Думаю, в воскресенье поздно вечером — это в лучшем случае. Говорю же тебе, я позвоню.
— Йен!..
— Извини, пора на посадку. Привет.
В трубке послышались гудки. Крис подумал, что не верит ни единому его слову.
* * *
Рейс оказался тяжёлым. Йену не хватало воздуха: в самолёте было ужасно жарко и душно — или, может, ему это просто казалось? В течение всего полёта он исходил горячим, липким потом. Эрик прав: ему и в самом деле необходимо на время исчезнуть из Лондона. Вряд ли Крис ринется из Лондона в Париж, чтобы следить за ним. Йен не имел представления, чем объяснит на работе своё отсутствие в следующий понедельник. Во Франции не заключалось ни одной сделки, которая требовала бы его присутствия. Нужно было что-то срочно придумать, а ему ничего не приходило в голову.
Йен был напуган. Он боялся все десять лет, что минули со дня смерти Алекса. Но теперь, когда погибла Ленка, страх его сделался неотступным.
Йен слазил во внутренний карман пиджака и исподволь взглянул на крохотный пакетик, который там хранился. Впервые он брал с собой это зелье в заграничную поездку. До сих пор он тщательно прятал белый порошок, пытался забыть о нём, старательно убеждал себя, что порошок не имеет для него никакого значения. Йен считал, что в любой момент может от него отказаться и принимать это вещество регулярно не станет никогда. Но после смерти Ленки пакетик с зельем стал жечь ему карман. Обойтись без приёма белого порошка Йен уже не мог.
Хотя Йен вёз кокаин через границу в первый раз, он считал, что транспортировка такого крохотного пакетика не представляет для него никакой опасности. Особенно при перелёте через Ла-Манш. Слишком обыденными стали рейсы между Англией и Францией, и слишком много людей пересекали Ла-Манш.
Ему очень хотелось немного нюхнуть. Прямо сейчас. Это желание посещало его все чаще с тех пор, как погибла Ленка.
Потом Йен подумал о Крисе. Он был умён, и Йен не сомневался, что рано или поздно он сделает правильные выводы. Если, конечно, Эрик его не остановит. Йен передёрнул плечами. Крис стал настоящей занозой. Но ему тем не менее не хотелось, чтобы произошло новое убийство. Этому кровопролитию пора положить конец.
Йен подумал, что лучше всего было рассказать обо всём десять лет назад. Но теперь ему оставалось одно — помалкивать и слушаться Эрика.
Йен встал и, осторожно двигаясь между сиденьями, пошёл по направлению к туалету.
* * *
Терри, едва слышно коснувшись земли, спрыгнул с десятифутовой стены колледжа и ухмыльнулся. Все эти английские колледжи со стороны выглядели как настоящие крепости, но, по существу, представляли собой обыкновенные деревенские усадьбы, куда ничего не стоило проникнуть. Люди, бродившие вокруг колледжа, были словно не от мира сего, чем-то напоминали Терри призраков, и он не сомневался, что даже если кто-нибудь из них его и увидел, то потом вряд ли об этом вспомнит.
Была половина второго ночи, и в небе тускло светила луна, освещая неярким серебристым светом росшие рядом со зданием старые раскидистые деревья. Терри затаился в тени, поглаживая наклеенные усы. Как ни странно, они ему нравились, и он решил когда-нибудь отпустить точно такие же. Другое дело — парик. Длинные локоны щекотали ему шею, а голова под ним чертовски зудела и чесалась. Человек действия, каким Терри себя считал, не должен носить ни длинных волос, ни тем более парика. Они просто-напросто мешают. С другой стороны, Терри, как профессионал, отлично понимал, как важно бывает временами изменить внешность. Ухмыльнувшись, он вспомнил, как парик и усы помогли ему остаться неузнанным, когда он в Нью-Йорке налетел на Шипеорского.
Пригибаясь к земле, он, как зверь, метнулся к одному из зданий колледжа. Потом, под покровом тени, прижимаясь к стене, обошёл вокруг здания и приблизился к двери. После этого, выпрямившись, он с отсутствующим видом — точно таким же, как у большинства местных обитателей, вошёл в помещение и стал подниматься по скрипучей деревянной лестнице.
