Она примет душ, оденется и будет готова к встрече, включая обещанный кофе, по крайней мере за десять минут до назначенного времени.
В семь пятнадцать, когда не было и признаков Билла Сайкеса, она почувствовала, что раздражена. Стоит ей ждать или позвонить? А может, выйти и поискать его?
Что если она обнаружит его в сторожке спящим, с пустой бутылкой из-под виски рядом с кроватью? Уволить его? А что делать потом? Она не сможет управлять ранчо самостоятельно...
Стук в заднюю дверь прервал ее мысли, а увидев Сайкеса, заглядывающего в окно, она тут же забыла о своих намерениях его уволить. Он пришел, и это произошло на сорок пять минут раньше, чем от него обычно требовал Тед, если, конечно, допустить, что она поверила рассказу Билла. Если ему хотелось немного опоздать лишь для того, чтобы доказать свою независимость, пусть так и будет. Это она переживет.
Марианна помахала ему рукой, приглашая войти в дом, налила чашку кофе и кивком головы указала на стол в углу большой комнаты.
— Вы хорошо отдохнули? — спросила она.
Билл Сайкес безучастно пожал плечами, стащил с седой головы вязаную шапочку, которую обычно носил, и не двинулся с места, чтобы присесть на один из стульев, стоявших вокруг стола.
— Я все время думаю, — начал он без предисловий, — я, возможно, уйду с работы.
Марианна застыла с чашкой кофе, которую только что налила. Уйдет с работы? Но он не может так поступить! Как же она тогда... И вдруг ее осенило.
Он вновь проверял ее, вне всякого сомнения, пытался выяснить, не сможет ли выжать побольше денег, если припугнет своим уходом.
— Понимаю, — произнесла женщина, сохраняя спокойствие в голосе и тщательно скрывая охватившую ее панику. — Тогда почему бы нам не присесть и не поговорить об этом? — Поставив на стол его чашку с кофе, она отодвинула от стола один из стульев для него, а на другой села сама.
Сайкес колебался несколько мгновений, потом неохотно сел. Пока он маленькими глотками пил свой кофе, Марианна украдкой наблюдала за ним, пытаясь по выражению лица понять, что же он хочет. Она до сих пор не имела ни малейшего представления, сколько ему может быть лет, а его смуглая кожа и черные глаза говорили, что в нем есть примесь крови коренных жителей Америки. Кожа у Билла была задубевшая, как у человека, большая часть жизни которого проходит на свежем воздухе, и хотя ростом он был не выше пяти футов шести или семи дюймов, в теле чувствовалась недюжинная сила. Был ли он чем-то рассержен? Она изучала его лицо, но понимала, что не сможет ответить на этот вопрос. Пожалуй, Сайкес выглядел скорее обеспокоенным, чем рассерженным.
— Почему Вы не говорите мне, что Вас не устраивает? — спросила она. — Мы обсудим все проблемы и скорее всего придем к какому-нибудь решению.
— Просто это уже не кажется мне целесообразным, вот и все, — произнес Сайкес, избегая ее взгляда.
— Вы имеете в виду то, что случилось с Тедом и Одри. — Марианна сочувственно кивнула, пытаясь побороть чувство горечи при напоминании о том, что произошло с ее друзьями. — Я понимаю, это было таким же большим потрясением для Вас, как и для меня, но...
— Не совсем так, — перебил Сайкес. — Здесь нечто другое. Будь я на Вашем месте, я бы просто продал ранчо и вернулся с Джо туда, откуда Вы приехали. Такая женщина, как Вы, не может управлять ранчо...
— Такая женщина, как я? — резко осадила его Марианна. — А какая женщина должна быть здесь, мистер Сайкес?
Глаза Билла Сайкеса превратились в щелки.
— Полегче на поворотах, милая дама, — произнес он. — Вы понимаете, о чем я говорю. Что Вы знаете о том, как управлять ранчо?
— Не больше, чем знали Тед и Одри, когда впервые появились здесь, — нанесла ответный удар Марианна. — И я подозреваю, что человеком, который знал буквально все о том, как управлять ранчо в здешних краях, были Вы. Если Вы научили этому Теда и Одри, почему бы Вам не обучить также и меня?
