– Заколем ее и расколем ее.
– Облаем ее и заломаем ее, – ответил я, отвечая на вызов. Гарри посмотрел на меня так, словно я вышел из сортира с огромным мокрым пятном на брюках.
– Безнадежен, – сказал он, закатывая глаза.
Барлью ехал прямо в морг. Он ничего не делал с папкой, она по-прежнему лежала у него под сиденьем. Через несколько минут показался Скуилл, и они вдвоем зашли внутрь. При этом Барлью буквально порхал, как будто с плеч его сняли тяжкий груз.
Гарри высадил меня перед входом, и я направился к передней двери. Войдя, я обернулся и увидел, что он остановился позади машины Барлью и выскользнул из машины с отмычкой под рубашкой.
Голова на столе для аутопсии выглядела плачевно: темная плоть свисала с нее, как наполовину отслоившаяся резиновая замазка. Клэр осторожно снимала ее с помощью сияющих инструментов. Скуилл стоял у стены, прижимая к носу три свернутые и сложенные вместе маски. Я подозреваю, что он был в морге второй или третий раз в жизни.
– Где, черт побери, этот Наутилус? – спросил Скуилл, и даже слои маски не могли скрыть его раздражения.
– Он заскочил в туалет, капитан.
Скуилл выглядел раздосадованным, но я не могу сказать, было это связано с запаздыванием Гарри или со зловонием, исходившим от разложившейся головы. Барлью был невозмутим, и его челюсти крушили очередной клочок бумаги.
– Это определенно голова Питера Дэшампса, – сказала Клэр, поднимая на свет рентгеновский снимок. – Картина совпадает с записями от стоматолога.
– Имеются на голове следы повреждения, доктор? – спросил я.
Она поморщилась.
– Она находится здесь менее часа, Райдер. Могу сказать, что я обнаружила отверстие в теменной части, по размеру соответствующее входному отверстию пули калибра.22 или.25. Выходное отверстие отсутствует, и если только пуля не вылетела через ухо или ноздрю, что тоже случается, хотя и редко, то готова поспорить, что она находится внутри.
– Она тарахтит, как маракас? – спросил Гарри, появляясь в дверях. Запах ударил ему в нос, и он полез за носовым платком. Потом подмигнул мне. Он стянул папку.
– Нет, детектив, не тарахтит.
– А можно увидеть другие повреждения или признаки нападения? – спросил я. – Я имею в виду, если у вас будет достаточно времени, чтобы осмотреть ее, доктор Пелтье. Следы ударов, например?
– Я еще раз подчеркиваю, что мы только что начали. Но прямо сейчас все выглядит так, будто голову просто отделили и выбросили.
– Не очень-то он обрадуется, обнаружив, что папки нет, – рискнул предположить я. На этот раз я сидел на переднем сиденье, слишком переполненный адреналином, чтобы растянуться сзади.
Поскольку ничего грандиозного в морге обнаружено не было, Скуилл распустил войска. Мы с Гарри возобновили удаленную слежку за Барлью. Мы держались от него на расстоянии трех четвертей квартала, позади других машин. Гарри сказал:
– Он сунул эту штуку далеко под сиденье. И не полезет за ней, пока не доедет до места назначения. До дома, судя по всему.
Барлью притормозил и повернул на улицу, где жил. Аккуратный среднего размера двухэтажный особнячок, построенный в пятидесятые годы, стоял в тени высоких деревьев. Зеленые лужайки были хорошо политы. Седая женщина прогуливала лоснящегося ретривера. Все было красиво, как кадр из фильма, – просто диснеевская улица. Пока Гарри не выяснил адрес Барлью, я считал, что он живет в каком-нибудь грязном домишке вроде ранчо в одном из полубандитских пригородов, построенных в пятидесятые. Или в пещере.
Гарри выполнил короткий разворот, и мы остановились, не доезжая до дома Барлью.
– Встань где-нибудь в сторонке, – сказал я, – и давай взглянем, что за рыбку мы поймали.
