Нейт нацарапал на салфетке свой номер телефона в Сент-Майкле и отдал салфетку Дэниелу.
– По этому телефону меня можно будет найти еще месяца два. Позвони, если понадоблюсь.
– Пока, пап, – ответил Дэниел.
– Береги себя.
Нейт вышел на холодную улицу и побрел к озеру Мичиган.
Через два дня он был в Питсбурге, где ему предстояла третья, и последняя, встреча. Однако она так и не состоялась. Дважды поговорив по телефону с Кейтлин, дочерью от первого брака, он все понял. Сначала они договорились встретиться в половине восьмого перед входом в гостиничный ресторан и вместе поужинать. Кейтлин жила в двадцати минутах езды от гостиницы. Но в восемь тридцать она сообщила ему на пейджер, что у ее подруги, попавшей в автокатастрофу, дела очень плохи и надо побыть с ней в больнице.
Нейт предложил пообедать вместе на следующий день.
Кейтлин ответила, что это вряд ли удастся, потому что у подруги тяжелая черепно-мозговая травма, она находится на искусственном жизнеобеспечении и ее нельзя оставлять, пока не станет лучше. Видя нежелание дочери встречаться с ним, Нейт спросил, где находится больница. Сначала Кейтлин сказала, что не знает, потом, что не знает точно, а потом, подумав, заявила, что ему не стоит приезжать, поскольку она все равно не сможет отойти от постели больной.
Нейт обедал у себя в номере за столиком у окна с видом на центр города. Ковыряя вилкой в тарелке, он размышлял, почему дочь не хочет его видеть. Может, у нее кольцо в носу?
Или татуировка на лбу? Или она вступила в какую-нибудь секту и обрилась наголо? Поправилась на сто фунтов или похудела на пятьдесят? А может, она беременна? Или просто его ненавидит?
Сидя в гостиничном номере, в городе, где у него не было знакомых, и вспоминая ошибки прошлого, он хотел себя пожалеть.
Нейт схватил телефонную трубку и принялся звонить.
Сначала отцу Филу, чтобы узнать, как дела в Сент-Майкле.
Фил оказался простужен, а поскольку на улице было холодно, Лора не позволяла ему спускаться в полуподвал и работать там. “Прекрасно, – подумал Нейт, – несмотря на всю неопределенность моего будущего, есть все-таки что-то, что в ближайшее время останется неизменным: работа в полуподвале церкви Святой Троицы”.
Потом он позвонил Серхио, как делал каждую неделю, просто чтобы поболтать. Демоны надежно заперты в клетке, и ему на удивление легко удается держать себя в руках. У него в номере есть мини-бар, но он к нему даже не подходит.
Следующий звонок – в Сейлем. Они мило поболтали с Энджелой и Остином. Удивительно, насколько охотно в отличие от старших разговаривали с ним младшие дети.
В заключение Нейт позвонил Джошу.
– Ты должен немедленно вернуться, Нейт, – сказал тот. – У меня есть план.
Глава 49
На первый тур мирных переговоров Нейта не пригласили. На то было несколько причин.
Во-первых, организатором встречи выступал Джош, она происходила на его территории.
Нейту пока удавалось обходить стороной свою бывшую контору, и он хотел, чтобы так было и впредь. Во-вторых, адвокаты Филанов считали Джоша и Нейта союзниками, что было чистой правдой. Но поскольку Джош претендовал на роль миротворца и посредника, то чтобы завоевать доверие одной стороны, следовало демонстративно игнорировать другую, хотя бы недолго. Его план состоял в том, чтобы встречаться с Хэрком и компанией, потом с Нейтом, потом снова с Хэрком и так в течение нескольких дней, если понадобится, пока не будет достигнута договоренность, устраивающая всех.
После долгих взаимных приветствий и ни к чему не обязывающих реплик Джош попросил внимания. Нужно обсудить довольно много вопросов. Адвокатам тоже не терпелось приступить к делу.
