- и допустить,
что это именно ваша тарелочка зависла вон над тем полем. Всё это прекрасно.
Но, послушайте, гражданин пришелец, и постарайтесь понять меня. Я человек
маленький, неинтересный, ни в какие авантюры никогда не пускался, не
считая, конечно, женитьбы. Веду тихий, размеренный образ жизни. Ну зачем,
посудите сами, вам со мной вступать в контакт? Вступите в контакт с
кемнибудь другим, раз уж вам так приспичило, с учёным, скажем, или с
политическим деятелем. Я-то зачем вам нужен? От меня проку, как от козла
молока. Тем более, что мне сейчас всё равно некогда, я домой собираюсь. Я
уже по горло сыт всей этой вашей чертовщиной. Вы знаете, что со мной
приключилось?
- Знаю, всё знаю, - сочувственно проговорил незнакомец и нахмурился.
- Но вы не волнуйтесь, Николай Николаевич, виновник будет наказан.
- Виновник? Какой виновник? - не понял я.
- Да мой бортинженер. Он у меня, знаете ли, большой шутник и
непревзойдённый специалист по чёрной и белой магии. Ну ничего, это его
последний рейс, я его предупреждал.
- Магия? Вы что, хотите сказать...
- Ну да, вы подверглись воздействию магии, только вот не знаю -
чёрной или белой, я ведь магией, чёрт бы её побрал, не интересуюсь, это всё
мой бортинженер, будь он неладен... Вы уж меня извините, Николай
Николаевич.
Я махнул рукой и стал собирать свои пожитки. Хороши шуточки, нечего
сказать! Да за такие дела... Словом, рыбалка не удалась, и оставаться здесь
больше не имело смысла. Пришелец стоял в стороне и понимающе улыбался,
глядя на моя сборы.
- А по поводу того, уважаемый Николай Николаевич, с кем мне вступать
в контакт, давайте дискутировать не будем. У меня приказ, и я его выполню.
- Какой ещё приказ? - насторожился я.
- Доставить вас на нашу планету. Именно вас, Николай Николаевич, а не
какого-нибудь учёного или политического деятеля.
- Что?! - возопил я, не веря своим ушам.
- Тише, тише, Николай Николаевич, не надо так волноваться. Вам
абсолютно ничего не грозит. Я доставлю вас на нашу планету, там вас
подержат с недельку, не больше, а потом я же вас - лично! - препровожу на
Землю. Клянусь!
- Нет, нет и нет! - отрезал я. - И речи быть не может! Да вы в своём
уме или спятили? Какая может быть планета? Дурдом какой-то! В конце концов,
у меня жена, сын, квартира, работа, так сказать, любимая. Да меня просто
уволят, если я недельку, как вы говорите, буду где-то там летать. Нет! Я
выражаю категорический протест!
- Устал я от вас, - печально произнёс пришелец и сел на поваленный
берёзовый ствол. - Неужели у вас нет ни капли любопытства? Ведь земляне так
любознательны. А по поводу неприятностей дома и на работе можете не
беспокоиться: устрою всё в лучшем виде.
- Да уж вы устроите! - огрызнулся я.
- Клянусь! - горячо воскликнул он. - Никто ничего не узнает. Да в
наши планы и не входит рассекречивание своей деятельности именно сейчас. Вы
- единственный человек, которому мы решили довериться. А вы ломаетесь,
словно красна девица. Полетели, а?
Я отрицательно замотал головой, хотя и без прежней решительности.
Палатка, рюкзак, рыболовные снасти были уложены и в ожидании сгрудились у
потухшего костра.
- Николай Николаевич! Соглашайтесь! - умолял командир звездолёта. -
Не пожалеете.
Моя замечательная, вновь обретённая лысина покрылась капельками пота
от напряжённой работы мысли. Я нервно ходил у самой кромки воды и не знал,
как отделаться от этого типа. Лететь я никуда не хотел. Внезапно я
остановился и сел рядом с ним.
- Да поймите, наконец, гражданин гуманоид, - произнёс я,
оправдываясь, - не для меня всё это. Вот лет этак двадцать назад я бы вас и
сам отсюда не выпустил, если бы вы отказались взять меня с собой. А
сейчас... Слишком я привык к спокойной, размеренной жизни.
- К прозябанию, - уточнил пришелец, вздохнув.
- Да ну вас!
