Страшно хотелось пить. С самого отъезда из Брестника у меня во рту не было ни капли, я не взял с собой воды. К счастью, вскоре показался придорожный ресторанчик. К счастью или к несчастью. Я оставил машину на тесном паркинге и вошел внутрь. Просторное помещение с очень высоким потолком, размалеванное в дешевом «традиционном» стиле. Пусто и неуютно. Пришлось довольно долго ждать появления официанта с непроспавшейся физиономией.
– Минеральной воды, – сказал я. – Или кока-колы, все равно. Что похолоднее.
И стал терпеливо ждать. Я и представить себе не мог, какое изумительное происшествие меня ожидает. Официант наконец прибыл с бутылкой кока-колы, поставил ее на стол и начал открывать зазубренным ключом. Вдруг что-то взорвалось, теплый фонтан коричневой жидкости залил мне лицо и рубашку. И тут случилось то, чего я никак не ожидал. Я встал и так двинул официанту, что тот чуть не шлепнулся на пол. В следующий миг он как крыса шмыгнул к служебному входу и исчез.
Я знал, что сейчас будет, – он вернется и приведет с собой двух – трех коллег, – но страха не испытывал. Я чувствовал такую ярость, что был готов выйти не против трех, а против полдесятка официантов. Но никто не появлялся. Чуть не целую минуту я ждал, пока приду в себя. Мой мозговой аппарат стучал быстро и лихорадочно. Я вышел не торопясь, сел в машину и поехал. Только тут я оглянулся. Никого. Я чувствовал себя униженным и посрамленным. Что со мной произошло? Клянусь, когда я поднимался со стула, у меня и мысли такой не было, даже тени мысли. Как же тогда я это сделал, почему? Может ли человек совершить действие, даже не думая о нем? Может, конечно; так называемые безусловные рефлексы… Но это никакой не рефлекс, и если дойдет до суда, этим словом никому ничего не объяснишь. Тогда что же?
Я попытался восстановить все, как было. Апатичную физиономию официанта, то, как он волочил ноги, спокойный жест, которым поставил на стол бутылку. Он меня обманул, конечно, он принес теплую, даже подогретую бутылку. И плюс ко всему выплеснул ее мне в лицо. Он решил поиздеваться надо мной, это ясно. Безо всякой причины, просто в силу профессионального навыка, в самом худшем смысле этого слова. Но ведь это еще не причина для драки. Если за такие вещи бить по физиономии, по ресторанам начнутся сплошные побоища. Казалось, я действовал вне своего разума и сознания, под напором некой силы или чувства, которое и объяснить не могу. Эта ярость затемнила мой разум, или мое сознание, все равно. Но тут что-то в моей душе запротестовало. Не торопись с выводами! Почему обязательно затемнило? Почему не прояснило?
Я знаю: все, кто читает эти строки, в душе посочувствуют мне. И очень немногие меня оправдают. Но я другого не знал тогда: совсем случайно судьба сунула мне в руки универсальный ключ, которым можно открыть любую дверь, а я не сумел его разглядеть или воспользоваться им. И все же в какой-то мере я разобрался в том, что произошло. До сих пор у меня в памяти несколько раз всплывали безжизненные обломки прошлого – образы без внутреннего звучания, то есть без чувства. На сей же раз во мне остро, как нож, прорезалось именно чувство из прошлого. Но в самом ли деле оно прорезалось или было рождено внешними обстоятельствами, – этого я пока решить не мог.
Я остановился у придорожного питьевого фонтана, отмыл липкую жидкость, потом надел пиджак, чтобы прикрыть пятна на рубашке. На Арабоконацком перевале шоссе было так забито, что в город я въехал только к вечеру. И оставил машину в пустом дворе, за домом, где оставляла ее Лидия.
Дома меня ждал сюрприз.
Как всегда, я позвонил у двери. Не знаю, зачем я это делал, наверное, воспитание не позволяло поступить иначе. Лидия знала, что я сегодня возвращаюсь; Марта обещала позвонить ей с работы. По венецианской мозаике прихожей простучали каблучки, дверь распахнулась. Она стояла на пороге. Лицо ее было возбуждено, глаза сияли. Я тут же понял, что она пьяна.
– У нас гости! – заявила Лидия.
– Какие гости? – спросил я, неприятно удивленный.
