– Как вы уже, наверное, поняли, майор, ни арестовывать вас, ни надевать наручники, ни везти куда бы то ни было мы с полковником пока не собираемся. Хотя оснований, сами знаете, хватило бы на десятерых Червонцев. Был такой деятель невидимого фронта, по фамилии Мадуев… У нас, если хотите, есть к вам деловое предложение. Кажется, вы уже посидели возле могилок, помянули супругу с дочуркой? Думаю, теперь мы можем спокойно прогуляться… Поверьте, нам есть что обсудить без свидетелей. Например, поговорить про то, как воюет в Чечне ваш сын-разведчик… Отличный боец, между прочим! На днях, будучи захвачен в плен, сумел завалить самого полевого командира Абдурахмана, которого вся контора полковника Гайтанова разыскивала по горам аж с прошлой осени…
Генерал скосил взгляд на поджарого офицера спецназа и тут же вернул его обратно, предусмотрительно вытянув руку, как только заметил угрожающе дрогнувшие скулы на лице Ворона:
– Брэк! Без поспешных выводов, Сергей Николаевич, с парнем все в полном порядке! Жив-здоров, лежит в госпитале, лечит легкое ранение, так что скоро наверняка увидитесь! К нашему разговору сержант Северов имеет лишь косвенное отношение, и уж тем более он не заложник, о чем вы наверняка только что подумали грешным делом…
«И как можно верить таким засранцам! – скривил губы Ворон, имевший полную информацию о допросе сына. – Видимо, спецы полагают, что мне ничего об этом не известно. Вот и гонят туфту».
– Давайте, ей-богу, выйдем на дорожку, а то здесь, среди гранитных памятников и покосившихся крестов, беседовать как-то неловко!..
Корнач приглашающе вытянул руку в сторону аллеи и, не дожидаясь согласия Сергея, первым двинулся с места, ступая по оставленным Северовым следам.
Ворон, при упоминании сына крепко сжавший зубы, прикрыл калитку, накинул на нее крючок и направился следом за Корначом.
Гээрушник двигался чуть левее, профессионально держа поле обзора.
Корнач, первым вышедший на аллею, нагнулся, отряхнул брюки от налипшего снега, подождал, пока Ворон и Гайтанов поравняются с ним, и сказал:
– Давайте, майор, не будем тратить время на пустые фразы. Перейдем сразу к делу?
– Давайте перейдем, – сурово глядя из-под бровей, эхом отозвался Северов.
Из нависшей над кладбищем хмурой тучи, сквозь дыру в которой проглядывала любопытная луна, вдруг крупными хлопьями повалил снег. Видимость сразу упала до трех – пяти метров, без сомнения лишив засевшего неподалеку снайпера возможности точно прицелиться из оптики.
Для Сергея это был хоть и небольшой – квадрат наверняка оцеплен, – но все-таки теоретический шанс быстро разделаться с парламентерами и с боем вырваться из западни. Но он решил все-таки выслушать генерала…
– Если говорить откровенно, то я поддерживаю ваш выбор, – сухо сказал Корнач, умышленно или нет, но бредя в противоположную от Центральной аллеи сторону. – Если закон не дает нам права действовать адекватно угрозе для общества, нужно искать другие варианты решения проблемы. Собаке – собачья смерть, и это не я придумал! Это древняя мудрость, проверенная на практике десятками поколений!.. Однако я всегда выступал за то, чтобы в любом деле был порядок. Самодеятельность, особенно в вопросах ликвидации авторитетов, против которых бессилен суд, не только опасна, но и вредна. Это как военная стратегия – удар нужно нанести именно в тот момент, когда он произведет максимальный эффект. Надеюсь, Сергей Николаевич, вы читали книгу Богомолова «Момент истины», этот супербоевик про работу Смерша, советского спецназа, во время Великой Отечественной войны?!
– Давно, еще в юности, – помедлив, ответил Ворон, выжидающе взглянув на генерала, ненавязчиво старающегося разрядить нервозную обстановку вовлечением собеседника в диалог не по существу.