Мы припарковались в двух кварталах оттуда за начальной школой. Я надел перчатки и вынул пачку бумаг и конверт двадцать на двадцать пять сантиметров. Я просмотрел бумаги, нашел страничку, вырванную из отдела личных объявлений «НьюсБит», и прочел ее вслух:
– Эффектный мужчина ищет любящего друга – ОБМ, двадцать два, бисексуал, надежный. Голубые глаза, темно-каштановые волосы, очень привлекательной внешности, мускулистый, плотное телосложение, прекрасная улыбка, может быть тихим или диким, действовать традиционно или экспериментировать, любит путешествовать и является прекрасным компаньоном. Ищет мужчину постарше, утонченного и щедрого…
– Объявление Нельсона, – сказал Гарри. – Щедрого? Это означает именно то, что я подумал, Карсон? Подбрось немного денег и доберешься до меда?
Я кивнул и принялся читать дальше, там было еще несколько красочных описаний и требование прислать фото.
– Есть что-нибудь, напоминающее объявление Каттера? – спросил Гарри. – Или что-нибудь от Лосидор?
Я нашел еще одно объявление, очень похожее на первое, но адресованное женщинам. Оба письма были неотразимы, и я подумал, что Нельсон, немного потренировавшись, вполне мог бы зарабатывать написанием подобных текстов.
Но, похоже, это все, что имело отношение к нашему делу. Больше ничего интересного, как будто это была просто пачка разных бланков, скрепленных вместе для удобства хранения. Я отложил бумаги в сторону и открыл конверт.
– Держу пари, там снимки Нельсона, – сказал Гарри. – Улыбается для публики.
Из конверта вывалилась кипа фотографий и коробочка с негативами. Я посмотрел на фото. Потом на другое. И стал тасовать их, как игральные карты.
– Блин… – сказал я, протягивая их Гарри.
Он просмотрел несколько штук, потом отбросил их в сторону.
– Толстые пачки, полные тачки, – согласился он.
Глава 25
– Это тяжело… – сказал Зейн Пелтье. Он сидел на красном бархатном диване, уставившись в восточный ковер на полу. Фотографии лежали перед ним в файле на стеклянном столике лицевой стороной вниз. Гарри сидел на круглом стульчике перед фортепьяно, а за его спиной поблескивал черный «стейнвей». Я стоял, опираясь на высокую спинку витиеватого стула в стиле Луи какого-то там. Всю жизнь я путаю этих Луи по номерам.
Клэр сидела в кресле с широкой мягкой спинкой сбоку от мужа. Зейн поднял на нее влажные глаза. Она смотрела в сторону. Их дом был расположен на восточном берегу бухты Мобил, в Дафне, на высоком утесе с видом на залив. Дом Пелтье представлял собой удивительное сочетание колонн, арок и высоких разукрашенных потолков. Хрустальные люстры здесь смотрелись как норма, и свет из высоких окон играл на бесконечных гранях свисающих подвесок. Меблировка полностью соответствовала обстановке: великолепный рояль, огромные гардеробы, буфеты из редких пород деревьев с мраморным верхом. На пюпитрах, расположенных на высоте глаз, красовались картины импрессионистов. Белоснежный ковер лежал на полу так идеально, что, казалось, был вылит туда, а не уложен. И все же, несмотря на обилие предметов и эффектов, я не заметил единства обстановки, не было ощущения того, что здесь живут два человеческих существа, и почти не чувствовалось наличие жизни вообще. Единственный намек на живую искру исходил от кроссовок для бега, стоявших под шезлонгом. Женских кроссовок.
Дело шло к вечеру – время, когда влага, испарившаяся б заливе, движется к земле и оседает здесь. Это слепые дожди: с восточной стороны светит солнце, а с западной падают тяжелые крупные капли. Через вытянутое, как в соборе, окно я видел протянувшуюся до горизонта густую облачность и дождевые тучи с провисшими, словно беременными, животами. Между облаками кое-где видны были прожилки синего неба, почти незаметные, пока не окажутся прямо над головой. Гарри поерзал на табурете перед роялем. Я прокашлялся и обратился к Зейну:
– Вы вели всю бумажную работу, – сказал я.
Зейн смотрел слезящимися глазами на свои блестящие черные туфли.
– Я бизнесмен, а Клэр доктор.
– Но организовывали все вы.
– Она время от времени оценивала оборудование для производителей. Я предложил, чтобы она превратила это дело в настоящий бизнес, с налогами и всем прочим. Бей-сайд Консалтинг.
