лечь спать.
— Нет, я нормально себя чувствую.
— Ладно.
Когда Шон был уже возле внутренней двери, Джимми сказал:
— Может быть, я могу попросить тебя об одолжении?
Шон приостановился:
— Конечно.
— Дейв, наверное, скоро уйдет — ему надо отвезти Майкла домой. Я, правда, не знаю твоего расписания, но очень надеюсь, что ты побудешь немного с Аннабет. Знаешь ли, чтобы ей не оставаться одной. Селеста скоро вернется, так что, думаю, это ненадолго. Вэл с братцами повели девочек в кино, так что в доме больше никого нет. А ехать со мной в похоронное бюро Аннабет не хочет, я это чувствую. Поэтому, не знаю, конечно, но я подумал...
— Все будет в порядке, — сказал Шон. — Мне надо переговорить с сержантом, но официально наша смена уже часа два как кончилась. Я только предупрежу его, хорошо?
— Буду очень благодарен.
— О чем разговор! — Шон направился было в кухню, но остановился и оглянулся на Джимми. — Вообще-то, Джимми, мне надо задать тебе один вопрос.
— Выкладывай, — сказал Джимми, сразу принимая этот свой характерный настороженный вид арестанта на допросе.
Шон шагнул назад, возвратившись к нему.
— Допрашиваемые не один раз говорили, что у тебя были нелады с этим парнем, о котором ты упомянул утром — Бренданом Харрисом.
Джимми пожал плечами:
— Какие нелады? Просто я не люблю его, вот и все.
— Почему?
— Не знаю. — Джимми сунул мобильник в передний карман. — Почему есть люди, от которых с души воротит, как ты думаешь?
Подойдя к Джимми вплотную, Шон положил руку ему на плечо.
— Он был парнем Кейти, Джимми. Они собирались вместе бежать.
— Ерунда, — не поднимая глаз, сказал Джимми.
— У нее в рюкзаке мы нашли проспекты Лас-Вегаса, Джим. Мы сделали несколько звонков и выяснили, что у них были зарезервированы авиабилеты на ее и его имя. Харрис подтвердил это.
Джимми дернул плечом, скинув с него руку Шона.
— Он убил мою дочь?
— Нет.
— Ты так стопроцентно уверен...
— Почти стопроцентно. Он блистательно выдержал проверку на детекторе. А вдобавок парень этот совершенно не того типа. И мне показалось, что он всей душой любит Кейти.
— Твою мать, — сказал Джимми.
Прислонившись к стене, Шон ждал, давая Джимми время переварить услышанное.
— Бежать вместе? — после паузы проговорил Джимми.
— Ага. И Брендан Харрис, и обе подружки Кейти говорят, что ты был категорически против их встреч. Вот почему — этого-то я и не понимаю. Ничего плохого я в пареньке не усмотрел. Ну, может быть, не бог весть что, тихий такой. Но кажется, он вполне порядочный и даже милый. Я просто не знаю, что и подумать.
— Ты не знаешь, что и подумать! — усмехнулся Джимми. — Это при том, что я только что выяснил, что моя дочь — погибшая, как тебе известно, — оказывается, собиралась бежать!
— Понимаю, — сказал Шон, понизив голос в надежде, что Джимми, которого со вчерашнего дня, начиная с их первой встречи возле кинотеатра на открытом воздухе, он видел только в состоянии крайнего возбуждения, последует его примеру. — Я это просто из любопытства, старина. Чего ты так уперся, чтобы дочь твоя не зналась с ним?
Джимми тоже прислонился к стене рядом с Шоном; он несколько раз глубоко вздохнул, медленно выпуская воздух.
— Я знал его отца. Его звали Простой Рей.
— Он что, был очень простодушен?
Джимми покачал головой.
— В то время кругом было полно Реев: Рей Псих Бушек, и Полудурок Рей Дориман, и Рей Дятел. Вот к Рею Харрису и прилипло Простой Рей, потому что все хорошие клички уже были разобраны. — Он передернул плечами. — Так или иначе, парня этого я не любил, а потом он еще жену бросил, когда она была беременна этим своим немым мальчишкой, а Брендану тогда было всего шесть лет. Вот я и подумал, знаешь, яблоко от яблони, и все такое, так и незачем ему с моей дочерью встречаться.