Двумя этажами выше он нашёл массивную дверь с изображённой на ней цифрой восемь. Дверь была заперта, но замок был английский, к тому же из древних, и через несколько секунд Терри уже входил в комнату.
Он осмотрел гостиную. Постели здесь не было, зато в дальнем углу открывался вход в маленькое, тесное помещение. Терри осторожно приоткрыл дверь. На кровати лежала закутанная в простыни человеческая фигура. Тёмные волосы были разбросаны по подушке. Терри скривил губы в кривой усмешке и сунул затянутую в перчатку руку во внутренний карман пиджака, где лежал его нож с клинком в шесть дюймов.
Через два часа Терри сидел в круглосуточном интернет-кафе в Лондоне и щёлкал клавишами, набирая сообщение. Через три часа он — уже без усов и парика — стоял в фойе аэропорта Хитроу, дожидаясь первого рейса на Париж.
2
Крис поднялся с постели и сразу же отправился готовить себе чай. Спал он плохо. Всю ночь его мучили кошмары — человек в вязаной шапочке и с тёмными усами бегал за ним по ночному Лондону, размахивая длинным сверкающим ножом. Впрочем, утром ему лучше не стало: на него снова нахлынули вопросы, которые требовали ответа. Маркус, Йен, Алекс, Ленка — как они, чёрт возьми, между собой связаны? Что всё-таки случилось десять лет назад у побережья Лонг-Айленда? Что произошло в Праге две недели назад? И с какой стати Йена именно сейчас понесло в Париж?
Налив себе чаю, Крис вернулся с чашкой в гостиную. Усевшись в кресло, он мельком глянул на монитор своего компьютера. Вдруг Маркус прислал ему электронную почту? Или Джордж Калхаун решил прислать ему весточку? Или нашёлся ещё какой-нибудь доброхот, который мог пролить свет на события десятилетней давности?
Крис знал, что это, скорее всего, потеря времени, но электронную почту решил всё-таки проверить. Интуиция его не обманула. Пришло новое сообщение.
В строке «От кого» стояло: «От озабоченного друга».
В графе «Тема» значилось: «Я тебя предупреждал!»
Текст послания гласил:
Крис!
Я предупреждал тебя в Нью-Йорке не предпринимать никаких действий по известному тебе делу. Предупреждаю снова. Перестань задавать вопросы об Алексе. Он уже умер, так что незачем ворошить прошлое. В противном случае не только ты будешь наказан смертью, но и небезызвестная тебе Меган.
Крис от изумления приоткрыл рот. Было слишком рано, он ещё не успел окончательно стряхнуть с себя сон и к подобным посланиям не был готов. Тем не менее он тщательно проверил адрес отправителя. Оказалось, что это одно из многочисленных интернет-кафе, о которых он имел весьма смутное представление.
Зазвонил телефон. Крис сразу же схватился за трубку.
— Крис! Крис, это я, Меган! — В голосе звучала неподдельная истерика.
— Ты что, тоже получила такое же? — спросил Крис.
— Такое же — что? Да я только что проснулась. Покрутилась на постели и увидела рядом… Господи, как это ужасно! — Меган начала рыдать прямо в трубку.
— Что ты увидела? Что это было? Прошу тебя, Меган, говори медленнее. Сейчас тебе ничто не угрожает!
— Нож, Крис! Я увидела рядом с собой длинный, острый как бритва нож. У него на лезвии была кровь. Но кровь была не только на лезвии. Ею была измазана все моя подушка! Это было так ужасно!
Меган снова разразилась рыданиями.
— Скажи, ты пострадала? — торопливо спросил Крис.
— Нет, — всхлипнула она. — Как я понимаю, ночью, когда я спала, кто-то вломился в мою комнату, измазал мою подушку кровью и оставил рядом нож. Но я ничего не слышала, клянусь.
— Слава Богу, он не причинил тебе вреда. Но это и впрямь ужасно — проснуться и увидеть такое — брр!
— Да! Да! Да! Это был сплошной кошмар! Но кто это сделал? Кто? И почему?
— Это были люди, которые пытались испугать и тебя, и меня.
— Что ж. Они достигли своей цели! — выкрикнула Меган. — Я в жизни не была так напугана.
— Ни секунды в этом не сомневаюсь, — сказал Крис. Ему хотелось прижать Меган к себе, успокоить её, приласкать, дать ей возможность почувствовать себя в безопасности. Потом им овладело чувство вины. — Прости меня.