Я взглянул на Клэр. Лицо у нее было каменным, и я просто не мог представить, что за ним скрывается. Мы пришли поговорить с Зейном, но тут появилась Клэр и выхватила папку. Она посмотрела три фотографии, – этого ей оказалось вполне достаточно, чтобы представить общую картину, – после чего молча протянула их мужу.
Это было десять очень долгих минут назад.
– Увидев тело Нельсона в морге, вы были шокированы, потому что узнали его, – сказал я.
– Его руки. Его кожа. Его… – Зейн закрыл лицо руками. Его ногти сияли, как чешуйки слюды. Он носил небольшое обручальное кольцо и еще одно серебряное, побольше, на мизинце. Клэр вздрогнула и отвела глаза в сторону.
– Когда вам нужно было прикрыть поездку в Билокси, – сказал я, – вы оплатили ее от компании «Бейсайд».
Клэр никогда не заглядывает в бумаги.
Он потер переносицу.
– Когда приходит время платить налоги, она подписывает пару бланков.
– Вы познакомились с Нельсоном через «НьюсБит»?
– Однажды я просматривал эту газету. И увидел объявление… – Он посмотрел на Клэр. – Я хотел просто поговорить с кем-нибудь, только поговорить.
Руки Клэр начали дрожать, но это быстро прекратилось. Зейн продолжал:
– Мы с ним встретились, и вот тогда все и началось. Это было… я не знаю…
– Вы не имеете отношения к его смерти, не так ли? – спросил я.
Глаза его в ужасе расширились.
– О боже, конечно, нет! Даже несмотря на то, что…
– Даже несмотря на то, что он и Терри Лосидор начали шантажировать вас. Вы были его крупным выигрышем, которым он так хвастался.
Я подумал, что, когда Терри выдвинула обвинение против Нельсона, он предложил ей поделиться доходами от шантажа Пелтье. К этому моменту Терри уже должна была обнаружить, что жадность Нельсона была сильнее, чем его воровской талант, и с головой погрузилась в планирование аферы.
Жена Пелтье уезжает на несколько дней? Джерролд, ты должен заставить его взять тебя в какое-нибудь клевое местечко, где мы сможем спрятать одну из этих маленьких фотокамер…
– Он требовал сто тысяч долларов, – сказал Зейн.
– Вероятно, не так уж и много для вас.
– Я знал Джерролда достаточно хорошо, чтобы понять, что он… они придут еще. Я рассказал о своей ситуации офицеру, который координирует вопросы безопасности во многих вопросах, которыми я занимаюсь, – в отношении собраний акционеров, благотворительных акций… Сержанту Барлью.
– Одна из причин, по которой он является копьеносцем Скуилла, – сказал я Гарри. – Тебе тоже следовало бы подыскать легкую и хорошо оплачиваемую работу во внеурочное время.
– Я сказал сержанту, – продолжал Зейн, – что если он найдет и уничтожит интересующие меня материалы, то я заплачу двадцать тысяч долларов.
Теперь мне стало понятно, к чему это привело.
– Но Барлью обернул все против вас, верно?
– Когда Джер… мистер Нельсон был убит, сержант сказал, что я связан с убитым гомосексуалистом, имеющим приводы в полицию по поводу наркотиков и за проституцию. Невероятный скандал! Я неминуемо стану предметом насмешек.
– И Барлью подхватил то, что оставил Нельсон, то есть начал шантажировать вас?
Ниточки перестали быть невидимыми, они превратились в черный частокол посреди снежного поля. Насколько я понял, когда Терри работала с Нельсоном, фотографии были у нее. То, что снимки оставались у нее и после, означало, что они с Барлью заключили новый союз. Эта леди показывала себя очень гибким партнером.
Зейн кивнул.
– Сержант Барлью требовал две тысячи долларов. И работу в одной из моих компаний.
– Начальником службы безопасности? – попробовал угадать я.
Зейн впервые за все время посмотрел мне прямо в глаза.
– Он хотел быть садовником.
Я уставился на Зейна с таким видом, будто тот говорил на суахили.
