- Да, Аркадий, согласна, но какой выход из этой непростой ситуации ты нашел? - Простой и одновременно сложный. Суть его в том, что мы должны вступить в брак, но так, чтобы об этом не знали ни твои, ни мои родители. После этого я оформляю документы на выезд в Израиль по приглашению своего дяди. Устроившись там, я вызываю тебя как свою законную супругу. - Ой, Аркадий, мне как-то необычно все это слышать. - Ничего, Ирина, я понимаю тебя. Но зато мы начнем нашу совместную жизнь по-новому, а главное - так, как нам хочется. Мы с тобой молоды, у нас есть высшее образование, а значит, и будущее. Так давай рискнем и будем вместе назло всем и вся. Что ты мне на это скажешь? - Аркадий, хоть и страшновато мне, но я хочу быть с тобой, а значит согласна. - Спасибо, Ирина. Твое согласие дает мне дополнительные силы, а планы становятся реально осуществимы. * * * Какое-то мгновение Аркадий стоял в оцепенении, все еще сжимая в руке тяжелую гантель, а потом в сердцах отбросил ее в сторону. Как врач он понимал, что нанесенная им черепно-мозговая травма не оставляет Юрию ни единого шанса остаться в живых. Для пущей убедительности он наклонился над лежащим на полу Степановым и, отыскав пальцами правой руки сонную артерию на шее, попробовал прощупать пульс. Через минуту ему стало ясно, что он не ошибся в своем прогнозе - Юрий был мертв. Подхватил тело под мышки Аркадий затащил тело в ванную комнату и оставил лежать его на полу. Вернувшись в зал, он убрал со стола следы выпивки и, собрав осколки разбитого бокала, притер разлитый сок на паркете. Вымыв рукою под водопроводным краном на кухне, он вышел из квартиры, тщательно заперев входную дверь. Прежде чем поехать на работу, он закатил мотоцикл Степанова в свой гараж. Ему удалось проделать это без свидетелей: большинство жителей близлежащих домов уже ушло на работу. На улице никого не было, и это обстоятельство несколько его успокоило. Еще раз оглядевшись и не увидев глаз, которые бы наблюдали за ним, Аркадий уселся в машину и поехал в больницу, где его ожидали работа и коллеги-хирурги. По дороге он обдумывал все, что ему выложил Степанов. Анализируя сложившуюся ситуацию, пришел к выводу, что реальная опасность угрожала ему со стороны подруги убитого, которая, по словам последнего, видимо, была в курсе его дел. Следовательно, ему нужно было предпринять решительные, а главное, безотлагательные меры, пока парикмахерша не сообщила, куда следует, все то, что она знала. Пока она находится в неведении о Степанове, она будет молчать, но как только узнает, что Юрий пропал без вести, то без труда сможет вычислить, кто помог ему исчезнуть. А потом действия Сериковой было предугадать нетрудно: она ломится к следователю и выкладывает ему все как на духу. Последствия такого визита он представил со всей отчетливостью. Нужно было сегодня же заставить ее замолчать навеки, другого выхода, видимо, просто не существовало. Приняв окончательное решение, он стал обдумывать, как осуществить столь необходимое убийство. Он мучился этой задачей в течение всей первой половины дня, и только в два часа его осенило. Он наконец-то догадался, как незаметно появиться в парикмахерской и совершить задуманное. Чтобы застать Серикову на рабочем месте, Аркадию пришлось под благовидным предлогом отпроситься у заведующего хирургическим отделением. Тот, хоть и высказал свое неудовольствие утренним опозданием Аркадия, но отпустил его на три часа ранее положенного времени. Поблагодарив его, Козаков быстрым шагом сбежал по лестнице на первый этаж и, выйдя на улицу, направился к своей машине, стоящей на стоянке над окнами регистратуры. Он вернулся к себе домой, где, чтобы больше походить на Степанова, надел на себя куртку. Открыв ворота гаража, он вывел оттуда мотоцикл, а на его место поставил свои "Жигули". Облачившись в шлем и дорожные краги, Аркадия завел мотоцикл и выехал со двора. Теперь, когда он внешне был просто