— Простить тебя? За что? Ты ни в чём передо мной не провинился.
Крис сглотнул.
— Сегодня утром я получил электронную почту, — сказал он и зачитал ей текст электронного сообщения. — Но первое предупреждение я получил в Нью-Йорке. Кто-то напал на меня на улице с ножом и измазал кровью зеркало в моём номере.
— Боже мой! Почему ты мне всего этого не рассказал?
— Не хотел тебя пугать, — сказал Крис. — Я думал, что ты постараешься отговорить меня от расследования. Я и представить себе не мог, что это может как-то отразиться на тебе.
— Ладно, когда в следующий раз тебе будут грозить смертью, не забудь поставить меня в известность, — сказала Меган. В её голосе слышалась злость.
— Прости меня, дорогая Меган. Я очень, очень перед тобой виноват.
Помолчав, Меган спросила:
— А ведь они это серьёзно, правда, Крис?
— Похоже на то.
— Как ты думаешь, кто это сделал — Йен?
— Возможно. Быть может, он уехал не в Париж, как говорил, а в Кембридж. Одно знаю наверняка: тот, кто напал на меня в Нью-Йорке, точно был не Йен. Если за всем этим стоит Йен, у него есть весьма компетентный помощник.
— Но что же нам теперь делать?
— Во-первых, рассказать о происшествии администрации колледжа, если, ты, конечно, хочешь. Администрация, разумеется, свяжется с полицией; правда, я не уверен, что местная полиция сможет что-то сделать. Да и нью-йоркская тоже. С тех пор, как в Нью-Йорке на меня напали, я не имел от их полиции никаких известий. И всё же не стоит игнорировать правоохранительные органы.
Меган вздохнула:
— Нет, идти в полицию не имеет смысла. Тот, кто проник ко мне в комнату, был профессионалом. Поэтому его вряд ли остановит местный констебль. Думаю, мне остаётся одно — спрятать подушку и нож в пакет и выбросить их в мусорный контейнер.
— Я бы на твоём месте сохранил нож. Он понадобится потом — как улика.
— Конечно, я сделаю так, как ты скажешь.
Они помолчали.
— Крис?
— Слушаю?
— Я боюсь.
— Я знаю. Я боюсь не меньше твоего.
— У меня такое впечатление, Крис, что мы не в состоянии бороться с этим.
Некоторое время Крис молчал, обдумывая создавшееся положение. Он мог рисковать своей жизнью, но рисковать жизнью Меган не хотел и не имел права.
— Очень может быть, что ты права, — пробормотал он. — Ладно, на время я залягу на дно, а там видно будет.
— Крис! Могу я приехать к тебе? Как представлю, что ты там один… Вообще-то я собиралась провести весь день в библиотеке, но…
— Там я тебя и найду, — сказал Крис.
— Приезжай. Вдвоём мы обязательно что-нибудь придумаем.
* * *
Йен вошёл в ресторан и огляделся. Обычно он сразу направлялся к лучшему столику и заказывал себе обильный завтрак, достойный английского банкира. Но в это утро есть ему не хотелось, и он с удовольствием ограничился бы чашкой кофе и сигарой. Если бы не Эрик. Эрик любил хорошо поесть. Кроме того, он берег здоровье, поэтому чёрный кофе пил редко и почти не курил.
Йен пробыл в Париже около суток. Он снял номер в отеле, немного побродил по улицам, потом посмотрел какой-то идиотский американский фильм, вернулся в гостиницу и до закрытия бара просидел за стойкой. Утро выдалось серенькое и дождливое. Когда такси доставило Йена на окраину Парижа, слегка накрапывало, но стоило ему выйти из машины, как хлынул настоящий ливень, и ему пришлось бежать к дверям кафе, подняв воротник пальто.
Чувствовал себя Йен ужасно. Вечером он изрядно напился и перебрал кокаина. Не говоря уже о том, что он выкурил несчётное количество сигарет и турецких сигар.
По привычке Йен вынул из портсигара тонкую турецкую сигару. Голова у него раскалывалась, во рту было гадко, но он решил, что от одной сигары хуже ему не станет. Он щёлкнул зажигалкой и услышал, как уверенный голос рядом с ним произнёс:
— Здравствуй, Йен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
— Йен!..
