Пока же шли переговоры, русский посол успешно вербовал на работу в Московию наших архитекторов и строителей. Оставили ли они какой-нибудь след на фоне ваших допотопных строений?
МАВР. Самый значительный. У них было чему поучиться нашим мастерам.
ГЕНЕРАЛ. Откровенно говоря, меня лично волнует архитектура не зданий, а русской души. Поэтому скрывать не стану, именно через вас, руссинов, Папа и я надеемся потеснить православие на Востоке. В глубине моего сознания лежит настороженность к православцам и большое желание совратить их в нашу веру. Кстати, я почему-то ничего не слышал о вашем Ордене странствующих в тени. Тут до меня доходят сведения, будто ваш Великий Князь Хуан дон Базилио намерен создать какой-то рыцарский орден наподобие Ливонского. Или меня неправильно информируют?
МАВР. Царь в самом деле хочет создать нечто подобное, но не для заграничных походов, главным образом для того, чтобы разделаться со своими врагами среди бояр и духовных лиц. Что-то напоминающее Орден доминиканцев, которые тоже клянутся на полное отречение от семьи и друзей, на абсолютное послушание. В этот его особый отряд телохранителей войдут знатные бояре, отпрыски их семей, дружинники, воеводы, дипломаты, купцы, священники. В основном, русские, но не без татар и немцев. На официальных приемах в Кремле они встанут по правую руку от царя.
ГЕНЕРАЛ. Мы его царем не считаем. Для нас он - Великий Князь Московский.
МАВР. Это не мешает его холопам говорить: "Только то на Руси хорошо, что нашу царскую власть тешит, а всё остальное противно нам и недостойно царева звания."
ГЕНЕРАЛ. Возможно, Великий Князь Хуан дон Базилио умеет повелевать стадом и стричь глупых баранов. Однако, сеньор Маурисио, мне хотелось бы знать, в чем похожесть наших дел, на что вы сами вскользь указали.
МАВР. В сущности, мы стараемся незаметно проникать в души человеческие и достигать желаемого, не оставляя там никаких следов насильственного вторжения. Нам прекрасно известно, что привлечь к себе людей можно иконами, деньгами, эротическими вожделениями, но главное - благожелательностью к ним. Разумеется, духовно и умственно развитая личность предпочла бы сама управлять собою, но и она может поддаться внушению, когда наши отношения с нею построены на взаимности доверия, уважения, симпатии и общности личных интересов. При такой психологической расположенности к нам даже возникшее в человеке опасение нравственного свойства гасится новыми внушаемыми ему воззрениями духовного плана. Все это делает для него слаще запретный плод и склоняет к действиям, ранее считавшимся им абсолютно недопустимыми.
ГЕНЕРАЛ. Великолепно! Вы начинаете подтверждать знание предмета.
МАВР. Многое из того, что люди узнают, принимается ими на веру посредством внушения или самовнушения после прочтения в книге, беседы с друзьями, на уроке с помощью школьного учителя. Позднее их практический опыт может опровергнуть правильность внушенного представления, но если они уверовали в это глубоко и прочно, то ищут преимущественно сведения, подкрепляющие сложившиеся представления. Согласитесь, при желании, в любом явлении усматривается либо Промысел Божий, либо козни Сатаны, либо вообще все, что в голову взбредет. Верование в происки дьявола, тем более когда повсюду стращают заговором с ним, неизбежно способствует помрачению умов, побуждает добровольно являться с повинной и обвинять себя, справедливо или ложно, в чем-то предосудительном. Нагнетаемая атмосфера страха, вечного ожидания доноса и всеобщей подозрительности невыносима, особенно для людей умственно развитых и трезво мыслящих. В результате, самовнушение просто доводится до бездумного подражания оголтелой толпе, пребывающей в состоянии гипнотической анестезии. У некоторых верующих, глубоко переживающих страсти Господни, появляются даже кровоподтеки в местах крестных ран Христовых. Вылезают и прирожденные провокаторы, которые принимаются за вдохновенное выдумывание писем Сатаны к его друзьям-священникам, а потом выдают их за подлинные.
