— Да.
— О чем вы говорили?
Мне показалось, что Джон на мгновение испытал замешательство, однако после секундного колебания он ответил:
— О… мы обсуждали один из проектов.
— Какой именно?
— Э-э… кажется, речь шла о фирме «Хитрые игрушки». Он обратился ко мне за кое-какой информацией.
Все документы по этому проекту были у меня дома. Когда я чуть позже перезвонил ему, чтобы передать сведения, он мне не ответил. Теперь мы все знаем — почему.
Фрэнк, очевидно, звонил Джону после того, как я от него ушел. Я попытался вспомнить, занимался ли Фрэнк во время моего визита каким-нибудь проектом. Никаких признаков служебной деятельности я тогда не заметил, но это ровным счетом ничего не означало.
— Он ничего не говорил о моем визите?
— Нет, — ответил Джон. — Разговор был сугубо деловым.
— Ясно…
Прежде чем вернуться к работе, мы некоторое время смущенно смотрели друг на друга.
Однако я никак не мог сосредоточиться. В словах Джона я уловил какое-то несоответствие. Я просмотрел повестки наших совещаний и обнаружил, что в понедельник 12 октября среди других пунктов стоял вопрос «Отвергнутые проекты». В списке значились все возможные сделки, с которыми в последнее время велась работа, и стояли даты, когда они были отвергнуты. Мне сразу бросилась в глаза запись: «Проект „Хитрые игрушки“ — розничная торговля электронными играми. Закрыт 8 октября».
Фрэнк лично убил этот проект в четверг восьмого октября, и у него не было ни малейших причин работать с ним во время уик-энда.
Я посмотрел на занятого телефонной беседой Джона. Итак, он мне солгал. И не только мне, но и полиции. Почему?
Я решил его ни о чем не спрашивать. По крайней мере сейчас.
Работы было невпроворот, и я первым делом накинулся на электронную почту. Среди многочисленных посланий оказалось письмо и от Джеффа Либермана. Сгорая от любопытства, я открыл его первым и узнал, что некоторые члены совета директоров его компании заинтересовались перспективами инвестиций в «Нет Коп» и выражают желание встретиться со мной и Крэгом сегодня во второй половине дня.
Телефон зазвонил, когда я все еще переваривал эту информацию. На линии был Крэг.
— Привет, Саймон. Ты уже просмотрел свою электронную почту? — с места в карьер начал он.
— Именно этим сейчас и занимаюсь.
— Ну и как ты оцениваешь новости? По-моему, все идет отлично!
Я не знал, что ему ответить. Мне не хотелось подрывать оптимизм Крэга, но в то же время нельзя было позволить утратить чувство реальности.
— Все это просто замечательно, Крэг, — сказал я, — но вряд ли нам стоит предаваться эйфории. Даже если мы и наскребем еще пару сотен тысяч, то до нужных нам трех миллионов останется еще очень длинный путь.
— Но разве эти парни не командуют инвестиционным банком? А «Блумфилд Вайс» — одно из крупнейших заведений подобного рода! У них куча бабок!
— Да, средства у них имеются. Однако я очень сомневаюсь, что они рискнут вложить в «Нет Коп» все свое состояние. Насколько я понял Джеффа, речь идет не об институциональных, а о личных инвестициях.
— Но мы ведь с ними увидимся, не так ли?
— А нужно ли? У нас нет времени на разговоры, которые не решат проблемы. Возможно, стоит связаться с Европой… Там в сфере телекоммуникаций есть сильные фирмы.
— Саймон, ни с какой Европой мы связываться не будем. Если эти парни нам не помогут, то «Нет Коп» крышка!
— О'кей, Крэг, коли так, то мы летим в Нью-Йорк. Встретимся в аэропорту перед чартерным рейсом в час дня.
«Блумфилд Вайс» высилась величественным утесом в одном из прилегающих к Уолл-стрит переулков. В центре Бостона тоже имелись внушительные здания, но с гигантами Нью-Йорка они не шли ни в какое сравнение. Мы вышли из такси у подножия черного пятидесятиэтажного монстра, над дверями которого сияла надпись из крошечных золоченых букв: «Блумфилд Вайс».