– Садовником? Вы хотите сказать…
– Да, детектив Райдер, растения. Деревья. Цветы. Мне принадлежит часть в большом бизнесе, связанном с ландшафтным дизайном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
– Облаем ее и заломаем ее, – ответил я, отвечая на вызов. Гарри посмотрел на меня так, словно я вышел из сортира с огромным мокрым пятном на брюках.
– Безнадежен, – сказал он, закатывая глаза.
Барлью ехал прямо в морг. Он ничего не делал с папкой, она по-прежнему лежала у него под сиденьем. Через несколько минут показался Скуилл, и они вдвоем зашли внутрь. При этом Барлью буквально порхал, как будто с плеч его сняли тяжкий груз.
Гарри высадил меня перед входом, и я направился к передней двери. Войдя, я обернулся и увидел, что он остановился позади машины Барлью и выскользнул из машины с отмычкой под рубашкой.
Голова на столе для аутопсии выглядела плачевно: темная плоть свисала с нее, как наполовину отслоившаяся резиновая замазка. Клэр осторожно снимала ее с помощью сияющих инструментов. Скуилл стоял у стены, прижимая к носу три свернутые и сложенные вместе маски. Я подозреваю, что он был в морге второй или третий раз в жизни.
– Где, черт побери, этот Наутилус? – спросил Скуилл, и даже слои маски не могли скрыть его раздражения.
– Он заскочил в туалет, капитан.
Скуилл выглядел раздосадованным, но я не могу сказать, было это связано с запаздыванием Гарри или со зловонием, исходившим от разложившейся головы. Барлью был невозмутим, и его челюсти крушили очередной клочок бумаги.
– Это определенно голова Питера Дэшампса, – сказала Клэр, поднимая на свет рентгеновский снимок. – Картина совпадает с записями от стоматолога.
– Имеются на голове следы повреждения, доктор? – спросил я.
Она поморщилась.
– Она находится здесь менее часа, Райдер. Могу сказать, что я обнаружила отверстие в теменной части, по размеру соответствующее входному отверстию пули калибра.22 или.25. Выходное отверстие отсутствует, и если только пуля не вылетела через ухо или ноздрю, что тоже случается, хотя и редко, то готова поспорить, что она находится внутри.
– Она тарахтит, как маракас? – спросил Гарри, появляясь в дверях. Запах ударил ему в нос, и он полез за носовым платком. Потом подмигнул мне. Он стянул папку.
– Нет, детектив, не тарахтит.
– А можно увидеть другие повреждения или признаки нападения? – спросил я. – Я имею в виду, если у вас будет достаточно времени, чтобы осмотреть ее, доктор Пелтье. Следы ударов, например?
– Я еще раз подчеркиваю, что мы только что начали. Но прямо сейчас все выглядит так, будто голову просто отделили и выбросили.
– Не очень-то он обрадуется, обнаружив, что папки нет, – рискнул предположить я. На этот раз я сидел на переднем сиденье, слишком переполненный адреналином, чтобы растянуться сзади.
Поскольку ничего грандиозного в морге обнаружено не было, Скуилл распустил войска. Мы с Гарри возобновили удаленную слежку за Барлью. Мы держались от него на расстоянии трех четвертей квартала, позади других машин. Гарри сказал:
– Он сунул эту штуку далеко под сиденье. И не полезет за ней, пока не доедет до места назначения. До дома, судя по всему.
Барлью притормозил и повернул на улицу, где жил. Аккуратный среднего размера двухэтажный особнячок, построенный в пятидесятые годы, стоял в тени высоких деревьев. Зеленые лужайки были хорошо политы. Седая женщина прогуливала лоснящегося ретривера. Все было красиво, как кадр из фильма, – просто диснеевская улица. Пока Гарри не выяснил адрес Барлью, я считал, что он живет в каком-нибудь грязном домишке вроде ранчо в одном из полубандитских пригородов, построенных в пятидесятые. Или в пещере.
Гарри выполнил короткий разворот, и мы остановились, не доезжая до дома Барлью.
– Встань где-нибудь в сторонке, – сказал я, – и давай взглянем, что за рыбку мы поймали.
