А вам, Николай Федорович, моя помощь ни в чем не нужна? - обратился ко мне с вопросом Найденов. - Почему же не нужна - нужна,- решил воспользоваться я подвернувшейся возможностью. - Чем я могу быть вам полезен? - Михаил Моисеевич до работы директором техникума работал какое-то время в райкоме КПСС. Сейчас райкомов нет. После известных событий в Москве КПСС как организация распущена и бывшие райкомовские работники ушли в производство и в другие организации и учреждения. Организуйте мне встречу с двумя людьми, которые хорошо знали Козакова по совместной работе в райкоме. - Николай Федорович, я сейчас же узнаю, кто был в райкоме наиболее близок к Козакову, и попрошу их приехать сюда на беседу с вами. - Не обязательно этих людей вызывать сюда, я согласен с ними побеседовать там, где это будет удобно им. Я попрошу вас найти соратников Михаила Моисеевича по партийной работе, а договориться с ними о встрече я попробую сам. - Нет, Николай Федорович, я с удовольствием все организую сам. Подождите меня, пожалуйста, здесь. Вячеслав Федорович завернул ножи в бархатную салфетку. * * * Всю ночь ему снились кошмарные сны: кто-то надевал ему наручники и бросал на шершавый бетонный пол тюремной камеры. Как наяву, являлись жуткие сцены лагерной жизни, и Степанов не раз просыпался в холодном и липком поту. Он подолгу лежал с открытыми глазами, дожидаясь, пока вернется нормальное сердцебиение и страх, парализующий сознание, покинет возбужденный мозг. Юрий понимал, что его такое состояние явилось следствием беседы со следователем из Воронежа. Его страшил тот факт, что он оказался чуть ли не главным подозреваемым по совершенному в техникуме убийству. Он понимал, что ему отведена роль своеобразного "дублера" реально существующего убийцы. И, не найди следователь истинного преступника, ему, Юрию Степанову, обязательно припишут это жуткое убийство. Гибель директора Козакова получила большой общественный резонанс, и это обстоятельство ставит местных пинкертонов в безвыходное положение, а они в свою очередь постараются "загнать в угол" его самого. Практически он обречен, и все решится в самые ближайшие дни. Если хваленые следаки не сумеют по "горячим следам" найти и "расколоть" убийцу, то вот тогда уж возьмутся за него. Ради сохранения чести мундира, чтобы успокоить общественность и вышестоящее начальство, милиция сделает все, но "навесит" это преступление на него - Юрия Степанова. А если так, а он не сомневался, что все будет разыграно по этому или подобному сценарию, то в его распоряжении всего несколько дней, за которые нужно ему самому вычислить и выйти на убийцу. Но с чего начать, как подступиться к частному расследованию, он не знал. До самого утра он не сомкнул глаз, обдумывая план действий на ближайший день. В конце концов он решил действовать по следующей схеме: во-первых, под любым предлогом отпроситься на работе дня на три-четыре; во-вторых, разыскать Иосифа Кончалова и прозондировать его, возможно, тот сумеет помочь в этом щекотливом деле. Степанов вместе с ним отбывал тюремный срок и очень на него рассчитывал. Иосиф был коренным жителем поселка Широкий, трудился шофером в местном семеноводческом колхозе "Степной". Юрий знал, что в лице Кончалова он найдет поддержку, так как и сам неоднократно выручал Иосифа в местах совместной отсидки. Последний же не отличался особым умом и частенько попадал в критические ситуации. Он был многим обязан Степанову, поэтому Юрий и решил прибегнуть к его помощи. Мысль о том, что он должен действовать уже, не давала ему уснуть до самого рассвета. Рано поднявшись, он, тщательно выбрился, заправил полный бак мотоцикла бензином и, взяв все наличные деньги из дома, поехал на работу. Отпроситься у начальника на три дня не представляло особого труда, хотя для этого пришлось написать заявление и придумать вескую причину: похороны несуществующей двоюродной сестры. Уладив дела на работе, Степанов оседлал мотоцикл и на предельной скорости направил его