— Извини, пора на посадку. Привет.
В трубке послышались гудки. Крис подумал, что не верит ни единому его слову.
* * *
Рейс оказался тяжёлым. Йену не хватало воздуха: в самолёте было ужасно жарко и душно — или, может, ему это просто казалось? В течение всего полёта он исходил горячим, липким потом. Эрик прав: ему и в самом деле необходимо на время исчезнуть из Лондона. Вряд ли Крис ринется из Лондона в Париж, чтобы следить за ним. Йен не имел представления, чем объяснит на работе своё отсутствие в следующий понедельник. Во Франции не заключалось ни одной сделки, которая требовала бы его присутствия. Нужно было что-то срочно придумать, а ему ничего не приходило в голову.
Йен был напуган. Он боялся все десять лет, что минули со дня смерти Алекса. Но теперь, когда погибла Ленка, страх его сделался неотступным.
Йен слазил во внутренний карман пиджака и исподволь взглянул на крохотный пакетик, который там хранился. Впервые он брал с собой это зелье в заграничную поездку. До сих пор он тщательно прятал белый порошок, пытался забыть о нём, старательно убеждал себя, что порошок не имеет для него никакого значения. Йен считал, что в любой момент может от него отказаться и принимать это вещество регулярно не станет никогда. Но после смерти Ленки пакетик с зельем стал жечь ему карман. Обойтись без приёма белого порошка Йен уже не мог.
Хотя Йен вёз кокаин через границу в первый раз, он считал, что транспортировка такого крохотного пакетика не представляет для него никакой опасности. Особенно при перелёте через Ла-Манш. Слишком обыденными стали рейсы между Англией и Францией, и слишком много людей пересекали Ла-Манш.
Ему очень хотелось немного нюхнуть. Прямо сейчас. Это желание посещало его все чаще с тех пор, как погибла Ленка.
Потом Йен подумал о Крисе. Он был умён, и Йен не сомневался, что рано или поздно он сделает правильные выводы. Если, конечно, Эрик его не остановит. Йен передёрнул плечами. Крис стал настоящей занозой. Но ему тем не менее не хотелось, чтобы произошло новое убийство. Этому кровопролитию пора положить конец.
Йен подумал, что лучше всего было рассказать обо всём десять лет назад. Но теперь ему оставалось одно — помалкивать и слушаться Эрика.
Йен встал и, осторожно двигаясь между сиденьями, пошёл по направлению к туалету.
* * *
Терри, едва слышно коснувшись земли, спрыгнул с десятифутовой стены колледжа и ухмыльнулся. Все эти английские колледжи со стороны выглядели как настоящие крепости, но, по существу, представляли собой обыкновенные деревенские усадьбы, куда ничего не стоило проникнуть. Люди, бродившие вокруг колледжа, были словно не от мира сего, чем-то напоминали Терри призраков, и он не сомневался, что даже если кто-нибудь из них его и увидел, то потом вряд ли об этом вспомнит.
Была половина второго ночи, и в небе тускло светила луна, освещая неярким серебристым светом росшие рядом со зданием старые раскидистые деревья. Терри затаился в тени, поглаживая наклеенные усы. Как ни странно, они ему нравились, и он решил когда-нибудь отпустить точно такие же. Другое дело — парик. Длинные локоны щекотали ему шею, а голова под ним чертовски зудела и чесалась. Человек действия, каким Терри себя считал, не должен носить ни длинных волос, ни тем более парика. Они просто-напросто мешают. С другой стороны, Терри, как профессионал, отлично понимал, как важно бывает временами изменить внешность. Ухмыльнувшись, он вспомнил, как парик и усы помогли ему остаться неузнанным, когда он в Нью-Йорке налетел на Шипеорского.
Пригибаясь к земле, он, как зверь, метнулся к одному из зданий колледжа. Потом, под покровом тени, прижимаясь к стене, обошёл вокруг здания и приблизился к двери. После этого, выпрямившись, он с отсутствующим видом — точно таким же, как у большинства местных обитателей, вошёл в помещение и стал подниматься по скрипучей деревянной лестнице.
Двумя этажами выше он нашёл массивную дверь с изображённой на ней цифрой восемь. Дверь была заперта, но замок был английский, к тому же из древних, и через несколько секунд Терри уже входил в комнату.