Иногда соглашения достигаются во время перерывов в бурных судебных дискуссиях за несколько минут, если свидетель заикается или исполнительный директор хочет возбудить новое мучительное дело. Но иногда процесс обсуждения может длиться месяцами, постепенно приближаясь к моменту открытия слушаний. Адвокаты Филанов мечтали о быстром соглашении, и встреча в кабинете Джоша казалась первым шагом на пути к этой цели. Они искренне верили, что вот-вот станут миллионерами.
Джош дипломатично начал с констатации факта, что дело, которое они ведут, весьма тонкое. Как адвокат Троя он ничего не знал о планах своего клиента достать из рукава новое завещание и ввергнуть всех в хаос, но – нравится им это или нет – завещание имеет юридическую силу. Он провел два часа с мистером Филаном накануне его кончины – они заканчивали работу над очередным завещанием – и готов под присягой подтвердить, что мистер Филан был в абсолютно здравом уме. Готов он также подтвердить и то, что в течение этих двух часов Снида с ними не было.
Психиатры, проводившие обследование, были тщательно отобраны детьми и бывшими женами Филана, а также их адвокатами и имеют безукоризненную репутацию. Те четверо, которых наняли теперь, – чокнутые. Их рекомендации сомнительны. Джош считает, что битву выиграют первые три.
Уолли Брайт надел свой лучший костюм, но это мало его изменило. Он слушал Джоша, прикусив нижнюю губу, чтобы не сболтнуть лишнего, и что-то черкал в блокноте лишь потому, что так делали остальные. Не в его характере было сидеть и спокойно выслушивать подобные пренебрежительные слова, даже от такого видного адвоката, как Джош Стэффорд. Но за деньги он был готов на все. За прошлый месяц, февраль, его маленькая контора получила доход от гонораров всего две тысячи шестьсот долларов, а истратила на накладные расходы, как обычно, четыре. Домой Уолли не принес ничего. Разумеется, почти все время он посвятил делу Филана.
Подводя итог свидетельским показаниям их клиентов, Джош продемонстрировал виртуозное искусство хождения по тонкому льду.
– Я просмотрел видеозаписи их опросов, – грустно сказал он. – Честно говоря, думаю, что все они, за исключением Мэри-Роуз, произведут на присяжных удручающее впечатление.
Адвокаты довольно спокойно проглотили это замечание, в конце концов, они здесь не в суде, а лишь договариваются относительно соглашения.
Джош не стал задерживаться на этой теме.
– Теперь перейдем к Сниду, – продолжил он. – Запись его опроса я тоже видел и признаюсь откровенно: если вы вызовете его в суд в качестве свидетеля, это будет непростительной ошибкой с вашей стороны. С моей точки зрения, это может даже закончиться обвинением в противозаконных действиях.
Брайт, Хэрк, Лэнгхорн и Йенси еще ниже склонились над своими блокнотами. Для них имя Снида звучало теперь как ругательство, и они старались спихнуть друг на друга вину за отвратительно проведенную операцию. Ночей не спали, натаскивали дурака. Потеряли полмиллиона долларов, а он оказался совершенно бесполезен.
– Я знаю Снида более двадцати лет, – продолжил Джош и нарисовал словесный портрет дворецкого как слуги, обладающего весьма скромными достоинствами, довольно ненадежного, от которого мистер Филан давно хотел избавиться. Адвокаты верили каждому его слову.
Джош умудрился смешать их главного свидетеля с грязью, даже не упомянув о том, что тот был куплен за пятьсот тысяч долларов, чтобы сочинить для суда откровенную ложь.
То же и с Николетт. Она лгала за компанию со своим приятелем.
Других свидетелей найти не удалось. Были какие-то обиженные сотрудники, но они не желали выступать в суде. А если бы и согласились, их показания нельзя было считать непредвзятыми.
– Ваши шансы невелики, – подвел итог Джош. – Все будет зависеть от присяжных.
О Рейчел Лейн он говорил так, словно знал ее много лет.
Подробностей в его рассказе было мало, зато обобщений предостаточно, так что создавалось впечатление близкого знакомства. Рейчел представала как одинокая женщина, которая живет очень простой жизнью в другой стране и мало что понимает в юридических тонкостях. Она ненавидит любую конфронтацию, а Трою была ближе, чем многие могут себе представить.
