Всегда ли у меня получалось? Далеко нет, слишком велик был соблазн принять желаемое за действительное. А разве наши государственные лидеры всегда поступают иначе? Они требуют высокой нравственности от своих граждан, однако у самих с нею плоховато. И редко кто решится отвечать на прямые вопросы честно по отношению к себе и другим.
- Поверь, я тоже частенько задумывался, куда уносило мою и их грешные души. Мне и сейчас обидно, когда вижу, как правителям многое прощается из уважения к их высоким титулам. Что ждать тогда от рядовых чиновников правительства или офицеров армии? Наивно полагать, будто они сделаны из другого теста и поведут себя честнее тех, кто оказался на самом верху.
Неожиданно прямо перед верандой кафе какое-то семейство из гулявших по парку решило устроить между собой шумную разборку. Тарахтя во весь голос на неместном языке, мать с отцом пытались унять своего далеко не грудного младенца. Он вырывался и кричал так, что впору было затыкать уши.
Наблюдая за сценой, Джордж откинулся на спинку кресла, раскурил трубку и стал пускать из неё клубы дыма, словно паровоз перед красным сигналом, спускающий на рельсы накопившийся пар. Почувствовав неловкость положения, парочка подхватила своего разбушевавшегося отпрыска под руки и удалилась в глубину парка.
- Это все кажется забавой по сравнению с тем, как чудит мой президент, - начал заполнять образовавшуюся в разговоре паузе Алекс. - Ни в чем не разбираясь глубоко, претендует по меньшей мере на титул "отца российской демократии". Ну тогда, говорю я себе, позвольте и мне выбраться "из-под коряги". И ведь посмотри, какие неожиданные повороты судьбы: совсем недавно мы с тобою представляли две силы в непримиримой схватке друг с другом.
- Верно, - согласился Джордж и оставил в покое трубку. - Однако даже из отставников немногие позволяют себе такие вещи как мы позволяем. Я сам себе иногда напоминаю человека, который отправился в дальнее странствие, не оставив дома записки куда именно и зачем. Вообще говоря, поведение ушедших добровольно или уволенных со службы военных мне представляется ещё одним совсем не познанным явлением. У меня есть приятель, полковник стратегической авиации. По всем показателям высоких наград и профессиональных заслуг он должен быть генералом, но не стал им. Таких обычно обходят по службе те, кто предпочитает "не высовываться" и не рисковать, умеет оказаться в нужный момент перед глазами начальства, обладает гладким характером и может быстро отказаться от собственного мнения. Мой друг не составлял лакированных отчетов и не боялся критически высказываться по поводу приукрашенных докладов руководству. В итоге, ведет сейчас своё коневодческое хозяйство в Северной Каролине.
- Счастлив?
- Абсолютно однозначно, ему можно только завидовать. Кстати, один бывший генерал вашего КГБ опубликовал недавно в Штатах, куда он перебрался на житье, свои мемуары. Я их прочитал и хотел бы знать твое мнение.
- О мемуарах или о нем?
- Ты сам решаешь.
- Лично с ним никогда не соприкасался, хотя слышал о нем достаточно, в том числе и от его знакомых американцев. Так вот, я не верю ему. Почему? В своей книге он подставляет всех, выгораживая себя самого. У вас таких называют "я, моя задница и моя карьера".
- Лучшего ответа я и не ждал, Алекс.
Джордж опрокинулся на спинку кресла и, выпустив пару клубов дыма из трубки, продолжал:
- Между нами говоря, в этом странном бизнесе мне тоже приходилось заниматься вербовкой иностранных агентов. Говорить о деталях сейчас неуместно, но суть весьма интересна. Как правило, мы помогали им открывать тайные банковские счета за рубежом в ответ на их просьбу предоставить гарантии в случае, если им срочно придется смываться из собственной страны. Играли мы и от обратного, когда кто-то из интересовавших нас лиц открывал такие счета сам. Узнав, что в банке у них собралась довольно солидная сумма, превышавшая их законные возможности накопления, наши ребята подходили к ним и просто интересовались, откуда и зачем им понадобились деньжата. Поверь, это производило на них сильное впечатление. Думаю, даже до сих пор производит.
