— Но как боевое оружие они не слишком эффективны.
— Как эти мерзавцы их раздобыли? — спросил Том Дэвис.
— Хороший вопрос. Полагаю, что ФБР уже получило те автоматы, из которых стреляли в Виргинии, и сейчас прослеживает их путь по регистрационным номерам. Они хорошо умеют делать такие вещи. Сегодня вечером, думаю, информация уже будет у нас. Это даст им представление о том, как оружие попало в руки террористов, а затем расследование пойдёт своим чередом.
* * *
— Что теперь будет делать Бюро, а, Энцо? — спросил Брайан.
— Это дело особой важности. Ему присвоят кодовое название и дадут право подключать к его расследованию любого агента. Сейчас фэбээровцы, конечно же, прежде всего ищут автомобиль, который использовали плохие парни. Возможно, он был угнан. Но вероятнее, что арендован. При оформлении аренды нужно расписаться, оставить копию водительских прав, кредитной карточки — словом, обычный набор, без которого ты не сможешь арендовать в Штатах автомобиль. Все это можно проследить. А любой след куда-нибудь да ведёт, братишка. Именно поэтому всех так часто заставляют предъявлять документы.
— Как дела, парни? — спросил Пит, входя в комнату.
— Выпивка помогает, — ответил Брайан. Он всё ещё чистил свою «беретту», хотя Доминик уже закончил возиться со «смит-вессоном». — Это было нисколько не забавно, Пит.
— Никто и не мог ожидать ничего иного. Значит, я только что говорил с Министерством внутренних дел. Они хотят познакомиться с вами, парни, где-нибудь послезавтра. Брайан, у вас прежде были серьёзные сомнения, но сегодня вы сказали мне, что теперь всё обстоит иначе. Вы с тех пор не переменили своё мнение?
— Пит, вы обучали нас узнавать людей, подбираться к ним и убивать их. Я знаю, что смогу жить со всем этим в себе — до тех пор, пока от нас не потребуют чего-то полностью незаконного.
Доминик лишь кивнул, соглашаясь с братом, но его взгляд не отрывался от лица Александера.
— Ну, вот и хорошо. В Техасе есть старая шутка насчёт того, почему там такие хорошие адвокаты: потому что людей, которых нужно убить, гораздо больше, чем лошадей, которых стоит красть. И, раз уж речь зашла о тех, кого нужно убить, возможно, вы вдвоём сможете немного помочь в этом деле.
— Вы, может быть, все же скажете нам, на кого именно мы работаем? — спросил Брайан.
— Вы узнаете это должным порядком, через день-другой.
— Ладно, столько я смогу подождать. — Он наскоро прикидывал в уме. Генерал Терри Бротон мог кое-что знать. Парень из ФБР, Вернер, знал наверняка. Бывшая табачная плантация, на которой они обучались, не принадлежала ни одной известной ему правительственной организации. ЦРУ имело в Виргинии «Ферму» рядом с Йорктауном, но до неё было около ста пятидесяти миль. Это место вряд ли могло принадлежать и АНБ, по крайней мере, так ему казалось, хотя он вполне мог ошибаться. И вообще, оно было совершенно лишено «правительственного» запаха — по крайней мере, на его нюх. Но, как бы там ни было, через несколько дней он наконец-то узнает нечто существенное, а столько он вполне мог вытерпеть.
— Что-нибудь нам известно о тех парнях, которых мы нынче замочили?
— Почти ничего. Придётся некоторое время подождать. Доминик, сколько времени должно пройти до тех пор, пока у них появятся сколько-нибудь значимые сведения?
— Завтра к полудню у них будет много информации, но у нас нет связи с Бюро. Если только вы не хотите, чтобы я...
— Нет, не хочу. Нам, возможно, придётся дать им понять, что вы с Брайаном не какая-то новая версия Одинокого ковбоя, но об этом должно узнать как можно меньше народу.
— Вы хотите сказать, что мне нужно будет поговорить с Гасом Вернером?