Она была абсолютно уверена, что весьма переоценила компетентность Билла Сайкеса в вопросах управления ранчо, незаслуженно умалив способности Теда и Одри. Но лесть, казалось, возымела действие. Сайкес слегка выпрямился на своем стуле и склонил голову в знак благодарности за похвалу.
— Кое-чему я действительно выучился в свое время, — согласился он, затем, встряхнув головой, добавил: — Тем не менее, что-то неладное творится вокруг. Я не верю, что с мистером и миссис Уилкенсон произошли несчастные случаи. Мистер Уилкенсон умел обращаться с лошадьми. И не просто умел обращаться, а был с ними предельно осторожен. Он бы не вспугнул Шейку. И в несчастном случае с миссис Уилкенсон также неладно.
Марианна почувствовала, как участился ее пульс.
— Вы говорили об этом с Риком Мартином?
— О, да. Дело в том, что и ему все это не нравится. Он уже дважды заезжал ко мне, чтобы задать самые разные вопросы. — Билл внимательно посмотрел на Марианну, как бы ожидая, что она захочет получить от него побольше информации, но вместо расспросов она так же пристально посмотрела на него, взгляды их встретились. Наконец Сайкес перевел глаза на скатерть, которой был застелен стоявший перед ним стол. — Дело в том, что я не знаю, что происходит вокруг. Но с недавних пор дела здесь неважные. — Взгляды их опять встретились. — Вы никогда не задумывались насчет зверей? — внезапно спросил он.
Пораженная неожиданным поворотом разговора, Марианна смогла лишь повторить последние слова Билла Сайкеса.
— Насчет зверей?
Сайкес кивнул.
— Да, зверей, чья земля здесь. Медведи, волки, олени. Еноты. Бобры. Все виды животных. Похоже на то, что в последнее время мы только и делаем, что вытесняем их с насиженных мест, забираем все больше и больше земли для собственных нужд. Вы когда-нибудь задумывались над этим? Задумывались о животных, когда разглядывали все эти новостройки, появившиеся в окрестностях города?
— Я-я думаю, каждый задумывается так или иначе, — неопределенно ответила Марианна. Но на что намекает этот человек?
Секунду спустя он заговорил снова:
— Понимаете, создается такое впечатление, будто в последнее время что-то бродит вокруг. Это что-то вошло в тот сарай и до того напугало лошадь, что она лягнула мистера Уилкенсона. И что-то вызвало такую панику у миссис Уилкенсон, что она потеряла равновесие.
— Но было же темно, — возразила Марианна, не желая, чтобы слова Сайкеса дали пищу тем сомнениям, которые посеял в ее душе Чарли Хокинс на прошлой неделе. «Если он начнет говорить о Джо, я тут же уволю его, — подумала она про себя. — Уволю в, эту самую минуту».
— Не так уж и темно, — настаивал Сайкес. — И миссис Уилкенсон бывала там наверху сотни раз. Оттуда открывается самый лучший вид на долину. Она знала там каждую пядь земли, и никогда бы не оступилась, даже если бы шла с завязанными глазами. Что-то заставило ее упасть. И насчет лошадей тоже, — добавил он.
Марианна вдруг вспомнила позавчерашнюю ночь, когда Джо и Сторм выходили на улицу, а она увидела открытую дверь сарая. Но она была почти уверена, хоть Джо все начисто отрицал, что в сарае находился он.
— Я не совсем понимаю, о чем Вы говорите, — произнесла она, холодея от одного только предчувствия, что может услышать в ответ.
— Что-то пугает лошадей, — продолжал Сайкес. — Похоже на то, что это происходит теперь практически каждую ночь. Мне слышно их из моей сторожки. Каждую ночь — по крайней мере один раз, а иногда и дважды — они начинают вдруг фыркать и бить копытами, будто кто-то находится недалеко от них. Я заходил к ним не раз, но так и не смог выяснить, что же это такое было. Но что-то там все-таки есть, и это заставляет меня очень нервничать.
— Джо выходил на улицу позапрошлой ночью, — тихо произнесла Марианна, не сводя глаз с Сайкеса, ожидая, что он клюнет на ее приманку.
Но Сайкес покачал головой.
— Это не он. Я сам видел его. Я тоже выходил на улицу. Слышал, как Вы звали его. Он был наверху, в районе ручья — я следил за ним. Кроме того, лошади знают Джо. Они бы не испугались лишь из-за того, что Джо бродил где-то поблизости. Во всяком случае до тех пор, пока он не захотел бы испугать их.
