– заявила Донна, Надо же! Сколько это все продолжалось? Ладно, не говори мне про любовь с первого взгляда! Сначала я думала на Терри; уверена, он тоже тобой интересовался; но ты, конечно, не прогадала. Ротлэнд совсем другой. Куда серьезнее, если ты понимаешь, что я имею в виду. Где вы собираетесь жить? Нам будет тебя не хватать… Ты нас пригласишь на свадьбу? А, все в очень узком кругу, понятно. Ну представляю, что ты должна сейчас чувствовать. А если учесть, что вы оба уже имели опыт…Как же тебе везет, ещё и двадцати четырех нет, а уже второй муж; некоторым девушкам стольких трудов стоит хоть одного заполучить…
А Сэм Уорд сказал:
– Ну что же, миссис Тейлор, нам остается только вас поздравить. Такая расторопность… – ледяная улыбка, – должна сделать из вас хорошую хозяйку. Естественно, я надеюсь, вы будете счастливы. Я даже уверен, что будете. Но я ещё рассчитываю получить от вас бухгалтерский отчет.
– Милая, – шепнул Терри, отряхивая свою замшевую куртку, милая, на этот раз ты все-таки сдалась.
– Сдалась?
– Господи, милая, ну почему Марк? Совсем не в твоем стиле, я бы сказал.
– А каков мой стиль?
– Изощренный мужчина с несколько извилистым складом ума. Марк слишком прост для тебя.
– Ты ему говорил?
– Я уверен, он сам знает.
Терри шумно сопел и явно был в дурном настроении. Это совсем на него но походило. Я понимала, что ему не столько нужна я, сколько досадно, что Марку достанется то, чего он не получил. И он продолжал:
– Кроме того, ты ведь загадка, Мэри, а загадочные женщины всегда дразнят воображение мужчины, невольно бросают ему вызов. Мы недавно говорили о тебе с Донной.
– И что она сказала?
– Пусть это тебя не волнует, милая; ничего такого, что уронило бы тебя в моих глазах, уверяю тебя. Думаю, ты женщина с прошлым, но каким – просто представить не могу. Но ты не из простых, домашних.
– Знаешь, Терри, твои намеки мне совсем не интересны. И сомневаюсь, чтобы они вообще кому-то интересны. Если ты что-то задумал, почему не сказать прямо?
– Нет-нет, я не хотел тебя обидеть. Я даже надеюсь, что мы станем друзьями. От имени Холбруков рад приветствовать нового члена нашей семьи.
– От имени Ротлэндов благодарю.
– Громкая будет свадьба?
– Нет, очень тихая.
Очень тихая. Такая тихая, едва не тайная. Только его мать и двое свидетелей. Но дело сделано, ничего не исправить. Она подкралась ко мне, как кот к мышке; ещё десять дней – казалось, как много; потом осталось семь, потом пять, и вот уже завтра. Мне следовало сбежать накануне ночью, наплевать на все и бежать сломя голову. Но не хватило смелости. Я осталась, пошла в отдел регистрации, там рыжий толстяк в синем костюме произнес несколько слов, мы что-то ответили, потом он подал нам лист бумаги, на котором было что-то написано, и мы поставили свои подписи. Я поставила свою настоящую фамилию, вот в чем весь ужас. Я не стала бы слишком возражать, случись такое с Мэри Тейлор или с Молли Джеффри. Но все происходило с Марни Элмер.
Теперь я впервые законно сменила фамилию, и звали меня Маргарет Ротлэнд, и Марк поцеловал меня в губы на глазах у матери, у рыжего чиновника, у двух свидетелей, и я покраснела, потому что он, наверное, воспринял это как залог, а я – как угрозу для себя.
Потом мы поехали к его матери и пили шампанское, которое мне не понравилось, но оставались у неё недолго, потому что в три часа улетали на Майорку. Стараясь держаться естественно, я думала о Фьюри, чтобы не свихнуться.
Перед отъездом его мать отвела меня в сторону.
– Марни, я не буду говорить: сделай его счастливым, но скажу – будь счастлива. Я думаю, ты способна на гораздо большее, чем думаешь.
Я посмотрела на неё и улыбнулась.
