Колодников сразу определил по дворовым постройкам, что женщина держит скотину, чувствовалось это и по запаху навоза и хрюканью, доносящемуся откуда-то из глубины двора. Между сенями и домом был неширокий проход с открытой калиткой, в которую майор рассмотрел огромный, не менее десяти соток огород, густо засаженный помидорами и бесконечными грядками сочного зеленого лука.
— Нету его дома, но вы же не поверите? — как бы утвердила хозяйка.
— Не поверим, — признался Мазуров.
— Проходите, — вздохнула женщина и, не оборачиваясь, первая вошла в дом.
Лишь теперь майор вспомнил ее имя — Валентина.
Мазуров на всякий случай расстегнул кобуру, но пускать оружие в ход им не пришлось. Валерки в доме не было. В спальне Колодников увидел только молодую, поистине кустодиевскую красавицу, правда, с солидным синяком под глазом. Но даже это «украшение» не портило простую, русскую красоту девушки, и некоторая полнота ей даже шла. Покрасневшие глаза и всхлипывающий курносый нос подсказали майору, что фингал красавица получила недавно и еще окончательно с этим обстоятельством не смирилась.
— Ну, чего ревешь? — спросил Колодников. — Как зовут?
— Ле-ена, — жалобно протянула барышня.
— Давно он тебя так приласкал?
— Часа два назад, — дрогнувшим голосом призналась девушка.
— За что?
— Сережки не хотела отдавать.
— Дорогие сережки?
— Золотые, — она снова всхлипнула. — Мамий подарок.
Колодников взглянул на уши девушки и сразу увидел покрасневшие мочки.
В дом подтянулись и остальные члены самостийной опергруппы. Они уже проверили все хозпостройки и убедились, что Валерия Сергеева дома действительно нет. Колодников продолжал допрос женщин:
— Так когда он пришел домой?
— В шесть, — без запинки ответила мать.
— И долго был?
— Да нет, выгреб из дома все деньги, Ленке вон морду набил и ушел.
— На чем он приехал?
— Как это? — не поняла мать.
— Ну, на какой машине?
— Ни на какой, — в первый раз удивилась родительница. — Пешком пришел, пешком и ушел. Огородами.
— Сказал куда идет?
— Нет, он никогда не говорит. А в этот раз, видно, далеко собрался.
Паспорт взял.
— Вы давно с ним расписались? — спросил Мазуров Елену.
— В прошлом году, в зоне еще.
— А где познакомились?
— По переписке. Он такие хорошие письма мне писал.
«Ясно, наивная дурочка, и прохиндей, катающий письма под копирку, — понял Мазуров, разглядывая паспорт Лены. — Двадцать девять лет, а замуж все никак, тут и подвернулся этот козел…»
— К кому он мог пойти?
— Не знаю. Сюда он никого не приводил, — отрезала мать.
Ее поведение удивляло Колодникова. С одной стороны, Валентина явно была агрессивно настроена против родного сына, но при этом не жалует и милицейскую братию.
— Может, он имена какие-нибудь называл? — спросил Андрей.
— Нет.
— А этот, как его, — Ленка неуверенно посмотрела на свекровь. — Батон, что ли?
— Какой Батон? — быстро спросил Мазуров.
— Брат это его двоюродный, Витька Козлов, — неохотно призналась мать. — Тоже все из тюрьмы да в ссылку.
— И где это Батон живет?
— На Красноярской, в пятиэтажках. Второй дом, если идти отсюда, квартира на третьем этаже, сорок вторая.
— Хорошо, спасибо, — сказал, поднимаясь, Колодников.
— Что Валерка хоть натворил? — спросила напоследок Валентина.
Колодников скрывать не стал:
— Милиционера порезал, еле отходили.
Елена ахнула, а Валентина начала отчитывать незваных гостей:
— И что вы его выпустили? За две недели все нервы вымотал! Десять лет горбатилась со скотиной, думала, сын выйдет, заживем по-человечески… Как же!
У него одно на уме, как бы кольнуться да зарезать кого. Из-за отца его глаз поднять на соседей не могла, стьщно было, и этот такой же!
Тут Колодников ее прервал:
— Если он вам так надоел, то как появится, дайте знать нам или Андрею, — майор кивнул на Мысина. — Он тут в вашем районе постоянно пасется.
— Да знаю я его, — пробурчала Валентина. — С матерью его в одном цехе работали, лет на десять она меня помоложе.