Мы припарковались в двух кварталах оттуда за начальной школой. Я надел перчатки и вынул пачку бумаг и конверт двадцать на двадцать пять сантиметров. Я просмотрел бумаги, нашел страничку, вырванную из отдела личных объявлений «НьюсБит», и прочел ее вслух:
– Эффектный мужчина ищет любящего друга – ОБМ, двадцать два, бисексуал, надежный. Голубые глаза, темно-каштановые волосы, очень привлекательной внешности, мускулистый, плотное телосложение, прекрасная улыбка, может быть тихим или диким, действовать традиционно или экспериментировать, любит путешествовать и является прекрасным компаньоном. Ищет мужчину постарше, утонченного и щедрого…
– Объявление Нельсона, – сказал Гарри. – Щедрого? Это означает именно то, что я подумал, Карсон? Подбрось немного денег и доберешься до меда?
Я кивнул и принялся читать дальше, там было еще несколько красочных описаний и требование прислать фото.
– Есть что-нибудь, напоминающее объявление Каттера? – спросил Гарри. – Или что-нибудь от Лосидор?
Я нашел еще одно объявление, очень похожее на первое, но адресованное женщинам. Оба письма были неотразимы, и я подумал, что Нельсон, немного потренировавшись, вполне мог бы зарабатывать написанием подобных текстов.
Но, похоже, это все, что имело отношение к нашему делу. Больше ничего интересного, как будто это была просто пачка разных бланков, скрепленных вместе для удобства хранения. Я отложил бумаги в сторону и открыл конверт.
– Держу пари, там снимки Нельсона, – сказал Гарри. – Улыбается для публики.
Из конверта вывалилась кипа фотографий и коробочка с негативами. Я посмотрел на фото. Потом на другое. И стал тасовать их, как игральные карты.
– Блин… – сказал я, протягивая их Гарри.
Он просмотрел несколько штук, потом отбросил их в сторону.
– Толстые пачки, полные тачки, – согласился он.
Глава 25
– Это тяжело… – сказал Зейн Пелтье. Он сидел на красном бархатном диване, уставившись в восточный ковер на полу. Фотографии лежали перед ним в файле на стеклянном столике лицевой стороной вниз. Гарри сидел на круглом стульчике перед фортепьяно, а за его спиной поблескивал черный «стейнвей». Я стоял, опираясь на высокую спинку витиеватого стула в стиле Луи какого-то там. Всю жизнь я путаю этих Луи по номерам.
Клэр сидела в кресле с широкой мягкой спинкой сбоку от мужа. Зейн поднял на нее влажные глаза. Она смотрела в сторону. Их дом был расположен на восточном берегу бухты Мобил, в Дафне, на высоком утесе с видом на залив. Дом Пелтье представлял собой удивительное сочетание колонн, арок и высоких разукрашенных потолков. Хрустальные люстры здесь смотрелись как норма, и свет из высоких окон играл на бесконечных гранях свисающих подвесок. Меблировка полностью соответствовала обстановке: великолепный рояль, огромные гардеробы, буфеты из редких пород деревьев с мраморным верхом. На пюпитрах, расположенных на высоте глаз, красовались картины импрессионистов. Белоснежный ковер лежал на полу так идеально, что, казалось, был вылит туда, а не уложен. И все же, несмотря на обилие предметов и эффектов, я не заметил единства обстановки, не было ощущения того, что здесь живут два человеческих существа, и почти не чувствовалось наличие жизни вообще. Единственный намек на живую искру исходил от кроссовок для бега, стоявших под шезлонгом. Женских кроссовок.
Дело шло к вечеру – время, когда влага, испарившаяся б заливе, движется к земле и оседает здесь. Это слепые дожди: с восточной стороны светит солнце, а с западной падают тяжелые крупные капли. Через вытянутое, как в соборе, окно я видел протянувшуюся до горизонта густую облачность и дождевые тучи с провисшими, словно беременными, животами. Между облаками кое-где видны были прожилки синего неба, почти незаметные, пока не окажутся прямо над головой. Гарри поерзал на табурете перед роялем. Я прокашлялся и обратился к Зейну:
– Вы вели всю бумажную работу, – сказал я.
Зейн смотрел слезящимися глазами на свои блестящие черные туфли.
– Я бизнесмен, а Клэр доктор.
– Но организовывали все вы.
– Она время от времени оценивала оборудование для производителей. Я предложил, чтобы она превратила это дело в настоящий бизнес, с налогами и всем прочим. Бей-сайд Консалтинг.