– В следующем месяце исполнится двадцать восемь лет с тех пор, как он появился на свет. Тогда я чувствовала, что у меня есть все, – и у меня было все! Муж, все ещё живые отец и мать – и ещё мой малютка. Мне казалось, что я центр Вселенной. Но время унесло их всех – остался только Марк. Тебе моя жизнь показалась бы очень длинной, но она так легко утекает сквозь пальцы…
Я не знала, что сказать, и потому промолчала.
– Да, жизнь так легко утекает сквозь пальцы. Потому живи в полную силу, пока можешь. Наслаждайся, пробуй на вкус… А теперь прощай…
9
Мы остановились в отеле в Кас-Катала, в четырех милях от города Пальма де Майорка. И за ужином я спросила Марка, как он меня выследил.
– Нужно ли об этом сегодня?
– Ты обещал.
– Да, я обещал во время медового месяца, – согласился он. – Тебе так не терпится?
– Просто любопытно. Я… думала, что я умнее.
– Так и есть. – Марк потер щеку. Сегодня он выглядел просто прекрасно, и если бы не очертания скул, его можно было принять за испанца. – Ведь кража была замечательно задумана, верно?
– Я тебе уже все рассказала. Теперь говори, как ты меня нашел.
Он рассматривал меня, словно видел впервые.
– Можешь себе представить, что я чувствовал утром в ту пятницу? Я любил тебя и вдруг обнаружил, что меня выставили полным идиотом. Я был так потрясен, что едва мог соображать. Я мог бы задушить тебя.
– Оно и было видно.
– Нет, я мог сделать это раньше, но тебя не было. И самым важным для меня стало добраться до тебя. Я решил покрыть недостачу и разыскать тебя хоть под землей.
– Но не знал, где?
– Понятия не имел. Но пока я возился с деньгами и конвертами, я думал только о том, где тебя искать. Удивительно, но я сделал только две ошибки при начислении зарплаты; видимо, ум человека способен решать одновременно несколько задач…
– Возможно. Дальше.
Он усмехнулся.
– Мне лучше сохранить это в секрете ещё день – другой. Почему бы нам просто не полюбоваться видом на море?
– Нет. Я хочу знать, Марк! Потом я буду наслаждаться видом.
– Но это может испортить тебе удовольствие. Ведь я нашел тебя в основном по счастливому стечению обстоятельств.
Он вылил остатки вина себе в рюмку и отпил глоток.
– Удивительно, здесь вино «роха» кажется гораздо вкуснее, чем в Европе.
– По счастливому стечению обстоятельств?
– Ну, я задумался: чему ты действительно всерьез интересовалась? Не мной, во всяком случае. Может быть, лошадьми? Или весь этот восторг и обширные знания тоже фальшивка? Нет, так притворяться невозможно. И я стал думать о скачках.
– Да, понимаю.
– Я подумал: что ты будешь делать с деньгами? Пойдешь на скачки и станешь играть. Какие скачки намечены на следующую неделю, и через неделю, и ещё через неделю? Если ходить на них каждую субботу, то непременно тебя встретишь, даже если на это уйдет целый год.
– Но потребовался всего один день.
– Два. – Он предложил мне сигарету. Я покачала головой.
– Я стал подробно вспоминать все, о чем мы говорили при встречах, слово в слово. А когда испытываешь к девушке такие чувства, как я к тебе, вспомнить, что ты говорила, совсем нетрудно; ведь и слова застревают в памяти. И вот в моем сознании вдруг всплыло то, что ты сказала в Ньюмаркете. Ты посоветовала мне поставить на чалую кобылку по кличке Телепатия и добавила, что видела её всего в год отроду.
– О, черт! – воскликнула я.
– Как бы там ни было, это оказалось единственной ниточкой в моих руках. Я посмотрел «Справочник Раффа по конному спорту», нашел там Телепатию и узнал, что она принадлежит некому майору Марстону из Ньюбери, но вырастил её какой-то мистер Артур Фитцгибен на ферме «Мелтон Магна», возле Сайенчестера. В воскресенье утром я позвонил Марстону, выяснил подробности и отправился на ферму «Мелтон Магна». К несчастью, Фитцгибен от них уже ушел, и мне пришлось почти все утро разыскивать его до самого Бата. Но Фитцгибен ничем не смог мне помочь; он не знал ни одной девушки, похожей на тебя. Пришлось опять вернулся на «Мелтон Магна». Хозяину Сондерсу твое описание тоже ничего не говорило, и тогда я спросил его, нет ли поблизости конюшни, где можно взять лошадь напрокат. Он назвал мне три. Ферма Гаррода была последней.