Скоростной лифт вознес нас с Крэгом на сорок шестой этаж, где нас с распростертыми объятиями встретил Джефф Либерман. Роскошная приемная произвела сильное впечатление. После непродолжительной дискуссии мы решили, что Крэг явится на встречу в своей обычной униформе — футболке с короткими рукавами и джинсах. В таком виде он должен полностью соответствовать образу блестящего компьютерного мага, каким он на самом деле и являлся. Если бы он влез в костюм, то сразу стал бы походить на мускулистого строительного рабочего, втиснувшегося в свой лучший воскресный наряд. Хотя дело происходило в пятницу — день, когда все стремятся одеться попроще, — ни один из банкиров даже отдаленно не был похож на Крэга. Однако мой приятель в некотором роде вырядился — он был в своей любимой черной футболке с изображениями разнокалиберных гантелей.
Облаченный в строгую тройку Джефф повел нас через лабиринт коридоров в конференц-зал. Взглянув в окно, я увидел через плечо соседнего небоскреба серебрящуюся поверхность нью-йоркской гавани.
В конференц-зале появилось еще несколько костюмов. Или, если быть более точным, рубашек. На половине банкиров были совершенно одинаковые оксфордские сорочки из плотной ткани и строгие костюмные брюки, а на остальных (видимо, более демократичных) — весьма дорогие трикотажные рубашки стиля «поло» и столь же добротные брюки различных покроев. Крэг страшно нервничал. Я тоже. За исключением Джеффа всем банкирам было за сорок, а некоторым и за пятьдесят, и они выглядели просто великолепно. Одним словом, мы попали в общество могущественных людей с большими деньгами. Если «Ревер» время от времени решался на инвестирование нескольких миллионов, то «Блумфилд Вайс» бросал в дело миллиарды, и эти миллиарды начинали работать во всех концах мира. Попав в столь избранное общество, я, конечно, волновался, но настоящего трепета не испытывал.
Каждый из небожителей вручил нам свою визитку, после чего Джефф сдал полномочия крохотному человечку по имени Сидни Стал.
— Значит, так, Крэг, — начал мистер Стал. — Хорошо известный вам Джефф совершенно заморочил нам головы своими невнятными россказнями. Не могли бы вы четко и ясно поведать нам, чем вы там у себя занимаетесь? В вашем распоряжении десять минут.
Он говорил с типичным нью-йоркским акцентом — грубовато и напористо, примерно так, как изъяснялся сам Крэг лет двадцать назад.
Родные звуки, видимо, положительно повлияли на руководителя фирмы «Нет Коп», и тот как-то сразу успокоился.
— Конечно, могу, — ответил Крэг и приступил к делу.
Большие шишки «Блумфилд Вайс» слушали его как завороженные.
Через сорок пять минут раздался стук в дверь, и в конференц-зале появился явно встревоженный молодой человек в прекрасно сшитом костюме. Поймав взгляд мистера Сидни Стала, молодой человек неуверенно кивнул на дверь. Мистер Стал принял сигнал и произнес:
— Простите, Крэг, но на этом месте я вынужден вас прервать. — Он повернулся к коллегам и добавил: — Лично я — в деле. Теперь ваше мнение, парни.
Головы всех сидящих вокруг стола одновременно склонились, выражая свое полное согласие. Если Сидни решил, что риск оправдан, то все остальные не могли с разной степенью уверенности не разделить его мнение.
— Вы отличный рассказчик, — продолжил, поднимаясь со стула, Стал. — И вы мне нравитесь. Вы получите наши деньги, но только в том случае, если столкуетесь с Джеффом о деталях сделки. Надеюсь, он не окажется чересчур требовательным и напористым. Крэг и я пожали мистеру Стаду руку, и тот вышел из конференц-зала. За ним потянулись и остальные. С нами остался только Джефф.
— Держу пари, парни, вы и не подозревали, что дело провернется так легко, — ухмыльнулся он нам с противоположной стороны стола.
Я в ответ улыбнулся и спросил:
— Как это все называется? Ведь это сборище совсем не похоже на заседание инвестиционного комитета венчурной фирмы.
