Обвинил меня в смерти ребенка и заявил, что во всем виноват мой Бог.
Речь ее лилась быстрее обычного, словно она торопилась наговориться по-английски.
– Сегодня во время церемонии погребения шальюн вместе с несколькими горлопанами начал неподалеку исполнять свои ритуалы с танцами и песнопениями. Несчастные родители девочки были полностью сломлены горем и унижением. А я даже не смогла закончить службу. – Ее голос дрогнул, и она закусила губу.
Нейт погладил ее по руке:
– Ничего, ничего, все уже позади.
Перед индейцами Рейчел не могла позволить себе заплакать. В их глазах она всегда, при любых обстоятельствах должна быть сильной, исполненной веры и мужества. Но наедине с Нейтом можно, он поймет.
Рейчел вытерла глаза и взяла себя в руки.
– Простите, – извинилась она.
– Ничего, – повторил Нейт – ему так хотелось помочь ей.
Со стороны деревни донеслись крики – начались спортивные игры. Нейт подумал: как там Жеви? Нет, он ни за что не поддастся соблазну побороться с мальчишками.
– Вам нужно уезжать, – отрешенно произнесла Рейчел, нарушив тишину. Она полностью овладела собой, голос снова звучал как обычно.
– Что?
– Да, уезжать как можно скорее. Немедленно.
– Я очень хочу уехать, но к чему такая спешка? Через три часа стемнеет.
– У меня есть основания полагать, что оставаться для вас небезопасно. Мне кажется, в той деревне я заметила сегодня кое у кого симптомы малярии. Москиты разносят ее очень быстро.
Нейт начал чесаться и готов был тотчас прыгнуть в лодку, но потом вспомнил о своих таблетках.
– Я в безопасности, – сказал он. – Принимаю хлорочто-то.
– Хлорокин?
– Да, точно.
– Когда вы начали?
– За два дня до отъезда из Штатов.
– А где сейчас ваши таблетки?
– Я оставил их на судне.
Рейчел укоризненно покачала головой.
– Их следует принимать до, во время и после путешествия, – наставительно произнесла она, словно угроза смерти уже нависла над Нейтом. – А Жеви? – спохватилась она. – Он тоже принимает таблетки?
– Жеви служил в армии. Думаю, с ним все будет в порядке.
– Я не собираюсь спорить с вами, Нейт. И я уже поговорила с вождем. Он даст вам трех сопровождающих на двух каноэ, а я пошлю с вами Лако, чтобы он переводил. Надо выбраться на реку Ксеко, тогда путь к Парагваю будет прямым.
– Сколько туда плыть?
– До Ксеко – часа четыре. До Парагвая – шесть. Вы ведь поплывете по течению.
– Похоже, вы все предусмотрели.
– Поверьте мне, Нейт. Я дважды болела малярией, никому такого не пожелаю. Второй раз я чуть не умерла.
Нейту никогда не приходило в голову, что она может умереть. С наследством Филана было достаточно забот и теперь, пока она прячется в джунглях. Но если она умрет, потребуются годы, чтобы уладить дело.
Его восхищала эта женщина. В ней было все, чего недоставало ему: сила, смелость, непоколебимая вера, умение радоваться простым вещам, убежденность в том, что она нашла свое место в жизни.
– Не умирайте, Рейчел, – сказал он.
– Смерти я не боюсь. Для истинного христианина смерть – награда. Но вы все же молитесь за меня, Нейт.
– Обещаю, что буду молиться.
– Вы хороший человек. У вас доброе сердце и ясный ум.
Просто вам нужно немного помочь.
– Знаю. Я не слишком силен.
Бумаги в непромокаемом свернутом конверте лежали у него в кармане. Он достал их.
– Ну можем мы хотя бы теперь поговорить об этом?
– Хорошо, но только в порядке одолжения вам. Поскольку вы проделали такой долгий путь, полагаю, мне следует согласиться хотя бы на эту “юридическую” беседу.
– Благодарю вас. – Он передал ей первый листок, копию рукописного завещания Троя.
Прочитав его, Рейчел спросила:
– Это официальное завещание?
– Да.
– Но оно же такое примитивное.
– Рукописные завещания имеют полную юридическую силу. Таков закон.
Она перечитала завещание еще раз. Нейт заметил тень, которая легла вдоль линии деревьев. В последнее время он стал бояться темноты.
– Трой не позаботился о других своих отпрысках? – с удивлением спросила она.