Марианна долго молчала, вновь и вновь прокручивая в мозгу последние слова Сайкеса, обдумывая их с разных точек зрения. «Во всяком случае до тех пор, пока он не захотел бы испугать их». Не намекал ли он, что Джо сам мог напугать Шейку, явившись причиной смерти своего отца? Но выражение лица Билла Сайкеса не выдавало ничего, кроме восхищения способностью Джо общаться с животными. И настороженность ее постепенно угасла.
— Но что-то было в сарае прошлой ночью. Оно сердито заворчало и двинулось на меня. Я успела захлопнуть дверь прежде, чем оно меня настигло.
— Я и не говорю, что не было, — ответил Сайкес. — Я тоже слышал лошадей. Но когда проверил сарай после того, как Джо уже вошел в дом, там ничего не оказалось. Только лошади. Беспокойные. Словно где-то рядом скрывается гризли.
— А что если это человек? — предположила Марианна. — Джо думает, он видел... — Она оборвала себя на полуслове, поскольку в комнату вошел сам Джо и остановился в недоумении, увидев Билла Сайкеса.
Не сказав подручному ни слова, Джо прошел к холодильнику.
— Там есть апельсиновый сок? — спросил он у Марианны.
— В кувшине, — ответила Марианна. — Разве ты не собираешься поздороваться с мистером Сайкесом?
Джо мельком взглянул на Билла Сайкеса.
— Доброе утро. — Он налил себе стакан апельсинового сока и сел на один из высоких табуретов, стоявших перед стойкой.
Сайкес допил свой кофе, поднялся со стула и направился к двери заднего хода.
— Может быть, нам с Вами лучше поговорить попозже, — произнес он. И прежде чем Марианна смогла ответить, ушел.
— Что он делал здесь, в доме? — потребовал ответа Джо, как только дверь за Сайкесом захлопнулась.
Марианна взяла со стола две пустых чашки и понесла их к раковине.
— У нас был разговор, — ответила она, внезапно раздражаясь не только из-за грубости Джо по отношению к Сайкесу, но и из-за интонации, с которой он потребовал ответа. — Тебе что-то не нравится?
Лицо Джо помрачнело.
— Ему не следует приходить сюда. На самом деле ему вообще не следует приходить сюда.
У Марианны от удивления поднялись брови.
— Прошу прощения?
— Папа собирался уволить его, — ответил Джо.
— Уволить его? — эхом отозвалась Марианна, слегка прищурясь от неуверенности. — Но он же работает здесь много лет, не так ли? Почему бы твой папа стал увольнять его?
Джо уверенно смотрел на нее, а когда он заговорил, голос звучал неприветливо.
— Потому что он сумасшедший. Придумывает разные истории. Готов поспорить, что это он выдумал, будто я сделал что-то маме и папе. — Допив свой апельсиновый сок, Джо соскользнул с высокого стула и направился к задней двери, выходящей к сараю.
Ошеломленная его последними словами, Марианна не двинулась с места, чтобы остановить мальчика, не сделала и попытки потребовать объяснений.
Единственное, что Марианна поняла: Джо, с которым она только что разговаривала, казалось, не имел ничего общего с тем мальчиком, бросившимся к ней, когда она только приехала, пять дней назад.
Этот Джо казался совершенно другим.
Он все еще в состоянии сильнейшего потрясения, внушала она себе вновь. Вот в чем причина — Джо все еще в шоке, вызванном смертью Теда и Одри. Но даже осознавая смысл этих слов, она понимала, что сейчас не верит им.
На этот раз Джо не был ничем расстроен, не был ничем рассержен. Он просто утверждал то, во что верил.
Или во что хотел заставить поверить ее.
У Марианны Карпентер появилось тревожное чувство: в характере Джо Уилкенсона есть тайная грань, о которой она ничего не знает.
Глава VIII
— Можно нам пойти в город, мамочка?
Марианна сидела за письменным столом в небольшом рабочем кабинете и пыталась освоить систему учета на ранчо. Процесс вылился уже в пять телефонных звонков постепенно теряющему терпение Чарли Хокинсу, который в конце концов глубоко вздохнул и предложил, чтобы она составила список своих вопросов и занесла их завтра утром к нему в контору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
В семь пятнадцать, когда не было и признаков Билла Сайкеса, она почувствовала, что раздражена. Стоит ей ждать или позвонить? А может, выйти и поискать его?
