Может быть, кто-то из моих знакомых и обладает таким странным чувством юмора, но я не был в этом уверен.
Поэтому, устало одевшись, я снова вышел из квартиры, спустился вниз и залез в машину. В конце концов, кому нужны эти сны?
Вернувшись к знакомому дому, я поставил машину на то же место, что и в прошлый раз, и подумал, что уже вроде бы поздно наносить даме визит без приглашения. Но ведь именно неожиданности делают жизнь такой интересной, как сказал один малый, узнав, что его горячо любимая девушка только что вышла замуж за его отца.
Я был на полпути наверх, когда снаружи завизжала тормозами еще какая-то машина. Пройдя две трети лестницы, я услышал, как позади забухали тяжелые шаги. И уже почти на самом верху со мной поравнялся лейтенант Сэм Дин.
– Только ничего не говори! – Он метнул на меня свирепый взгляд. – Ты оказался здесь совершенно случайно, да? А ты, случайно, не собираешься позвонить в дверь под номером “Б”?
– Так уж случайно вышло, что собираюсь. А что? Сэм Дин посмотрел на меня без тени признательности.
– Когда наконец ты перестанешь находить трупы еще до того, как они остынут? – поинтересовался он.
– Трупы? – ослабевшим голосом переспросил я. – Это кто-то, кого я знаю? Лейтенант фыркнул.
– Нам только что позвонил швейцар. Тело обнаружил он.
– Дора?
– Я не знаю ее настолько хорошо, чтобы называть по имени. Но если даму из номера “Б” звали Дора – то это она.
Он протиснулся мимо меня и направился к двери 2-Б. Я последовал за ним. Он не возражал.
Дверь 2-Б была незаперта. Он толкнул ее и вошел внутрь. Я последовал за ним, глядя через его плечо.
Дора уже не была столь привлекательной, как совсем недавно. Она раскинулась в большом кресле, вытянув ноги. На ее искаженном лице застыла гримаса ужаса, а широко раскрытые глаза смотрели прямо на нас, и у меня возникло такое чувство, словно она вот-вот что-то скажет.
Но большое красное пятно спереди на ее блузке и такая же красная струйка, тянувшаяся из уголка рта, не оставляли ни малейшей надежды, что она когда-нибудь договорит то, что не успела сказать.
Сэм Дин подошел ближе и посмотрел на искаженное ужасом лицо.
– Ее наверняка напугали до потери пульса, прежде чем убить. – Он наклонился и приложил ребро ладони к ее щеке. – Однако это произошло совсем недавно. – Он поднял голову. – Так где ты был в течение последних двух часов?
– В постели.
Он покачал головой.
– Ясно. Я ее знаю?
– Совершенно случайно я оказался в постели один и спал, – раздраженно ответил я. – Так что свидетелей у меня нет. Но можешь поверить мне на слово.
– Вот это новость!
Я не понял, имеет ли он в виду под новостью то, что я оказался в постели один, или то, что нужно поверить мне на слово. Но вряд ли об этом стоило переспрашивать.
Лейтенант расхаживал по комнате, брал в руки какие-то безделушки, рассматривал их и снова ставил на место.
– Эта крошка умела жить. – Он окинул взглядом лежащее в кресле тело. – Такие, как правило, даже из собственной смерти делают спектакль.
Он закончил обход гостиной и наконец снова подошел ко мне.
– Почему бы нам в ожидании технарей не поговорить по душам, Макс?
– Разве у меня есть выбор?
Он отрицательно покачал головой, мрачно глядя на меня.
– Абсолютно никакого.
– В таком случае почему бы нет?
Он взял меня под руку и повел в угол гостиной, подальше от тела, чтобы избавиться от ощущения, что Дора смотрит нам в глаза и слышит каждое слово.
– Ну что ж, Макс… – Сэм Дин удобно устроился в кресле и подложил под затылок свою мягкую шляпу. – Начнем.
Я тщательно раскурил сигарету и всячески тянул время, туша спичку.
– Начнем что? – вежливо осведомился я. Лейтенант хотел было сказать что-то резкое, но, очевидно, раздумал и нашел иной, более мягкий подход.
– Ты, конечно, знал ее. В противном случае не стал бы наносить ей дружеского визита в столь позднее время. Что тебе о ней известно?
