Одновременно я поднял колено, наметил цель и... Я не промахнулся! В животе моего противника возникла такая страшная боль, что заставила его глаза вылезти из орбит.
Он слишком привык к победам. Он был уверен в своей силе и привык к ужасу, который вызывал у других. Теперь была его очередь... И я заплатил сполна!!! Он мотал головой, как будто не верил в случившееся, неспособный сказать ни слова, охваченный неизведанной им доселе болью... Если бы я дал ему хоть малейшую возможность ответить мне, я дорого заплатил бы за его страдания.
Но я не дал ему такой возможности. Я уже стоял, мои руки охватили его — и... движением дикой злобы я свернул ему на сторону голову, сломав шейные позвонки...
Потом я уронил его как мешок.
* * *
Второго я нашел под пальмами. Это оказался маленький парень с порезом на щеке и дырой в груди. Мой сорок пятый его не пропустил... Под ним, на земле, лежало военное ружье. Оно было заряжено, но им не пользовались. У парня оказался также пистолет, засунутый за пояс.
Я принес то, что осталось от того громилы, и бросил его на маленького. Карабин я швырнул в грязь, рядом с ними.
Грохот грозы покрыл шум этой битвы. Я нашел лестницу, которая позволила Нигеру Хоппесу подняться на крышу. В свою очередь взобрался по ней, скользя по мокрой черепице, достиг слухового окна, обошел его, посмотрел на другую сторону... Снимаю шляпу, Нигер! Хорошо сыграно!
Интересно, сколько же времени он ждал возможности действовать? И к тому же — Хоппес ли это? Ответ он оставил в желобке на крыше: белый тюбик, толщиной с палец, на котором была надпись: «Безекс».
На земле, на тропинке я нашел следы его ног. Тропинка довела меня до улицы, а там, на асфальте, было бесполезно продолжать поиск. Во всяком случае, возможность для бегства у Нигера Хоппеса была. И если он ею воспользовался, то изберет другой час, другое место, чтобы меня убить. Но в настоящий момент его здесь не было, я это чувствовал.
Отмычкой я без труда открыл дверь комнаты Камиллы. Она не шевельнулась. Дыхание ее было тяжелым: Камилла сильно простудилась. Когда я закрывал дверь, она всхрапнула и закашляла.
* * *
В восемь утра было еще темно — матрац из черных туч не давал солнечным лучам пробиться на землю. Однако это не помешало Дэйву привезти мне посылку от Эрни. По дороге он сообразил захватить для меня стаканчик кофе, за что я был ему весьма благодарен. С удовольствием попивая его, я рассказал ему о ночном происшествии.
Он прокомментировал события протяжным свистом, затем сказал:
— Не можешь же ты оставить там этих двух мертвецов!
— Старик, я могу сунуться в лапы фликов и потерять время на всякие объяснения. Мне необходимо действовать. И быстро!
— Хорошо, хорошо. Но ты хоть узнал, кто они такие?
— Из них ничего не вытянешь. А с их фальшивыми документами пусть разбирается полиция. Мне тут больше делать нечего.
— Да, твоему положению не позавидуешь.
Я удержался от улыбки:
— Заблуждаешься, папаша. Мое официальное положение дает мне иммунитет. Ответственный агент, на которого напали во время исполнения им его задания, имеет право на законную защиту, больше ничего. Но я не буду этим заниматься. Позвони в «Ньюарк контроль», расскажи им обо всем случившемся, и предоставим другим расхлебывать все это.
— Тайгер, я смотрю, ты любишь рисковать.
Я оставил его комплемент без ответа и спросил:
— Ну а что в городе?
— Нашествие легавых. Лезут из всех щелей и даже не маскируются под туристов. Хуже, чем в Лос-Аламосе в те времена, когда там создавали первые бомбы "А". Говорят, они уже повредили дюжину черепов неизвестно за что, но держат это в секрете, пока атмосфера не очистится... Шлюхи куда-то разбежались, да и торговцы наркотиками тоже смылись из города. Настоящее всеобщее бегство.
— Это не имеет никакого значения.
— Как пакет? — поинтересовался Дэйв.
Я вскрыл посылку. И первое, что увидел, — это пару начиненных Эрни «Безексов». Отдельно в коробке лежали двенадцать других ингаляторов, тут же находился список аптек и записка, в которой Эрни сообщал, что он уменьшил наполовину продолжительность действия препаратов. Те, кто их приобретут, вскоре будут вынуждены быстро купить новые...