Что если она обнаружит его в сторожке спящим, с пустой бутылкой из-под виски рядом с кроватью? Уволить его? А что делать потом? Она не сможет управлять ранчо самостоятельно...
Стук в заднюю дверь прервал ее мысли, а увидев Сайкеса, заглядывающего в окно, она тут же забыла о своих намерениях его уволить. Он пришел, и это произошло на сорок пять минут раньше, чем от него обычно требовал Тед, если, конечно, допустить, что она поверила рассказу Билла. Если ему хотелось немного опоздать лишь для того, чтобы доказать свою независимость, пусть так и будет. Это она переживет.
Марианна помахала ему рукой, приглашая войти в дом, налила чашку кофе и кивком головы указала на стол в углу большой комнаты.
— Вы хорошо отдохнули? — спросила она.
Билл Сайкес безучастно пожал плечами, стащил с седой головы вязаную шапочку, которую обычно носил, и не двинулся с места, чтобы присесть на один из стульев, стоявших вокруг стола.
— Я все время думаю, — начал он без предисловий, — я, возможно, уйду с работы.
Марианна застыла с чашкой кофе, которую только что налила. Уйдет с работы? Но он не может так поступить! Как же она тогда... И вдруг ее осенило.
Он вновь проверял ее, вне всякого сомнения, пытался выяснить, не сможет ли выжать побольше денег, если припугнет своим уходом.
— Понимаю, — произнесла женщина, сохраняя спокойствие в голосе и тщательно скрывая охватившую ее панику. — Тогда почему бы нам не присесть и не поговорить об этом? — Поставив на стол его чашку с кофе, она отодвинула от стола один из стульев для него, а на другой села сама.
Сайкес колебался несколько мгновений, потом неохотно сел. Пока он маленькими глотками пил свой кофе, Марианна украдкой наблюдала за ним, пытаясь по выражению лица понять, что же он хочет. Она до сих пор не имела ни малейшего представления, сколько ему может быть лет, а его смуглая кожа и черные глаза говорили, что в нем есть примесь крови коренных жителей Америки. Кожа у Билла была задубевшая, как у человека, большая часть жизни которого проходит на свежем воздухе, и хотя ростом он был не выше пяти футов шести или семи дюймов, в теле чувствовалась недюжинная сила. Был ли он чем-то рассержен? Она изучала его лицо, но понимала, что не сможет ответить на этот вопрос. Пожалуй, Сайкес выглядел скорее обеспокоенным, чем рассерженным.
— Почему Вы не говорите мне, что Вас не устраивает? — спросила она. — Мы обсудим все проблемы и скорее всего придем к какому-нибудь решению.
— Просто это уже не кажется мне целесообразным, вот и все, — произнес Сайкес, избегая ее взгляда.
— Вы имеете в виду то, что случилось с Тедом и Одри. — Марианна сочувственно кивнула, пытаясь побороть чувство горечи при напоминании о том, что произошло с ее друзьями. — Я понимаю, это было таким же большим потрясением для Вас, как и для меня, но...
— Не совсем так, — перебил Сайкес. — Здесь нечто другое. Будь я на Вашем месте, я бы просто продал ранчо и вернулся с Джо туда, откуда Вы приехали. Такая женщина, как Вы, не может управлять ранчо...
— Такая женщина, как я? — резко осадила его Марианна. — А какая женщина должна быть здесь, мистер Сайкес?
Глаза Билла Сайкеса превратились в щелки.
— Полегче на поворотах, милая дама, — произнес он. — Вы понимаете, о чем я говорю. Что Вы знаете о том, как управлять ранчо?
— Не больше, чем знали Тед и Одри, когда впервые появились здесь, — нанесла ответный удар Марианна. — И я подозреваю, что человеком, который знал буквально все о том, как управлять ранчо в здешних краях, были Вы. Если Вы научили этому Теда и Одри, почему бы Вам не обучить также и меня?
Она была абсолютно уверена, что весьма переоценила компетентность Билла Сайкеса в вопросах управления ранчо, незаслуженно умалив способности Теда и Одри. Но лесть, казалось, возымела действие. Сайкес слегка выпрямился на своем стуле и склонил голову в знак благодарности за похвалу.