– Значит, помните, что говорил чистильщик Таманцев молодому лейтенанту Блинову: «Важно не просто ликвидировать агента врага и не просто заставить его сдать агентуру! Парашютистов, с отличием окончивших разведшколу в Кенигсберге, несколько тысяч. Одним больше – одним меньше, для немцев это не великая потеря. Чистильщик должен любой ценой вынудить агента участвовать в радиоигре против абвера и тем самым нанести фрицам несравненно больше вреда, чем войсковое уничтожение целого батальона СС!» Это не устарело и сегодня, и вообще никогда не устареет. Понимаете, о чем я веду речь?!
Северов, поиграв скулами, промолчал, дав возможность спецу высказаться полностью.
– Неужели вы не устали, майор, жить как беглый преступник, от рассвета до рассвета?! – впервые вмешался в разговор полковник Гайтанов. Он неожиданно заступил на шаг вперед, остановился посреди аллеи, развернувшись напряженным лицом к Ворону. – Или вам мало тех денег, которые вы заработали на ликвидациях отморозков и прочей мрази?! Да-да, я знаю, вы – не киллер, в традиционном, узком, понимании этого слова! – упреждающе поморщился гээрушник. – И все же то, чем вы занимались, приносило вам неплохой доход! Сколько вам еще нужно денег? Миллион, два миллиона?
– Для меня деньги ничего не значат, – повысив тон, произнес не привыкший к такому вызывающему обращению Ворон, сжав губы в прямую линию и с ненавистью посмотрев на жилистого чернявого полковника, которому явно не по душе пришлись окольные разговоры генерала.
– Остыньте оба, я вас умоляю! Нет необходимости доказывать очевидное! – устало поморщился генерал, переведя взгляд с Гайтанова на застывшего, словно перед броском, Ворона. – Полковник излишне эмоционален, привык к конкретике, но в целом абсолютно прав. Все, что вы, майор, творите последние три года, – полный беспредел, но если подумать – в сути своей мало расходится с тем, что делаем мы, я имею в виду ФСБ и ГРУ… Вся соль в методах. Мне понятна ваша мотивация – месть за смерть близких, но ведь Пегас и его быки уже давно кормят рыб на дне Финского залива! А абстрактная цель завалить как можно больше бакланов, ломом подпоясанных… очень смахивает на навязчивую идею, уж не обижайтесь… Как и вы, мы с полковником Гайтановым убеждены в необходимости применения специальных операций, выходящих за рамки вечно не успевающей за реалиями бытия буквы закона! Взять, к примеру, полнейший бред правителей – ради взяток от Запада, стыдливо именуемых кредитами, отменивших смертную казнь на фоне многократного увеличения количества тяжких преступлений и преступности в целом!.. Но если мыслить вашими категориями, то для восстановления справедливости стоит перебить всех депутатов Госдумы, проголосовавших «за», авось новые и возродят столь необходимую в качестве последнего сдерживающего фактора «вышку»?!
– Возможно, от ликвидации некоторых круглозадых «газовиков», крикливых «юристов» и «рыжих кардиналов» воздух России действительно стал бы гораздо чище, – бросил Ворон. – Однако помнится, вы упоминали о конкретных предложениях, генерал.
– Я предлагаю вам, майор, забыть о существовании в параллельном мире и снова стать тем, кем вы были, – офицером специального отряда, на сей раз уже не милиции, а ГРУ! Это – если очень коротко…
– Нам нужны люди вашего интеллекта, опыта, уровня подготовки и, если хотите, даже мотивации, – снова вступил в разговор полковник Гайтанов. – Таких очень не много, и моя мечта, как офицера, собрать хотя бы часть из них вместе, в один кулак!.. Когда я разговаривал с вашим сыном, – взглянув прямо в зрачки Ворона, продолжил полковник, – и рассказал ему о нашем решении предложить вам службу в ГРУ, он сказал дословно следующее: «Если отец согласится, я тоже попрошусь к вам…»
– Иван действительно так сказал? – с легкой иронией отозвался Ворон. – Или это один из ваших методов убеждения и вербовки?!