ГЕНЕРАЛ. Откуда вы все это знаете?
МАВР. Ваше Святейшество! Я попал в "щель Времени" и пролетел по его течению четыре с лишним столетия. Как это у мня получилось, объяснить не могу. Но знаю, что прах ваш захоронят в Риме на кладбище церкви Иль-Джезу и спустя семьдесят лет Папа Римский канонизирует вас в святые.
ГЕНЕРАЛ. Ну-ну, и на много ли изменится мир за это время?
МАВР. Человечество добьется огромного технического прогресса, но, в целом, умственная зрелость и нравственность будут оставлять желать лучшего. Вам, наверное, хочется знать о воцарении Царства Христа, чему вы сейчас посвящаете всего себя?
ГЕНЕРАЛ. О, вы даже об этом осведомлены?
МАВР. Треть населения Земли практически ничего о Христе-Спасителе не узнает. Другая треть особого желания знать так и не проявит. Для одних Он слишком далек, другие озабочены настолько своими делами, что не задумываются ни о каких дарах небесных. Люди будут либо бороться за свое выживание чисто физическое, либо искать удовольствий чрева и плоти, но каждый в отдельности - грешить, каяться, снова грешить и снова облегчать душу самыми различными способами, включая покаяние в церкви. Многие не способны сделать ничего путного ни руками, ни умом, однако обладают даром опутывать людей невидимыми цепями, ловко подменяя цели средствами. Духовные ценности христианства все ещё задавлены стремлением к обогащению и превосходству в борьбе за власть в государстве. Правила честной игры в торговле и прочих делах? По-прежнему считаются чуть ли не безумием, а самой справедливой игрой из всех возможных все так же признается технически совершенная и эффективная, в смысле практических результатов. Поверьте мне, государь у нас продолжает обманывать граждан, сеять среди них иллюзии и убеждать, будто, избирая его, они выбирают из двух зол меньшее.
ГЕНЕРАЛ. Любопытно, чем же тогда займутся братья мои, если к тому времени не разбегутся в разные стороны?
МАВР. Не разбегутся и все так же будут отождествлять служение Христу со своим личным делом, свое моральное удовлетворение с победой Всевышнего, в которую вкладывается вся неистовость их духа. Насколько это у них получается, мне мало известно. Думаю, среди членов вашего Ордена есть и те, чья жизнь протекает где-то на грани между верой и неверием в Христа?
ГЕНЕРАЛ. Неужели? Жаль, очень жаль, что я не могу подтвердить это через моих профессов. Кстати, меня излишне убеждать по поводу господства себялюбия и лживости в человеке. Это мне известно не меньше вашего. Но вот вам лично, дон Маурисио, приходилось ли иметь дело с членами моего Ордена?
МАВР. Еще до моей первой экспедиции за границу я изучал все попадавшие мне материалы об Ордене. Позднее в странах Старого и Нового Света иногда приходилось сталкиваться с его членами, в основном тайными. Если хотите, могу рассказать о своих впечатлениях поподробнее.
ГЕНЕРАЛ. Да, да, конечно. Только постарайтесь поменьше утаивать, как бы ни горька была правда.
МАВР. У меня сложилось ощущение, что, по характеру и методам работы своей, Орден представляет собой специальную службу Римской Католической Церкви или нечто похожее. У него своя широко разветвленная сеть негласных "привлеченных" источников информации и помощников, выполняющих роль фигур влияния. Представляющие интерес сведения регулярно направляются в Рим параллельно с сообщениями приходских священников, монахов других орденов и папских нунциев. Получена информация в доверительных беседах, на исповеди, из анонимных донесений и тому подобное ад инфинитум - до бесконечности. Подстать любой государственной секретной службе вроде той, где мне приходилось работать, Орден практикует особые приемы оказания психологического воздействия на человека, поддерживает суровую военную дисциплину. Прямо или косвенно ваши люди замешаны в политических заговорах, интригах в кругах элиты с целью нейтрализации врагов Римской Церкви.