– О, черт, – угрюмо повторила я.
– Я едва не отказался от своей затеи, перед тем как ехать к Гарроду. Уже смеркалось, я устал и был совершенно измотан.
Я покосилась на него.
– Да ты просто вырос из-под земли.
– Как твоя больная совесть.
– Как дьявол из преисподней.
Он засмеялся. Теперь я смотрела на прекрасный вид вокруг, но думала о своей ошибке. Мы сидели на веранде, выходящей на небольшую бухту. Низко висела луна, и лодки, стоявшие на якоре в гавани, прорезали ровный край лунной дорожки, превращая её в сверкающую во тьме пилу. Наверное, это было красиво. Но я думала только о своей ошибке. Как я могла! Не будь я такой дурой, ничего бы не случилось и я осталась бы свободной и счастливой.
Я опустила взгляд на золотое обручальное кольцо на пальце. Мне стало тошно, но испытывала я не страх, а злость.
– Ты мог не найти меня вовсе, – сказала я. – Мог вообще больше никогда меня не увидеть. Что бы случилось с твоими деньгами?
– Наверное, пришлось бы их списать на обретение опыта.
– У тебя столько денег?
– Нет. Но я считал, что ради тебя стоит рискнуть.
– Я того не стою.
– Стоишь.
– Нет. И я это знаю. Тебе нужно было просто забрать деньги и отпустить меня.
– Милая, что с тобой? – говорил он мне ночью. – Боишься?
– Да. Я не выдержу, Марк. Я умру.
– Да ну что ты! Скажи мне, в чем дело. Ты меня ненавидишь?
– Я ненавижу саму мысль об этом. Меня просто рвать тянет. Я не чувствую ничего, кроме отвращения.
Он положил ладонь на мою голую ногу чуть выше колена, я резко отодвинулась.
– Почему ты так вздрагиваешь? Я тебе неприятен?
– Не ты, Марк. Твое прикосновение.
– Разве это не одно и то же?
– Не совсем.
– Марни, ты любишь меня?
– Я не люблю этого.
– Ты пытаешься что-то в себе перебороть?
– Не в себе.
– Конечно, если нет чувства, остается только секс. Но без секса тоже не любовь. Разве нет?
Я неподвижно смотрела на низкий лепной потолок алькова.
– Для меня это просто унизительно.
– Почему?
– Не знаю.
– Назови мне хотя бы одну причину, почему ты так думаешь.
– Это… по-животному.
Он впервые рассердился.
– Но мы отчасти и есть животные. Нельзя же оторваться от земли. И если попытаться, то просто рухнешь. Лишь принимая человеческую природу, можно её облагородить.
– Но…
– Можно, конечно, и унизить, – но тому виной бывает собственная глупость. Кто бы ни создал нас, он предоставил нам самим все возможности.
Где-то в кафе на берегу играла гитара. Мне показалось, она звучит за тысячу миль отсюда. Я старалась сдержать дрожь, потому что знала: если он заметит, то сразу все поймет, а я ни за что не хотела себя выдавать. Дрожь не от страха, просто расходились нервы. Мои замечательные стальные нервы, которые никогда меня не подводили, если нужно было прихватить чужие деньги, теперь вдруг сдали. А смешанные, противоречивые чувства к Марку стали совершенно определенными: я не любила все, что он символизировал, – мужское тело, мужское превосходство, мужскую агрессивность под маской вежливости. Я ненавидела его за унижение, которое он заставил меня пережить, за то, что он вошел в комнату, когда я была раздета, за то, что его руки так по-хозяйски трогали мое тело, и от этого становилось противно, жарко, стыдно за себя и за него.
Конечно, этого следовало ожидать. Я это знала. Нельзя жить там, где росла я, и не знать всего. но это не означает хотеть и принимать. Весь вечер я старалась настроить себя, представить, что происходит это не со мной. а, скажем, с Молли Джеффри. Но не всегда получается так, на что настраиваешься.
– Многое бы я отдал, чтобы понять тебя, – мягко заметил Марк
– Почему?