— Вероятно. Он обладает достаточным весом в Бюро, чтобы сказать, что вы выполняете спецзадание, и заставить прекратить лишние разговоры. Мне кажется, что он должен быть очень доволен, что нашёл для нас такой талант. Между прочим, вы очень неплохо проявили себя.
— Мы сделали только то, — ответил морской пехотинец, — чему нас учили. У нас всего лишь оказалось достаточно времени, чтобы собрать своё дерьмо в кучку, а после этого всё шло автоматически. В военном училище меня заставили усвоить, что различие между «сделал» и «не сделал» часто укладывается в несколько секунд размышлений. Если бы мы, когда все это началось, находились в «Сэм Гуди» и пришли на несколько минут раньше, то, не исключено, что всё закончилось бы по-другому. И ещё одно: два человека действуют примерно в четыре раза эффективнее, чем один человек. Об этом даже есть серьёзное научное исследование. «Нелинейные тактические факторы в действиях малых подразделений». Если я, конечно, правильно запомнил название. Мы его изучали в Школе разведки.
— Ты что, серьёзно хочешь сказать, что морские пехотинцы умеют читать? — спросил Доминик, потянувшись к бутылке бурбона. Он налил две хороших порции, разбавил — чисто символически, — протянул один стакан брату, а из второго сразу же отпил.
— Тот парень, который был в «Сэм Гуди», — он улыбался мне, — сказал Брайан, который, по-видимому, никак не мог отойти от изумления, вызванного таким поведением террориста. — Я тогда не обратил на это внимания, а теперь мне кажется, что он не боялся смерти.
— Это у них называется мученичеством, и есть люди, которые действительно верят, что за такую смерть им на том свете уготована хорошая участь, — объяснил Пит. — Ну, и что вы сделали?
— Я выстрелил в него с близкого расстояния, наверно, шесть или семь раз...
— Более десяти, братишка, — поправил его Доминик. — И ещё одну, последнюю, пулю в затылок.
— Он всё ещё двигался, — объяснил Брайан. — А у меня не было наручников, чтобы надеть на него. И, знаете, на самом деле я нисколько не раскаиваюсь, что сделал это. — Кроме того, он всё равно в считанные минуты истёк бы кровью. Из-за того, что все получилось именно так, а не иначе, его путь в мир иной лишь стал немного короче.
* * *
— В-3 и бинго! Точно — бинго! — воскликнул Джек из-за своего стола. — Сали участвует в игре! — добавил он, ткнув пальцем в экран.
Виллс принялся елозить мышкой, вызывая перехват из Агентства национальной безопасности. Да, там обнаружилось все, что требовалось.
— Знаешь, Джек, — накануне он, почти незаметно для самого себя, перешёл на более фамильярно-покровительственный тон в общении с этим действительно хорошим мальчиком, — курице полагается кудахтать лишь после того, как яйцо отложено: только для того, чтобы сообщить миру, какая она умница. К работе с нашими птичками это тоже относится. Ладно, Джек, теперь говорю официально: да, Уда бен-Сали — игрок. Кому это адресовано?
— Парню, с которым он часто болтает в Сети. Главным образом они говорят о пересылке денег.
— Наконец-то! — Виллс внимательно просмотрел документ на своём мониторе. — АНБ запросило фотографии парня, всю имеющуюся информацию о нём. Может быть, в Лэнгли наконец сообразят взять его под плотное наблюдение? Слава тебе, господи! — Он сделал паузу и спросил: — У тебя есть список людей, с которыми он общался по электронной почте?
— Угу. Хотите посмотреть? — Джек нажал кнопку и уже через пятнадцать секунд передал лист распечатки своему соседу по комнате. — Даты и все параметры электронных писем. Если хотите, я могу распечатать все интересные и объяснить, почему они меня заинтересовали.
— Пока что пускай лежат на своём месте. А я покажу это Рику Беллу.
— Ладно, а я останусь оборонять форт.
«Видел новости по ТВ? — писал Сали своему чуть ли не постоянному корреспонденту. — От этого у американцев должны сильно разболеться животы!»