Хэрк хотел было спросить, знаком ли с ней Джош, видел ли он ее хоть раз и слышал ли ее имя до того, как прочел завещание. Но здесь было не время и не место для междоусобиц. Деньги вот-вот будут выложены на стол, а Хэрку причиталось семнадцать с половиной процентов.
Миссис Лэнгхорн разузнала все что можно о Корумбе и еще раз подивилась, что может делать в таком месте сорокадвухлетняя американка. Между ней и Хэрком, поскольку они оба играли на месте защитников в своей команде, сложились конфиденциальные отношения. Они часто говорили о том, что неплохо бы дать некоторым репортерам ниточку, способную привести к Рейчел Лейн. Уж те-то ее нашли бы в Корумбе, выкурили оттуда, и мир наконец узнал бы, что она собирается делать с деньгами. Если, как они надеялись, деньги ей не нужны, их клиенты могут рассчитывать на всю сумму.
Впрочем, это было рискованно, и они пока только обсуждали такую возможность.
– Что Рейчел Лейн собирается делать со всеми этими деньгами? – спросил Йенси.
– Я пока точно не знаю, – ответил Джош так, словно они с Рейчел ежедневно обсуждали эту тему. – Вероятно, оставит себе немного, а остальное отдаст на благотворительность.
Если хотите знать мое мнение, я полагаю, что Трой именно поэтому ей все и завещал.
В комнате воцарилась долгая пауза. Мечты медленно скукоживались. Рейчел Лейн действительно существует и не собирается отказываться от денег.
– Почему она не объявляется? – наконец спросил Хэрк.
– Понимаете, чтобы ответить на подобный вопрос, нужно знать эту женщину. Для нее деньги ничего не значат. Она не ожидала, что будет упомянута в завещании отца. И вдруг узнает, что он оставил ей миллиарды. Она все еще в шоке.
Снова повисло долгое молчание, адвокаты что-то записывали в блокнотах.
– Если будет необходимость, мы готовы подать апелляцию в Верховный суд, – напомнила миссис Лэнгхорн. – Она отдает себе отчет в том, что тяжба может длиться годами?
– Отдает, – ответил Джош. – И это одна из причин, по которой она готова рассмотреть возможность заключения соглашения.
Это уже был прогресс.
– И какова наша отправная точка? – поинтересовался Брайт.
Вопрос был трудный. На одном конце стола лежало одиннадцать миллиардов долларов. Более половины уйдет на уплату налога, останется пять. На другом находились наследники Филана – все, кроме Рэмбла, полные банкроты.
Кто сделает первый ход? Сколько он будет стоить? Десять миллионов на каждого? Или сто?
Джош обдумал и это.
– Давайте начнем с завещания, – сказал он. – Если принять за данность, что оно имеет юридическую силу, то в нем ясно сказано: любой из наследников, который сделает попытку опротестовать завещание, лишается всего. Это относится к вашим клиентам. Поэтому вам следует начинать с нуля. Далее. В завещании сказано, что каждый из ваших клиентов получает сумму, достаточную для того, чтобы покрыть долги, имевшиеся у них на день смерти мистера Филана. – Джош взял следующий лист из своих заготовок и несколько секунд изучал его. – У Рэмбла Филана долгов пока нет. Долги Джины Филан-Стронг на девятое декабря составляли четыреста двадцать тысяч долларов. Долги Либбигайл и Спайка – около восьмисот тысяч. Мэри-Роуз и ее мужа-врача – девятьсот тысяч. Трой-младший покрыл большую часть долгов в результате банкротства и распродажи имущества, однако остался должен еще сто тридцать тысяч. Рекс, как вы знаете, в этом соревновании оказался победителем: он и его очаровательная жена Эмбер на девятое декабря имели общий долг, равняющийся семи и шести десятым миллиона долларов. С этими цифрами все ясно?
Да. Эти цифры были точны. Но адвокатов заботила другая.
– Нейт О'Рейли встречался со своей клиенткой. Чтобы прийти к полюбовному соглашению, Рейчел Лейн предлагает каждому из наследников по десять миллионов, – сообщил Джош.
Никогда еще адвокаты не считали так быстро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66