— Не беспокойся об этом. Лучше помоги мне повернуть мои вещи на стульях другой стороной!
Белье уже почти высохло, но шерстяной костюм оставался тяжелым от воды. На пол натекла лужа, и пар медленно поднимался к потолку. Спальня начинала походить на турецкую баню.
— Если тут все испортится, предъявим счет Мартину Грейди, — заявил я.
— А пока приготовься завтра оплатить покупку мне нового костюма.
Она поправила юбку на сиденье стула и резко выпрямилась возле меня. Мои руки потянулись к ее талии. Горячее тело Камиллы напряглось. Мускулы задрожали под моими пальцами, глаза затуманились, улыбающиеся губы полуоткрылись.
Медленно она прижалась ко мне — сначала бедрами, потом животом, грудью, ее пальцы охватили мой затылок, наши губы, поискав друг друга, соединились. Одним резким движением Камилла разорвала на себе рубашку и увлекла меня на себя.
Казалось, в нас бушевал огонь... Наше соитие превосходило самое сумасшедшее воображение. И только много позже, когда нас покинули силы и мы лежали посреди разбросанной одежды в состоянии полной абстракции, я вдруг понял, что это-то и называется истинным наслаждением.
Я еще долго лежал бы так, если бы в моей комнате не зазвонил телефон. Я перевел звонок в комнату Камиллы. Это был Дэйв Эрлой.
— Тайгер? Здесь, в городе, все: ФБР, ИАТС — все! Я видел нескольких, которые меня знают, и теперь избегаю показываться им на глаза. Чарли Корбинет тоже здесь. Они обшарили твою комнату. Видимо, хотят захватить тебя...
— Чарли?.. Где же его насест?
— В твоем первом отеле. Он явно тебя ждет.
— Ладно. Я повидаюсь с ним.
— Подожди. Прежде всего ты нужен мне. Я нашел парня, который тебя интересует. Приходи немедленно!
Пайн-Лейн, 124. Торопись! — И, не дав мне возможности вставить даже слово, Дэйв повесил трубку.
— Ты уходишь? — Камилла бросила на меня сонный взгляд из-под полуопущенных век. От ее наготы веяло счастьем удовлетворенной женщины.
— Нужно.
— Не оставляй меня, Тайгер.
— Работа, девочка.
— Мне наплевать, я хочу остаться с тобой немного дольше.
— Хорошо, тогда одевайся.
Она сделала гримасу, потянулась и проговорила:
— Отвернись.
— Теперь появилась стыдливость?! Ладно, ладно.
Я проверил мой сорок пятый. Пуля на месте, собачка поднята. Скоро мы были готовы.
Гроза продолжалась по-прежнему, вспышки молний озаряли ярким белым светом все вокруг. Лил дождь, а ветер поднял такие волны, что под ними исчезло шоссе.
Улица Пайн-Лейн находилась в самом конце района, который мог бы стать очень приятным местом для отдыха, но город разрастался в другую сторону, и этот район оказался заброшенным.
Номер 124 оказался последним в длинном ряду домов. Маленькая коробка с облупившимися стенами. Между потрескавшимся фасадом и тротуаром росла сорная трава. Далее улица переходила в пустырь.
В окнах дома не было света, но в нескольких метрах от входа стояла машина Дэйва. Я остановился параллельно с ней.
Окружающий пейзаж мне совершенно не понравился. Место и время идеально подходили для западни. Однако надо было идти. Я достал мой сорок пятый и повернулся к Камилле:
— Я кинусь первым, а когда достигну двери, подам тебе знак, и ты бегом последуешь за мной.
Она коротко кивнула и ничего не ответила. Камилла не могла говорить — она боялась.
Я побежал, готовый каждую секунду распластаться в грязи при первом же сигнале опасности.
Несколькими прыжками достиг двух мокрых ступенек у входа. Прижавшись к стене, приготовился к защите Камиллы и сделал ей знак.
Несмотря на высокие каблуки и узкую юбку, она помчалась под дождем, наклонив голову, как стрела. Я схватил ее за руку и притянул к себе.
По-прежнему ничего... Потом открылась дверь и на конце моего пистолета показался Дэйв.
— Порядок, Тайгер... Я вас прикрывал. Входите. Света нет, идите прямо.
Я захлопнул за нами дверь. Дэйв включил фонарик и, после того как обвел лучом все помещение, остановил его в одном из углов.