— Что верно, то верно, — сказал Джек, обращаясь к экрану. — Но ты сам, Уда, напечатал эти слова. Своей собственной рукой. Угу!
«Ещё шестнадцать мучеников», — думал Мохаммед, смотревший телевизор в номере венской гостиницы «Бристоль». Это казалось болезненной потерей только на первый взгляд. Такие люди на самом деле представляли собой всего лишь расходный материал. По своей ценности они не могли идти ни в какое сравнение с ним, и это было чистой правдой, из-за той роли, которую он исполнял в организации. Его внешность и отличное владение языками позволяли ему отправиться в любой район земного шара, а благодаря блестящему уму он мог отлично планировать свои миссии.
«Бристоль» был воистину прекрасной гостиницей. Он располагался на противоположной стороне улицы от ещё более привлекательного «Империала». В мини-баре здесь имелся даже хороший коньяк, а Мохаммед любил хороший коньяк. Миссия прошла не так чтобы совсем хорошо... он надеялся, что мёртвых американцев будут сотни, а не несколько дюжин, но, учитывая множество вооружённых полицейских и даже вооружённых граждан, следует признать, что его ожидания были чрезмерно оптимистичными. Но стратегическая цель достигнута. Все американцы теперь знали, что они не находятся в безопасности. Где бы они ни жили, до них всюду могут добраться его святые воины, готовые отдать свои жизни за то, чтобы лишить американцев их самоуверенного чувства защищённости. Мустафа, Саид, Сабави и Мехди сейчас находились в раю — если такое место действительно существовало. Он иногда думал, что это всего лишь сказка, предназначенная для доверчивых детей или простаков, которые верят всему, что проповедуют имамы. Нужно тщательно выбирать проповедников, поскольку далеко не все имамы понимают ислам так же, как он, Мохаммед. Но погибшие не желали власти над всем. А он желает... хотя, возможно, не над всем, а над частью — той, в которую входят Святые места.
Он не мог открыто говорить о подобном. Кое-кто из старших руководителей Организации действительно верил в существование рая, они придерживались даже более консервативного — реакционного! — подхода к вере, нежели ваххабиты Саудовской Аравии. Он считал последних всего лишь развращёнными порождениями своей испорченной огромными деньгами страны, людьми, которые, прикрываясь высокими словами, предавались порокам дома и за границей, проматывая свои богатства. Деньги нетрудно потратить. В конце концов, нельзя же их взять с собой в загробную жизнь. Если рай действительно существует, то там деньги не нужны. А если не существует — то тем более не нужны. Чего он хотел, на что он надеялся — нет, чего он достигнет при жизни, — это Власть, возможность указывать людям, подчинять их своей воле. Для него религия являлась матрицей, определявшей форму того мира, которым он будет управлять. Он даже молился при случае, чтобы ему дано было не забыть эту форму — прежде всего, при встречах с «вышестоящими». Но, будучи руководителем операций, именно он, а не они, определял путь, по которому шла их организация, преодолевая препятствия, расставленные перед нею идолопоклонниками с Запада. И, выбирая путь, он одновременно определял суть стратегии, основанной на религиозных верованиях, легко корректировавшихся политическим миром, в котором они действовали. В конце концов, не кто иной, как враг, формировал твою стратегию, поскольку именно с его стратегией необходимо было совладать.
Итак, теперь американцы познают страх, какого не знали никогда прежде. Теперь риску подвергалась не их политическая столица и не их финансовая столица, а их жизни — всех и каждого. Миссия изначально была направлена главным образом на убийство женщин и детей, самых драгоценных и самых уязвимых членов любого общества.
Ещё раз отметив про себя, что цель достигнута, он со щелчком открутил крышечку на очередной маленькой бутылочке коньяка.
Попозже он включит ноутбук и получит донесения от своих подчинённых в поле. Нужно будет сказать одному из банкиров, чтобы тот положил ещё валюты на его лихтенштейнский счёт. Нельзя допустить, чтобы он иссяк. После этого счета «Visa» будут аннулированы и навсегда канут в миры эфира. В противном случае полиция может узнать его имя и, возможно, даже раздобыть фотографию и пойти по его следу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
— Как эти мерзавцы их раздобыли? — спросил Том Дэвис.