– Надеюсь, вы не считаете меня лгуном… – вполне внешне естественно возмутился Гайтанов. – Вы действительно нужны нам, майор. Все деньги, связи и прочее имущество, которыми вы на данный момент владеете, нас не интересуют. Единственное, пожалуй, что от вас потребуется, это указать полный список авторитетов, которых вы ликвидировали. Плюс – краткое изложение основных этапов вашей теневой жизни за последние годы, с момента официальной гибели…
– Многие громкие «заказухи» находятся на расследовании в ФСБ, и будет хорошо, если по части из них под благовидным предлогом прекратятся любые телодвижения… – пояснил Корнач. – Но сейчас меня интересует ваше согласие или… – Генерал сделал паузу, нахмурился, но не договорил оборванную фразу. – А детали можно будет обсудить позднее – не здесь и не сейчас. Для этого требуются время и условия. Единственное, что могу обещать, не сходя с места, – новые легальные, а не «липовые» документы, правдоподобную во всех отношениях легенду и возможность максимальной, я повторяю – максимальной самостоятельности в рамках основной задачи! Ну, и… может, еще слишком рано упоминать о деньгах, и все же… Даже если забыть о ваших сбережениях из э т о й жизни, в отличие от коллег из СОБРа, нуждаться вы не будете однозначно. Особый отдел ГРУ – это не милиция, другие задачи, другие возможности. Вот в общих чертах суть нашего с полковником предложения. Решать, разумеется, вам.
Олег Брюсов
Тяжеленные ворота ГУВД открылись, и вся троица – Карим Лерой, адвокат Свербицкий и шеф секьюрити наркодельца Брюсов – двинулась к автостоянке.
Здесь, договорившись встретиться с Нигерийцем на следующий день, дабы обсудить программу дальнейших действий против возможных репрессивных акций «органов», Свербицкий юркнул в свой «мерседес».
Олег Брюсов расположился за рулем «линкольна», а его шеф – на заднем сиденье.
– А где охрана, Брюс? – несколько обеспокоенно заерзал на своем месте наркоторговец, озираясь по сторонам. – И почему нет моего личного шофера?
– Охрана рядом, босс. – Олег сделал успокаивающий жест рукой в сторону стоящих в сотне метров от них парочки «гранд-чероки». – Она присоединится к нам, как только мы отъедем от автостоянки. А что касается вашего шофера… Я подумал – вы, наверно, сгораете от нетерпения задать мне несколько вопросов наедине, поэтому решил сам отвезти вас до резиденции.
Шеф секьюрити запустил двигатель.
– Это верно, Брюс. Настоящая загадка, как вам удалось добиться моего освобождения. – Ниггер расплылся в улыбке. – После подставы с «коксом» я думал, что нескоро выберусь из ментовки.
Но Брюсов не спешил с объяснениями и не трогался с места. Он подмигнул Нигерийцу, уловив его взгляд в зеркале заднего вида.
– Наверно, исстрадались в камере, босс. Может быть, сигаретку с «травкой» или что посерьезнее?
Главный охранник вынул из кармана и, обернувшись, протянул наркодельцу и наркоману небольшую черную кожаную коробочку.
Тот взял ее в руки, приоткрыл – там оказались две дозы кокаина.
– Ну, Брюс… – прочувственно протянул Нигериец. – Ты всегда знаешь, что следует делать.
Он немедленно закатал в нос одну дозу, а посидев пару минут – и вторую.
Телохранитель наркобарона, он же – майор госбезопасности Олег Брюсов, плавно тронул машину с места.
Его внедрили в окружение Карима Лероя полтора года назад. За это время из простого охранника Олег «дорос» до шефа секьюрити.
Блистательную карьеру Брюсова обеспечила ФСБ, устраивая ловкие инсценировки покушения на Нигерийца, в которых Олег, «ликвидируя» нападавших, становился главным героем эпизода.