ГЕНЕРАЛ. Желал бы знать, где и когда это было.
МАВР. Спустя тринадцать лет после вашей кончины, если не ходить далеко в будущее, в ходе подготовки заговора против английской королевы Елизаветы и возведения на престол Марии Стюарт. Тогда члены Ордена доставляли тайные инструкции на остров в отверстиях посоха или изящной трости, запрятанными в сутане или подошвах ботинок. Исполнены донесения на тончайшей бумаге, чтобы в случае опасности сживать их и проглотить. Многие начальники Ордена оказывались в других странах духовниками королевских семей и в зависимости от конъюнктуры либо поддерживали королей против знати, либо знать против королей. Английский драматург Вильям Шекспир, имя которого будет известно всему миру. Вложит в уста персонажа из своего "Макбета" тонкий намек на одного провинциала Ордена и его трактат о хитроумном использовании лжи. Появятся даже инсинуации о связях самого Шекспира с иезуитами.
ГЕНЕРАЛ. Не могу оспаривать, меня в то время не было. Но все же крайне любопытно узнать другое. Чему вы лично научились у моих учеников? Если было чему учиться.
МАВР. Всякий раз, когда я беседовал с вашими людьми, сеньор Генерал, меня поражала их виртуозная аргументация, умение ловко дезориентировать собеседника и подтолкнуть его к непроизвольной откровенности. Иногда это выглядело в разговоре как бы нарочито, но всегда говорилось благожелательным тоном. Должно быть, обо мне у них тоже складывалось далеко не благоприятное впечатление. Вот, мол, вещает красиво, а средства-то имеет в виду этически сомнительные.
ГЕНЕРАЛ. Простите, какие вы сказали?
МАВР. В смысле нравственно не безупречные. И ведь, действительно, чего только ни сделаешь на благо отечества, какие методы ни попробуешь, включая благонамеренный обман, двусмысленность слов и поступков, утаивание подлинных намерений и прочее из того же арсенала. Разведчики, политики и священники извечно прикрывают свой обман благородными целями укрепления могущества их государства церкви и влияния их кланов. Они считают свое право на обман законным, свои резоны - разумными, даже благоразумными, решения своих высших начальников - почти откровениями небесными.
ГЕНЕРАЛ. Если можно, поконкретнее, пожалуйста.
МАВР. Совершенно конкретно вам говорю: меня восхищала блестящая, доведенная до совершенства техника ведения иезуитами дискуссии, искусного оперирования понятиями вместо фактов. По этой части у меня были и собственные наставники, но ваши люди продвинулись намного дальше. То есть они глубже осознают, что человек может откликнуться на просьбу, если создать такие условия, когда он невольно почувствует свой моральный долг перед тем, кто просит. Мало того, человек может казаться благочестивым и даже искренне верующим вроде бы, но в то же время по ночам в тайне даже от жены писать трактат "Еретические мысли относительно божественности Христа". Все в нем определяется особенностями устройства его ума, души и воли, но способность рассуждать здраво у него - величина переменная: его поступки могут представляться благоразумными, но за всем этим стоит и склонность к сумасбродству. Он ещё и склонен издеваться над собою и себе подобными, за внешним добросердечием скрывать неутолимое желание распалиться сладострастием, а то и поизмываться над чужим или своим человеческим достоинством. Прямо как те жрецы языческие, которые всегда считали кровь невинных необходимой для искупления за людские грехи, но сами себя в жертву редко когда предлагали.
ГЕНЕРАЛ. Проще говоря, вы утверждаете, что каждый из нас двоих совмещает в себе качества проповедника и шпиона?