Он осмотрел гостиную. Постели здесь не было, зато в дальнем углу открывался вход в маленькое, тесное помещение. Терри осторожно приоткрыл дверь. На кровати лежала закутанная в простыни человеческая фигура. Тёмные волосы были разбросаны по подушке. Терри скривил губы в кривой усмешке и сунул затянутую в перчатку руку во внутренний карман пиджака, где лежал его нож с клинком в шесть дюймов.
Через два часа Терри сидел в круглосуточном интернет-кафе в Лондоне и щёлкал клавишами, набирая сообщение. Через три часа он — уже без усов и парика — стоял в фойе аэропорта Хитроу, дожидаясь первого рейса на Париж.
2
Крис поднялся с постели и сразу же отправился готовить себе чай. Спал он плохо. Всю ночь его мучили кошмары — человек в вязаной шапочке и с тёмными усами бегал за ним по ночному Лондону, размахивая длинным сверкающим ножом. Впрочем, утром ему лучше не стало: на него снова нахлынули вопросы, которые требовали ответа. Маркус, Йен, Алекс, Ленка — как они, чёрт возьми, между собой связаны? Что всё-таки случилось десять лет назад у побережья Лонг-Айленда? Что произошло в Праге две недели назад? И с какой стати Йена именно сейчас понесло в Париж?
Налив себе чаю, Крис вернулся с чашкой в гостиную. Усевшись в кресло, он мельком глянул на монитор своего компьютера. Вдруг Маркус прислал ему электронную почту? Или Джордж Калхаун решил прислать ему весточку? Или нашёлся ещё какой-нибудь доброхот, который мог пролить свет на события десятилетней давности?
Крис знал, что это, скорее всего, потеря времени, но электронную почту решил всё-таки проверить. Интуиция его не обманула. Пришло новое сообщение.
В строке «От кого» стояло: «От озабоченного друга».
В графе «Тема» значилось: «Я тебя предупреждал!»
Текст послания гласил:
Крис!
Я предупреждал тебя в Нью-Йорке не предпринимать никаких действий по известному тебе делу. Предупреждаю снова. Перестань задавать вопросы об Алексе. Он уже умер, так что незачем ворошить прошлое. В противном случае не только ты будешь наказан смертью, но и небезызвестная тебе Меган.
Крис от изумления приоткрыл рот. Было слишком рано, он ещё не успел окончательно стряхнуть с себя сон и к подобным посланиям не был готов. Тем не менее он тщательно проверил адрес отправителя. Оказалось, что это одно из многочисленных интернет-кафе, о которых он имел весьма смутное представление.
Зазвонил телефон. Крис сразу же схватился за трубку.
— Крис! Крис, это я, Меган! — В голосе звучала неподдельная истерика.
— Ты что, тоже получила такое же? — спросил Крис.
— Такое же — что? Да я только что проснулась. Покрутилась на постели и увидела рядом… Господи, как это ужасно! — Меган начала рыдать прямо в трубку.
— Что ты увидела? Что это было? Прошу тебя, Меган, говори медленнее. Сейчас тебе ничто не угрожает!
— Нож, Крис! Я увидела рядом с собой длинный, острый как бритва нож. У него на лезвии была кровь. Но кровь была не только на лезвии. Ею была измазана все моя подушка! Это было так ужасно!
Меган снова разразилась рыданиями.
— Скажи, ты пострадала? — торопливо спросил Крис.
— Нет, — всхлипнула она. — Как я понимаю, ночью, когда я спала, кто-то вломился в мою комнату, измазал мою подушку кровью и оставил рядом нож. Но я ничего не слышала, клянусь.
— Слава Богу, он не причинил тебе вреда. Но это и впрямь ужасно — проснуться и увидеть такое — брр!
— Да! Да! Да! Это был сплошной кошмар! Но кто это сделал? Кто? И почему?
— Это были люди, которые пытались испугать и тебя, и меня.
— Что ж. Они достигли своей цели! — выкрикнула Меган. — Я в жизни не была так напугана.
— Ни секунды в этом не сомневаюсь, — сказал Крис. Ему хотелось прижать Меган к себе, успокоить её, приласкать, дать ей возможность почувствовать себя в безопасности. Потом им овладело чувство вины. — Прости меня.