Шон кивнул, хотя словам этим он не поверил. В тоне, каким Джимми говорил о том, как не любил этого парня, ему послышалось нечто нарочитое, а Шону на допросах приходилось слышать столько вранья, что у него выработался нюх на него, пускай даже внешне вранье это выглядело вполне убедительным.
— Вот так, значит? — сказал Шон. — И другой причины нет?
— Вот так, — сказал Джимми и, оттолкнувшись от стены, направился к двери.
* * *
— По-моему, это правильная идея, — сказал Уайти, стоя с Шоном возле дома. — Постарайся больше общаться с этой семьей, и, может быть, ты выведаешь что-нибудь еще. Кстати, что ты сказал жене Бойла?
— Сказал, что она выглядит напуганной.
— Она ручается за его алиби?
Шон покачал головой:
— Сказала, что спала.
— Но тебе показалось, что она чего-то боится?
Шон поглядел вверх на окна, выходившие на улицу. Он сделал знак Уайти и подбородком указал, куда им пройти подальше. Уайти послушно завернул с ним за угол.
— Она слышала наш разговор насчет машины.
— Черт! — выругался Уайти. — Она расскажет мужу, и он слиняет.
— И куда он денется? Он единственный сын, мать его умерла, близкими друзьями не обзавелся, денег тоже негусто. Вряд ли он сможет колесить по стране, чтобы потом осесть в Уругвае.
— Но позволить себе авиарейс он сможет.
— Сержант, — сказал Шон, — мы не можем ему предъявить ничего!
Сделав шаг назад, Уайти внимательно вгляделся в освещенное уличным фонарем лицо Шона.
— На меня покушаешься, лучший из лучших?
— Просто я не вижу его в качестве виновника этого преступления. Во-первых, отсутствие мотива.
— Его алиби шито белыми нитками, Дивайн. В его версии столько дыр и нестыковок, что, будь она лодкой, она давно была бы уже на дне. Ты сказал, что жена его была напугана. Не раздосадована, не раздражена — напугана.
— Ладно. Она определенно что-то скрывала.
— Ты думаешь, что она действительно спала, когда он вернулся домой?
Шон вспомнил Дейва в их детстве, увидел, как, плача, он влез в эту машину. Увидел маленькую темную фигурку на заднем сиденье, когда машина исчезала за поворотом. Ему хотелось разбить голову об стенку, чтоб прогнать из нее к черту эти образы.
— Нет. Я думаю, она знает, когда он вернулся. А теперь, когда она подслушала наш разговор, она знает, что в тот вечер он был в «Последней капле». И может быть, все подробности вечера, которые не состыковываются в ее голове, она теперь пытается соединить воедино.
— И эти подробности так безумно ее пугают?
— Может быть. Не знаю. — Шон отшвырнул ногой камушек, отвалившийся от фундамента. — Но мне кажется...
— Что?
— Мне кажется, подробности эти крутятся где-то рядом друг с другом, но соединиться не могут. По-моему, чего-то не хватает.
— Ты вправду думаешь, что виновник тут не Бойл?
— Я не сбрасываю его со счетов. И я бы принял эту версию в ту же секунду, если б только мог предположить здесь мотив.
Отступив назад и приподняв одну ногу, Уайти оперся пяткой о фонарь. Он смотрел на Шона с выражением, какое Шон нередко встречал на его лице, когда тот разглядывал свидетелей, в которых не был уверен.
— Согласен, — сказал Уайти. — Отсутствие мотива тревожит и меня. Но не слишком, Шон. Не слишком. Я думаю, что тут существует некая зацепка и с делом этим он связан. Иначе какого черта он нам лжет?
— Ну, брось, — сказал Шон. — Это-то как раз сплошь и рядом. Нам лгут без всякой причины, лгут просто так. А репутацию квартала, где находится «Последняя капля», ты учитываешь? Там по ночам такое делается — и проститутки, и трансвеститы, и всякая шушера. Может, у Дейва в машине был какой-нибудь темный тип и он не хочет, чтобы жена знала. Может, у него есть любовница. Кто знает? Только пока что это даже отдаленно не имеет ничего общего с убийством Кэтрин Маркус.
