Я изучила карточку очень внимательно и выяснила, что текущий счет у Антона Скородумова был в Бета-банке. Следовало предположить, что и сейф он арендовал в том же банке.
Карточку я сунула в задний карман джинсов и раздумывала, как бы мне побыстрее откланяться. Очень не хотелось встречаться с нервной Майей Константиновной.
- Передохни, - миролюбиво предложила Мила, когда я выползла в приемную, перед тем как Майин кабинет убирать.
- Да-да, - рассеянно ответила я, потому что в голову пришла одна важная мысль. Мысль эту подсказала мне толстая амбарная книга, стоящая на полке над головой секретарши.
Я же не вчера родилась и хоть учусь на дневном отделении, но успела перепробовать массу разных мелких должностей. Работала я и делопроизводителем в крошечной фирмочке и, смею вас уверить, гораздо лучше справлялась со своими обязанностями, чем эта лентяйка Милка... Так вот, в каждой фирме ведется журнал учета сотрудников, то есть где-то обязательно должны быть записаны адреса, телефоны и другие данные. И я подумала, что в толстой амбарной книге я смогу найти адрес и телефон Юли Молотковой, раз она работала в этой адвокатской конторе и уволилась не так давно.
Мила достала из сумочки сигареты и отправилась покурить, бросив на меня офис. Я спокойно перелистала книгу и обнаружила то, что искала, довольно быстро: Молоткова Юлия Алексеевна, домашний адрес и телефон. Юля жила на Костромском проспекте, возле метро "Удельная".
Убрав книгу на место, я приободрилась и хотела было уже уйти не прощаясь, по-английски, но тут дверь офиса распахнулась, и на пороге появилась Майя Константиновна. Из-за ее плеча выглядывала Мила. Волосы у Майи были растрепаны, глаза блуждали по сторонам, как у безумной, она, шатаясь, вошла в приемную, плюхнулась на стул и жадно допила кофе из Милкиной чашки, после чего трясущимися руками достала из пачки сигарету и помахала рукой в воздухе, прося прикурить. Милка вытаращила на нее глаза, но дала все же прикурить от своей зажигалки.
- Что случилось, Майя Константиновна? - пролепетала она.
- Абзац! - выругалась расстроенная Майя, отчего Милка просто подпрыгнула: очевидно, ранее такие выражения для Майи были весьма нехарактерны.
Впрочем, Милка быстро опомнилась и настойчиво спросила:
- Конкретно можно объяснить?
- Что тут объяснять! - заорала Майя. - Говорю - Антону абзац пришел! Зарезали его вчера ночью в ресторане.
- Ой! - Милкины глаза вылезли из орбит.
- Говорила - не доведут его бабы до добра, - по-бабьи же запричитала Майя. - Ох, что же теперь делать...
Тут я решила, что мне нужно срочно покинуть место действия, но не тут-то было. Майя несколько приободрилась, бросила в корзину для бумаг недокуренную сигарету и уставилась на меня:
- Это еще что такое? Почему в офисе посторонние?
- Это уборщица... - торопливо заговорила Мила, - ее Антон Иванович прислал.., она его родственница...
- Что? - Майя угрожающе приподнялась со стула. - Не было у него никаких родственников!
- Она из провинции... Откуда ты приехала-то? - лебезила Милка.
Я открыла рот и поняла, что прочно забыла название города, откуда я приехала, свою малую родину. Кажется, что-то сырное.., в голове смешались названия сыров... Кострома, нет, это Юля живет на Костромском проспекте.., какие еще сыры-то есть.., голландский, не то... "Гауда", "Эдам"... Черт возьми!
- Так откуда ты приехала? - наступала на меня Майя.
- Из Камамберска! - выпалила я и обомлела - надо же такое ляпнуть!
- Понаехали! - заорала Майя. - Сроду у него никаких родственников не было, а как не стало человека, так сразу приперлись из своей Тмутаракани наследство делить!
Про наследство ей, конечно, виднее, это ее работа - после смерти клиента с родственниками разбираться.
- У вас корзина горит, - заметила я холодно, - смотреть нужно, куда сигарету бросаешь...
Действительно, содержимое корзины пылало вовсю. Милка взвизгнула и вылила туда полбутылки минеральной воды.
- Так кто ты такая, объясни, - требовательно повторила Майя.
