Ирина подняла руки вверх, и он одним движением освободил ее не только от платья, но и от комбинации. Она попросила расстегнуть ей бюстгальтер, и он выполнил ее просьбу незамедлительно, не забыв припасть губами к только что освободившимся соскам. Аркадий потянул ее трусики вниз, пытаясь снять их, но Ирина Владимировна остановила его словами: - Раздевайся и ты, а с ними я справлюсь сама. Его не пришлось просить дважды. Он быстро разделся, видимо, сказалась армейская сноровка, на все ушло не более минуты. Когда он повернулся, Ирина Владимировна, полностью обнаженная, лежала поверх темного атласного покрывала. Свет из зала проникал через приоткрытую дверь спальни, освещая прекрасную фигуру девушки. На мгновение он задержался, чтобы полюбоваться ею. Она предстала перед ним, словно прелестная фея из дивной сказки. Ирина Владимировна призывно подняла руки, и он устремился в ее объятия. Он неистово целовал ее чувственные губы, упругие словно мячики груди, доступные прекрасные соски. Рука Аркадия непроизвольно скользнула вниз и ощутила шелковистые волосы заветного треугольника. Его дружок давно уже расправился, и налился жизненной силой и словно окаменел от перенапряжения. Рука Аркадия прошла чуть дальше и пальцами коснулась увлажнившегося лона. Ирина Владимировна согнула ноги в коленях и широко развела их. Аркадий уже не мог устоять и воспользовался безмолвным приглашением Ирины, заняв традиционную позу сверху. Его дружок тут же уткнулся в промежность, не находя того, что нужно. Ирина Владимировна поймала его открытой ладошкой и легким, ласковым движением направила в необходимое русло. Едва она убрала свою руку, как Аркадий с желанием вогнал его на всю длину до упора. То ли от неожиданности, то ли от избытка чувств Ирина Владимировна слабо ойкнула и, закусив нижнюю губу, ответила легким встречным движением. В начале полового акта Ляхова с некоторым опозданием отвечала на каждый качок Аркадия, но постепенно все выровнялось, и движения обоих стали согласованными, резкими и синхронными... * * * Оставив мотоцикл у подъезда, он поднялся по лестнице и быстро нашел нужную квартиру. Отыскав взглядом кнопку звонка, он дважды нажал на нее указательным пальцем, желая в этот миг только одного, чтобы Ляхова оказалась дома. За дверью послышались шаги, она открылась, и взору Степанова предстала молодая стройная женщина в легком домашнем халате. - Здравствуйте, Ирина Владимировна,- произнес Юрий, глядя как завороженный в ее выразительные глаза, обрамленные длинными ресницами. - Здравствуйте,- отвечала она, с интересом рассматривая неожиданного гостя. Стараясь не выдать волнение, которое на мгновение мелькнуло в глазах, она спросила: - Что вам угодно? - Мне нужно поговорить с вами. - Я слушаю вас, в чем дело?- слегка побледнев, спросила она. - Это не та тема разговора, которую можно обсуждать на лестничной площадке. Может вы пригласите меня в квартиру? - Да, но я вас совершенно не знаю,- немного растерявшись, произнесла она, но потом добавила:- Ладно уж, проходите. Степанов шагнул за порог и плотно прикрыл за собой дверь. Включив в прихожей электрический свет, Ляхова указала рукой на стул, стоявший у тумбочки с телефоном, вежливо сказала: Присаживайтесь, я слушаю вас. Он осторожно опустился на внешне хлипкий стул. Скрестив руки на коленях, он заговорил: - Ирина Владимировна, суть дела такова, что я вместе со своей подругой видел вас, убегающей с того места, где был убит директор Козаков. Мне хотелось бы узнать, кто это сделал? Ведь вы наверняка воочию видели убийцу и знаете, кто он. Ляхова оцепенела от слов Степанова, кровь отлила от ее лица, сделав его неестественно белым. - Вы мне не представились, и я не знаю, с кем беседую,- с трудом подыскивая слова, сказала она. Только после этих слов она кое-как пришла в себя и добавила:- Вы что следователь? - Не волнуйтесь, я не следователь. Зовут меня Юрой, я жених местной парикмахерши Людмила Сериковой. - Все понятно, произнесла она, окончательно приходя в себя,- так это вы видели меня в тот страшный вечер? - Да, с ней,- признался Юрий. - Я не знаю, кто убил Козакова, для меня это тоже загадка. - Но вы были там, когда его лишили жизни?