— Ничего общего, кроме букета всевозможного вранья с его стороны и моего внутреннего чувства, что парень этот нечист.
— Ах, твое внутреннее чувство, — сказал Шон.
— Шон, — произнес Уайти и начал считать по пальцам, загибая их на каждый довод, — этот парень солгал нам насчет времени ухода из бара Макджилса. Солгал, в котором часу он вернулся домой. Он находился на парковке возле «Последней капли», когда жертва уходила оттуда. Он был в двух барах из тех, в которых побывала она, и он пытался это скрыть. У него сильно ушиблена и распухла кисть руки, и он лепечет бог знает какую ерунду о том, как это вышло. Он был знаком с жертвой, а убийца, как все мы согласились, жертву знал. Наконец, он идеально, до чертиков, вписывается в портрет типичного сексуального маньяка: белый, тридцати с лишним лет, плохо устроен материально и, судя по тому, что ты мне вчера поведал, в детстве сам подвергся сексуальному насилию. Ты что, смеешься надо мной? По всем статьям парень этот уже должен быть в тюрьме.
— Но ты же сам сказал... пусть он в прошлом жертва сексуального насилия, но Кэтрин-то Маркус изнасилована не была! Ерунда получается, сержант!
— Да, может, он обошелся без прямого насилия.
— Нет следов спермы.
— Но лил дождь.
— Не там, где было обнаружено тело. Во всех непреднамеренных убийствах на сексуальной почве следы семени — непременная слагаемая общей картины. В девяноста девяти и девяти десятых процента аналогичных случаев это так. Ну а в нашем случае где эти следы?
Опустив голову, Уайти ладонями побарабанил по фонарю.
— Ты дружил с отцом жертвы и потенциальным подозреваемым, когда вы были...
— О, да брось ты...
— ...детьми. Это тебя компрометирует. И не говори мне, что это не так. Это твой крупный недостаток.
— Мой крупный — что? — Шон понизил голос и опустил руки. — Послушай, — сказал он, — я с тобой просто не согласен насчет портрета подозреваемого. Я же не утверждаю, что, уличи мы Бойла в чем-то помимо нескольких непоследовательностей, я выступлю против и стану препятствовать аресту. Ты знаешь, что это не так. Но если ты сейчас представишь свои улики окружному прокурору, знаешь, что он сделает?
Ладони Уайти сильнее забарабанили по фонарю.
— Нет, правда, знаешь, что он сделает? — повторил Шон.
Потянувшись, Уайти прерывисто зевнул. Он встретил взгляд Шона, устало нахмурившись.
— Я понял, но... — Он поднял палец. — Но знай же ты, доморощенный юрист, что я собираюсь отыскать палку, которой ее били, или пушку, или одежду всю в крови. Не знаю, что именно, но что-нибудь я да отыщу. А отыскав, прищучу этого твоего дружка.
— Никакой он мне не дружок, — сказал Шон. — Выходит, у тебя уже все решено? Тогда мне остается проявить сноровку и опередить тебя.
Уайти оторвался от фонаря и приблизился к Шону.
— Не компрометируй себя этим, Дивайн, потому что тогда ты и меня скомпрометируешь, и я тебя урою. Оформлю тебе перевод в какую-нибудь дыру в Беркшире, и будешь там ковыряться со снегоходом.
Шон провел рукой по лицу, взъерошил волосы, пытаясь прогнать усталость.
— Баллистическая экспертиза, наверное, уже вернулась, — сказал он.
Уайти отступил на несколько шагов.
— Да, я туда и направляюсь. Лабораторные исследования отпечатков пальцев тоже должны уже находиться в компьютере. Хочу просмотреть их. Надеюсь, нам повезет. Твой сотовый при тебе?
Шон похлопал себя по карману:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Я не напугана, — наконец выговорила она и открыла дверцу со стороны водителя.
— Напуганы, — повторил Шон, отступая от машины.
Селеста села за руль и поехала по авеню.
19
Какими они мечтали быть
По возвращении в квартиру Шон застал Джимми в коридоре — тот разговаривал по мобильнику.