- А как же иначе? Прозябание и есть. С работы - домой, из дома - на
работу. Замкнутый круг, и нет из него выхода. Единственное, на что
способны, - раз в неделю на рыбалку съездить. Но чтобы дальше - ни-ни! Вы
гденибудь, кроме Москвы, бывали?
- Ну как же! Крым, Кавказ, Прибалтика...
- Давно?
- Да... нет... в Прибалтике - лет пятнадцать назад, в Крыму... не
помню.
Я чувствовал, что крыть мне нечем.
- Вот-вот, не помните. И крыть вам, действительно, нечем. А ведь
живёте в огромнейшей стране. Жизни не хватит, чтобы её всю объехать. А
вы... Вы на Урале бывали?
- Нет...
- Почему?
- Да всё работа... как-то не пришлось.
- А отпуск? Ведь у вас отпуск - двадцать четыре рабочих дня, плюс
отгулы за ДНД, ДПД, день донора, работу в колхозе и тому подобное. Дней
сорок - сорок пять в году набирается. И что, не хватает времени страну
повидать? Никогда не поверю! Понимаю, конечно, на отпуск обычно
откладывается ремонт квартиры, строительство дачи, всякие прочие домашние
дела. Но ведь не каждый же год! А всё почему? Потому что и здесь всё тот же
замкнутый круг. Все куда летом едут? На юг! И вы - туда же! А там и без вас
уже полстраны животы свои на солнце греет. И никак вам из этого круга не
вырваться. Потому как засосала вас привычная, размеренная жизнь... Ну что,
летите?
Я вытер платком вспотевшую лысину и смущённо произнёс:
- Не могу я. Да и не готов сейчас к этой поездке... к этому полёту.
Поймите меня.
Пришелец безнадёжно махнул рукой, резко встал, достал часы из
жилетного кармана, щёлкнул крышкой, присвистнул и властно сказал:
- Всё! Больше я ждать не могу. Мне очень жаль, но придётся применить
силу. Собирайте вещи и следуйте за мной. У меня приказ доставить вас на
нашу планету, и не выполнить его я не могу.
- Нет! - завопил я в ужасе. - Это произвол! Не имеете права! Я буду
жаловаться в ООН!..
Я осёкся под пристальным взглядом командира звездолёта. Взгляд
обжигал лицо, пронизывал до самых кишок.
- Не имеете... - выступил было я, но тут же взвалил на спину рюкзак,
палатку, подобрал рыболовные снасти и, ни слова не говоря, зашагал прочь от
водохранилища. Ноги сами несли меня к звездолёту. Воля моя была
парализована. Сзади в полном молчании шёл пришелец и буравил мою спину
всесильным, немигающим взглядом.
- Я очень сожалею, Николай Николаевич, что пришлось применить силу,
но другого выхода у меня не было, - оправдываясь, произнёс командир
звездолёта, когда мы вышли к картофельному полю.
Я молчал. Язык не ворочался, прилип к горлу, мысли отсутствовали.
Влекомый чужой волей, я шёл по свежевспаханной земле к трапу звездолёта.
Всего несколько минут потребовалось, чтобы подняться на борт
"неопознанного летающего объекта". Как только люк захлопнулся, заработали
двигатели. Чьи-то руки заботливо сняли со спины рюкзак и палатку. Я
обернулся, но ничего не смог разглядеть в темноте. Мягкая волна тёплого
воздуха прошлась по моему лицу, послышалось мерное, тихое жужжание.
Вспыхнул свет.





Глава третья


Просторное помещение в виде цилиндра, увенчанного высоким куполом,
представилось моему взору. Часть стены была занята стеллажами с книгами, а
слева и справа от стеллажей удачно расположилось десятка два неземных
картин, удивительных, чудесных и необычных одновременно. Массивные
бархатные портьеры скрывали значительную часть стены и придавали комнате
респектабельный вид. Помещение заливал мягкий голубоватый свет, нежные,
чуть слышные звуки, напоминающие музыку и навевающие сон, таяли в воздухе.
Мебели почти не было, лишь несколько глубоких кресел да небольшой
журнальный столик под изящным торшером - вот и вся нехитрая обстановка
этого странного помещения.
В одном из кресел сидел командир звездолёта и лениво перебрасывал
большие листы какого-то красочного, со вкусом иллюстрированного журнала.