– Ее зовут Дора. Работала на студии “Юнайтед уорлд”. Имела там репутацию соглядатая. Дин кивнул.
– Значит, ты решил забежать к ней среди ночи, чтобы она с тобой посекретничала?
Я выпустил дым в потолок, умудрившись попасть себе в глаза, и покачал головой.
– Не угадал. Мне только что позвонили по телефону и пригласили приехать, сообщив, что Дора уже не имеет ничего общего с осведомительными делами.
– Ты узнал голос?
Я покачал головой.
Лейтенант кивнул двум вошедшим мужчинам в белых куртках. Они кивнули в ответ, подошли к телу и профессионально осмотрели его. За ними появились другие техники; один из них был с фотоаппаратом, Сэм Дин снова повернулся ко мне:
– Итак? Зачем этому человеку понадобилось тебе звонить?
– Может быть, и на сей раз Дора что-то подслушала? А они подумали, что она вот-вот расколется, – предположил я.
Лейтенант поджал губы.
– Насчет чего? Насчет этого малого, Бакстера?
– Может быть, и насчет него.
Сэм Дин задумался и устремил взгляд на сотрудников отдела медицинской экспертизы. Они переложили тело с кресла на каталку, накрыли его одеялом и привязали. Один из них подошел к нам и протянул лейтенанту отпечатанную по всей форме бумагу.
– Какое расточительство такого прекрасного материала! – простонал врач, ожидая, пока Сэм Дин поставит под бумагой свою подпись и вернет ее.
– Попросите медэксперта сообщить мне причину смерти сразу, как только она будет установлена. Человек в белой куртке фыркнул.
– Такая пуля вместо галстука-бабочки! Она уж точно умерла не от старости, лейтенант. Дин хмуро взглянул на него.
– Мне нужен подробный отчет плюс фотографии пули. Врач ухмыльнулся и направился к каталке: едва заметная выпуклость под одеялом невольно наводила на грустные размышления. Врач с напарником повезли ее к двери и исчезли в коридоре.
Лейтенант опять повернулся ко мне.
– А что там с этим Бакстером? Что тебе удалось разнюхать?
– Ничего, что имело бы хоть какой-то смысл.
– И все-таки расскажи мне. Я сам буду об этом судить. Я вздохнул. Знаменитая популярность Макса Ройяла на этот раз не обеспечила ему обычного теплого приема. Я выдал Сэму все, что мне было известно о Джо Бакстере, и ответил на все его вопросы. Дин встал, подошел к телефону и набрал номер отдела по расследованию убийств. Я слышал, как он дает на Джо Бакстера сигнал всем постам.
– Что за странная идея, Сэм? – спросил я, когда он наконец положил трубку. – Если тебе нужна нефть, то ты копаешь не в том месте.
– Она не обязательно должна бить фонтаном, – решительно возразил он. – С меня будет довольно, если она потечет хотя бы тонкой струйкой.
– Фараон задает загадки, – язвительно сказал я. – Мне и без того хватает проблем!
Он снова сел и стал наблюдать, как эксперты снимают отпечатки пальцев. Когда они фотографировали их в опасной близости от того места, где я сидел во время первого визита, Сэм вытащил из кармана потертую вересковую трубку.
– Та пуля, что ты оставил мне в бюро, Макс… Где ты ее взял?
– Вчера ночью кто-то вломился в квартиру Джо Бакстера. Я отвозил миссис Бакстер домой. Он выпустил в меня пулю. Я выковырял ее из деревянной панели. Она вам что-нибудь дала?
Он погрузил трубку в кожаный кисет и начал наполнять ее.
– Это точно такая же пуля, как и та, что мы вынули из тела Хэнка Фишера.
– На мой взгляд, это несомненно связывает исчезновение Бакстера со смертью Фишера, – согласился я. Дин зажал трубку зубами.
– Кажется, твое дело стало теперь и моим, – проворчал он.
Я согласно кивнул:
– Вероятно, Сэм. В противном случае это было бы просто совпадение.
– Я не верю в совпадения. Только в факты. Расскажи мне, что ты раскопал. Может быть, у меня и для тебя найдется что-нибудь взамен.
Я рассказал ему все. Клиенту нашего агентства этот рассказ не нанесет никакого вреда, а, принимая во внимание скандал, который Миллхаунд наверняка закатил комиссару, сотрудничество с Сэмом нисколько не повредило бы и мне самому.