— Простить тебя? За что? Ты ни в чём передо мной не провинился.
Крис сглотнул.
— Сегодня утром я получил электронную почту, — сказал он и зачитал ей текст электронного сообщения. — Но первое предупреждение я получил в Нью-Йорке. Кто-то напал на меня на улице с ножом и измазал кровью зеркало в моём номере.
— Боже мой! Почему ты мне всего этого не рассказал?
— Не хотел тебя пугать, — сказал Крис. — Я думал, что ты постараешься отговорить меня от расследования. Я и представить себе не мог, что это может как-то отразиться на тебе.
— Ладно, когда в следующий раз тебе будут грозить смертью, не забудь поставить меня в известность, — сказала Меган. В её голосе слышалась злость.
— Прости меня, дорогая Меган. Я очень, очень перед тобой виноват.
Помолчав, Меган спросила:
— А ведь они это серьёзно, правда, Крис?
— Похоже на то.
— Как ты думаешь, кто это сделал — Йен?
— Возможно. Быть может, он уехал не в Париж, как говорил, а в Кембридж. Одно знаю наверняка: тот, кто напал на меня в Нью-Йорке, точно был не Йен. Если за всем этим стоит Йен, у него есть весьма компетентный помощник.
— Но что же нам теперь делать?
— Во-первых, рассказать о происшествии администрации колледжа, если, ты, конечно, хочешь. Администрация, разумеется, свяжется с полицией; правда, я не уверен, что местная полиция сможет что-то сделать. Да и нью-йоркская тоже. С тех пор, как в Нью-Йорке на меня напали, я не имел от их полиции никаких известий. И всё же не стоит игнорировать правоохранительные органы.
Меган вздохнула:
— Нет, идти в полицию не имеет смысла. Тот, кто проник ко мне в комнату, был профессионалом. Поэтому его вряд ли остановит местный констебль. Думаю, мне остаётся одно — спрятать подушку и нож в пакет и выбросить их в мусорный контейнер.
— Я бы на твоём месте сохранил нож. Он понадобится потом — как улика.
— Конечно, я сделаю так, как ты скажешь.
Они помолчали.
— Крис?
— Слушаю?
— Я боюсь.
— Я знаю. Я боюсь не меньше твоего.
— У меня такое впечатление, Крис, что мы не в состоянии бороться с этим.
Некоторое время Крис молчал, обдумывая создавшееся положение. Он мог рисковать своей жизнью, но рисковать жизнью Меган не хотел и не имел права.
— Очень может быть, что ты права, — пробормотал он. — Ладно, на время я залягу на дно, а там видно будет.
— Крис! Могу я приехать к тебе? Как представлю, что ты там один… Вообще-то я собиралась провести весь день в библиотеке, но…
— Там я тебя и найду, — сказал Крис.
— Приезжай. Вдвоём мы обязательно что-нибудь придумаем.
* * *
Йен вошёл в ресторан и огляделся. Обычно он сразу направлялся к лучшему столику и заказывал себе обильный завтрак, достойный английского банкира. Но в это утро есть ему не хотелось, и он с удовольствием ограничился бы чашкой кофе и сигарой. Если бы не Эрик. Эрик любил хорошо поесть. Кроме того, он берег здоровье, поэтому чёрный кофе пил редко и почти не курил.
Йен пробыл в Париже около суток. Он снял номер в отеле, немного побродил по улицам, потом посмотрел какой-то идиотский американский фильм, вернулся в гостиницу и до закрытия бара просидел за стойкой. Утро выдалось серенькое и дождливое. Когда такси доставило Йена на окраину Парижа, слегка накрапывало, но стоило ему выйти из машины, как хлынул настоящий ливень, и ему пришлось бежать к дверям кафе, подняв воротник пальто.
Чувствовал себя Йен ужасно. Вечером он изрядно напился и перебрал кокаина. Не говоря уже о том, что он выкурил несчётное количество сигарет и турецких сигар.
По привычке Йен вынул из портсигара тонкую турецкую сигару. Голова у него раскалывалась, во рту было гадко, но он решил, что от одной сигары хуже ему не станет. Он щёлкнул зажигалкой и услышал, как уверенный голос рядом с ним произнёс:
— Здравствуй, Йен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56