— Что ты об этом скажешь, Тайгер?
У подножия старого кресла с ветхой обивкой лежало тело. Подходить к нему не было необходимости. В положении тел мертвых, в их абсолютном покое есть что-то такое, чего не может изобразить ни одно живое существо.
— Безе Макколен, — сообщил Дэйв. — Следы уколов на руках и ногах. Четыре капсулы белого и два шприца в кармане. Карточка инвалида войны и список выплат в разное время банком пяти тысяч долларов... Корешки чеков показывают на траты, которые должны соответствовать серьезным отравлениям... Мы находимся у него. Он нанял это помещение на три года.
— Это все?
— Меня привели сюда сведения. Я попробовал войти — никакого ответа. Тогда я влез через окно. Его, вероятно, спустили за полчаса до моего прихода.
— Каким образом?
— Пулей, прямо в сердце. Маленький калибр, огромная скорость. Стреляли с близкого расстояния. Проклятая точность. Слива прошла через грудь, кресло и углубилась в стену. По моему мнению, это «магнум».
— Нигер Хоппес?
— Он тебя опередил.
— Еще нет. Это доказывает, что он добрался до этой местности, вот и все.
Камилла, стоящая позади нас, вдруг всхлипнула. Отвернувшись к стене, она прижала руку к губам:
— Это... ужасно!..
Дэйв опустил фонарик, который теперь освещал круг у наших ног.
— Я тут все обшарил. Ничего интересного. Дверь была не заперта. Лампа горела около кресла. Я погасил ее. У меня такое ощущение, что все произошло очень просто. Безе только что сделал себе укол. Вон игла лежит на вате, рядом бутылка алкоголя. Если хочешь, можешь увидеть совершенно свежий след от укола...
Думаю, он уселся, чтобы насладиться действием наркотика, а убийца в этот момент открыл дверь и застрелил его. Внутри никаких следов, а снаружи и искать не стоит: дождь все смыл. Чистая работа.
— У тебя его бумаги?
Дэйв достал из кармана пакет. У меня не было времени рассматривать их.
— Ладно... позже посмотрю.
— А что делать с телом? Оставить?
— Ведь мы для него уже ничего не могли сделать, так? А если дотронемся, то потом не хватит сил, чтобы оправдаться. Брось! Если Хоппес плавает в секторе, он это сделал для того, чтобы напугать нас, или из-за Агрунски, и в таком случае у него, значит, есть хорошие сведения.
— Тебе не кажется, Тайгер, что все эти легавые, которые наводнили сектор, могли бы и заметить чужую пасть? Городок небольшой.
— Хоппес не из последних болванов. Сам понимаешь, что он не станет прописываться в отеле. У него, безусловно, есть какое-то убежище, а может, ему вообще не сидится на месте — тогда в одной точке его дважды не наколоть.
— Проклятье! Тем не менее, стоит попробовать его захватить!
— Не спугни птицу. Он держится настороже. Лучше дать ему длинную веревку.
— А скольких он превратит за это время в холодное мясо?
— Ничего не поделаешь. Как кто-то сказал: когда-нибудь все равно предстоит уйти... Но игра стоит свеч.
— Скажи-ка, Тайгер... Безе... Все его вклады...
— Это, старина, была часть его работы, чтобы способствовать поездке Агрунски на север... Когда проверим даты, ты увидишь, все сойдется. Досадно только, что кретины забывают: их вовлекли в секрет, который стоит дороже получаемых ими денег — он может стоить им шкуры.
— По твоему мнению, Хоппес работает один?
— Конечно нет. Только они поставили на дело агентов, не известных ни ФБР, ни СИА, которые сейчас прочесывают сектор частым гребнем. Вероятно, взяли их из резерва, парней, которые никогда не были нами замечены.
— Но ведь у них должен быть и руководитель?
— Вероятно. Скоро узнаем и про него.
При очередной вспышке молнии я увидел, что Дэйв улыбается.
— Что теперь? — спросил он.
— Пойду немного потрясу память мыслителей.
— Хорошо. А мне тебя подождать?
— Мы все чего-то ждем, а?
Камилла потянула меня за рукав:
— Тайгер, уедем! Я плохо себя чувствую.