– Вы бы тоже не стали о них заботиться. Но вообще-то его едва ли можно было назвать любящим отцом.
– Помню день, когда мама рассказала мне о нем. Мне было семнадцать лет. Кончалось лето. Отец только что умер от рака, и жизнь казалась очень печальной. Трой каким-то образом разыскал меня и не отставал от матери, прося разрешения приехать. Тогда-то она и открыла мне правду о моих биологических родителях, но мне это было абсолютно безразлично. Эти люди меня не интересовали. Я никогда их не видела, и у меня не было ни малейшего желания с ними встречаться. Позднее я узнала, что моя настоящая мать покончила с собой. Что вы об этом думаете, Нейт: оба моих родителя ушли из жизни добровольно. Может, и у меня в генах что-то такое есть?
– Нет. Вы гораздо сильнее, чем были они.
– Я хотела бы умереть.
– Не говорите так. Когда вы встретились с Троем?
– Прошел год. Они с моей приемной матерью стали “друзьями по телефону”. Ему удалось убедить ее, что у него добрые намерения, и вот однажды он появился у нас в доме.
Мы выпили чаю с пирожными, и он ушел. После этого прислал мне деньги на учебу в колледже и настаивал, чтобы я поступила на работу в одну из его компаний. Вообще стал относиться ко мне по-отечески, а мне он все больше не нравился. Когда умерла моя приемная мать, я сменила фамилию и поступила в медицинскую школу. Много лет я молилась за Троя так же, как молюсь за всех заблудших людей, которых знаю. Я думала, он обо мне забыл.
– Судя по всему, нет, – заметил Нейт. Черный москит сел ему на бедро, и он прихлопнул насекомое с силой, достаточной, чтобы перешибить бревно. На коже появился красный отпечаток ладони.
Он передал ей заготовленные тексты отказа от права на наследство и официального признания своих прав на него.
– Я ничего не подпишу. Мне не нужны деньги.
– Да вы просто возьмите их и поразмышляйте.
– Вы надо мной смеетесь?
– Нет. Просто не знаю, что делать дальше.
– Не говорите никому, где я. Умоляю вас, Нейт. Пожалуйста, не выдавайте моей тайны.
– Обещаю. Но взгляните на вещи трезво. Ваша история все равно получит огласку. Если примете деньги, станете самой богатой женщиной в мире. Если отвергнете, шуму будет еще больше.
– Кому до этого есть дело?
– Простодушный вы человек! Живя здесь, вы не знаете, что такое масс-медиа. Новости идут по телевидению двадцать четыре часа в сутки, известно становится все.
– Но как меня найдут?
– Хороший вопрос. Нам повезло, потому что Трой напал на ваш след. Правда, по нашим сведениям, он никому ничего не сказал.
– Значит, мне ничто не грозит, так? Вы не скажете. И другие юристы вашей фирмы ничего не скажут.
– Это правда.
– Ведь вы попали сюда случайно, заблудившись, правда?
– Безнадежно заблудившись.
– Вы должны защитить меня, Нейт. Здесь мой дом. Здесь моя семья. Я больше не хочу убегать.
СМИРЕННАЯ МИССИОНЕРКА В ДЖУНГЛЯХ ГОВОРИТ “НЕТ” СОСТОЯНИЮ В ОДИННАДЦАТЬ МИЛЛИАРДОВ ДОЛЛАРОВ!
Неплохой заголовок. Акулы от журналистики наводнят Пантанал вертолетами и самолетами-амфибиями, чтобы заполучить сенсационный материал. Нейту было ее жаль.
– Сделаю все, что смогу, – сказал он.
– Даете слово?
– Обещаю.
Прощальное шествие возглавлял сам вождь, за ним следовали жена и дюжина мужчин, потом Жеви в сопровождении еще не менее десятка индейцев. Процессия змеилась по тропе, направляясь к реке.
– Пора, – сказала Рейчел.
– Да, кажется. Вы уверены, что плыть в темноте не опасно?
– Да. Вождь посылает с вами своих лучших рыбаков. Бог защитит вас. Молитесь.
– Буду.
– А я буду молиться за вас каждый день, Нейт. Вы хороший человек с добрым сердцем. Вы достойны спасения.
– Благодарю вас. Не хотите выйти за меня замуж?
– Я не могу.
– Разумеется, можете. Я буду заботиться о деньгах, вы – об индейцах. Мы построим хижину побольше и снимем с себя одежду.