неотличим от Юрия Степанова, можно было наведаться в парикмахерскую техникума, не опасаясь быть узнанным. Боялся он только одного - встречи с ГАИшниками, но все обошлось как нельзя благополучно. Аркадий доехал до поселка без приключений и сразу направил мотоцикл к парикмахерской. Остановившись у ступеней, он не стал глушить двигатель, а, поставив мотоцикл на подножку, взбежал по ступенькам, не снимая краг и шлема. Закрывая за собой дверь, он наткнулся рукой на ключ, торчавший в замке. Обрадовавшись, он воспользовался этим, дважды повернув его в замочной скважине. Миновав прихожую, Аркадий шагнул в основной зал парикмахерской, где в кресле перед окном сидела Людмила. Она видела, как подъехал Степанов, и теперь ожидала его, предчувствуя, с каким азартом и трепетом Юрий начнет целовать ее губы и шею. Козакова очень обрадовало то, что он застал Людмилу в парикмахерской, и то, что она была одна. Нужно было действовать, второго такого случая ему уже больше не представится. Подойдя к Сериковой сзади, Аркадий обхватил ее шею двумя руками и что есть силы сдавил горло. Ничего не понимая, несчастная женщина попыталась вырваться, но неожиданность нападения и мужская сила не позволили ей этого сделать. Буквально через минуту тело ее ослабло, она предсмертно захрипела, и из открытого рта жертвы вывалился синюшный язык. Отвернувшись от перекошенного лица в сторону, чтобы не травмировать собственные нервы, он, тем не менее, еще минуты две сдавливал горло парикмахерши, пока окончательно не убедился в ее смерти. Разжав пальцы, Аркадий сквозь окно посмотрел на улицу, которая наудачу была пустынна, на асфальтированной дорожке не было ни одного человека. Пора было уходить. Покинув парикмахерскую, Козаков не забыл запереть на замок дверь снаружи, а ключ сунул в карман куртки. Оседлав мотоцикл, он плавно отъехал от парикмахерской, прокатился по поселку и только потом направился к себе домой в Терновку. Опасаясь любой неожиданности, он гнал мотоцикл проселочными дорогами. Встреча с ГАИ в данный момент для него была равносильна смерти. Поэтому он и не поехал шоссейной дорогой, зная, что гаишники в основном "пасутся" на асфальте, а значит, шанс попасть в поле их зрения был минимальный. Недалеко от районного центра дорога вывела Аркадия на плотину небольшого, но довольно глубокого пруда, берега которого были заполнены почти до краев. Именно здесь Козаков и решил избавиться от мотоцикла и других вещей Степанова, которые прямо могли уличить его в содеянном. Заглушив двигатель, он остановился на высокой плотине, которая удерживала воду в водоеме. Сняв куртку и шлем, он закрепил их на руле мотоцикла и, убедившись, что свидетелей нет, Аркадий резко столкнул мотоцикл по крутому склону в пруд. Сделав замысловатый кульбит, "Ява" с шумом плюхнулась в жадные объятия воды. Закурив, Аркадий, подождав, пока поверхность водоема успокоится, надежно спрятал в глубине опасные улики. Отряхнув пыль с брюк, он выпрямился и бодрой походкой направился к ближайшей автобусной остановке. Через час он был уже дома. Закрывшись на замок, он плотно задернул шторы в доме и, вымыв руки с мылом, прошел на кухню. Чтобы успокоить бешено стучавшее сердце и натянутые, как струна, нервы, выпил стакан водки и плотно поел. Закурив, прошел в зал и, усевшись на мягкий диван, стал обдумывать свои последующие действия. Чтобы окончательно спрятать концы в воду ему предстояло избавиться от трупа Степанова, который все еще пребывал в ванной комнате. Успокоил себя тем, что с наступлением темноты незаметно вывезет в багажнике своей машины тело подальше от населенного пункта и закопает его где-нибудь в укромном месте. Гробовая тишина в квартире, обильная пища и выпитая водка сделали свое дело, Аркадий уснул, едва успев потушить сигарету в пепельнице. Аркадий пошел, что называется "ва банк" и не тешил себя радужными надеждами на случай разоблачения. Но кости были брошены, и ему