– Твои коллеги.
– Они могли бы и завтра прийти, эти коллеги, – недовольно заметил я. – Это некстати, я с дороги и очень устал.
– Пожалуйста, будь вежлив с ними, – зашептала Лидия в испуге. – Очень тебя прошу.
– Естественно! – ответил я. – Но сначала мне нужно сменить рубашку.
Когда я через несколько минут вошел в холл, все встали. Их было шестеро – шестеро мужчин. И еще девушка, на которую в первую минуту я не обратил никакого внимания. Все шестеро были очень хорошо, я бы сказал, элегантно одеты, они смотрели на меня и улыбались, но в этих улыбках, как и следовало ожидать, была неловкость.
– Ну, что? Сильно я изменился? – шутливо спросил я.
– Должен сказать, товарищ Игнатов, что выглядите вы прекрасно, – ответил самый старший из гостей.
Он и сам неплохо выглядел – рослый, крупный мужик, крепкий, как обломок скалы, упавший на горную дорогу. Такого ни обойдешь, ни на машине не объедешь.
– Значит, по-вашему, перемен нет?
Он посмотрел на меня слегка неуверенно.
– Пожалуй, глаза у вас стали светлее.
Глаза у меня и без того сомнительного цвета, что-то среднее между светло-карим и зеленоватым, если можно представить себе такое сочетание.
– Наверное, шире открылись, – поправил я.
– Да, вот это точно сказано! – он даже обрадовался. – Действительно, шире открылись!
– Представляю себе, каким хмурым вы меня всегда видели! – снова пошутил я.
Все непринужденно рассмеялись, обстановка сразу разрядилась.
– Товарищ Игнатов, пожалуй, мне придется представить вам ваших прямых помощников, – заявила серая скала уже вполне естественным голосом. – Меня зовут Владо Камберов, я ваш заместитель по административной части.
Я подал ему руку, он пожал ее очень сердечно. И начал представлять мне моих помощников по одному. Я останавливался перед каждым, внимательно рассматривал лица. Они мне ни о чем не говорили. Это были совершенно незнакомые люди. Правда, держались они вежливо, я бы даже сказал, сердечно и добронамеренно, но были совсем чужими. Господи, что же это со мной! Я надеялся, что почувствую хоть какой-то намек на душевную близость, что на меня повеет хоть чем-то знакомым. Ничего! Кто его знает, может быть, на работе я не обращал на этих людей никакого внимания, даже не смотрел на них. Этого вполне можно ожидать.
Но девушку Камберов мне не представил. А она тем временем удобно устроилась на мягком диване и поглядывала на меня спокойно и непринужденно. Теперь я и сам посмотрел на нее. И оцепенел. Господи, да ведь это та самая, которую я первой увидел, открыв глаза! И которая тут же таинственно исчезла из моей жизни!
– А вы кто такая? – сдержанно спросил я.
– Я – Мина.
– Какая Мина?
– Господи, бате Мони, да я же твоя свояченичка! Сестра Лидии! – пояснила она весьма кстати.
Я лихорадочно рылся в памяти. Да, Лидия, кажется, что-то говорила о какой-то младшей сестре – сводной сестре, по мачехе.
– А раз сестра, долго же ты собиралась навестить брата! – заметил я.
Она ничего не ответила. Я опустился на диван рядом с ней, на свободное место, несколько растерянный, конечно. Кто его знает, может, я обознался, может, это и не она. Свояченичка, как она себя отрекомендовала, не стала бы исчезать таким странным образом. Или хотя бы сообщила сестре, что ее муж пришел в себя. Все остальные сели к столу. Лидия явно постаралась, чтобы гости не скучали, – на столе было виски, коньяк «Метакса», даже белый французский вермут. И какое-то сухое печенье – импортное, наверное.
– Ну, рассказывайте, как идут наши дела.
– Наши дела идут хорошо, – ответил Камберов. – Сейчас у нас одна забота: как получить то, что нам причитается.
– Что это значит?
– Да ведь в сложное время живем, товарищ генеральный директор! – он как бы подчеркнул последнее слово. – Войны, перевороты, революции. Вложения делаем большие, а получать иногда оказывается нечего. Мы ведь на хозрасчете… Но вы этими вопросами не интересуетесь, я вас редко по ним беспокою.