Но за долгие месяцы прислуживания гомосеку и наркоману майор госбезопасности буквально извелся, исстрадался душой. Ведь как ни подчеркивал он ежеминутно чувство собственного достоинства, все равно, находясь в услужении у законченного мерзавца, приходилось постоянно испытывать чувство унижения.
Выходя на контакт с Корначом, Олег едва ли не слезно умолял его ускорить окончание операции.
Но у генерала имелись резонные возражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Генерал скосил взгляд на поджарого офицера спецназа и тут же вернул его обратно, предусмотрительно вытянув руку, как только заметил угрожающе дрогнувшие скулы на лице Ворона:
– Брэк! Без поспешных выводов, Сергей Николаевич, с парнем все в полном порядке! Жив-здоров, лежит в госпитале, лечит легкое ранение, так что скоро наверняка увидитесь! К нашему разговору сержант Северов имеет лишь косвенное отношение, и уж тем более он не заложник, о чем вы наверняка только что подумали грешным делом…
«И как можно верить таким засранцам! – скривил губы Ворон, имевший полную информацию о допросе сына. – Видимо, спецы полагают, что мне ничего об этом не известно. Вот и гонят туфту».
– Давайте, ей-богу, выйдем на дорожку, а то здесь, среди гранитных памятников и покосившихся крестов, беседовать как-то неловко!..
Корнач приглашающе вытянул руку в сторону аллеи и, не дожидаясь согласия Сергея, первым двинулся с места, ступая по оставленным Северовым следам.
Ворон, при упоминании сына крепко сжавший зубы, прикрыл калитку, накинул на нее крючок и направился следом за Корначом.
Гээрушник двигался чуть левее, профессионально держа поле обзора.
Корнач, первым вышедший на аллею, нагнулся, отряхнул брюки от налипшего снега, подождал, пока Ворон и Гайтанов поравняются с ним, и сказал:
– Давайте, майор, не будем тратить время на пустые фразы. Перейдем сразу к делу?
– Давайте перейдем, – сурово глядя из-под бровей, эхом отозвался Северов.
Из нависшей над кладбищем хмурой тучи, сквозь дыру в которой проглядывала любопытная луна, вдруг крупными хлопьями повалил снег. Видимость сразу упала до трех – пяти метров, без сомнения лишив засевшего неподалеку снайпера возможности точно прицелиться из оптики.
Для Сергея это был хоть и небольшой – квадрат наверняка оцеплен, – но все-таки теоретический шанс быстро разделаться с парламентерами и с боем вырваться из западни. Но он решил все-таки выслушать генерала…
– Если говорить откровенно, то я поддерживаю ваш выбор, – сухо сказал Корнач, умышленно или нет, но бредя в противоположную от Центральной аллеи сторону. – Если закон не дает нам права действовать адекватно угрозе для общества, нужно искать другие варианты решения проблемы. Собаке – собачья смерть, и это не я придумал! Это древняя мудрость, проверенная на практике десятками поколений!.. Однако я всегда выступал за то, чтобы в любом деле был порядок. Самодеятельность, особенно в вопросах ликвидации авторитетов, против которых бессилен суд, не только опасна, но и вредна. Это как военная стратегия – удар нужно нанести именно в тот момент, когда он произведет максимальный эффект. Надеюсь, Сергей Николаевич, вы читали книгу Богомолова «Момент истины», этот супербоевик про работу Смерша, советского спецназа, во время Великой Отечественной войны?!
– Давно, еще в юности, – помедлив, ответил Ворон, выжидающе взглянув на генерала, ненавязчиво старающегося разрядить нервозную обстановку вовлечением собеседника в диалог не по существу.
– Значит, помните, что говорил чистильщик Таманцев молодому лейтенанту Блинову: «Важно не просто ликвидировать агента врага и не просто заставить его сдать агентуру! Парашютистов, с отличием окончивших разведшколу в Кенигсберге, несколько тысяч. Одним больше – одним меньше, для немцев это не великая потеря. Чистильщик должен любой ценой вынудить агента участвовать в радиоигре против абвера и тем самым нанести фрицам несравненно больше вреда, чем войсковое уничтожение целого батальона СС!» Это не устарело и сегодня, и вообще никогда не устареет. Понимаете, о чем я веду речь?!