МАВР. Если нет, то почему нравственно сомнительные средства мы предпочитаем использовать чаще всего не сами, а через своих помощников?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
МАВР. Самый значительный. У них было чему поучиться нашим мастерам.
ГЕНЕРАЛ. Откровенно говоря, меня лично волнует архитектура не зданий, а русской души. Поэтому скрывать не стану, именно через вас, руссинов, Папа и я надеемся потеснить православие на Востоке. В глубине моего сознания лежит настороженность к православцам и большое желание совратить их в нашу веру. Кстати, я почему-то ничего не слышал о вашем Ордене странствующих в тени. Тут до меня доходят сведения, будто ваш Великий Князь Хуан дон Базилио намерен создать какой-то рыцарский орден наподобие Ливонского. Или меня неправильно информируют?
МАВР. Царь в самом деле хочет создать нечто подобное, но не для заграничных походов, главным образом для того, чтобы разделаться со своими врагами среди бояр и духовных лиц. Что-то напоминающее Орден доминиканцев, которые тоже клянутся на полное отречение от семьи и друзей, на абсолютное послушание. В этот его особый отряд телохранителей войдут знатные бояре, отпрыски их семей, дружинники, воеводы, дипломаты, купцы, священники. В основном, русские, но не без татар и немцев. На официальных приемах в Кремле они встанут по правую руку от царя.
ГЕНЕРАЛ. Мы его царем не считаем. Для нас он - Великий Князь Московский.
МАВР. Это не мешает его холопам говорить: "Только то на Руси хорошо, что нашу царскую власть тешит, а всё остальное противно нам и недостойно царева звания."
ГЕНЕРАЛ. Возможно, Великий Князь Хуан дон Базилио умеет повелевать стадом и стричь глупых баранов. Однако, сеньор Маурисио, мне хотелось бы знать, в чем похожесть наших дел, на что вы сами вскользь указали.
МАВР. В сущности, мы стараемся незаметно проникать в души человеческие и достигать желаемого, не оставляя там никаких следов насильственного вторжения. Нам прекрасно известно, что привлечь к себе людей можно иконами, деньгами, эротическими вожделениями, но главное - благожелательностью к ним. Разумеется, духовно и умственно развитая личность предпочла бы сама управлять собою, но и она может поддаться внушению, когда наши отношения с нею построены на взаимности доверия, уважения, симпатии и общности личных интересов. При такой психологической расположенности к нам даже возникшее в человеке опасение нравственного свойства гасится новыми внушаемыми ему воззрениями духовного плана. Все это делает для него слаще запретный плод и склоняет к действиям, ранее считавшимся им абсолютно недопустимыми.
ГЕНЕРАЛ. Великолепно! Вы начинаете подтверждать знание предмета.
МАВР. Многое из того, что люди узнают, принимается ими на веру посредством внушения или самовнушения после прочтения в книге, беседы с друзьями, на уроке с помощью школьного учителя. Позднее их практический опыт может опровергнуть правильность внушенного представления, но если они уверовали в это глубоко и прочно, то ищут преимущественно сведения, подкрепляющие сложившиеся представления. Согласитесь, при желании, в любом явлении усматривается либо Промысел Божий, либо козни Сатаны, либо вообще все, что в голову взбредет. Верование в происки дьявола, тем более когда повсюду стращают заговором с ним, неизбежно способствует помрачению умов, побуждает добровольно являться с повинной и обвинять себя, справедливо или ложно, в чем-то предосудительном. Нагнетаемая атмосфера страха, вечного ожидания доноса и всеобщей подозрительности невыносима, особенно для людей умственно развитых и трезво мыслящих. В результате, самовнушение просто доводится до бездумного подражания оголтелой толпе, пребывающей в состоянии гипнотической анестезии. У некоторых верующих, глубоко переживающих страсти Господни, появляются даже кровоподтеки в местах крестных ран Христовых. Вылезают и прирожденные провокаторы, которые принимаются за вдохновенное выдумывание писем Сатаны к его друзьям-священникам, а потом выдают их за подлинные.