— В этом-то и загвоздка, — ответил Джефф. — Вы присутствовали на собрании своего рода неформального инвестиционного клуба самых удачливых дельцов фирмы. Самым удачливым из всех них, бесспорно, является Сидни Стал. Их идея состоит в том, что они инвестируют проекты, которые для такого гиганта, как «Блумфилд Вайс», слишком незначительны. Они вкладывают, как вы понимаете, свои доллары. Это своего рода азартная игра. Собираются крепкие ребята и спрашивают себя: «Ну и кто из вас, парни, еще способен рискнуть?»
— Мне это было понятно, — заметил я.
— Однако не надо их недооценивать, — продолжал Джефф. — Большинство таких сделок приносят им хорошие очки.
— Хмм, — протянул я. — Мы забыли обсудить с ними один важный вопрос.
— Всего лишь один? — спросил Джефф.
— Да. О какой сумме идет речь?
— А сколько вам требуется?
— Три миллиона долларов.
— Ну, значит, речь и идет о трех миллионах долларов.
На обратном пути в Бостон Крэг пребывал в эйфории. Он, словно не веря в свое счастье, вновь и вновь во всех деталях рассказывал себе и мне о том, что произошло. Джефф оказался крепким дельцом. В результате достигнутого нами соглашения солидный кус «Нет Коп» переходил в руки синдиката вкладчиков «Блумфилд Вайс», столь же солидная доля оставалась у Крэга, а активы «Ревер» подлежали выхолащиванию. Джефф получал место в совете директоров.
В соответствии с соглашением об инвестициях сделка вступала в силу лишь после получения одобрения от «Ревер». Таким образом, последнее слово оставалось за моей фирмой. Однако у меня создавалось впечатление, что Крэг все же получит средства на создание прототипа. А после получения работающего кремния средства для «Нет Ком» потекут от таких крупных продавцов на рынке электроники, как «Лакстел» и «Эрикссон».
— Благодарю тебя, Саймон, — наконец произнес он.
— Я и не подозревал, что они предложат нам всю сумму, — скромно ответил я.
— Но они сделали это! Сделали!!!
Я следил из иллюминатора, как вдали за хвостом самолета постепенно исчезает Лонг-Айленд. Благополучное окончание дела с «Нет Коп» меня очень радовало, но остальные мои проблемы все еще оставались нерешенными.
Крэг обратил внимание на мое молчание.
— Эй, Саймон, в чем дело? Ты сражался за «Нет Коп» не меньше меня.
— Да. И я рад ничуть не меньше, чем ты.
— Так в чем же тогда дело?
Я поведал ему, что в глазах всех являюсь главным подозреваемым в убийстве Фрэнка. Сказал, что из-за этого от меня ушла Лайза, и мне надо как можно больше узнать о подробностях преступления и о ходе его расследования.
— Возможно, я смогу тебе помочь, — сказал он. — Отец вышел в отставку несколько лет назад, но у него осталось много знакомых в полицейском управлении. Не забывай, что я происхожу из семьи добрых католиков, поэтому двоюродных братьев у меня больше, чем у тебя пальцев на руках и ногах. И большинство их служит в полиции.
— Надеюсь, — промолвил я и, собравшись с мыслями, продолжил: — Человек, ведущий расследование, приписан к офису окружного прокурора графства Эссекс. Это некий сержант Маони. Я ему определенно не нравлюсь. Хотелось бы узнать о нем чуть больше.
— Я поспрашиваю.
— А не мог бы ты установить, были ли у кое-каких людей в прошлом нелады с законом?
— Естественно, нет, — улыбнулся Крэг. — Это же незаконно. Однако мне любопытно, что именно тебе хотелось бы узнать.
— Например, выяснить, кто из этих людей имеет криминальное прошлое. У тебя есть ручка?
— Для чего мне ручка? — изумленно вскинул брови Крэг. — Я могу воспроизвести по памяти число «пи» до двадцать девятого знака.
— Прости, забыл. Итак, слушай имена: Артур Альтшуль, Джилберт Апплби, Эдвард Кук — это брат Лайзы — и… — Я замолчал, но, вспомнив слова Дэниела, все же добавил: — Дайан Зарилли.
— Похоже, ты здорово доверяешь своим партнерам.
— Кто-то убил Фрэнка, Крэг. И сделал это не я.
— О'кей, посмотрим, что можно сделать, — сказал он. — Но только в том случае, если по возвращении в Бостон ты со мной как следует выпьешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62