Лишь у порога, оглянувшись назад и посмотрев на Лену, Мазуров вдруг понял, что она беременна.
«Вот влетела-то дурочка молодая, — подумал он. — И деваться ей теперь некуда».
У машины Колодников подвел итог операции:
— Ну что, здесь голяк.
— Да, похоже, рванул Валера из города, только пятки сверкали, — согласился Мазуров. — Надо бы объявить его в розыск.
Он обернулся к участковым:
— Мы сейчас подскочим к этому Батону, а ты, — обратился он к Панченко, — езжай в управление и толково объясни все, пусть оповестят патрульные машины, линейный отдел и область.
— Хорошо.
Неуверенно наконец начала наступать темнота, и на улицах зажглись редкие фонари. На Красноярской милиционеры разбились по тому же принципу: в подъезд пошли Мазуров, Колодников и Мысин, под окнами затаились Фортуна и Березин.
У сорок второй квартиры Мазуров остановился, предупреждающе поднял руку и, приложив ухо к стандартной, крашеной двери, прислушался. Эта выработанная годами методика частенько избавляла его от разных неприятных сюрпризов при подобных, как сегодня, нежданных визитах.
— Есть. Как минимум двое, — сказал он через минуту.
— Не радио, случайно? — шепнул Колодников.
— По радио не матерятся.
После этого майор осторожно постучал в дверь и снова прислушался. Голоса затихли. Мазуров чуть переждал и повторил свою попытку. Вскоре послышалось легкое движение, и майор постучал более настойчиво.
— Кто? — донеслось из-за двери.
— Свои! Открывай, мать твою! — пьяным голосом отозвался Михалыч.
— Свои все дома, пошел на хрен, — и Мазуров услышал удаляющиеся шаги. Он переглянулся со своими напарниками, с досадой мотнул головой, дескать, «номер не удался», и уже изо всей силы застучал в дверь. В ответ грянул поток мата.
— … Я милицию вызову!.. — прозвучало в конце.
— Милиция уже здесь, открывай давай! Быстро!
— Да пошли вы!..
Поздние гости переглянулись, и Колодников развел руками:
— Придется тебе, Михалыч, ломать дверь.
— Опять я?! — возмутился Мазуров.
— Ну, Михалыч, а кто же еще, как не ты? Ты специалист, мы с тезкой только на подхвате.
— Ну ладно, попробуем.
Колодников не зря назвал Мазурова специалистом по выбиванию дверей.
Невысокий, но широкоплечий, плотный, с мощными руками бывшего боксера, он, как никто, умел ликвидировать подобные препятствия советского производства. Иногда его вызывали даже в выходные, только лишь для того, чтобы тот разнес в щепки последний оплот упрямых затворников с уголовным прошлым.
Мазуров отошел, набычился и, разбежавшись, врезался в дверь. Та затрещала, но выдержала удар девяностокилограммового тарана, только штукатурка посыпалась.
— Крепкая, — пробормотал майор. Теперь он далеко отходить не стал, качнулся маятником и плечом ударил в упрямое дерево. То же самое повторил Колодников. Этого напора дверь не выдержала. Замок держался до конца, а вот петли отлетели от косяка вместе с кусками дерева. Не дожидаясь, пока осядет пыль, оба рванулись в квартиру. Проскочив узкий коридор, Мазуров первый ворвался в комнату и лицом к лицу столкнулся с каким-то верзилой. Тот взмахнул рукой, и Михалыч еле увернулся от его кулака. В свою очередь и детина легко ушел от удара Мазурова.
«Ого, бывший боксер», — подумал майор и заработал кулаками еще быстрее.
Мимо них в комнату бочком проскользнул Колодников, а за ним и его молодой тезка. Когда Мазуров все же свалил своего противника хуком с правой и обернулся, то увидел, что Мысин сидит верхом на лежащем лицом вниз мужике в серой, грязной майке, а Колодников стоит на балконе и смотрит вниз. Пристегнув своего «клиента» наручниками к ножке серванта, Мазуров выскочил на балкон.
— Что там? — спросил он, всматриваясь в темноту.
— Да какой-то придурок с балкона сиганул. Ну что там, Фортуна? — крикнул Колодников вниз.
— Ногу сломал, — донеслось снизу.
— Надо думать, все-таки третий этаж.