Джимми сказал:
— Да, про фотографии я не забуду. Спасибо. — Он дал отбой и взглянул на Шона. — Похоронное агентство Рида, — сказал он. — Они забрали тело с медицинской экспертизы. Говорят, я могу прийти и принести все, что нужно. — Он пожал плечами. — Им надо окончательно обговорить все детали церемонии, ну и так далее.
Шон кивнул.
— Ты взял свой блокнот?
Шон похлопал себя по карману.
Джимми задумчиво постукал мобильником себя по бедру.
— Ну, тогда, наверное, я отправлюсь к Риду.
— По твоему виду тебе лучше лечь спать.
— Нет, я нормально себя чувствую.
— Ладно.
Когда Шон был уже возле внутренней двери, Джимми сказал:
— Может быть, я могу попросить тебя об одолжении?
Шон приостановился:
— Конечно.
— Дейв, наверное, скоро уйдет — ему надо отвезти Майкла домой. Я, правда, не знаю твоего расписания, но очень надеюсь, что ты побудешь немного с Аннабет. Знаешь ли, чтобы ей не оставаться одной. Селеста скоро вернется, так что, думаю, это ненадолго. Вэл с братцами повели девочек в кино, так что в доме больше никого нет. А ехать со мной в похоронное бюро Аннабет не хочет, я это чувствую. Поэтому, не знаю, конечно, но я подумал...
— Все будет в порядке, — сказал Шон. — Мне надо переговорить с сержантом, но официально наша смена уже часа два как кончилась. Я только предупрежу его, хорошо?
— Буду очень благодарен.
— О чем разговор! — Шон направился было в кухню, но остановился и оглянулся на Джимми. — Вообще-то, Джимми, мне надо задать тебе один вопрос.
— Выкладывай, — сказал Джимми, сразу принимая этот свой характерный настороженный вид арестанта на допросе.
Шон шагнул назад, возвратившись к нему.
— Допрашиваемые не один раз говорили, что у тебя были нелады с этим парнем, о котором ты упомянул утром — Бренданом Харрисом.
Джимми пожал плечами:
— Какие нелады? Просто я не люблю его, вот и все.
— Почему?
— Не знаю. — Джимми сунул мобильник в передний карман. — Почему есть люди, от которых с души воротит, как ты думаешь?
Подойдя к Джимми вплотную, Шон положил руку ему на плечо.
— Он был парнем Кейти, Джимми. Они собирались вместе бежать.
— Ерунда, — не поднимая глаз, сказал Джимми.
— У нее в рюкзаке мы нашли проспекты Лас-Вегаса, Джим. Мы сделали несколько звонков и выяснили, что у них были зарезервированы авиабилеты на ее и его имя. Харрис подтвердил это.
Джимми дернул плечом, скинув с него руку Шона.
— Он убил мою дочь?
— Нет.
— Ты так стопроцентно уверен...
— Почти стопроцентно. Он блистательно выдержал проверку на детекторе. А вдобавок парень этот совершенно не того типа. И мне показалось, что он всей душой любит Кейти.
— Твою мать, — сказал Джимми.
Прислонившись к стене, Шон ждал, давая Джимми время переварить услышанное.
— Бежать вместе? — после паузы проговорил Джимми.
— Ага. И Брендан Харрис, и обе подружки Кейти говорят, что ты был категорически против их встреч. Вот почему — этого-то я и не понимаю. Ничего плохого я в пареньке не усмотрел. Ну, может быть, не бог весть что, тихий такой. Но кажется, он вполне порядочный и даже милый. Я просто не знаю, что и подумать.
— Ты не знаешь, что и подумать! — усмехнулся Джимми. — Это при том, что я только что выяснил, что моя дочь — погибшая, как тебе известно, — оказывается, собиралась бежать!
— Понимаю, — сказал Шон, понизив голос в надежде, что Джимми, которого со вчерашнего дня, начиная с их первой встречи возле кинотеатра на открытом воздухе, он видел только в состоянии крайнего возбуждения, последует его примеру. — Я это просто из любопытства, старина. Чего ты так уперся, чтобы дочь твоя не зналась с ним?
Джимми тоже прислонился к стене рядом с Шоном; он несколько раз глубоко вздохнул, медленно выпуская воздух.
— Я знал его отца. Его звали Простой Рей.
— Он что, был очень простодушен?
Джимми покачал головой.