— Кое-чему я действительно выучился в свое время, — согласился он, затем, встряхнув головой, добавил: — Тем не менее, что-то неладное творится вокруг. Я не верю, что с мистером и миссис Уилкенсон произошли несчастные случаи. Мистер Уилкенсон умел обращаться с лошадьми. И не просто умел обращаться, а был с ними предельно осторожен. Он бы не вспугнул Шейку. И в несчастном случае с миссис Уилкенсон также неладно.
Марианна почувствовала, как участился ее пульс.
— Вы говорили об этом с Риком Мартином?
— О, да. Дело в том, что и ему все это не нравится. Он уже дважды заезжал ко мне, чтобы задать самые разные вопросы. — Билл внимательно посмотрел на Марианну, как бы ожидая, что она захочет получить от него побольше информации, но вместо расспросов она так же пристально посмотрела на него, взгляды их встретились. Наконец Сайкес перевел глаза на скатерть, которой был застелен стоявший перед ним стол. — Дело в том, что я не знаю, что происходит вокруг. Но с недавних пор дела здесь неважные. — Взгляды их опять встретились. — Вы никогда не задумывались насчет зверей? — внезапно спросил он.
Пораженная неожиданным поворотом разговора, Марианна смогла лишь повторить последние слова Билла Сайкеса.
— Насчет зверей?
Сайкес кивнул.
— Да, зверей, чья земля здесь. Медведи, волки, олени. Еноты. Бобры. Все виды животных. Похоже на то, что в последнее время мы только и делаем, что вытесняем их с насиженных мест, забираем все больше и больше земли для собственных нужд. Вы когда-нибудь задумывались над этим? Задумывались о животных, когда разглядывали все эти новостройки, появившиеся в окрестностях города?
— Я-я думаю, каждый задумывается так или иначе, — неопределенно ответила Марианна. Но на что намекает этот человек?
Секунду спустя он заговорил снова:
— Понимаете, создается такое впечатление, будто в последнее время что-то бродит вокруг. Это что-то вошло в тот сарай и до того напугало лошадь, что она лягнула мистера Уилкенсона. И что-то вызвало такую панику у миссис Уилкенсон, что она потеряла равновесие.
— Но было же темно, — возразила Марианна, не желая, чтобы слова Сайкеса дали пищу тем сомнениям, которые посеял в ее душе Чарли Хокинс на прошлой неделе. «Если он начнет говорить о Джо, я тут же уволю его, — подумала она про себя. — Уволю в, эту самую минуту».
— Не так уж и темно, — настаивал Сайкес. — И миссис Уилкенсон бывала там наверху сотни раз. Оттуда открывается самый лучший вид на долину. Она знала там каждую пядь земли, и никогда бы не оступилась, даже если бы шла с завязанными глазами. Что-то заставило ее упасть. И насчет лошадей тоже, — добавил он.
Марианна вдруг вспомнила позавчерашнюю ночь, когда Джо и Сторм выходили на улицу, а она увидела открытую дверь сарая. Но она была почти уверена, хоть Джо все начисто отрицал, что в сарае находился он.
— Я не совсем понимаю, о чем Вы говорите, — произнесла она, холодея от одного только предчувствия, что может услышать в ответ.
— Что-то пугает лошадей, — продолжал Сайкес. — Похоже на то, что это происходит теперь практически каждую ночь. Мне слышно их из моей сторожки. Каждую ночь — по крайней мере один раз, а иногда и дважды — они начинают вдруг фыркать и бить копытами, будто кто-то находится недалеко от них. Я заходил к ним не раз, но так и не смог выяснить, что же это такое было. Но что-то там все-таки есть, и это заставляет меня очень нервничать.
— Джо выходил на улицу позапрошлой ночью, — тихо произнесла Марианна, не сводя глаз с Сайкеса, ожидая, что он клюнет на ее приманку.
Но Сайкес покачал головой.
— Это не он. Я сам видел его. Я тоже выходил на улицу. Слышал, как Вы звали его. Он был наверху, в районе ручья — я следил за ним. Кроме того, лошади знают Джо. Они бы не испугались лишь из-за того, что Джо бродил где-то поблизости. Во всяком случае до тех пор, пока он не захотел бы испугать их.