ничего не оставалось, как идти до конца. * * * Они в ту памятную ночь проговорили до утра, обсуждая и планируя свою дальнейшую совместную жизнь. И хотя Ирина Владимировна не во всем была согласна с Аркадием, в конце концов они приняла разработанный им план. Его слова звучали убедительно и веско, они падали на благодатную почву ее влюбленного сердца, и она поверила им, как только может поверить горячо влюбленная девушка. Только с рассветом Аркадий отвез ее домой. Эта ночь вдохнула в Ляхову свежие силы. Она стала более осмотрительной и осторожной, и все предпринимаемые Михаилом Моисеевичем попытки вновь овладеть ею оставались неудовлетворенными. Приближался конец учебного года, ее второго года работы в техникуме. Ирина Владимировна с нетерпением ожидала приближающегося отпуска. Именно в этот двухмесячный срок и решено было ими зарегистрировать свой совместный союз на всю жизнь. Ирина и Аркадий продолжили тайно ото всех встречаться на квартире последнего. Наконец наступил тот день, когда Ляхова приняла последний экзамен по математике и, получив отпускные, оказалась свободной от работы до первого сентября. Аркадию отпуск удалось оформить тремя днями позже. Ирина Владимировна решила не терять времени даром и с присущим ей энтузиазмом принялась наводить порядок в квартире. Воодушевленная предстоящим бракосочетанием, она принялась за побелку кухни и потолков в комнатах. Напевая себе под нос любимые еще со студенческих лет мелодии, она перестирала и перегладила весь свой нехитрый гардероб, до блеска вымыла окна и полы. Повесив на окна идеально отутюженные шторы, удовлетворенная Ляхова опустилась в кресло, и придирчиво осмотрелась и осталась довольной от проделанной работы. Оставалось только собрать вещи и упаковать их в чемодан. Когда с этой процедурой было покончено, Ирина Владимировна решила хорошенько отоспаться перед дальней дорогой. Прежде чем отправиться в постель, она сходила в прихожую и, боясь пропустить звонок Аркадия, подкрутила телефон на полную громкость. Согревшись под одеялом, она с удовлетворением от проделанной работы закрыла глаза и стала думать о будущем. Сбылась ее мечта, она была реальной, осязаемой. Несмотря ни на что, она добилась того, что стала единственной избранницей Аркадия, и он по своей инициативе наконец-то принял единственно приемлемое решение. Ирина Владимировна понимала, что наступил переломный момент в ее судьбе, и замужество, брак с любимым человеком сделают ее жизнь более разумной, и спокойной и размеренной. Она хотела любить и быть любимой. С этой надеждой в мыслях Ирина Владимировна незаметно для себя погрузилась в сон. Телефонный аппарат на этот раз сработал безотказно, огласив тишину квартиры оглушительным звоном. Ляхова среагировала мгновенно. Отбросив одеяло в сторону, она устремилась в прихожую. Подняв трубку, она с волнением поднесла ее к уху. - Ира, здравствуй,- услышала она так хорошо знакомый и желанный голос. Это звонил Аркадий. - Здравствуй,- ответила она с волнением. - Дорогая, ты готова к путешествию? - Да, а как обстоят дела у тебя? - Все нормально. С завтрашнего дня я в отпуске. Не скрою, мне стоило больших усилий подписать заявление у главврача. Но теперь все позади и, мы свободны как птицы. Ты рада, Ирина? - Очень. И каков же будет план наших дальнейших действий? - Собирайся в дорогу, упакуй вещи, не забудь паспорт. Вечером я заеду за тобой, мы переночуем у меня, а утром я получу отпускные, и мы сразу выезжаем в Воронеж. Там мы навестим твоих родителей, зарегистрируем брак, а потом я обещаю тебе свадебное путешествие. Тебя такой план совместных действий устраивает или есть принципиальные замечания? - Никаких замечаний нет, я полностью полагаюсь на тебя, мой милый,- твердо произнесла Ирина Владимировна и свободной рукой смахнула со щеки невольно набежавшую слезинку. - Ну, вот и хорошо,- подвел итог Аркадий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85