— Хороший вопрос. Полагаю, что ФБР уже получило те автоматы, из которых стреляли в Виргинии, и сейчас прослеживает их путь по регистрационным номерам. Они хорошо умеют делать такие вещи. Сегодня вечером, думаю, информация уже будет у нас. Это даст им представление о том, как оружие попало в руки террористов, а затем расследование пойдёт своим чередом.
* * *
— Что теперь будет делать Бюро, а, Энцо? — спросил Брайан.
— Это дело особой важности. Ему присвоят кодовое название и дадут право подключать к его расследованию любого агента. Сейчас фэбээровцы, конечно же, прежде всего ищут автомобиль, который использовали плохие парни. Возможно, он был угнан. Но вероятнее, что арендован. При оформлении аренды нужно расписаться, оставить копию водительских прав, кредитной карточки — словом, обычный набор, без которого ты не сможешь арендовать в Штатах автомобиль. Все это можно проследить. А любой след куда-нибудь да ведёт, братишка. Именно поэтому всех так часто заставляют предъявлять документы.
— Как дела, парни? — спросил Пит, входя в комнату.
— Выпивка помогает, — ответил Брайан. Он всё ещё чистил свою «беретту», хотя Доминик уже закончил возиться со «смит-вессоном». — Это было нисколько не забавно, Пит.
— Никто и не мог ожидать ничего иного. Значит, я только что говорил с Министерством внутренних дел. Они хотят познакомиться с вами, парни, где-нибудь послезавтра. Брайан, у вас прежде были серьёзные сомнения, но сегодня вы сказали мне, что теперь всё обстоит иначе. Вы с тех пор не переменили своё мнение?
— Пит, вы обучали нас узнавать людей, подбираться к ним и убивать их. Я знаю, что смогу жить со всем этим в себе — до тех пор, пока от нас не потребуют чего-то полностью незаконного.
Доминик лишь кивнул, соглашаясь с братом, но его взгляд не отрывался от лица Александера.
— Ну, вот и хорошо. В Техасе есть старая шутка насчёт того, почему там такие хорошие адвокаты: потому что людей, которых нужно убить, гораздо больше, чем лошадей, которых стоит красть. И, раз уж речь зашла о тех, кого нужно убить, возможно, вы вдвоём сможете немного помочь в этом деле.
— Вы, может быть, все же скажете нам, на кого именно мы работаем? — спросил Брайан.
— Вы узнаете это должным порядком, через день-другой.
— Ладно, столько я смогу подождать. — Он наскоро прикидывал в уме. Генерал Терри Бротон мог кое-что знать. Парень из ФБР, Вернер, знал наверняка. Бывшая табачная плантация, на которой они обучались, не принадлежала ни одной известной ему правительственной организации. ЦРУ имело в Виргинии «Ферму» рядом с Йорктауном, но до неё было около ста пятидесяти миль. Это место вряд ли могло принадлежать и АНБ, по крайней мере, так ему казалось, хотя он вполне мог ошибаться. И вообще, оно было совершенно лишено «правительственного» запаха — по крайней мере, на его нюх. Но, как бы там ни было, через несколько дней он наконец-то узнает нечто существенное, а столько он вполне мог вытерпеть.
— Что-нибудь нам известно о тех парнях, которых мы нынче замочили?
— Почти ничего. Придётся некоторое время подождать. Доминик, сколько времени должно пройти до тех пор, пока у них появятся сколько-нибудь значимые сведения?
— Завтра к полудню у них будет много информации, но у нас нет связи с Бюро. Если только вы не хотите, чтобы я...
— Нет, не хочу. Нам, возможно, придётся дать им понять, что вы с Брайаном не какая-то новая версия Одинокого ковбоя, но об этом должно узнать как можно меньше народу.
— Вы хотите сказать, что мне нужно будет поговорить с Гасом Вернером?