– Ты никогда и ни к чему не приходишь прямым путем. Вечно выворачиваешь все вещи наизнанку.
– С чего ты это взял?
– Какие странные у тебя представления о сексе! Или безнадежно устаревшие.
– Ничего не поделаешь. Я не в силах их изменить.
– Ты очень красивая девушка, просто созданная для любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
А Сэм Уорд сказал:
– Ну что же, миссис Тейлор, нам остается только вас поздравить. Такая расторопность… – ледяная улыбка, – должна сделать из вас хорошую хозяйку. Естественно, я надеюсь, вы будете счастливы. Я даже уверен, что будете. Но я ещё рассчитываю получить от вас бухгалтерский отчет.
– Милая, – шепнул Терри, отряхивая свою замшевую куртку, милая, на этот раз ты все-таки сдалась.
– Сдалась?
– Господи, милая, ну почему Марк? Совсем не в твоем стиле, я бы сказал.
– А каков мой стиль?
– Изощренный мужчина с несколько извилистым складом ума. Марк слишком прост для тебя.
– Ты ему говорил?
– Я уверен, он сам знает.
Терри шумно сопел и явно был в дурном настроении. Это совсем на него но походило. Я понимала, что ему не столько нужна я, сколько досадно, что Марку достанется то, чего он не получил. И он продолжал:
– Кроме того, ты ведь загадка, Мэри, а загадочные женщины всегда дразнят воображение мужчины, невольно бросают ему вызов. Мы недавно говорили о тебе с Донной.
– И что она сказала?
– Пусть это тебя не волнует, милая; ничего такого, что уронило бы тебя в моих глазах, уверяю тебя. Думаю, ты женщина с прошлым, но каким – просто представить не могу. Но ты не из простых, домашних.
– Знаешь, Терри, твои намеки мне совсем не интересны. И сомневаюсь, чтобы они вообще кому-то интересны. Если ты что-то задумал, почему не сказать прямо?
– Нет-нет, я не хотел тебя обидеть. Я даже надеюсь, что мы станем друзьями. От имени Холбруков рад приветствовать нового члена нашей семьи.
– От имени Ротлэндов благодарю.
– Громкая будет свадьба?
– Нет, очень тихая.
Очень тихая. Такая тихая, едва не тайная. Только его мать и двое свидетелей. Но дело сделано, ничего не исправить. Она подкралась ко мне, как кот к мышке; ещё десять дней – казалось, как много; потом осталось семь, потом пять, и вот уже завтра. Мне следовало сбежать накануне ночью, наплевать на все и бежать сломя голову. Но не хватило смелости. Я осталась, пошла в отдел регистрации, там рыжий толстяк в синем костюме произнес несколько слов, мы что-то ответили, потом он подал нам лист бумаги, на котором было что-то написано, и мы поставили свои подписи. Я поставила свою настоящую фамилию, вот в чем весь ужас. Я не стала бы слишком возражать, случись такое с Мэри Тейлор или с Молли Джеффри. Но все происходило с Марни Элмер.
Теперь я впервые законно сменила фамилию, и звали меня Маргарет Ротлэнд, и Марк поцеловал меня в губы на глазах у матери, у рыжего чиновника, у двух свидетелей, и я покраснела, потому что он, наверное, воспринял это как залог, а я – как угрозу для себя.
Потом мы поехали к его матери и пили шампанское, которое мне не понравилось, но оставались у неё недолго, потому что в три часа улетали на Майорку. Стараясь держаться естественно, я думала о Фьюри, чтобы не свихнуться.
Перед отъездом его мать отвела меня в сторону.
– Марни, я не буду говорить: сделай его счастливым, но скажу – будь счастлива. Я думаю, ты способна на гораздо большее, чем думаешь.
Я посмотрела на неё и улыбнулась.
– В следующем месяце исполнится двадцать восемь лет с тех пор, как он появился на свет. Тогда я чувствовала, что у меня есть все, – и у меня было все! Муж, все ещё живые отец и мать – и ещё мой малютка. Мне казалось, что я центр Вселенной. Но время унесло их всех – остался только Марк. Тебе моя жизнь показалась бы очень длинной, но она так легко утекает сквозь пальцы…
Я не знала, что сказать, и потому промолчала.