— В то время кругом было полно Реев: Рей Псих Бушек, и Полудурок Рей Дориман, и Рей Дятел. Вот к Рею Харрису и прилипло Простой Рей, потому что все хорошие клички уже были разобраны. — Он передернул плечами. — Так или иначе, парня этого я не любил, а потом он еще жену бросил, когда она была беременна этим своим немым мальчишкой, а Брендану тогда было всего шесть лет. Вот я и подумал, знаешь, яблоко от яблони, и все такое, так и незачем ему с моей дочерью встречаться.
Шон кивнул, хотя словам этим он не поверил. В тоне, каким Джимми говорил о том, как не любил этого парня, ему послышалось нечто нарочитое, а Шону на допросах приходилось слышать столько вранья, что у него выработался нюх на него, пускай даже внешне вранье это выглядело вполне убедительным.
— Вот так, значит? — сказал Шон. — И другой причины нет?
— Вот так, — сказал Джимми и, оттолкнувшись от стены, направился к двери.
* * *
— По-моему, это правильная идея, — сказал Уайти, стоя с Шоном возле дома. — Постарайся больше общаться с этой семьей, и, может быть, ты выведаешь что-нибудь еще. Кстати, что ты сказал жене Бойла?
— Сказал, что она выглядит напуганной.
— Она ручается за его алиби?
Шон покачал головой:
— Сказала, что спала.
— Но тебе показалось, что она чего-то боится?
Шон поглядел вверх на окна, выходившие на улицу. Он сделал знак Уайти и подбородком указал, куда им пройти подальше. Уайти послушно завернул с ним за угол.
— Она слышала наш разговор насчет машины.
— Черт! — выругался Уайти. — Она расскажет мужу, и он слиняет.
— И куда он денется? Он единственный сын, мать его умерла, близкими друзьями не обзавелся, денег тоже негусто. Вряд ли он сможет колесить по стране, чтобы потом осесть в Уругвае.
— Но позволить себе авиарейс он сможет.
— Сержант, — сказал Шон, — мы не можем ему предъявить ничего!
Сделав шаг назад, Уайти внимательно вгляделся в освещенное уличным фонарем лицо Шона.
— На меня покушаешься, лучший из лучших?
— Просто я не вижу его в качестве виновника этого преступления. Во-первых, отсутствие мотива.
— Его алиби шито белыми нитками, Дивайн. В его версии столько дыр и нестыковок, что, будь она лодкой, она давно была бы уже на дне. Ты сказал, что жена его была напугана. Не раздосадована, не раздражена — напугана.
— Ладно. Она определенно что-то скрывала.
— Ты думаешь, что она действительно спала, когда он вернулся домой?
Шон вспомнил Дейва в их детстве, увидел, как, плача, он влез в эту машину. Увидел маленькую темную фигурку на заднем сиденье, когда машина исчезала за поворотом. Ему хотелось разбить голову об стенку, чтоб прогнать из нее к черту эти образы.
— Нет. Я думаю, она знает, когда он вернулся. А теперь, когда она подслушала наш разговор, она знает, что в тот вечер он был в «Последней капле». И может быть, все подробности вечера, которые не состыковываются в ее голове, она теперь пытается соединить воедино.
— И эти подробности так безумно ее пугают?
— Может быть. Не знаю. — Шон отшвырнул ногой камушек, отвалившийся от фундамента. — Но мне кажется...
— Что?
— Мне кажется, подробности эти крутятся где-то рядом друг с другом, но соединиться не могут. По-моему, чего-то не хватает.
— Ты вправду думаешь, что виновник тут не Бойл?
— Я не сбрасываю его со счетов. И я бы принял эту версию в ту же секунду, если б только мог предположить здесь мотив.
Отступив назад и приподняв одну ногу, Уайти оперся пяткой о фонарь. Он смотрел на Шона с выражением, какое Шон нередко встречал на его лице, когда тот разглядывал свидетелей, в которых не был уверен.
— Согласен, — сказал Уайти. — Отсутствие мотива тревожит и меня. Но не слишком, Шон. Не слишком. Я думаю, что тут существует некая зацепка и с делом этим он связан. Иначе какого черта он нам лжет?