— Вероятно. Он обладает достаточным весом в Бюро, чтобы сказать, что вы выполняете спецзадание, и заставить прекратить лишние разговоры. Мне кажется, что он должен быть очень доволен, что нашёл для нас такой талант. Между прочим, вы очень неплохо проявили себя.
— Мы сделали только то, — ответил морской пехотинец, — чему нас учили. У нас всего лишь оказалось достаточно времени, чтобы собрать своё дерьмо в кучку, а после этого всё шло автоматически. В военном училище меня заставили усвоить, что различие между «сделал» и «не сделал» часто укладывается в несколько секунд размышлений. Если бы мы, когда все это началось, находились в «Сэм Гуди» и пришли на несколько минут раньше, то, не исключено, что всё закончилось бы по-другому. И ещё одно: два человека действуют примерно в четыре раза эффективнее, чем один человек. Об этом даже есть серьёзное научное исследование. «Нелинейные тактические факторы в действиях малых подразделений». Если я, конечно, правильно запомнил название. Мы его изучали в Школе разведки.
— Ты что, серьёзно хочешь сказать, что морские пехотинцы умеют читать? — спросил Доминик, потянувшись к бутылке бурбона. Он налил две хороших порции, разбавил — чисто символически, — протянул один стакан брату, а из второго сразу же отпил.
— Тот парень, который был в «Сэм Гуди», — он улыбался мне, — сказал Брайан, который, по-видимому, никак не мог отойти от изумления, вызванного таким поведением террориста. — Я тогда не обратил на это внимания, а теперь мне кажется, что он не боялся смерти.
— Это у них называется мученичеством, и есть люди, которые действительно верят, что за такую смерть им на том свете уготована хорошая участь, — объяснил Пит. — Ну, и что вы сделали?
— Я выстрелил в него с близкого расстояния, наверно, шесть или семь раз...
— Более десяти, братишка, — поправил его Доминик. — И ещё одну, последнюю, пулю в затылок.
— Он всё ещё двигался, — объяснил Брайан. — А у меня не было наручников, чтобы надеть на него. И, знаете, на самом деле я нисколько не раскаиваюсь, что сделал это. — Кроме того, он всё равно в считанные минуты истёк бы кровью. Из-за того, что все получилось именно так, а не иначе, его путь в мир иной лишь стал немного короче.
* * *
— В-3 и бинго! Точно — бинго! — воскликнул Джек из-за своего стола. — Сали участвует в игре! — добавил он, ткнув пальцем в экран.
Виллс принялся елозить мышкой, вызывая перехват из Агентства национальной безопасности. Да, там обнаружилось все, что требовалось.
— Знаешь, Джек, — накануне он, почти незаметно для самого себя, перешёл на более фамильярно-покровительственный тон в общении с этим действительно хорошим мальчиком, — курице полагается кудахтать лишь после того, как яйцо отложено: только для того, чтобы сообщить миру, какая она умница. К работе с нашими птичками это тоже относится. Ладно, Джек, теперь говорю официально: да, Уда бен-Сали — игрок. Кому это адресовано?
— Парню, с которым он часто болтает в Сети. Главным образом они говорят о пересылке денег.
— Наконец-то! — Виллс внимательно просмотрел документ на своём мониторе. — АНБ запросило фотографии парня, всю имеющуюся информацию о нём. Может быть, в Лэнгли наконец сообразят взять его под плотное наблюдение? Слава тебе, господи! — Он сделал паузу и спросил: — У тебя есть список людей, с которыми он общался по электронной почте?
— Угу. Хотите посмотреть? — Джек нажал кнопку и уже через пятнадцать секунд передал лист распечатки своему соседу по комнате. — Даты и все параметры электронных писем. Если хотите, я могу распечатать все интересные и объяснить, почему они меня заинтересовали.
— Пока что пускай лежат на своём месте. А я покажу это Рику Беллу.
— Ладно, а я останусь оборонять форт.
«Видел новости по ТВ? — писал Сали своему чуть ли не постоянному корреспонденту. — От этого у американцев должны сильно разболеться животы!»
— Что верно, то верно, — сказал Джек, обращаясь к экрану. — Но ты сам, Уда, напечатал эти слова. Своей собственной рукой. Угу!