– Да, жизнь так легко утекает сквозь пальцы. Потому живи в полную силу, пока можешь. Наслаждайся, пробуй на вкус… А теперь прощай…
9
Мы остановились в отеле в Кас-Катала, в четырех милях от города Пальма де Майорка. И за ужином я спросила Марка, как он меня выследил.
– Нужно ли об этом сегодня?
– Ты обещал.
– Да, я обещал во время медового месяца, – согласился он. – Тебе так не терпится?
– Просто любопытно. Я… думала, что я умнее.
– Так и есть. – Марк потер щеку. Сегодня он выглядел просто прекрасно, и если бы не очертания скул, его можно было принять за испанца. – Ведь кража была замечательно задумана, верно?
– Я тебе уже все рассказала. Теперь говори, как ты меня нашел.
Он рассматривал меня, словно видел впервые.
– Можешь себе представить, что я чувствовал утром в ту пятницу? Я любил тебя и вдруг обнаружил, что меня выставили полным идиотом. Я был так потрясен, что едва мог соображать. Я мог бы задушить тебя.
– Оно и было видно.
– Нет, я мог сделать это раньше, но тебя не было. И самым важным для меня стало добраться до тебя. Я решил покрыть недостачу и разыскать тебя хоть под землей.
– Но не знал, где?
– Понятия не имел. Но пока я возился с деньгами и конвертами, я думал только о том, где тебя искать. Удивительно, но я сделал только две ошибки при начислении зарплаты; видимо, ум человека способен решать одновременно несколько задач…
– Возможно. Дальше.
Он усмехнулся.
– Мне лучше сохранить это в секрете ещё день – другой. Почему бы нам просто не полюбоваться видом на море?
– Нет. Я хочу знать, Марк! Потом я буду наслаждаться видом.
– Но это может испортить тебе удовольствие. Ведь я нашел тебя в основном по счастливому стечению обстоятельств.
Он вылил остатки вина себе в рюмку и отпил глоток.
– Удивительно, здесь вино «роха» кажется гораздо вкуснее, чем в Европе.
– По счастливому стечению обстоятельств?
– Ну, я задумался: чему ты действительно всерьез интересовалась? Не мной, во всяком случае. Может быть, лошадьми? Или весь этот восторг и обширные знания тоже фальшивка? Нет, так притворяться невозможно. И я стал думать о скачках.
– Да, понимаю.
– Я подумал: что ты будешь делать с деньгами? Пойдешь на скачки и станешь играть. Какие скачки намечены на следующую неделю, и через неделю, и ещё через неделю? Если ходить на них каждую субботу, то непременно тебя встретишь, даже если на это уйдет целый год.
– Но потребовался всего один день.
– Два. – Он предложил мне сигарету. Я покачала головой.
– Я стал подробно вспоминать все, о чем мы говорили при встречах, слово в слово. А когда испытываешь к девушке такие чувства, как я к тебе, вспомнить, что ты говорила, совсем нетрудно; ведь и слова застревают в памяти. И вот в моем сознании вдруг всплыло то, что ты сказала в Ньюмаркете. Ты посоветовала мне поставить на чалую кобылку по кличке Телепатия и добавила, что видела её всего в год отроду.
– О, черт! – воскликнула я.
– Как бы там ни было, это оказалось единственной ниточкой в моих руках. Я посмотрел «Справочник Раффа по конному спорту», нашел там Телепатию и узнал, что она принадлежит некому майору Марстону из Ньюбери, но вырастил её какой-то мистер Артур Фитцгибен на ферме «Мелтон Магна», возле Сайенчестера. В воскресенье утром я позвонил Марстону, выяснил подробности и отправился на ферму «Мелтон Магна». К несчастью, Фитцгибен от них уже ушел, и мне пришлось почти все утро разыскивать его до самого Бата. Но Фитцгибен ничем не смог мне помочь; он не знал ни одной девушки, похожей на тебя. Пришлось опять вернулся на «Мелтон Магна». Хозяину Сондерсу твое описание тоже ничего не говорило, и тогда я спросил его, нет ли поблизости конюшни, где можно взять лошадь напрокат. Он назвал мне три. Ферма Гаррода была последней.
– О, черт, – угрюмо повторила я.