в совхоз "Степной". Когда он приехал в контору центрального отделения, все машины уже разъехались по нарядам. Оставив мотоцикл на стоянке, Степанов направился в служебное помещение. Он был здесь когда-то и потому знал, в каком кабинете находится диспетчерская служба. Переговорив с уже немолодой женщиной, которая возглавляла эту службу, он выяснил, что Кончалов занаряжен перевозить гранитный щебень с железнодорожной станции на машинный двор совхоза. Она же и посоветовала дождаться Иосифа на территории двора, который находился буквально в двухстах метрах от конторы. Поблагодарив отзывчивую женщину, с пониманием объяснившую ему все это, Степанов вернулся к своему мотоциклу. Надев шлем, он повернул ключ в замке зажигания и опустил ногу на кик-стартер. Двигатель завелся с первого касания. Довольный этим обстоятельством, он плавно тронул мотоцикл с места, направляя его к видавшему виды машинному двору. Он представлял собой огороженную высоким забором площадку размером в дватри гектара. Въехав в ворота, Юрий увидел в дальнем углу несколько куч еще не сбуртованного щебня. Он догадался, что именно сюда и должен был приехать на своем КАМАЗе Кончалов. Заглушив двигатель мотоцикла, Юрий стал поджидать своего бывшего кента по зоне. Не прошло и десяти минут, как во двор на приличной скорости зарулила большегрузная машина, кузов которой был доверху загружен щебнем. Глубоко проседая на рессорах, она направилась туда, где стоял на мотоцикле Степанов. Еще издали он понял, что за рулем этого автомобильного монстра восседает не кто иной, как Иосиф. Когда машина поравнялась с ним, Юрка поднял в приветствии правую руку. Водитель тоже помахал в ответ рукой, а потом, словно опомнившись, резко ударил по тормозам. Машина, громко взвизгнув тормозами, проехала еще метров пять и остановилась как вкопанная. Кончалов распахнул дверцу и, ловко выпрыгнув на землю, прямиком направился к Степанову. - Здорово, Юрок! Какими ветрами тебя занесло в наши края? - с радостью и удивлением в голосе спросил он, протягивая другу руку. - Да вот проезжал мимо и надумал завернуть к своему корешку, посмотреть, как он тут поживает,- пожимая руку, произнес Степанов. - Молодец,- похвалил Иосиф. - Молодцы по стойлам стоят,- с досадой в голосе произнес Степанов. - Не цепляйся за слова, я хотел сказать, что рад тебя видеть живым и здоровым,- с примирением в голосе сказал Кончалов. - Ну, это совсем другое дело,- великодушно согласился Юрий. - Ладно, не будем препираться, говори, что тебя привело сюда? Вижу, ты здесь оказался совсем не случайно? Или я не прав? - Я вижу ты научился правильно оценивать обстановку. Действительно я приехал к тебе по одному довольно щекотливому делу. Скажи, не кривя душой, как на духу, готов ты мне помочь или нет? - Что за вопрос. Если это в моих силах, то можешь смело на меня рассчитывать. - Спасибо, а я уж грешным делом подумал ты позабыл все то доброе, что я в свое время сделал для тебя. - Ну что ты, Юрок, как можно позабыть такое? Я до конца своих дней буду обязан тебе за твое покровительство и не откажусь от своих слов даже здесь, на воле. - Похвально, что старая дружба не забывается,- улыбнувшись, сказал Степанов и одобрительно потрепал Кончалова за плечо. Глаза того от подобного внимания засветились радостью, и он, терзаемый любопытством и нетерпением, сказал: - Рассказывай, какие у тебя возникли проблемы, может, я и в самом деле сумею помочь тебе? Обдумывая, как бы лучше изложить суть своего положения, Степанов не торопясь закурил и, только глубоко затянувшись несколько раз подряд, заговорил. - Ты слышал, что позапрошлой ночью в техникуме кто-то "завалил" директора? - Конечно слыхал, у нас в поселке только об этом и говорят. Козаков Михаил Моисеевич родом из нашего поселка и даже приходится родственником моей жене. - Вот видишь, он тебе не только земляк, но и близкий человек. Что там у вас в Широком об этом сплетничают? - Говорят, что убийцу нашли сразу и он уже сидит в КПЗ районной милиции. А почему все это тебя так волнует? Я что-то не пойму? - У меня есть интерес в этом деле. - Какой? - не удержался от вопроса Иосиф. - Я хочу найти того, кто совершил это жуткое убийство,- со злобой в голосе произнес Юрий и смачно сплюнул себе под ноги. - Да объясни мне все по-человечески, для чего тебе-то это нужно? Следователь подозревает в совершении этого преступления меня. Он уже беседовал со мной и взял подписку о невыезде,- для пущей убедительности соврал Степанов. Последний аргумент подействовал на Кончалова, и тот испуганно спросил: - Чем я могу помочь тебе? - Я тебя попрошу только об одном: узнай о директоре все, что возможно, кто у него были враги, недруги или завистники. Как он жил в семье и кто были его любовницы за последний год. Ты меня понял? - Понял,- посерьезнев, сказал Иосиф. _ Тебе это сделать будет не трудно, наверняка многое уже и так известно твоей жене, коль она приходится ему родственницей. Я не могу сам интересоваться всем этим, тем более в вашем поселке. Подобное поведение только усилит подозрение людей и следователя и сыграет против меня. - Я тебя, Юрок, прекрасно понимаю и постараюсь все узнать. - Значит договорились,- подвел итог Степанов,- но только постарайся все разузнать быстро. - Приезжай завтра утром сюда же, и я все, что узнаю, расскажу тебе. - Ты точно будешь здесь работать? - Да, этот проклятый гравий нам возить и возить, думаю дней за пять и управимся. - Добро, я буду здесь, на этом месте, в девять часов утра. - Давай подбегай, а сейчас мне работать надо. Попрощавшись, Иосиф пожал руку Степанову и так же быстро забрался в кабину, как накануне выпрыгнул из нее. Юрий, отбросив в сторону окурок, освободившейся рукой решительно повернул ключ в замке зажигания. * * * Как и обещал, Найденов организовал мне встречу с председателем райпотребсоюза Кривенко. Иван Корнеевич и Козаков в свое время вместе работали в райкоме партии. Когда Вячеслав Федорович позвонил Кривенко, тот с пониманием отнесся к его просьбе и тотчас приехал в райотдел милиции. В кабинет он вошел вслед за Найденовым, который и представил нас друг другу. Иван Корнеевич выглядел преуспевающим дельцом: дорогой светлый костюм, белоснежная рубашка, ярко-красный галстук с золотой булавкой, массивная золотая печатка из червонного золота на пальце правой руки только подчеркивали это. - Присаживайтесь, Иван Корнеевич,- пригласил я его на правах хозяина. - Спасибо,- ответил Кривенко и, подойдя к столу, опустился на один из стульев. Со словами: Я оставлю вас,- Найденов вышел из кабинета, предоставив нам возможность побеседовать наедине. - Иван Корнеевич, насколько мне известно,- начал я,- вы были хорошо знакомы с погибшим директором техникума Козаковым и даже какое-то время работали с ним вместе в Райкоме КПСС. - Да, да, вы совершенно правы,- согласился Кривенко,- но что вас интересует конкретно? - Мне бы хотелось понять, что за человек был Михаил Моисеевич, надеюсь, это поможет мне найти убийцу. Будьте со мной предельно откровенны и объективны к своему погибшему другу, и большего я желать не буду. - А как мне при этом соблюсти заповедь: о покойнике или хорошо, или никак? - с простодушной улыбкой на лице спросил Кривенко. - Михаил Моисеевич, наверное, в большей степени был человеком положительным, а если и было что-то негативное, то оно не сможет поколебать добрую память о нем в сердцах его друзей,попытался я успокоить Кривенко. Тот судя по всему воспринял меня как своего единомышленника и сказал: - Я тоже так думаю. - А если наши мнения совпали, то расскажите мне о Козакове как человеке. - Хорошо,- согласился Кривенко и незаметным движением поправил золотую печатку на пальце.- Свой рассказ я начну с нашей совместной работы в райкоме. Мы с Михаилом Моисеевич вместе начинали работать инструкторами. Первое время приходилось очень много ездить по хозяйствам района, и нам, честно говоря приходилось нелегко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85