- Охотно верю, ибо прекрасно знаю, о чем идет речь. У нас в этом плане возможности были гораздо скромнее, насколько мне помнится. Имею в виду чисто финансовые, - усмехнулся Алекс и глубоко затянулся сигаретным дымом.
Они оба развернулись поудобнее и стали наблюдать за гулявшей по парку публикой. Прямо перед ними вращалось колесо обозрения с разноцветными кабинками, оставившее след в памяти всемирно известного романиста. И лучше всех, видимо, чувствовали себя те, кто время от времени оказывался на самом верху в объятиях пусть слабеньких, но все же воздушных потоков.
- Вчера на нашем собрании, - неторопливо начал Джордж, смотря в сторону, словно разговаривая сам с собой, - японские дипломаты прервали нас, если не ошибаюсь, на "синдроме ошалелого генерала".
- Мы только-только подошли к этому, как появились они и синдром завис в воздухе.
- На этом проклятом синдроме мне лично пришлось схлопотать больше всего неприятностей на службе, - заметил Джордж и повернулся лицом к Алексу. - Не знаю, но в мою бытность пентагоновскую наша система стратегического командования и контроля полностью исключала всякую возможность любому генералу, тем более террористу, произвести несанкционированный пуск ракеты с ядерной боеголовкой. Даже если бы генерал захотел, или под дулом направленного на него пистолета, сделать такое было бы невозможно без специального кодированного сообщения из Вашингтона начальнику Штаба Стратегического Воздушного Командования, поступающего по каналу полностью защищенной криптографической системы связи. Лишь получив такое сообщение, этот генерал мог и должен был направить кодовую команду пусковым ракетным пунктам и базам стратегических ядерных бомбардировщиков. Только после данной команды два офицера-ракетчика были в состоянии повернуть ключи электронного пуска и сделать это для такого случая одновременно, находясь в изолированных друг от друга помещениях. Но даже после этого система предстартового отсчета времени начинала работать, только если из Штаба Стратегического Воздушного Командования поступал дополнительный, дублирующий сигнал.
- Дело с подводными лодками, насколько я представляю себе, обстояло сложнее и проще одновременно, - ненавязчиво поинтересовался Алекс.
- Контроль за пуском бортовых ракет строился на разного рода комбинациях принципа единоначалия. Капитанский пусковой ключ обычно хранился в сейфе внутри большого сейфа. Последний мог быть открыт только двумя дежурными офицерами специального назначения. Чтобы произвести запуск, один офицер должен был открыть замок, два других одновременно повернуть свои ключи и ракетчик - произвести пуск. Те, что с ключами, разделены пуленепробиваемой перегородкой, дабы капитан не смог заставить их сделать это под дулом пистолета.
- Как я понимаю, Джордж, специальную кодовую команду могли дать изначально и исключительно президент страны, министр обороны и председатель Комитета начальников штабов по единогласно принятому ими решению. Но вот на случай, если командование в Вашингтоне выведено из строя, наверное, и такой вариант проигрывался.
- Некоторые вещи, конечно, предусмотрены на случай, когда высшее политическое и военное руководство "обезглавлено". Соответствующий сигнал должен тогда поступить на борт дежурящего в воздухе специального самолета, где всю ответственность в этом случае берет на себя находящийся там генерал. Он мог бы не только осуществить пуск баллистических ракет, но и перенацелить их. Здесь тоже были бы задействованы свои ограничители, пока функционировал Штаб Стратегического Воздушного Командования, но если Штаб оказывался вне игры, тут уже вряд ли кто знал точно, как и что нужно делать. На таких неопределенностях строится ядерное устрашение, будь все мы прокляты. И у вас, и у нас, мне думается, свои генералы и свои политики на грани функционального расстройства. Одни стоят близко от срыва, друге чуть подальше.