– Я едва не отказался от своей затеи, перед тем как ехать к Гарроду. Уже смеркалось, я устал и был совершенно измотан.
Я покосилась на него.
– Да ты просто вырос из-под земли.
– Как твоя больная совесть.
– Как дьявол из преисподней.
Он засмеялся. Теперь я смотрела на прекрасный вид вокруг, но думала о своей ошибке. Мы сидели на веранде, выходящей на небольшую бухту. Низко висела луна, и лодки, стоявшие на якоре в гавани, прорезали ровный край лунной дорожки, превращая её в сверкающую во тьме пилу. Наверное, это было красиво. Но я думала только о своей ошибке. Как я могла! Не будь я такой дурой, ничего бы не случилось и я осталась бы свободной и счастливой.
Я опустила взгляд на золотое обручальное кольцо на пальце. Мне стало тошно, но испытывала я не страх, а злость.
– Ты мог не найти меня вовсе, – сказала я. – Мог вообще больше никогда меня не увидеть. Что бы случилось с твоими деньгами?
– Наверное, пришлось бы их списать на обретение опыта.
– У тебя столько денег?
– Нет. Но я считал, что ради тебя стоит рискнуть.
– Я того не стою.
– Стоишь.
– Нет. И я это знаю. Тебе нужно было просто забрать деньги и отпустить меня.
– Милая, что с тобой? – говорил он мне ночью. – Боишься?
– Да. Я не выдержу, Марк. Я умру.
– Да ну что ты! Скажи мне, в чем дело. Ты меня ненавидишь?
– Я ненавижу саму мысль об этом. Меня просто рвать тянет. Я не чувствую ничего, кроме отвращения.
Он положил ладонь на мою голую ногу чуть выше колена, я резко отодвинулась.
– Почему ты так вздрагиваешь? Я тебе неприятен?
– Не ты, Марк. Твое прикосновение.
– Разве это не одно и то же?
– Не совсем.
– Марни, ты любишь меня?
– Я не люблю этого.
– Ты пытаешься что-то в себе перебороть?
– Не в себе.
– Конечно, если нет чувства, остается только секс. Но без секса тоже не любовь. Разве нет?
Я неподвижно смотрела на низкий лепной потолок алькова.
– Для меня это просто унизительно.
– Почему?
– Не знаю.
– Назови мне хотя бы одну причину, почему ты так думаешь.
– Это… по-животному.
Он впервые рассердился.
– Но мы отчасти и есть животные. Нельзя же оторваться от земли. И если попытаться, то просто рухнешь. Лишь принимая человеческую природу, можно её облагородить.
– Но…
– Можно, конечно, и унизить, – но тому виной бывает собственная глупость. Кто бы ни создал нас, он предоставил нам самим все возможности.
Где-то в кафе на берегу играла гитара. Мне показалось, она звучит за тысячу миль отсюда. Я старалась сдержать дрожь, потому что знала: если он заметит, то сразу все поймет, а я ни за что не хотела себя выдавать. Дрожь не от страха, просто расходились нервы. Мои замечательные стальные нервы, которые никогда меня не подводили, если нужно было прихватить чужие деньги, теперь вдруг сдали. А смешанные, противоречивые чувства к Марку стали совершенно определенными: я не любила все, что он символизировал, – мужское тело, мужское превосходство, мужскую агрессивность под маской вежливости. Я ненавидела его за унижение, которое он заставил меня пережить, за то, что он вошел в комнату, когда я была раздета, за то, что его руки так по-хозяйски трогали мое тело, и от этого становилось противно, жарко, стыдно за себя и за него.
Конечно, этого следовало ожидать. Я это знала. Нельзя жить там, где росла я, и не знать всего. но это не означает хотеть и принимать. Весь вечер я старалась настроить себя, представить, что происходит это не со мной. а, скажем, с Молли Джеффри. Но не всегда получается так, на что настраиваешься.
– Многое бы я отдал, чтобы понять тебя, – мягко заметил Марк
– Почему?
– Ты никогда и ни к чему не приходишь прямым путем. Вечно выворачиваешь все вещи наизнанку.
– С чего ты это взял?
– Какие странные у тебя представления о сексе! Или безнадежно устаревшие.
– Ничего не поделаешь. Я не в силах их изменить.
– Ты очень красивая девушка, просто созданная для любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39