Пока я рассказывал, лейтенант молча курил. Когда я наконец закончил, воздух вокруг был сизым от дыма.
– Очень интересно. – Он обдумывал услышанное.
– Ладно. Я рассказал свою часть. Может быть, ты расколешься и тоже выложишь мне несколько лакомых кусочков информации?
– Например?
– Например, то, что у тебя есть на Хэнка Фишера. – Я вытащил из пачки сигарету и сунул ее в рот. – Все, что я смог накопать, – это, пожалуй, то, что он подыскал себе жену с телом ангела и языком гадюки. После того как я поговорил с ней, я бы не удивился, если бы он сам бросился в реку в порядке самозащиты.
– И не надейся. Макс! Не забывай, что Хэнк Фишер заработал себе дырку в голове, прежде чем решил окунуться. В воду он попал уже мертвым.
– Ну хорошо, убедил. Значит, его убили? Глаза Сэма несколько оживились. Он стал похож на только что проснувшегося рабочего-трезвенника.
– Надеюсь, ты откровенен со мной, Макс. Для нашей же общей пользы.
– Я рассказал тебе все, что знаю.
– А о Бакстере? – Его глаза изучали мое лицо. – Ты думаешь, это он убил Фишера? И именно поэтому ударился в бега?
– Насколько мне известно, его нет, Сэм, – осторожно сказал я. – Нам заплатили за то, чтобы мы его нашли. Это пока все.
Он издал звук, похожий на хрюканье, и поднялся на ноги.
– Пойдем! – позвал он. – Эти декорации меня угнетают!
Он был прав. Я последовал за ним; Мы спустились вниз и вышли в переулок.
– Мы и раньше сотрудничали с тобой, Сэм, – сказал я. – Не вижу причины, почему бы нам не возобновить это сотрудничество.
– Может быть! – неопределенно прореагировал он. По-видимому, эта идея не произвела на Сэма особого впечатления. Что-то ему мешало.
– Но пойми, Сэм! Я рассчитываю именно на это!
Я постарался принять оскорбленный вид.
– Надеюсь, – сказал он. – Потому что если ты не будешь этого делать, я расскажу все комиссару, а ему это не понравится – и особенно ему не понравишься ты сам вместе со своим агентством!
– Это “Жалобы на королевской неделе”, – сказал я. – И ты вполне бы мог присоединиться к данному спектаклю – в нем участвуют все.
– Хватит шуток! – отрезал он не совсем корректно. Сэм сел на заднее сиденье патрульной машины, а я направился к своей. Это был очень долгий день. Я собирался наконец добраться до дому и провести долгую ночь – отсыпаясь в собственной постели.
Глава 6
Но когда я добрался до квартиры, желание лечь спать у меня пропало. Покрутив приемник, я нашел тихий, спокойный джаз, налил себе большой бокал шотландского виски, влез в пижаму и растянулся на кушетке.
Это был тот самый образ жизни, который мне хотелось бы ввести в привычку. При условии, что меня никто не будет беспокоить.
Но меня побеспокоили. Почти тотчас же зазвонил телефон. Я с усилием встал и поднял трубку.
– Кто это? – недовольно спросил я.
Ответа не последовало. Я повторил вопрос – по-прежнему никакого ответа. Потом послышался тихий щелчок: на том конце линии положили трубку.
Я вернулся на кушетку и снова расслабился с бокалом в руке. “Джерри Муллиган” уступил место “Шерингу”, и под легкое, сухое, ледяное шотландское музыка пошла очень хорошо.
Я задремал, потом вдруг проснулся, чтобы налить себе еще виски. Какой-то тип из приемника бормотал всякую чушь о прогрессивном джазе и новых направлениях, и я выключил его. Потом подумал, что в конце концов пора немного поспать.
Я лежал в постели минут пять, думая о Елене Картрайт, а потом меня подхватили волны одного из моих цветных снов. Это был исправленный вариант старого сценария.
Ройял восседал на украшенной кисточками подушке, а повсюду, насколько хватало взгляда, его окружали красавицы – золотоволосые, брюнетки, блондинки, рыжие – одна красивее другой.
Ройял хлопнул в ладоши. Они встали как по команде и начали исполнять танец “Семи покрывал”, хотя пользовались всего шестью.