- возразил Степанов. - Прежде чем ответить на этот вопрос, я хочу знать, вы помогаете следствию или действуете как частное лицо? - Я стараюсь докопаться сам до истины и, уж поверьте мне, ни в коей мере не помогаю следователю. - Если все, что вы мне говорите, правда, то это существенно меняет дело. Я доверюсь вам с одним условием - все это останется между нами. - Я обещаю сохранить в секрете нашу беседу. - Договорились. Мне нет смысла скрывать от вас тот факт, что именно я пришла на свидание с Козаковым в тот трагический вечер. - Эта встреча была назначена вами или Михаилом Моисеевичем?- перебил ее Степанов. - Нет, это была не моя инициатива, на свидание в столь необычном месте настоял сам Козаков. Думаю, нет смысла объяснить вам, почему я не смогла отказать ему. - Видимо, вы поступили так, потому что он был директором и многое в вашей карьере зависело от него?- не удержался от неуместного вопроса Юрий. - Стыдно признаваться перед незнакомым мужчиной, но все обстояло именно так. Самое страшное заключается в том, что когда я пришла туда, то увидела директора лежащим на земле со страшной раной в груди, из которой просто хлестала кровь. Его конечности дергались в страшных судорогах, он был еще жив, но помочь ему уже никто не мог. Сами понимаете, что произошло со мной в тот момент. Дикий ужас охватил меня и я, не чуя под собой ног, убежала домой. - Неужели вы сами убили его?- спросил Степанов. - Помилуй Бог, как вы могли такое предположить. Разве я похожа на убийцу, да вы посмотрите на меня? Я не способна лишить человека жизни, на такое у меня просто не поднялась бы рука. - Тогда кто же его убил? - А вот этого я не знаю, поверьте, я говорю вам это вполне искренне. Внимательно посмотрев на нее, Степанов сказал: - А может, вы встретили кого-нибудь в тот вечер в том месте, где был убит Козаков? - Нет, я никого не видела и не встречала,- с уверенностью в голосе сказала Ирина Владимировна. - Ладно, а скажите мне, только чистосердечно, в каких отношениях вы находитесь с сыном директора Аркадием? В глазах Ляховой на мгновение мелькнул страх, она как-то замешкалась, но потом нашлась и сказала: - А ни в каких. Когда-то мы испытывали взаимные симпатии, но потом все сошло на нет, и не последнюю роль в этом сыграл Михаил Моисеевич. - Ответьте мне еще на один вопрос,- попросил ее Юрий. - Пожалуйста, если это в моих силах, я готова помочь вам, спрашивайте. - За последние полгода - год у вас была постоянная связь с каким-либо мужчиной, кроме Михаила Моисеевича? - Нет, не было, да и с самим директором встречи носили эпизодический характер. Я умоляю вас, поверьте мне и сохраните все в тайне. Я доверилась вам от чистого сердца, потому что и сама хочу, чтобы убийцу нашли и наказали. Боюсь только одного: не хочу чтобы моя связь с директором стала достоянием гласности, а я - предметом издевательства и насмешек. - Я понимаю вас, Ирина Владимировна, и обещаю никому ничего не говорить. - Я верю вам, Юра. - Мне хотелось бы еще поговорить с Аркадием Козаковым, может он внесет ясность в это убийство? Предложение Степанова явно не понравилось Ляховой, что видно было по ее побледневшему лицу и блеснувшим злостью глазам. - Я вижу, что отговорить вас от этой встречи просто невозможно, но не говорите Аркадию о моей связи с Михаилом Моисеевичем. - Не беспокойтесь, я об этом не скажу ни слова,- пообещал Степанов. - Я вам верю,- сказала ласково Ляхова, но злость из ее глаз не ушла.- Когда вы думаете поговорить с Козаковым-младшим.?