— Да, малышка, уходим. Дэйв, подстрахуй нас. Хоппес, вероятно, убрался отсюда, но не стоит без толку рисковать. Потом возвращайся к себе и жди моего вызова, а я займусь контактами. Не забудь позвонить в «Ньюарк контроль», сделай подробный отчет. Скажи Вирджилу, чтобы он не посылал к нам подкрепление, но пусть у него наготове будет отряд на случай крайней необходимости. И сотри наши следы, прежде чем отсюда уйдешь, — совершенно незачем иметь неприятности.
— Согласен.
* * *
Я доставил дрожащую, мокрую и больную Камиллу в отель. Она заставила меня пообещать ей провести эту ночь с ней, но до этого мне необходимо было нанести один визит.
Дверь мне открыл сам Винцент Смалл. В руках у него был бокал, и от него несло алкоголем. Философия. Он нуждался в этом. Очень. Зеленоватый, с туманными глазами, осунувшийся, он, казалось, постарел сразу на десять лет.
Наконец, узнав меня, Смалл пробормотал:
— Полицейские...
— Они сидят в своей машине, напротив. Я остановился подальше и прошел к вам пешком за домом.
— Что происходит? — Его рука дрожала, и лед бряцал в стакане.
— Ничего особенного. Мы нашли человека, который имел контакт с Агрунски. Хотите его увидеть?
— Нет... нет... бесполезно.
— Он не часто встречался с Агрунски, но то ма,-лое, что знал, оказалось достаточным, чтобы им занялся убийца. Я подумал, что вас это заинтересует, потому что следующей мишенью вполне можете оказаться вы.
Смалл с трудом проглотил слюну, затем, шатаясь, подошел к креслу, упал в него.
— Почему?.. Почему я?
— Агрунски разговаривал с вами. Наркоманы это делают в известные периоды... Если он рассказал кое-что о своем уединении вам и Вестеру, то мог поделиться этим и с кем-нибудь еще. Наркоманы, особенно когда им не хватает наркотиков, не умеют хранить секреты.
— Мистер Мэнн...
Я резко остановил его:
— Позвоните Вестеру, расскажите ему то, что я вам сообщил. Потом возьмите себя в руки и подумайте хорошенько. Вспомните все, что вам говорил Агрунски. Вы и ваш друг держите в руках страшный огонь, который может разорвать нас на куски. Правда, возможно, вы лично, старина, и не увидите гриба, потому что вы на линии огня...
— Я никогда не думал...
— В этом-то и заключается ошибка, что никто никогда не думает.
Глава 10
Я постучал в дверь. Чарли Корбинет едва повысил голос:
— Входи, Тайгер.
Я вошел, а он даже не шевельнулся в своем кресле, продолжая смотреть по телевизору старый фильм. Пиджак его был снят, рукава рубашки закатаны.
— Ты не слишком торопился, Тайгер, а я не люблю ждать. И тебе это известно.
— Так было в доброе старое время, полковник. А теперь, если надо, вам приходится ждать.
— Перестань фанфаронить! — В его голосе послышалось недовольство. — Ты создаешь всем нам слишком много проблем.
— Чепуха! — отреагировал я.
На его губах появилась улыбка, но он постарался быстро ее стереть.
— Сожалею, что недостаточно хорошо обрисовал тебе положение.
— Какой салат они теперь нам подают, полковник?
— Хэл Рэндольф хочет, чтобы ты бросил это дело. А за его спиной и все другие службы.
— Пусть порычат. Им все равно больше нечего делать.
— Они демонтируют линию.
— А это к чему?
— Ведь надо же что-то делать.
— Конечно... и оставить нас в неизвестности.
— А ты предлагаешь нам что-то лучшее, Тайгер? Представь себе, мы этого ждем.
— Скоро!
— Проклятье! Принеси же нам, наконец, хоть что-нибудь! — Чарли пошевелился в кресле и скрестил руки. — Рэндольф продолжал работать по секретариату Гамильтона, и ему удалось узнать следующее: Гамильтон должен был оплачивать молчание, некоторые упущения, судя по его рапортам... Это не так велико, как шантаж, но, тем не менее, основательно. Но насколько это может быть нам полезно, еще не знаю.
— В том положении, в котором мы сейчас находимся, я полагаю, что это не ко времени. Чтобы узнать историю, нужно изучить ее от "а" до "я", потом, когда все это будет кончено... Если мы еще будем живы.
— Во всяком случае, мы продолжаем копать. Если это даст что-нибудь, я тебя извещу.
— Спасибо. А если у меня появятся новости, вы тоже будете извещены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28