Они рассмеялись и продолжали улыбаться, когда к ним приблизился вождь. Нейт встал, чтобы то ли поприветствовать его, то ли попрощаться с ним, и вдруг на какой-то миг у него в глазах потемнело. Откуда-то из груди поднялась и ударила в голову волна дурноты. Но в следующее мгновение зрение вернулось, и он взглянул на Рейчел – не заметила ли она.
Она не заметила. Нейт почувствовал боль под веками.
Суставы рук начало ломить.
Ипики расплылись в улыбках, и все направились к реке.
Еду погрузили в лодку Жеви и два узких каноэ, на которых предстояло плыть проводникам и Лако. Нейт поблагодарил Рейчел, которая, в свою очередь, поблагодарила вождя, и прощальная церемония завершилась – пора было отплывать.
Стоя по щиколотку в воде, Нейт нежно обнял Рейчел, похлопал по спине и сказал:
– Спасибо.
– За что?
– О, я не знаю. За то, что благодаря вам на судебных издержках будут сколочены состояния.
Она улыбнулась в ответ:
– Вы мне нравитесь, Нейт, но меньше всего меня волнуют деньги и юристы.
– Вы мне тоже нравитесь.
– Пожалуйста, не возвращайтесь.
– Об этом можете не беспокоиться.
Все ждали. Рыбаки уже спустили свои каноэ на воду.
Жеви держал весло наготове, ему не терпелось поскорее отплыть.
Поставив ногу в лодку, Нейт обернулся и сказал:
– Мы могли бы провести медовый месяц в Корумбе.
– Прощайте, Нейт. Просто скажите своим, что вы меня так и не нашли.
– Скажу. Пока. – Он оттолкнулся, прыгнул в лодку, тяжело опустился на сиденье и снова повернул голову. Лодку начало относить, он махал рукой Рейчел и индейцам. Очень скоро их фигуры на берегу слились в сплошное пятно.
Несомые течением каноэ легко скользили по воде, индейцы на удивление синхронно взмахивали веслами. Ни одного лишнего движения. Они спешили: не хотели терять времени. Мотор завелся с третьей попытки, и лодка вскоре догнала каноэ. Мотор чихнул, но не заглох. Когда они подплыли к первому повороту, Нейт оглянулся еще раз. Рейчел и индейцы стояли не шевелясь.
Его прошиб пот. Облака защищали от солнца, в лицо дул прохладный ветерок, а Нейт весь взмок. Мокрыми были даже руки и ноги. Он вытер шею и лоб, посмотрел на влагу, оставшуюся на ладони, и вместо того чтобы молиться, как обещал, пробормотал:
– О черт! Я заболел.
Пока температура была невысокой, но поднималась стремительно. От ветра становилось холодно. Нейт скрючился на сиденье и поискал глазами, что бы еще надеть. Жеви встревожился и спросил:
– Нейт, с вами все в порядке?
Нейт отрицательно покачал головой, при этом все его тело пронзила боль. Потекло из носа.
За вторым поворотом стволы деревьев стали тоньше, берег – ниже. Река расширилась и влилась в озеро, посреди которого торчали гнилые деревья. Нейт не помнил, чтобы на пути сюда они проплывали мимо этих деревьев. Значит, индейцы выбрали другой маршрут.
– Жеви, наверное, у меня малярия, – сказал Нейт хриплым голосом – в горле у него пересохло.
– Откуда вы знаете? – Жеви на секунду снизил скорость.
– Рейчел меня предупредила. Вчера она видела заболевших в другой деревне. Именно поэтому мы так поспешно отплыли.
– У вас жар?
– Да, и в глазах темнеет.
Жеви остановил лодку и что-то прокричал индейцам, которые едва виднелись впереди. Сдвинув пустые канистры от горючего и все оставшиеся пожитки, он быстро разворачивал палатку. Из-за его перемещений лодку бросало взад-вперед.
– У вас скоро начнется озноб.
– Ты болел когда-нибудь малярией?
– Нет. Но большинство моих друзей от нее умерли.
– Что?!
– Успокойтесь, это просто глупая шутка. Умирают немногие, но болеть вы будете тяжело.
Стараясь двигаться осторожно, а главное – не мотать головой, Нейт перелез через сиденье и лег на дно посреди лодки, подложив под голову свернутые постельные принадлежности. Жеви натянул над ним легкую палатку и придавил концы двумя пустыми канистрами.
Индейцы подплыли поближе, с любопытством наблюдая за происходящим. Лако что-то спросил по-португальски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66