Наибольшее внимание я, естественно, обратил на два тюбика со смертью. Разорвав целлофановую обертку одного из них, представил себе нашего химика читающим наши рапорты о проделанной работе. Проклятье! Сам изобретает смертельную отраву, а когда мы сообщаем, что всего лишь нажимали на спуск, презрительно морщится. Вот это мир!
Но естественно, способа, с помощью которого я смог бы сунуть этот смертельный газ в ноздри Хоппеса, Эрни не придумал. Не подсказал и того, как распознать Нигера Хоппеса, чтобы не пострадал совершенно невинный человек... Проклятый Эрни!
Я бросил один отравленный «Безокс» в свой карман, другой засунул в сумку и занялся коробкой.
— Дэйв, вот список аптек, в которых ты разместишь эту дрянь. И пусть тебе хорошенько опишут каждого покупателя. Говори, что ты изучаешь покупательский спрос и всякую подобную дребедень.
— А если нападу на след Хоппеса?
— Не дай ему тебя поймать и предупреди Чарли, потому что меня здесь не будет. Мне нужно нападать. Будь осторожен. Не приставай к клиенту, если окажешься с ним один на один. Но если будешь уверен, что это Хоппес, — действуй! Убей, но не рискуй зря!
— И никаких разговоров?
— Никаких. На это нет времени. Нам нужен Агрунски, а не Нигер Хоппес. Последний лишь призрак.
Дэйв закурил сигарету и, тихонько посмеиваясь, сказал:
— Ты, Тайгер, тоже будь осторожен, потому что этот тип, если он еще жив, не дурак.
Вскоре Дэйв ушел, закрыв за собою дверь. Я услышал, как отъехала его машина.
Я сложил все свои вещи в сумку, которую бросил на заднее сиденье автомобиля, а на двери номера повесил табличку: «Не беспокоить». Мне совсем не хотелось, чтобы горничная слишком быстро обнаружила деревянные осколки от дверного косяка, искореженный канделябр и пулю в стенке шкафа. И так очень скоро под пальмами найдут два трупа.
Мне пришлось постучать несколько раз, прежде чем я услышал, что Камилла пошевелилась. Пробуждение ее было долгим. Наконец она приоткрыла дверь и одарила меня сонной улыбкой.
Я вошел.
На ней была моя рубашка, которую она придерживала на груди рукой.
— Ты оставил меня одну, — произнесла Камилла с упреком в голосе.
— Ты спала очень крепко. Не хотел тебя будить.
Она прижалась головой к моему плечу.
— Это моя вина. После того... что я увидела... этого человека... я приняла две таблетки снотворного. — Сморщившись, она чихнула. Глаза ее слезились, дышала Камилла с трудом.
— Все нормально. Ты правильно сделала.
— По крайней мере, за это время ничего не произошло?
— Наоборот... Даже очень многое... Но ты спала.
— Ты можешь...
Я понял, что она хотела сказать, но не дал ей договорить:
— Одевайся, мы отправляемся.
Не ответив ни слова, она взяла свою одежду и прошла в ванную комнату, а я в ожидании сел на край ее кровати. На ночном столике лежала коробочка со снотворным. В ней не хватало двух таблеток. Я закрыл коробочку и положил ее на место.
На улице по-прежнему шел дождь.
Хоппес и его убийцы... Агрунски, с кнопкой его устройства... Может быть конец света... Большая охота... Все это терзало мой мозг под монотонный, безразличный ритм дождя.
Сняв телефонную трубку, я набрал номер Винцента Смалла. Звонок прозвонил несколько раз, прежде чем он ответил истеричным голосом.
— Говорит Мэнн. Вы один?
— Да... Только полицейские снаружи.
— У вас все хорошо?
Поколебавшись, он нервно ответил:
— Да, я чувствую себя хорошо.
— Говорите, старина, что случилось?
— Правда ничего... только...
Я подбодрил его:
— Да... только?..
На другом конце провода помолчали.
— Я... Вы помните, что мы спрашивали у агентов по продаже недвижимости, не купил ли Луи где-нибудь дом?
— Да. И что?
— Один из агентов позвонил мне вчера вечером. Точно такой же вопрос ему задал и другой человек.
— Человек из этой местности?