– А что, по-вашему, меня интересовало?
– Ну, как же, – главным образом творческие проблемы. И авторитет предприятия, разумеется. В конечном счете, это ведь и авторитет Болгарии.
Мне показалось, что я его не понимаю.
– Разве есть люди, которых не интересует авторитет Болгарии?
– Бывает и такое. Ведь мы работаем не сами по себе, товарищ директор, нас снабжают другие предприятия. И каждый норовит здесь урезать, там сэкономить. Как ни поверни, на свете один хозяин – прибыль.
– Это мне хорошо известно. Но разве прибыль не зависит от авторитета предприятия?
В разговор вмешалась Лидия.
– Мони, что же это ты? С порога да прямо за бога… Не будем говорить о служебных делах. Лучше расскажи, как ты отдохнул в деревне.
Я рассказал им, как ловил раков. Но, услышав, что я выпустил их обратно в воду, все чуть не повскакивали с мест.
– Господи, как это можно! – в изумлении воскликнул кто-то. – Да ведь это раки, мировой деликатес! Мы же их на самолетах экспортируем в Швецию!
– На самолетах? – недоверчиво глянул я на него. – А вы знаете, что это такое – поймать рака? Целое приключение…
– Да их не руками ловят… А специальными волокушами достают из озер… особенно возле моря…
– Даже если и так! Зачем их вывозить на самолетах? Какой разумный хозяин потащит из дома, что у него есть лучшего? Вывозить надо лишнее!
Все дружно рассмеялись.
– Да вы не волнуйтесь, товарищ Игнатов, – сказал один из молодых людей. – Кому захочется, для того всегда найдется.
Он даже поинтересовался, как и где я ловил раков, но я благоразумно отмолчался. Какой мне был интерес, чтобы моих раков истребили. Или чтобы их ели всякие шведы…
Все это время я чувствовал на своем лице взгляд Мины. Это отвлекало меня, я даже стал рассеян в разговоре. Вскоре Лидия вышла, чтобы принести льда из холодильника.
– Я должен тебя поблагодарить, – сказал я девушке.
За что? – встрепенулась она.
– За внимание… За то, что ты навещала меня в больнице…
Мина смотрела на меня с недоумением.
– Нет, я не приходила. Извини, бате Мони, но у меня просто не было сил смотреть, как ты лежишь весь забинтованный и бесчувственный…
– Ах, вот как, – сдержанно сказал я, – ну что же, и такое сочувствие – вещь немалая.
Значит, ошибся. Но что-то глодало меня, может быть, удивительное сходство. Правда, я видел ее всего несколько секунд, да еще в неудобном ракурсе. И все-таки…
– Ты учишься?
– Я? Учусь? Да я давно кончила институт. Я инженер, работаю по интегральным схемам для микропроцессоров…
– Господи, сколько же тебе лет?
– Тридцать…
Выглядела она гораздо моложе. Кожа лица казалась удивительно юной и свежей – просто девичьей; ни следа грима, совсем никакого.
– Ты замужем?
– Нет! И не собираюсь! – сухо ответила она. Тут Лидия вернулась с кухни и стала раскладывать лед по стаканам. Положила и Мине, разумеется, но даже не посмотрела на нее при этом. И вообще весь вечер не замечала ее.
– Тебе налить? – обратилась она ко мне.
Голос ее звучал чуть ли не умоляюще. Теперь-то я знал, почему она так настойчиво каждый раз сует мне в руку рюмку. Кто любит оставаться наедине со своими пороками!
– Сегодня не хочется.
– Почему?
– Потом объясню.
Кажется, она о чем-то догадалась.
– Хорошо, я больше не буду им наливать. Сами сообразят.
Не знаю, что они там сообразили, но мои гости начали обслуживать себя сами. Чем больше повышалось их настроение, тем ниже падало мое. Я старался кое-как поддерживать разговор, но это затрудняло и отягощало меня. Иначе и быть не могло – все мои связи с этими людьми были прерваны. Вскоре Мина встала и попрощалась, Лидия пошла проводить ее. Когда она вернулась, я уже выпил рюмку с досады. Лидия села рядом со мной и как-то демонстративно погладила по руке.
– Вот и хорошо! – сказала она. – По такому поводу нельзя не выпить с гостями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40