ГЕНЕРАЛ. Откуда вы все это знаете?
МАВР. Ваше Святейшество! Я попал в "щель Времени" и пролетел по его течению четыре с лишним столетия. Как это у мня получилось, объяснить не могу. Но знаю, что прах ваш захоронят в Риме на кладбище церкви Иль-Джезу и спустя семьдесят лет Папа Римский канонизирует вас в святые.
ГЕНЕРАЛ. Ну-ну, и на много ли изменится мир за это время?
МАВР. Человечество добьется огромного технического прогресса, но, в целом, умственная зрелость и нравственность будут оставлять желать лучшего. Вам, наверное, хочется знать о воцарении Царства Христа, чему вы сейчас посвящаете всего себя?
ГЕНЕРАЛ. О, вы даже об этом осведомлены?
МАВР. Треть населения Земли практически ничего о Христе-Спасителе не узнает. Другая треть особого желания знать так и не проявит. Для одних Он слишком далек, другие озабочены настолько своими делами, что не задумываются ни о каких дарах небесных. Люди будут либо бороться за свое выживание чисто физическое, либо искать удовольствий чрева и плоти, но каждый в отдельности - грешить, каяться, снова грешить и снова облегчать душу самыми различными способами, включая покаяние в церкви. Многие не способны сделать ничего путного ни руками, ни умом, однако обладают даром опутывать людей невидимыми цепями, ловко подменяя цели средствами. Духовные ценности христианства все ещё задавлены стремлением к обогащению и превосходству в борьбе за власть в государстве. Правила честной игры в торговле и прочих делах? По-прежнему считаются чуть ли не безумием, а самой справедливой игрой из всех возможных все так же признается технически совершенная и эффективная, в смысле практических результатов. Поверьте мне, государь у нас продолжает обманывать граждан, сеять среди них иллюзии и убеждать, будто, избирая его, они выбирают из двух зол меньшее.
ГЕНЕРАЛ. Любопытно, чем же тогда займутся братья мои, если к тому времени не разбегутся в разные стороны?
МАВР. Не разбегутся и все так же будут отождествлять служение Христу со своим личным делом, свое моральное удовлетворение с победой Всевышнего, в которую вкладывается вся неистовость их духа. Насколько это у них получается, мне мало известно. Думаю, среди членов вашего Ордена есть и те, чья жизнь протекает где-то на грани между верой и неверием в Христа?
ГЕНЕРАЛ. Неужели? Жаль, очень жаль, что я не могу подтвердить это через моих профессов. Кстати, меня излишне убеждать по поводу господства себялюбия и лживости в человеке. Это мне известно не меньше вашего. Но вот вам лично, дон Маурисио, приходилось ли иметь дело с членами моего Ордена?
МАВР. Еще до моей первой экспедиции за границу я изучал все попадавшие мне материалы об Ордене. Позднее в странах Старого и Нового Света иногда приходилось сталкиваться с его членами, в основном тайными. Если хотите, могу рассказать о своих впечатлениях поподробнее.
ГЕНЕРАЛ. Да, да, конечно. Только постарайтесь поменьше утаивать, как бы ни горька была правда.
МАВР. У меня сложилось ощущение, что, по характеру и методам работы своей, Орден представляет собой специальную службу Римской Католической Церкви или нечто похожее. У него своя широко разветвленная сеть негласных "привлеченных" источников информации и помощников, выполняющих роль фигур влияния. Представляющие интерес сведения регулярно направляются в Рим параллельно с сообщениями приходских священников, монахов других орденов и папских нунциев. Получена информация в доверительных беседах, на исповеди, из анонимных донесений и тому подобное ад инфинитум - до бесконечности. Подстать любой государственной секретной службе вроде той, где мне приходилось работать, Орден практикует особые приемы оказания психологического воздействия на человека, поддерживает суровую военную дисциплину. Прямо или косвенно ваши люди замешаны в политических заговорах, интригах в кругах элиты с целью нейтрализации врагов Римской Церкви.