- спросила она и отвела глаза в сторону. - Сегодня вечером я занят и вряд ли смогу с ним встретиться, а вот завтра с утра я постараюсь побеседовать с сынком директора. - Я думаю, что эта встреча ничего хорошего вам не принесет. - Почему вы так уверены в этом? - А потому, что он вряд ли сможет сообщить вам что-либо новое. Наверняка он сам находится в неведении о том, кто убил его отца. Если бы ему хоть что-то известно, он бы давно сообщил об этом правоохранительным органам. - Но я все-таки поговорю с ним,- решительно сказал Степанов. - Ну, что ж поговорите, желаю вам удачи,- как-то нараспев сказала Ляхова. Попрощавшись, Юрий вышел из квартиры. * * * Какое-то время они лежали рядом, не находя сил даже для того, чтобы отодвинуться друг от друга. Силы, отданные любовным утехам, так взбудоражили их сердца, что последние впав в резонанс, вот-вот готовы были вырваться из грудных клеток. Постепенно накал любовной страсти начал спадать, и к ним стало возвращаться ощущение реальной действительности. Аркадий положил свою руку на высокую грудь принадлежащей ему женщины и приблизив, свои губы к ее прелестному ушку, прошептал: - Ирина, ты божественное создание, я люблю тебя. Она повернулась к нему лицом и произнесла: - Я тоже безумно тебя люблю. Их губы вновь встретились в страстном поцелуе, и он опять попал в жаркие объятия Ирины Владимировны. Близость и доступность обнаженного женского тела возымело свое волшебное действие. В нем пробудилось желание вновь обладать ею. Он стал ласкать ее великолепные груди, поочередно целуя вызывающе привлекательные соски. Его рука вновь скользнула к шелковистому треугольнику. Ирина Владимировна, облегчая ему доступ к сокровенному, согнула очаровательную ножку и положила ее сверху на Аркадия. Он тут же проник к благоухающему полураскрытому бутону. Его лепестки были покрыты живительной влагой, словно цветок распустившейся розы утренней росой. Дружок Аркадия мгновенно среагировал на это: стремительно наполняясь жизненной силой, он требовательно уперся в живот Ляховой. Ирина Владимировна тотчас отозвалась на это прикосновение. Она положила на него свою руку и стал нежно поглаживать напряженный фаллос ласковыми прикосновениями нежных пальчиков. Аркадий прижал к себе жаждущую любви девушку и, повернувшись, лег на спину. Ирина Владимировна в одно мгновение оказалась сидящей на Аркадии верхом. Приподнявшись на коленях, она направила дружка в нужное место. На какое-то мгновение оба замерли, ощущая блаженство единения. Аркадий положил свои руки на ягодицы девушки, побуждая ее к активным действиям. Она, понимая, что от нее требуется, стала неумело двигаться то поднимаясь, то опускаясь над Аркадием. Он, держа ее за попку, координировал совместные действия, одновременно и сам помогая Ирине Владимировне отрывистыми движениями тела. Пред глазами Аркадия, совершая замысловатые и неповторимые движения, раскачивались обворожительные девичьи груди. Они будоражили его воображение, все ускоряя прекрасный танец любви. Наслаждаясь властью страсти, они наконец обрели взаимоприемлемый ритм и амплитуду движений. Все заботы и тревоги были за пределами их сознания, и только одно занимало их сейчас - слиться воедино в эту возвышенную минуту сладострастия. Наконец это мгновение наступило - они были вместе, как единое целое на вершине любви. И не было в их жизни мгновения прекраснее этого. Ради этого стоило жить и любить... Постепенно эйфория интимной близости прошла, и Ирина Владимировна посчитала возможным задать Аркадию мучивший ее вопрос. - Милый, теперь, когда мы решили вступить в брак, ты можешь быть со мной предельно откровенным? Повернувшись к лежащей рядом Ирине Владимировне, он положил руку на ее высокую обворожительную грудь и, глядя ей в глаза, сказал: - Любимая, у меня нет и не будет от тебя никаких секретов. Спрашивай, что тебя интересует. То ли в знак благодарности за прелесть общения, то ли поощряя ее на дальнейший диалог, он многократно поцеловал ее в алые, словно спелые вишни, губы. - Я благодарна тебе за откровенность,- искренне произнесла Ирина Владимировна и тоже поцеловала Аркадия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85