Я отхлебнул ликера из высокого ледяного бокала, затянулся из кальяна и вытянул ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Поэтому, устало одевшись, я снова вышел из квартиры, спустился вниз и залез в машину. В конце концов, кому нужны эти сны?
Вернувшись к знакомому дому, я поставил машину на то же место, что и в прошлый раз, и подумал, что уже вроде бы поздно наносить даме визит без приглашения. Но ведь именно неожиданности делают жизнь такой интересной, как сказал один малый, узнав, что его горячо любимая девушка только что вышла замуж за его отца.
Я был на полпути наверх, когда снаружи завизжала тормозами еще какая-то машина. Пройдя две трети лестницы, я услышал, как позади забухали тяжелые шаги. И уже почти на самом верху со мной поравнялся лейтенант Сэм Дин.
– Только ничего не говори! – Он метнул на меня свирепый взгляд. – Ты оказался здесь совершенно случайно, да? А ты, случайно, не собираешься позвонить в дверь под номером “Б”?
– Так уж случайно вышло, что собираюсь. А что? Сэм Дин посмотрел на меня без тени признательности.
– Когда наконец ты перестанешь находить трупы еще до того, как они остынут? – поинтересовался он.
– Трупы? – ослабевшим голосом переспросил я. – Это кто-то, кого я знаю? Лейтенант фыркнул.
– Нам только что позвонил швейцар. Тело обнаружил он.
– Дора?
– Я не знаю ее настолько хорошо, чтобы называть по имени. Но если даму из номера “Б” звали Дора – то это она.
Он протиснулся мимо меня и направился к двери 2-Б. Я последовал за ним. Он не возражал.
Дверь 2-Б была незаперта. Он толкнул ее и вошел внутрь. Я последовал за ним, глядя через его плечо.
Дора уже не была столь привлекательной, как совсем недавно. Она раскинулась в большом кресле, вытянув ноги. На ее искаженном лице застыла гримаса ужаса, а широко раскрытые глаза смотрели прямо на нас, и у меня возникло такое чувство, словно она вот-вот что-то скажет.
Но большое красное пятно спереди на ее блузке и такая же красная струйка, тянувшаяся из уголка рта, не оставляли ни малейшей надежды, что она когда-нибудь договорит то, что не успела сказать.
Сэм Дин подошел ближе и посмотрел на искаженное ужасом лицо.
– Ее наверняка напугали до потери пульса, прежде чем убить. – Он наклонился и приложил ребро ладони к ее щеке. – Однако это произошло совсем недавно. – Он поднял голову. – Так где ты был в течение последних двух часов?
– В постели.
Он покачал головой.
– Ясно. Я ее знаю?
– Совершенно случайно я оказался в постели один и спал, – раздраженно ответил я. – Так что свидетелей у меня нет. Но можешь поверить мне на слово.
– Вот это новость!
Я не понял, имеет ли он в виду под новостью то, что я оказался в постели один, или то, что нужно поверить мне на слово. Но вряд ли об этом стоило переспрашивать.
Лейтенант расхаживал по комнате, брал в руки какие-то безделушки, рассматривал их и снова ставил на место.
– Эта крошка умела жить. – Он окинул взглядом лежащее в кресле тело. – Такие, как правило, даже из собственной смерти делают спектакль.
Он закончил обход гостиной и наконец снова подошел ко мне.
– Почему бы нам в ожидании технарей не поговорить по душам, Макс?
– Разве у меня есть выбор?
Он отрицательно покачал головой, мрачно глядя на меня.
– Абсолютно никакого.
– В таком случае почему бы нет?
Он взял меня под руку и повел в угол гостиной, подальше от тела, чтобы избавиться от ощущения, что Дора смотрит нам в глаза и слышит каждое слово.
– Ну что ж, Макс… – Сэм Дин удобно устроился в кресле и подложил под затылок свою мягкую шляпу. – Начнем.
Я тщательно раскурил сигарету и всячески тянул время, туша спичку.
– Начнем что? – вежливо осведомился я. Лейтенант хотел было сказать что-то резкое, но, очевидно, раздумал и нашел иной, более мягкий подход.
– Ты, конечно, знал ее. В противном случае не стал бы наносить ей дружеского визита в столь позднее время. Что тебе о ней известно?
– Ее зовут Дора. Работала на студии “Юнайтед уорлд”. Имела там репутацию соглядатая. Дин кивнул.