Марианна долго молчала, вновь и вновь прокручивая в мозгу последние слова Сайкеса, обдумывая их с разных точек зрения. «Во всяком случае до тех пор, пока он не захотел бы испугать их». Не намекал ли он, что Джо сам мог напугать Шейку, явившись причиной смерти своего отца? Но выражение лица Билла Сайкеса не выдавало ничего, кроме восхищения способностью Джо общаться с животными. И настороженность ее постепенно угасла.
— Но что-то было в сарае прошлой ночью. Оно сердито заворчало и двинулось на меня. Я успела захлопнуть дверь прежде, чем оно меня настигло.
— Я и не говорю, что не было, — ответил Сайкес. — Я тоже слышал лошадей. Но когда проверил сарай после того, как Джо уже вошел в дом, там ничего не оказалось. Только лошади. Беспокойные. Словно где-то рядом скрывается гризли.
— А что если это человек? — предположила Марианна. — Джо думает, он видел... — Она оборвала себя на полуслове, поскольку в комнату вошел сам Джо и остановился в недоумении, увидев Билла Сайкеса.
Не сказав подручному ни слова, Джо прошел к холодильнику.
— Там есть апельсиновый сок? — спросил он у Марианны.
— В кувшине, — ответила Марианна. — Разве ты не собираешься поздороваться с мистером Сайкесом?
Джо мельком взглянул на Билла Сайкеса.
— Доброе утро. — Он налил себе стакан апельсинового сока и сел на один из высоких табуретов, стоявших перед стойкой.
Сайкес допил свой кофе, поднялся со стула и направился к двери заднего хода.
— Может быть, нам с Вами лучше поговорить попозже, — произнес он. И прежде чем Марианна смогла ответить, ушел.
— Что он делал здесь, в доме? — потребовал ответа Джо, как только дверь за Сайкесом захлопнулась.
Марианна взяла со стола две пустых чашки и понесла их к раковине.
— У нас был разговор, — ответила она, внезапно раздражаясь не только из-за грубости Джо по отношению к Сайкесу, но и из-за интонации, с которой он потребовал ответа. — Тебе что-то не нравится?
Лицо Джо помрачнело.
— Ему не следует приходить сюда. На самом деле ему вообще не следует приходить сюда.
У Марианны от удивления поднялись брови.
— Прошу прощения?
— Папа собирался уволить его, — ответил Джо.
— Уволить его? — эхом отозвалась Марианна, слегка прищурясь от неуверенности. — Но он же работает здесь много лет, не так ли? Почему бы твой папа стал увольнять его?
Джо уверенно смотрел на нее, а когда он заговорил, голос звучал неприветливо.
— Потому что он сумасшедший. Придумывает разные истории. Готов поспорить, что это он выдумал, будто я сделал что-то маме и папе. — Допив свой апельсиновый сок, Джо соскользнул с высокого стула и направился к задней двери, выходящей к сараю.
Ошеломленная его последними словами, Марианна не двинулась с места, чтобы остановить мальчика, не сделала и попытки потребовать объяснений.
Единственное, что Марианна поняла: Джо, с которым она только что разговаривала, казалось, не имел ничего общего с тем мальчиком, бросившимся к ней, когда она только приехала, пять дней назад.
Этот Джо казался совершенно другим.
Он все еще в состоянии сильнейшего потрясения, внушала она себе вновь. Вот в чем причина — Джо все еще в шоке, вызванном смертью Теда и Одри. Но даже осознавая смысл этих слов, она понимала, что сейчас не верит им.
На этот раз Джо не был ничем расстроен, не был ничем рассержен. Он просто утверждал то, во что верил.
Или во что хотел заставить поверить ее.
У Марианны Карпентер появилось тревожное чувство: в характере Джо Уилкенсона есть тайная грань, о которой она ничего не знает.
Глава VIII
— Можно нам пойти в город, мамочка?
Марианна сидела за письменным столом в небольшом рабочем кабинете и пыталась освоить систему учета на ранчо. Процесс вылился уже в пять телефонных звонков постепенно теряющему терпение Чарли Хокинсу, который в конце концов глубоко вздохнул и предложил, чтобы она составила список своих вопросов и занесла их завтра утром к нему в контору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59