«Ещё шестнадцать мучеников», — думал Мохаммед, смотревший телевизор в номере венской гостиницы «Бристоль». Это казалось болезненной потерей только на первый взгляд. Такие люди на самом деле представляли собой всего лишь расходный материал. По своей ценности они не могли идти ни в какое сравнение с ним, и это было чистой правдой, из-за той роли, которую он исполнял в организации. Его внешность и отличное владение языками позволяли ему отправиться в любой район земного шара, а благодаря блестящему уму он мог отлично планировать свои миссии.
«Бристоль» был воистину прекрасной гостиницей. Он располагался на противоположной стороне улицы от ещё более привлекательного «Империала». В мини-баре здесь имелся даже хороший коньяк, а Мохаммед любил хороший коньяк. Миссия прошла не так чтобы совсем хорошо... он надеялся, что мёртвых американцев будут сотни, а не несколько дюжин, но, учитывая множество вооружённых полицейских и даже вооружённых граждан, следует признать, что его ожидания были чрезмерно оптимистичными. Но стратегическая цель достигнута. Все американцы теперь знали, что они не находятся в безопасности. Где бы они ни жили, до них всюду могут добраться его святые воины, готовые отдать свои жизни за то, чтобы лишить американцев их самоуверенного чувства защищённости. Мустафа, Саид, Сабави и Мехди сейчас находились в раю — если такое место действительно существовало. Он иногда думал, что это всего лишь сказка, предназначенная для доверчивых детей или простаков, которые верят всему, что проповедуют имамы. Нужно тщательно выбирать проповедников, поскольку далеко не все имамы понимают ислам так же, как он, Мохаммед. Но погибшие не желали власти над всем. А он желает... хотя, возможно, не над всем, а над частью — той, в которую входят Святые места.
Он не мог открыто говорить о подобном. Кое-кто из старших руководителей Организации действительно верил в существование рая, они придерживались даже более консервативного — реакционного! — подхода к вере, нежели ваххабиты Саудовской Аравии. Он считал последних всего лишь развращёнными порождениями своей испорченной огромными деньгами страны, людьми, которые, прикрываясь высокими словами, предавались порокам дома и за границей, проматывая свои богатства. Деньги нетрудно потратить. В конце концов, нельзя же их взять с собой в загробную жизнь. Если рай действительно существует, то там деньги не нужны. А если не существует — то тем более не нужны. Чего он хотел, на что он надеялся — нет, чего он достигнет при жизни, — это Власть, возможность указывать людям, подчинять их своей воле. Для него религия являлась матрицей, определявшей форму того мира, которым он будет управлять. Он даже молился при случае, чтобы ему дано было не забыть эту форму — прежде всего, при встречах с «вышестоящими». Но, будучи руководителем операций, именно он, а не они, определял путь, по которому шла их организация, преодолевая препятствия, расставленные перед нею идолопоклонниками с Запада. И, выбирая путь, он одновременно определял суть стратегии, основанной на религиозных верованиях, легко корректировавшихся политическим миром, в котором они действовали. В конце концов, не кто иной, как враг, формировал твою стратегию, поскольку именно с его стратегией необходимо было совладать.
Итак, теперь американцы познают страх, какого не знали никогда прежде. Теперь риску подвергалась не их политическая столица и не их финансовая столица, а их жизни — всех и каждого. Миссия изначально была направлена главным образом на убийство женщин и детей, самых драгоценных и самых уязвимых членов любого общества.
Ещё раз отметив про себя, что цель достигнута, он со щелчком открутил крышечку на очередной маленькой бутылочке коньяка.
Попозже он включит ноутбук и получит донесения от своих подчинённых в поле. Нужно будет сказать одному из банкиров, чтобы тот положил ещё валюты на его лихтенштейнский счёт. Нельзя допустить, чтобы он иссяк. После этого счета «Visa» будут аннулированы и навсегда канут в миры эфира. В противном случае полиция может узнать его имя и, возможно, даже раздобыть фотографию и пойти по его следу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89