– Значит, ты решил забежать к ней среди ночи, чтобы она с тобой посекретничала?
Я выпустил дым в потолок, умудрившись попасть себе в глаза, и покачал головой.
– Не угадал. Мне только что позвонили по телефону и пригласили приехать, сообщив, что Дора уже не имеет ничего общего с осведомительными делами.
– Ты узнал голос?
Я покачал головой.
Лейтенант кивнул двум вошедшим мужчинам в белых куртках. Они кивнули в ответ, подошли к телу и профессионально осмотрели его. За ними появились другие техники; один из них был с фотоаппаратом, Сэм Дин снова повернулся ко мне:
– Итак? Зачем этому человеку понадобилось тебе звонить?
– Может быть, и на сей раз Дора что-то подслушала? А они подумали, что она вот-вот расколется, – предположил я.
Лейтенант поджал губы.
– Насчет чего? Насчет этого малого, Бакстера?
– Может быть, и насчет него.
Сэм Дин задумался и устремил взгляд на сотрудников отдела медицинской экспертизы. Они переложили тело с кресла на каталку, накрыли его одеялом и привязали. Один из них подошел к нам и протянул лейтенанту отпечатанную по всей форме бумагу.
– Какое расточительство такого прекрасного материала! – простонал врач, ожидая, пока Сэм Дин поставит под бумагой свою подпись и вернет ее.
– Попросите медэксперта сообщить мне причину смерти сразу, как только она будет установлена. Человек в белой куртке фыркнул.
– Такая пуля вместо галстука-бабочки! Она уж точно умерла не от старости, лейтенант. Дин хмуро взглянул на него.
– Мне нужен подробный отчет плюс фотографии пули. Врач ухмыльнулся и направился к каталке: едва заметная выпуклость под одеялом невольно наводила на грустные размышления. Врач с напарником повезли ее к двери и исчезли в коридоре.
Лейтенант опять повернулся ко мне.
– А что там с этим Бакстером? Что тебе удалось разнюхать?
– Ничего, что имело бы хоть какой-то смысл.
– И все-таки расскажи мне. Я сам буду об этом судить. Я вздохнул. Знаменитая популярность Макса Ройяла на этот раз не обеспечила ему обычного теплого приема. Я выдал Сэму все, что мне было известно о Джо Бакстере, и ответил на все его вопросы. Дин встал, подошел к телефону и набрал номер отдела по расследованию убийств. Я слышал, как он дает на Джо Бакстера сигнал всем постам.
– Что за странная идея, Сэм? – спросил я, когда он наконец положил трубку. – Если тебе нужна нефть, то ты копаешь не в том месте.
– Она не обязательно должна бить фонтаном, – решительно возразил он. – С меня будет довольно, если она потечет хотя бы тонкой струйкой.
– Фараон задает загадки, – язвительно сказал я. – Мне и без того хватает проблем!
Он снова сел и стал наблюдать, как эксперты снимают отпечатки пальцев. Когда они фотографировали их в опасной близости от того места, где я сидел во время первого визита, Сэм вытащил из кармана потертую вересковую трубку.
– Та пуля, что ты оставил мне в бюро, Макс… Где ты ее взял?
– Вчера ночью кто-то вломился в квартиру Джо Бакстера. Я отвозил миссис Бакстер домой. Он выпустил в меня пулю. Я выковырял ее из деревянной панели. Она вам что-нибудь дала?
Он погрузил трубку в кожаный кисет и начал наполнять ее.
– Это точно такая же пуля, как и та, что мы вынули из тела Хэнка Фишера.
– На мой взгляд, это несомненно связывает исчезновение Бакстера со смертью Фишера, – согласился я. Дин зажал трубку зубами.
– Кажется, твое дело стало теперь и моим, – проворчал он.
Я согласно кивнул:
– Вероятно, Сэм. В противном случае это было бы просто совпадение.
– Я не верю в совпадения. Только в факты. Расскажи мне, что ты раскопал. Может быть, у меня и для тебя найдется что-нибудь взамен.
Я рассказал ему все. Клиенту нашего агентства этот рассказ не нанесет никакого вреда, а, принимая во внимание скандал, который Миллхаунд наверняка закатил комиссару, сотрудничество с Сэмом нисколько не повредило бы и мне самому.