— Знаешь, кто это?! — крикнул уже Березин. — Рыбачок!
— Да ну?! — в один голос взревели стоящие на балконе.
— Он самый, я его хорошо знаю!
— Ну, Михалыч, с тебя пузырь, — толкнул плечом Мазурова Андрей. — Еще одна «палка» есть.
Глава 6
Николай Рыбаков по кличке Рыбачок уже полтора месяца числился в розыске.
На Первомай этот сорокалетний мужик, пациент психдиспансера, нажрался до поросячьего визга и «розочкой» — разбитым горлышком бутылки — запорол своего дружка, после чего скрылся в заливных лугах, но найти его там не удалось. Луга эти — место особое, и разобраться в их хитросплетениях может не каждый, кружить по ним, водя за нос оперативников, преступнику было очень удобно.
Подъехал «уазик», и участковые погрузили «парашютиста» в машину. Майоры вернулись в квартиру. Андрей Мысин покуривал, продолжая сидеть на спине хозяина дома. Тот ворочался под ним, время от времени изрыгая приглушенные проклятия.
— Ну, этот, что ли, Батон? — спросил Мазуров, определив хозяина квартиры по непринужденности одежды: старые трусы и майка. Жестом майор показал, чтобы Мысин поднял бедолагу. Хозяин квартиры оказался мужиком лет сорока, богато орнаментированным татуировкой.
— Ну что, падла, укрываешь у себя убийц? — сурово спросил Мазуров, всей массой надвигаясь на Батона.
— Да я-то тут при чем?! Он сам приперся.
Мысин с Колодниковым подошли к спарринг-партнеру Мазурова, отстегнули наручник и, подняв его с пола, защелкнули браслеты теперь на обеих руках.
«Боксер» уже очухался от нокаута и пробовал сопротивляться, так что приходилось пинками и тычками помогать ему продвигаться вперед.
— Иди ты, козел!
Присмотревшись к своему противнику, Мазуров растерялся. Это оказался совсем не Сергеев-Быков. Мужик был раза в два старше Быкова. В прошлом, возможно, интересное лицо драчуна сейчас носило следы неизбывной любви к алкоголю.
— Это кто такой? — спросил Михалыч.
— Не узнаешь? — спросил Колодников. — Демин, Александр Палыч.
— А-а! Это тот самый Дема?
— Ну да.
— Я, оказывается, мастера спорта отключил. И чего я в свое время не пошел в большой бокс? — пожалел Мазуров.
Демин когда-то был популярнейшей в Кривове личностью, он первым в городе получил звание мастера спорта по боксу, стал призером области. После окончания спортивной карьеры Демин стремительно спился и стал крутиться в сомнительных блатных компаниях, попал в тюрьму, а выйдя оттуда, откровенно забомжевал.
— За оказание сопротивления получишь по полной форме, понял? — предупредил его Мазуров.
В это время шустрый Мысин вынырнул из соседней комнаты и поманил рукой своих спутников:
— Гляньте-ка, там у него целый склад.
Глазам оперативников открылась самая настоящая свалка разнообразных вещей: колеса от легковых машин, два хромоникелевых бака, свернутый бухтой телефонный кабель, три автомагнитолы, мешок, из которого торчали алюминиевые лыжные палки.
— Ясно, по гаражам прошлись, — подвел итог Колодников. — Как говорили в каком-то фильме: «…это мы, однако, удачно зашли».
— Теперь с тебя пол-литра, — поддел друга Мазуров. Тот хрипловато хохотнул, достал портативную рацию и вышел на балкон. Мазуров уже начал раскручивать хозяина дома.
— Так как тебя зовут?
— Виктор, — мрачным тоном ответил тот.
— Ну что ж, Виктор, ты человек опытный, знаешь, что тебе как минимум две статьи светят, за укрывательство и за хранение краденого.
— Понятно, — скривился тот.
— Хочешь скостить срок, расскажи, где Валерка Быков.
— А я-то откуда знаю?! — искренне удивился тот. — Я его, на хрен, уже с неделю не видел.
— Чего так, вроде родственники?
— Да какой он мне к х… родственник! Седьмая вода на киселе. Вот по зоне вместе были полгода, это да. Он ко мне после отсидки по старой памяти и приперся.
— Ну и что?
— Что-что, развернул я его к х… собачьим!
— Чего это так? — изобразив на лице полное недоумение, спросил Мазуров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48