- Хоть и отошла "холодная война" в прошлое, мы все ещё под бомбой ходим, а многие даже не представляют себе, как это можно иначе. Согласен с тобой, к надзирающим за этой прогулкой под ядерным зонтиком надо присматриваться повнимательней, особенно когда кто-то из высших сановников требует от средств массовой информации прекратить их критические выступления в адрес высших военных руководителей, а то, мол, у них нервы тоже не стальные...
Увлеченные беседой, они не заметили, как высокая, стройная женщина поднялась на террасу кафе и грациозно проплыла между рядами к их столику. Поприветствовав их, она тут же опустилась в кресло, показывая жестом свои открытые ладони.
- Извините за опоздание, сеньоры, - произнесла дама на языке великих флорентийцев и также плавно перешла на английский с совсем незаметным акцентом. - Только что отвезла Карлоса в аэропорт. Кто-то ему звонил из Мадрида, и он срочно должен был вылететь домой по какому-то очень важному делу. Так что, он извиняется за отсутствие.
Джулия попросила официанта принести ей кофе и, положив на стол свернутый вдвое листок бумаги, объявила:
- Японцы прислали нам факс с готовностью принять участие в работе нашего Центра. Что ответим?
- Лично я только приветствую. Тем более у них к этим проектам большой интерес, - высказал свое отношение Джордж.
Алекс тоже был за, но свой энтузиазм выразил несколько иначе:
- Я ни на йоту не сомневаюсь в целесообразности дел наших праведных. Просто иногда мне приходит в голову шальная мысль, будто мы как по минному полю ходим. Даже здесь на венских улицах нападение на любого из нас "ласточек" из криминального мира может случиться в любой момент и в самом неожиданном месте.
- Алекс будто "читает" меня, - спокойно заметила Джулия, вставляя сигарету без фильтра в длинный мундштук. - По дороге из аэропорта я попала в "пробку". Стала пробираться между машинами, к чему все мы итальянцы привыкли. То же проделывал и следовавший за мной темно зеленый "фолькс". У меня не возникло бы никаких вопросов, но тот преследовал меня прямо до автостоянки Пратера. На всякий случай запомнила его номерной знак. До аэропорта подозрительных машин за собой не замечала, или так спешила, что могла и не заметить. В "фольксе" видела двух мужчин средних лет, ничем не примечательной наружности. Кто они? Криминалы или сыщики-профессионалы?
- Ничего нельзя исключать, - сказал Джордж и стал активно распалять трубку. - По таким вопросам самый большой спец среди нас Алекс. В моей стране контрразведка охотилась за ним десять лет и, по моим расчетам, угрохала на это почти миллион долларов. О результатах, однако, судить не могу. Чего не знаю, того не знаю. Врать не буду.
- Вот именно, - подтвердил Алекс. - Мы лишь упускаем другой вариант: кто-то просто решил поухаживать за красивой женщиной. Как бы то ни было, нужно разбираться.
Джулия внимательно посмотрела на сидевших за столом и, подводя итог своих наблюдений, уверенно заключила:
- Надеюсь, нас не заставят отказаться от наших проектов те двое, которые сидят сейчас вон там на скамейке у входа в аллею и время от времени бросают в нашу сторону взгляд. Как вы думаете, почему у них мрачные лица?
- Они страшно, наверное, негодуют, что в знойный воскресный день им не удалось выехать за город на свежий воздух, - выстроил свою догадку Алекс.
- Видно, так. Поэтому и не столько поэтому я приглашаю вас, "рыцарей круглого стола", к себе в загородное обиталище. У меня разрешено предаваться беседам на любые темы, невинным порокам вроде чревоугодия и другим слабостям. Единственная оговорка - на следующий день все должны быть довольны и не испытывать даже малейшего разочарования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54