— Ну, брось, — сказал Шон. — Это-то как раз сплошь и рядом. Нам лгут без всякой причины, лгут просто так. А репутацию квартала, где находится «Последняя капля», ты учитываешь? Там по ночам такое делается — и проститутки, и трансвеститы, и всякая шушера. Может, у Дейва в машине был какой-нибудь темный тип и он не хочет, чтобы жена знала. Может, у него есть любовница. Кто знает? Только пока что это даже отдаленно не имеет ничего общего с убийством Кэтрин Маркус.
— Ничего общего, кроме букета всевозможного вранья с его стороны и моего внутреннего чувства, что парень этот нечист.
— Ах, твое внутреннее чувство, — сказал Шон.
— Шон, — произнес Уайти и начал считать по пальцам, загибая их на каждый довод, — этот парень солгал нам насчет времени ухода из бара Макджилса. Солгал, в котором часу он вернулся домой. Он находился на парковке возле «Последней капли», когда жертва уходила оттуда. Он был в двух барах из тех, в которых побывала она, и он пытался это скрыть. У него сильно ушиблена и распухла кисть руки, и он лепечет бог знает какую ерунду о том, как это вышло. Он был знаком с жертвой, а убийца, как все мы согласились, жертву знал. Наконец, он идеально, до чертиков, вписывается в портрет типичного сексуального маньяка: белый, тридцати с лишним лет, плохо устроен материально и, судя по тому, что ты мне вчера поведал, в детстве сам подвергся сексуальному насилию. Ты что, смеешься надо мной? По всем статьям парень этот уже должен быть в тюрьме.
— Но ты же сам сказал... пусть он в прошлом жертва сексуального насилия, но Кэтрин-то Маркус изнасилована не была! Ерунда получается, сержант!
— Да, может, он обошелся без прямого насилия.
— Нет следов спермы.
— Но лил дождь.
— Не там, где было обнаружено тело. Во всех непреднамеренных убийствах на сексуальной почве следы семени — непременная слагаемая общей картины. В девяноста девяти и девяти десятых процента аналогичных случаев это так. Ну а в нашем случае где эти следы?
Опустив голову, Уайти ладонями побарабанил по фонарю.
— Ты дружил с отцом жертвы и потенциальным подозреваемым, когда вы были...
— О, да брось ты...
— ...детьми. Это тебя компрометирует. И не говори мне, что это не так. Это твой крупный недостаток.
— Мой крупный — что? — Шон понизил голос и опустил руки. — Послушай, — сказал он, — я с тобой просто не согласен насчет портрета подозреваемого. Я же не утверждаю, что, уличи мы Бойла в чем-то помимо нескольких непоследовательностей, я выступлю против и стану препятствовать аресту. Ты знаешь, что это не так. Но если ты сейчас представишь свои улики окружному прокурору, знаешь, что он сделает?
Ладони Уайти сильнее забарабанили по фонарю.
— Нет, правда, знаешь, что он сделает? — повторил Шон.
Потянувшись, Уайти прерывисто зевнул. Он встретил взгляд Шона, устало нахмурившись.
— Я понял, но... — Он поднял палец. — Но знай же ты, доморощенный юрист, что я собираюсь отыскать палку, которой ее били, или пушку, или одежду всю в крови. Не знаю, что именно, но что-нибудь я да отыщу. А отыскав, прищучу этого твоего дружка.
— Никакой он мне не дружок, — сказал Шон. — Выходит, у тебя уже все решено? Тогда мне остается проявить сноровку и опередить тебя.
Уайти оторвался от фонаря и приблизился к Шону.
— Не компрометируй себя этим, Дивайн, потому что тогда ты и меня скомпрометируешь, и я тебя урою. Оформлю тебе перевод в какую-нибудь дыру в Беркшире, и будешь там ковыряться со снегоходом.
Шон провел рукой по лицу, взъерошил волосы, пытаясь прогнать усталость.
— Баллистическая экспертиза, наверное, уже вернулась, — сказал он.
Уайти отступил на несколько шагов.
— Да, я туда и направляюсь. Лабораторные исследования отпечатков пальцев тоже должны уже находиться в компьютере. Хочу просмотреть их. Надеюсь, нам повезет. Твой сотовый при тебе?
Шон похлопал себя по карману:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65