Северов, поиграв скулами, промолчал, дав возможность спецу высказаться полностью.
– Неужели вы не устали, майор, жить как беглый преступник, от рассвета до рассвета?! – впервые вмешался в разговор полковник Гайтанов. Он неожиданно заступил на шаг вперед, остановился посреди аллеи, развернувшись напряженным лицом к Ворону. – Или вам мало тех денег, которые вы заработали на ликвидациях отморозков и прочей мрази?! Да-да, я знаю, вы – не киллер, в традиционном, узком, понимании этого слова! – упреждающе поморщился гээрушник. – И все же то, чем вы занимались, приносило вам неплохой доход! Сколько вам еще нужно денег? Миллион, два миллиона?
– Для меня деньги ничего не значат, – повысив тон, произнес не привыкший к такому вызывающему обращению Ворон, сжав губы в прямую линию и с ненавистью посмотрев на жилистого чернявого полковника, которому явно не по душе пришлись окольные разговоры генерала.
– Остыньте оба, я вас умоляю! Нет необходимости доказывать очевидное! – устало поморщился генерал, переведя взгляд с Гайтанова на застывшего, словно перед броском, Ворона. – Полковник излишне эмоционален, привык к конкретике, но в целом абсолютно прав. Все, что вы, майор, творите последние три года, – полный беспредел, но если подумать – в сути своей мало расходится с тем, что делаем мы, я имею в виду ФСБ и ГРУ… Вся соль в методах. Мне понятна ваша мотивация – месть за смерть близких, но ведь Пегас и его быки уже давно кормят рыб на дне Финского залива! А абстрактная цель завалить как можно больше бакланов, ломом подпоясанных… очень смахивает на навязчивую идею, уж не обижайтесь… Как и вы, мы с полковником Гайтановым убеждены в необходимости применения специальных операций, выходящих за рамки вечно не успевающей за реалиями бытия буквы закона! Взять, к примеру, полнейший бред правителей – ради взяток от Запада, стыдливо именуемых кредитами, отменивших смертную казнь на фоне многократного увеличения количества тяжких преступлений и преступности в целом!.. Но если мыслить вашими категориями, то для восстановления справедливости стоит перебить всех депутатов Госдумы, проголосовавших «за», авось новые и возродят столь необходимую в качестве последнего сдерживающего фактора «вышку»?!
– Возможно, от ликвидации некоторых круглозадых «газовиков», крикливых «юристов» и «рыжих кардиналов» воздух России действительно стал бы гораздо чище, – бросил Ворон. – Однако помнится, вы упоминали о конкретных предложениях, генерал.
– Я предлагаю вам, майор, забыть о существовании в параллельном мире и снова стать тем, кем вы были, – офицером специального отряда, на сей раз уже не милиции, а ГРУ! Это – если очень коротко…
– Нам нужны люди вашего интеллекта, опыта, уровня подготовки и, если хотите, даже мотивации, – снова вступил в разговор полковник Гайтанов. – Таких очень не много, и моя мечта, как офицера, собрать хотя бы часть из них вместе, в один кулак!.. Когда я разговаривал с вашим сыном, – взглянув прямо в зрачки Ворона, продолжил полковник, – и рассказал ему о нашем решении предложить вам службу в ГРУ, он сказал дословно следующее: «Если отец согласится, я тоже попрошусь к вам…»
– Иван действительно так сказал? – с легкой иронией отозвался Ворон. – Или это один из ваших методов убеждения и вербовки?!