ГЕНЕРАЛ. Желал бы знать, где и когда это было.
МАВР. Спустя тринадцать лет после вашей кончины, если не ходить далеко в будущее, в ходе подготовки заговора против английской королевы Елизаветы и возведения на престол Марии Стюарт. Тогда члены Ордена доставляли тайные инструкции на остров в отверстиях посоха или изящной трости, запрятанными в сутане или подошвах ботинок. Исполнены донесения на тончайшей бумаге, чтобы в случае опасности сживать их и проглотить. Многие начальники Ордена оказывались в других странах духовниками королевских семей и в зависимости от конъюнктуры либо поддерживали королей против знати, либо знать против королей. Английский драматург Вильям Шекспир, имя которого будет известно всему миру. Вложит в уста персонажа из своего "Макбета" тонкий намек на одного провинциала Ордена и его трактат о хитроумном использовании лжи. Появятся даже инсинуации о связях самого Шекспира с иезуитами.
ГЕНЕРАЛ. Не могу оспаривать, меня в то время не было. Но все же крайне любопытно узнать другое. Чему вы лично научились у моих учеников? Если было чему учиться.
МАВР. Всякий раз, когда я беседовал с вашими людьми, сеньор Генерал, меня поражала их виртуозная аргументация, умение ловко дезориентировать собеседника и подтолкнуть его к непроизвольной откровенности. Иногда это выглядело в разговоре как бы нарочито, но всегда говорилось благожелательным тоном. Должно быть, обо мне у них тоже складывалось далеко не благоприятное впечатление. Вот, мол, вещает красиво, а средства-то имеет в виду этически сомнительные.
ГЕНЕРАЛ. Простите, какие вы сказали?
МАВР. В смысле нравственно не безупречные. И ведь, действительно, чего только ни сделаешь на благо отечества, какие методы ни попробуешь, включая благонамеренный обман, двусмысленность слов и поступков, утаивание подлинных намерений и прочее из того же арсенала. Разведчики, политики и священники извечно прикрывают свой обман благородными целями укрепления могущества их государства церкви и влияния их кланов. Они считают свое право на обман законным, свои резоны - разумными, даже благоразумными, решения своих высших начальников - почти откровениями небесными.
ГЕНЕРАЛ. Если можно, поконкретнее, пожалуйста.
МАВР. Совершенно конкретно вам говорю: меня восхищала блестящая, доведенная до совершенства техника ведения иезуитами дискуссии, искусного оперирования понятиями вместо фактов. По этой части у меня были и собственные наставники, но ваши люди продвинулись намного дальше. То есть они глубже осознают, что человек может откликнуться на просьбу, если создать такие условия, когда он невольно почувствует свой моральный долг перед тем, кто просит. Мало того, человек может казаться благочестивым и даже искренне верующим вроде бы, но в то же время по ночам в тайне даже от жены писать трактат "Еретические мысли относительно божественности Христа". Все в нем определяется особенностями устройства его ума, души и воли, но способность рассуждать здраво у него - величина переменная: его поступки могут представляться благоразумными, но за всем этим стоит и склонность к сумасбродству. Он ещё и склонен издеваться над собою и себе подобными, за внешним добросердечием скрывать неутолимое желание распалиться сладострастием, а то и поизмываться над чужим или своим человеческим достоинством. Прямо как те жрецы языческие, которые всегда считали кровь невинных необходимой для искупления за людские грехи, но сами себя в жертву редко когда предлагали.
ГЕНЕРАЛ. Проще говоря, вы утверждаете, что каждый из нас двоих совмещает в себе качества проповедника и шпиона?
МАВР. Если нет, то почему нравственно сомнительные средства мы предпочитаем использовать чаще всего не сами, а через своих помощников?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54