Я взглянул на Клэр. Лицо у нее было каменным, и я просто не мог представить, что за ним скрывается. Мы пришли поговорить с Зейном, но тут появилась Клэр и выхватила папку. Она посмотрела три фотографии, – этого ей оказалось вполне достаточно, чтобы представить общую картину, – после чего молча протянула их мужу.
Это было десять очень долгих минут назад.
– Увидев тело Нельсона в морге, вы были шокированы, потому что узнали его, – сказал я.
– Его руки. Его кожа. Его… – Зейн закрыл лицо руками. Его ногти сияли, как чешуйки слюды. Он носил небольшое обручальное кольцо и еще одно серебряное, побольше, на мизинце. Клэр вздрогнула и отвела глаза в сторону.
– Когда вам нужно было прикрыть поездку в Билокси, – сказал я, – вы оплатили ее от компании «Бейсайд».
Клэр никогда не заглядывает в бумаги.
Он потер переносицу.
– Когда приходит время платить налоги, она подписывает пару бланков.
– Вы познакомились с Нельсоном через «НьюсБит»?
– Однажды я просматривал эту газету. И увидел объявление… – Он посмотрел на Клэр. – Я хотел просто поговорить с кем-нибудь, только поговорить.
Руки Клэр начали дрожать, но это быстро прекратилось. Зейн продолжал:
– Мы с ним встретились, и вот тогда все и началось. Это было… я не знаю…
– Вы не имеете отношения к его смерти, не так ли? – спросил я.
Глаза его в ужасе расширились.
– О боже, конечно, нет! Даже несмотря на то, что…
– Даже несмотря на то, что он и Терри Лосидор начали шантажировать вас. Вы были его крупным выигрышем, которым он так хвастался.
Я подумал, что, когда Терри выдвинула обвинение против Нельсона, он предложил ей поделиться доходами от шантажа Пелтье. К этому моменту Терри уже должна была обнаружить, что жадность Нельсона была сильнее, чем его воровской талант, и с головой погрузилась в планирование аферы.
Жена Пелтье уезжает на несколько дней? Джерролд, ты должен заставить его взять тебя в какое-нибудь клевое местечко, где мы сможем спрятать одну из этих маленьких фотокамер…
– Он требовал сто тысяч долларов, – сказал Зейн.
– Вероятно, не так уж и много для вас.
– Я знал Джерролда достаточно хорошо, чтобы понять, что он… они придут еще. Я рассказал о своей ситуации офицеру, который координирует вопросы безопасности во многих вопросах, которыми я занимаюсь, – в отношении собраний акционеров, благотворительных акций… Сержанту Барлью.
– Одна из причин, по которой он является копьеносцем Скуилла, – сказал я Гарри. – Тебе тоже следовало бы подыскать легкую и хорошо оплачиваемую работу во внеурочное время.
– Я сказал сержанту, – продолжал Зейн, – что если он найдет и уничтожит интересующие меня материалы, то я заплачу двадцать тысяч долларов.
Теперь мне стало понятно, к чему это привело.
– Но Барлью обернул все против вас, верно?
– Когда Джер… мистер Нельсон был убит, сержант сказал, что я связан с убитым гомосексуалистом, имеющим приводы в полицию по поводу наркотиков и за проституцию. Невероятный скандал! Я неминуемо стану предметом насмешек.
– И Барлью подхватил то, что оставил Нельсон, то есть начал шантажировать вас?
Ниточки перестали быть невидимыми, они превратились в черный частокол посреди снежного поля. Насколько я понял, когда Терри работала с Нельсоном, фотографии были у нее. То, что снимки оставались у нее и после, означало, что они с Барлью заключили новый союз. Эта леди показывала себя очень гибким партнером.
Зейн кивнул.
– Сержант Барлью требовал две тысячи долларов. И работу в одной из моих компаний.
– Начальником службы безопасности? – попробовал угадать я.
Зейн впервые за все время посмотрел мне прямо в глаза.
– Он хотел быть садовником.
Я уставился на Зейна с таким видом, будто тот говорил на суахили.
– Садовником? Вы хотите сказать…
– Да, детектив Райдер, растения. Деревья. Цветы. Мне принадлежит часть в большом бизнесе, связанном с ландшафтным дизайном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50