Пока я рассказывал, лейтенант молча курил. Когда я наконец закончил, воздух вокруг был сизым от дыма.
– Очень интересно. – Он обдумывал услышанное.
– Ладно. Я рассказал свою часть. Может быть, ты расколешься и тоже выложишь мне несколько лакомых кусочков информации?
– Например?
– Например, то, что у тебя есть на Хэнка Фишера. – Я вытащил из пачки сигарету и сунул ее в рот. – Все, что я смог накопать, – это, пожалуй, то, что он подыскал себе жену с телом ангела и языком гадюки. После того как я поговорил с ней, я бы не удивился, если бы он сам бросился в реку в порядке самозащиты.
– И не надейся. Макс! Не забывай, что Хэнк Фишер заработал себе дырку в голове, прежде чем решил окунуться. В воду он попал уже мертвым.
– Ну хорошо, убедил. Значит, его убили? Глаза Сэма несколько оживились. Он стал похож на только что проснувшегося рабочего-трезвенника.
– Надеюсь, ты откровенен со мной, Макс. Для нашей же общей пользы.
– Я рассказал тебе все, что знаю.
– А о Бакстере? – Его глаза изучали мое лицо. – Ты думаешь, это он убил Фишера? И именно поэтому ударился в бега?
– Насколько мне известно, его нет, Сэм, – осторожно сказал я. – Нам заплатили за то, чтобы мы его нашли. Это пока все.
Он издал звук, похожий на хрюканье, и поднялся на ноги.
– Пойдем! – позвал он. – Эти декорации меня угнетают!
Он был прав. Я последовал за ним; Мы спустились вниз и вышли в переулок.
– Мы и раньше сотрудничали с тобой, Сэм, – сказал я. – Не вижу причины, почему бы нам не возобновить это сотрудничество.
– Может быть! – неопределенно прореагировал он. По-видимому, эта идея не произвела на Сэма особого впечатления. Что-то ему мешало.
– Но пойми, Сэм! Я рассчитываю именно на это!
Я постарался принять оскорбленный вид.
– Надеюсь, – сказал он. – Потому что если ты не будешь этого делать, я расскажу все комиссару, а ему это не понравится – и особенно ему не понравишься ты сам вместе со своим агентством!
– Это “Жалобы на королевской неделе”, – сказал я. – И ты вполне бы мог присоединиться к данному спектаклю – в нем участвуют все.
– Хватит шуток! – отрезал он не совсем корректно. Сэм сел на заднее сиденье патрульной машины, а я направился к своей. Это был очень долгий день. Я собирался наконец добраться до дому и провести долгую ночь – отсыпаясь в собственной постели.
Глава 6
Но когда я добрался до квартиры, желание лечь спать у меня пропало. Покрутив приемник, я нашел тихий, спокойный джаз, налил себе большой бокал шотландского виски, влез в пижаму и растянулся на кушетке.
Это был тот самый образ жизни, который мне хотелось бы ввести в привычку. При условии, что меня никто не будет беспокоить.
Но меня побеспокоили. Почти тотчас же зазвонил телефон. Я с усилием встал и поднял трубку.
– Кто это? – недовольно спросил я.
Ответа не последовало. Я повторил вопрос – по-прежнему никакого ответа. Потом послышался тихий щелчок: на том конце линии положили трубку.
Я вернулся на кушетку и снова расслабился с бокалом в руке. “Джерри Муллиган” уступил место “Шерингу”, и под легкое, сухое, ледяное шотландское музыка пошла очень хорошо.
Я задремал, потом вдруг проснулся, чтобы налить себе еще виски. Какой-то тип из приемника бормотал всякую чушь о прогрессивном джазе и новых направлениях, и я выключил его. Потом подумал, что в конце концов пора немного поспать.
Я лежал в постели минут пять, думая о Елене Картрайт, а потом меня подхватили волны одного из моих цветных снов. Это был исправленный вариант старого сценария.
Ройял восседал на украшенной кисточками подушке, а повсюду, насколько хватало взгляда, его окружали красавицы – золотоволосые, брюнетки, блондинки, рыжие – одна красивее другой.
Ройял хлопнул в ладоши. Они встали как по команде и начали исполнять танец “Семи покрывал”, хотя пользовались всего шестью.
Я отхлебнул ликера из высокого ледяного бокала, затянулся из кальяна и вытянул ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22