– Надеюсь, вы не считаете меня лгуном… – вполне внешне естественно возмутился Гайтанов. – Вы действительно нужны нам, майор. Все деньги, связи и прочее имущество, которыми вы на данный момент владеете, нас не интересуют. Единственное, пожалуй, что от вас потребуется, это указать полный список авторитетов, которых вы ликвидировали. Плюс – краткое изложение основных этапов вашей теневой жизни за последние годы, с момента официальной гибели…
– Многие громкие «заказухи» находятся на расследовании в ФСБ, и будет хорошо, если по части из них под благовидным предлогом прекратятся любые телодвижения… – пояснил Корнач. – Но сейчас меня интересует ваше согласие или… – Генерал сделал паузу, нахмурился, но не договорил оборванную фразу. – А детали можно будет обсудить позднее – не здесь и не сейчас. Для этого требуются время и условия. Единственное, что могу обещать, не сходя с места, – новые легальные, а не «липовые» документы, правдоподобную во всех отношениях легенду и возможность максимальной, я повторяю – максимальной самостоятельности в рамках основной задачи! Ну, и… может, еще слишком рано упоминать о деньгах, и все же… Даже если забыть о ваших сбережениях из э т о й жизни, в отличие от коллег из СОБРа, нуждаться вы не будете однозначно. Особый отдел ГРУ – это не милиция, другие задачи, другие возможности. Вот в общих чертах суть нашего с полковником предложения. Решать, разумеется, вам.
Олег Брюсов
Тяжеленные ворота ГУВД открылись, и вся троица – Карим Лерой, адвокат Свербицкий и шеф секьюрити наркодельца Брюсов – двинулась к автостоянке.
Здесь, договорившись встретиться с Нигерийцем на следующий день, дабы обсудить программу дальнейших действий против возможных репрессивных акций «органов», Свербицкий юркнул в свой «мерседес».
Олег Брюсов расположился за рулем «линкольна», а его шеф – на заднем сиденье.
– А где охрана, Брюс? – несколько обеспокоенно заерзал на своем месте наркоторговец, озираясь по сторонам. – И почему нет моего личного шофера?
– Охрана рядом, босс. – Олег сделал успокаивающий жест рукой в сторону стоящих в сотне метров от них парочки «гранд-чероки». – Она присоединится к нам, как только мы отъедем от автостоянки. А что касается вашего шофера… Я подумал – вы, наверно, сгораете от нетерпения задать мне несколько вопросов наедине, поэтому решил сам отвезти вас до резиденции.
Шеф секьюрити запустил двигатель.
– Это верно, Брюс. Настоящая загадка, как вам удалось добиться моего освобождения. – Ниггер расплылся в улыбке. – После подставы с «коксом» я думал, что нескоро выберусь из ментовки.
Но Брюсов не спешил с объяснениями и не трогался с места. Он подмигнул Нигерийцу, уловив его взгляд в зеркале заднего вида.
– Наверно, исстрадались в камере, босс. Может быть, сигаретку с «травкой» или что посерьезнее?
Главный охранник вынул из кармана и, обернувшись, протянул наркодельцу и наркоману небольшую черную кожаную коробочку.
Тот взял ее в руки, приоткрыл – там оказались две дозы кокаина.
– Ну, Брюс… – прочувственно протянул Нигериец. – Ты всегда знаешь, что следует делать.
Он немедленно закатал в нос одну дозу, а посидев пару минут – и вторую.
Телохранитель наркобарона, он же – майор госбезопасности Олег Брюсов, плавно тронул машину с места.
Его внедрили в окружение Карима Лероя полтора года назад. За это время из простого охранника Олег «дорос» до шефа секьюрити.
Блистательную карьеру Брюсова обеспечила ФСБ, устраивая ловкие инсценировки покушения на Нигерийца, в которых Олег, «ликвидируя» нападавших, становился главным героем эпизода.
Но за долгие месяцы прислуживания гомосеку и наркоману майор госбезопасности буквально извелся, исстрадался душой. Ведь как ни подчеркивал он ежеминутно чувство собственного достоинства, все равно, находясь в услужении у законченного мерзавца, приходилось постоянно испытывать чувство унижения.
Выходя на контакт с Корначом, Олег едва ли не слезно умолял его ускорить окончание операции.
Но у генерала имелись резонные возражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53