- Не могу, - я пятилась к дверям, - мне нужно срочно на почту - телеграмму отбить в Камамберск, что дядю зарезали!
Майя выругалась и бросилась на меня, но я ловко увернулась и выскочила из офиса. Промчавшись по коридору, я поняла, что можно не беспокоиться - где ей догнать меня, когда она на каблуках, а я - в тапочках.
Благополучно миновав охранника на входе, я с разгону пролетела прямо до метро и машинально туда заскочила. Позвонила Луше, но ее не было дома. Осознав себя уже внизу, я решила, что неплохо бы проехать сейчас прямо домой к Юле Молотковой, вдруг удастся что-нибудь выяснить?
Костромской проспект находился недалеко от станции метро "Удельная". Такая тихая, очень зеленая улочка, язык не повернется назвать ее проспектом. Однако я шла и шла между деревьями, пока не уперлась в железнодорожное полотно. Тут как раз и оказался нужный дом.
Вокруг никого не было, тогда я обошла дом и оказалась во дворе, отсчитала нужный подъезд и вошла, потому что дверь стояла нараспашку по летнему времени. Юлина квартира была на третьем этаже и от других квартир на площадке отличалась новой, свежепокрашенной дверью. На звонок, естественно, никто не ответил. Я потопталась на площадке и хотела уже уходить, как вдруг дверь соседней квартиры открылась и на пороге появилась бодрая старушенция, держа в руке огромную корзину, наполненную мокрым бельем.
- Чего звонишь? - недовольно буркнула она, поставив корзину. - Нету ее. Все ходют и ходют, звонют и звонют...
Она кряхтя наклонилась и попыталась поднять тяжелую корзину, но это явно оказалось ей не по силам. Я молча подхватила корзину с другой стороны, и мы спустились вниз.
Во дворе бабка устремилась в самый солнечный угол, где были натянуты веревки. Подивившись про себя такой патриархальности, я поставила корзину на землю и помогла бабке развесить белье.
Закончив неотложные дела, старуха уселась тут же на лавочке и вытащила из кармана передника довольно толстый детектив.
- Приятное с полезным совмещаю, - обратилась она ко мне подобревшим голосом, - белье постерегу и книжку почитаю.
- Неужели белье просто так нельзя оставить? - спросила я исключительно для поддержания разговора.
- Что ты, - бабка махнула рукой, - только зевни, мигом набегут алкаши проклятые, все уведут! Один раз отвлеклась я, невесткину блузку уперли, вот мне от нее досталось! А тебе зачем Юлька-то нужна?
- Да как вам сказать... - замялась я.
- Вот-вот, - наставительно начала бабка, - можешь не рассказывать, и так все по тебе ясно.
- Что вам ясно? - испугалась я. - Я ничего не говорила...
- А что тут говорить, - вздохнула старуха. - Юлька - девка видная, опять же без моральных принципов... Ты не волнуйся, вернется твой хахаль к тебе, никуда не денется. Поманила она его да долго не продержит...
- Откуда вы знаете? - оживилась я.
- А что еще тут можно подумать? - отмахнулась старуха. - Вид у тебя расстроенный, ходишь как потерянная, опять же одета кой в чем...
- Что имею, то и ношу! - обиделась я.
- Вот-вот, и я о том же! - обрадовалась старуха. - А Юлька наша одевается как картинка! И хахали у ней не переводились, каждую неделю - новый. Так что жди, скоро она твоего бросит, можешь обратно забирать.
- А сейчас она где, вы ничего не знаете?
- Не знаю, милая, может, отдыхать куда уехала, - пробурчала старуха, открывая книжку, - заезжал тут за ней один.., ну такой уж раскрасавец! Мне, конечно, на мужчин заглядываться не по возрасту, а невестка, клуша толстозадая, чуть из окна не вывалилась, на него любовавшись!
- Брюнет? - спросила я. - Брови сросшиеся, одет хорошо?
- Точно, - обрадовалась старуха, - уж так разодет...
- Машина синяя?
- Она самая, - подтвердила старуха, - твой, что ли?
- А когда это было?
- Третьего дня часов в пять, - доложила бабка, - аккурат внук Васенька с плавания пришел... Так это твой мужик, что ли, был?
- Нет, - вздохнула я, - не мой...