— Нет, приезжий. Агент по продаже недвижимости позвонил мне, чтобы узнать, по-прежнему ли Луи заинтересован в покупке дома. У него есть что-то предложить ему.
— Описание приезжего!
— Очень туманное. У него были темные очки, а так как шел дождь, он был в плаще и в надвинутой на лоб шляпе. Агент практически его не разглядел.
Я быстро спросил:
— Тогда почему же вы боитесь?
Опять долгое молчание, наконец Смалл ответил:
— Я звонил другим агентам по продаже недвижимости... Этот человек был и у них.
— Вы не все сказали мне, Смалл.
Я слышал, как он проглотил слюну, потом выдавил из себя дрожащим голосом:
— Первый агент, не думая о плохом, сказал тому человеку, что и мы задали ему тот же вопрос, и...
— Вы звонили Вестеру?
Голос ослабел:
— Он не отвечает. Возможно, не хочет ни с кем говорить.
Как можно спокойнее, чтобы не испугать его еще больше, я сказал:
— Позовите фликов, дежурящих у ваших дверей, и попросите их войти к вам. И пусть они ни на шаг не отходят от вас. Не впускайте никого, кроме полицейских в форме, и не нервничайте. Понятно?
— Да, понимаю...
Смалл продолжал еще что-то говорить, но я положил трубку и немедленно набрал номер телефона Вестера.
Никакого ответа.
Камилла вошла в комнату в тот момент, когда я вешал трубку, и удивленно уставилась на меня:
— Тайгер! Что происходит?
— Начинается взрыв. — Я посмотрел на нее. Если я оставлю ее одну, они смогут использовать ее против меня. — Поехали, девочка, тебе придется быть со мной.
Не задавая никаких вопросов, она влезла в машину. Я сел за руль и бросил взгляд на небо... и вдруг снова почувствовал его. Он где-то здесь, в ожидании.
Проезжая мимо пальм, я бросил взгляд туда. Мои клиенты по-прежнему лежали под ними.
Мы выехали на дорогу, но у меня было мало горючего. Пришлось заехать на первую же заправочную станцию, чтоб заполнить бак. Пока его мне заполняли, я прошел в телефонную кабину и позвонил Хардекеру.
— Здравствуйте, капитан... Мэнн. Нуждаюсь в вашей помощи.
— Естественно. — Было слышно, как он ухмыльнулся.
— Хорошо. Могу я вас о ней попросить или нет?
— Вы нервничаете, Мэнн? Скажите, вам известно, что они отдали приказ, чтобы мы прекратили всякое сотрудничество с вами?
— Мило с их стороны.
— Мои сведения о вас становятся все экстравагантнее. Все вокруг только о вас и говорят.
— Вы знаете, где я нахожусь?
— Я знаю, а они нет. Они хотели бы видеть вас в другом месте.
— Я знаю.
— Так какая вам нужна помощь?..
— Вы мне ее окажете?
— А почему бы нет? У меня такое ощущение, что если вы захотите или сочтете необходимым, то вам удастся продать мне луну.
— Если буду вынужден это сделать, то да.
— Тогда валяйте!
— Пожалуйста, отзовите ваших людей от Вестера. Я должен повидать парня.
— Считайте, что это уже сделано. Скажите, вы знаете, что они уже наступают вам на пятки? Они обошли меня, чтобы приказать моим людям наколоть вас, но в этой местности я еще пользуюсь некоторым весом. Я могу придумать причину, чтобы отозвать моих людей, коли кирпичи падают мне на голову.
— Они падают. Так сделаете?
— Идите.
— Хорошо. И примите информацию: под пальмами около моего отеля два мертвеца. Это я их охладил. Пуля, застрявшая где-то в моей комнате, дополнит картину. Займитесь этим, чтобы позабавить галерку. Все подробности позже.
Мое сообщение заставило Хардекера немного помолчать, но потом он сказал:
— Это издержки счета, Мэнн.
— Шериф будет счастлив видеть вас, чтобы помочь вам, капитан. Передайте работу парням, которым ходят по вашим ногам. Вы увидите, что они подпрыгнут, опалив ягодицы, когда опознают трупы. Это поднимет ваши акции. — Я бросил на часы взгляд и добавил: — Дайте мне один час...
— Один час, но не более... Если бы у меня было меньше здравого смысла, я послушался бы их приказаний и перебежал бы вам дорогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28