- Добро пожаловать на наш звездолёт! - отложив журнал в сторону,
сказал он и приветливо улыбнулся. - Чувствуйте себя здесь как дома.
- Хорош дом! - проворчал я в ответ. Чувство глубокой обиды не
проходило.
И тут меня прорвало.
- Вы террорист! - завизжал я фальцетом, гневно вращая глазами. - Вы
мафиози! Такие, как вы, убили Альдо Море и Улофа Пальме! А Кеннеди? Зачем
вы убили Кеннеди? Он вам что - дорогу перешёл?
Далее я понёс такую чепуху, что всякий нормальный человек не выдержал
бы и минуты, но командир звездолёта был исключительно гостеприимным
хозяином: он терпеливо слушал и лишь вежливо улыбался.
Выговорившись, я тяжело рухнул в кресло и вытер со лба пот.
Командир встал, подошёл к стене и раздвинут портьеры.
- А теперь, любезнейший Николай Николаевич, соблаговолите взглянуть
сюда.
Портьера скрывала средних размеров окно, или, как говорят в таких
случаях, иллюминатор. За толстыми стёклами царила чёрная пустота бездонной
ночи со светящимся голубым шаром посредине.
- Что это? - почему-то шёпотом спросил я, смутно подозревая истину.
- Это ваша Земля, - как бы невзначай ответил командир, снова берясь
за журнал.
Я бросился к окну. Передо мной действительно была Земля. И хотя я
никогда не видел её вот так, сразу, всю целиком, я её узнал. И узнал бы,
наверное, среди тысяч других таких же шариков, узнал бы тотчас, и не
глазами, а сердцем. Потому что в этот миг я понял, что какая-то невидимая
нить, связывающая меня с чем-то очень родным и дорогим, натянулась и
вот-вот оборвётся... Голубой шар заметно уменьшался в размерах.
"Значит, это правда!.."
- Конечно, правда! - подхватил мою мысль командир. - Теперь вы,
Николай Николаевич, надеюсь, поняли, что никакие мы не террористы...
- Самые настоящие террористы! - перебил я его - Вы космические
террористы! Вы похищаете людей и продаёте их в рабство на соседние планеты.
Уж не на Марс ли вы меня везёте, чёрт побери?..
- Марс уже позади. Смотрите, да и вся ваша Солнечная система давно
растаяла в бесконечности... Послушайте, Николай Николаевич, давайте
поговорим серьёзно. - Тон командира стал суровым и решительным. - Наша
встреча не случайна. Я прилетел именно за вами и именно вас я должен
доставить на нашу планету. Таков приказ. Но, как я теперь убедился, своё
согласие на этот полёт я дал слишком поспешно. Не думал, что мне придётся
вступать в конфликт с совестью, а совесть моя на вашей стороне, хотя разум
не в состоянии понять, почему вы противитесь столь редкой и, пожалуй,
единственной в вашей жизни возможности посетить чужую планету. Ну да Бог с
ней, с возможностью. Уговаривать я вас больше не буду, потому что это
бессмысленно. Ваши доводы меня не убедили и не убедят, так же как и мои
вас. Давайте останемся каждый при своём мнении, тем более что не они сейчас
руководят нашими действиями. Наши судьбы вершит Совет, его сила и мысль
движут этим звездолётом, а я всего лишь исполнитель его воли. Приказ должен
быть выполнен. Во что бы то ни стало. Я человек долга. Простите меня.
Последние слова прозвучали отрывисто и глухо. Командир звездолёта
тяжело поднялся с кресла и подошёл к иллюминатору.
- Я ведь звёздный разведчик, а не боевик из группы захвата, -
произнёс он тихим, печальным голосом, глядя в бездонную тьму. - Нет, больше
на подобные авантюры я своего согласия не дам. Хватит! Третья сотня на
исходе... - Он обернулся и вплотную подошёл ко мне. - Не так я представлял
себе нашу встречу, любезный мой друг, совсем не так. Не думал я, что
придётся увозить вас силой. Что ж, такова судьба: Ещё раз простите меня.
Я смутился. Мне стало искренне жаль его.
- Ну, будет вам, - проворчал я с чуть заметными нотками сочувствия в
голосе. - Что ж, я понимаю... Приказ... Что ж: Сам в армии служил... Святое
дело... Приказы надо выполнять:
- Вы правда не сердитесь на меня? - обрадовался командир, порывисто
хватая меня за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25