- И то верно, - бабка пренебрежительно оглядела мои джинсы и маечку, - такой на тебя и не взглянет! Увез он Юльку на своей синей машине, и с тех пор я ее не видела...
- А больше никто не приходил? Никто ее не искал?
- Вроде нет... Ах да! - встрепенулась бабка. - Вот еще был случай... Как раз утром того дня тоже звонит и звонит мужчина один. Я уж в глазок посмотрела, потом выглянула, уж больно расстроенный он был. Говорю, нет никого там, а если чего надо, то скажите, передам. Он и спрашивает какую-то Лизу. Какая еще Лиза, когда тут Юлькина квартира? Купила она ее полгода назад, а до этого тут Оглоушины жили, мать с сыном. И никакой Лизы мы знать не знаем. Тут мужчина оживился и говорит, что Лиза вроде Юдина подруга. Вы, говорит, передайте, пожалуйста, Юле, как придет, что я Лизу искал, пускай она мне позвонит, если что про нее знает... И дает мне бумажку с фамилией...
- И кто же это был?
Бабка порылась в необъятном кармане передника и вытащила скомканную бумажку.
- Юльке я в тот вечер передать ничего не успела, забыла, если по правде-то. А после ее не видела...
Старуха развернула бумажку, я заглянула через ее плечо.
"Сыроенков Михаил Степанович", - было написано на бумажке.
- Где же телефон-то? - удивилась старуха. - Должно, внуки оторвали... А что это, интересно, ты все расспрашиваешь да разнюхиваешь? - подозрительно осведомилась она.
Я тут же поспешно откланялась и пошла со двора. Все сходится, думала я на ходу, Юля позвонила Скородумову в контору, он за ней заехал, они поговорили. Скорей всего, именно тогда она показала ему записку от своей подруги. Остается выяснить, как она оказалась ночью в благотворительном центре и что с ней случилось потом?
***
Перед Лушей я предстала страшно довольная собой и гордо отрапортовала, что задание выполнено, адрес банка - вот он, а про Юлю никто ничего не знает, она исчезла три дня назад, как мы и думали. Та важная вещь, которую искали бандиты, несомненно, находится в банковской ячейке, секретарша подтвердила, что важные документы покойный адвокат хранил именно там.
- Машка, нужно идти в банк, доставать документы, - высказалась Луша, - иначе мы ничего не узнаем.
- Страшно... - поежилась я.
- Ничего, я с тобой, - приободрила меня Луша, - я бы сама пошла, но тебе в банке больше доверия будет...
- В этаком прикиде меня и на порог не пустят, - вздохнула я, - снова придется к Варваре обращаться.
Варвара сидела дома, смотрела телесериал про бразильскую любовь и ела шоколадные конфеты из огромной коробки.
- Стресс снимаю, - пояснила она.
Старинный трехстворчатый шкаф ломился от одежды. Мы с Лушей с превеликим трудом отыскали там нечто подходящее - летний костюм делового покроя модного в прошлом сезоне сиреневого цвета.
- Ох, Варвара, - вздохнула Луша, - ты же небось в этом костюме как сиреневый куст, вон что у нас в скверике растет.
- А я его и не носила, - невозмутимо ответствовала Варвара, - он мне маловат. Думала, может, похудею, вот и взяла.., модный цвет.
Варварин костюм, хоть ей и маловат, мне оказался примерно на четыре размера велик.
- Это даже хорошо, просто отлично! - заявила безжалостная Луша и обмотала вокруг моей талии махровое полотенце.
- Ужас какой! - проговорила я, взглянув в зеркало. - Не дай бог так раскабанеть! Это же ни в одну дверь не войдешь! Вон уже в зеркало и то еле помещаюсь!
- Главное, не есть на ночь и забыть про пирожные, - со знанием дела произнесла Луша, удовлетворенно осматривая дело своих рук, - тогда все будет в порядке.., наследственность-то у тебя хорошая! - И она гордо взглянула на свое отражение.
Когда я водрузила на голову короткий парик жуткого неопределенно светлого оттенка, также прихваченный у Варвары, и прошлась по губам помалой вульгарного морковного колера, собственное отражение в зеркале вызвало у меня нервный смех.
На меня смотрела безвкусная раскормленная бабенка второго переходного возраста, поклонница чизбургеров, телевизионной передачи "Окна" и группы "Иванушки-интернэшнл".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40