Руки опустились, и я обреченно замерла на месте. Он быстро шел ко мне, не опуская пистолета. Я наконец рассмотрела его хорошенько. Он был чуть старше меня, с всклокоченными светлыми волосами, с грубым лицом, по которому пролегли глубокие – будто шрамы – морщины. Я никогда не видела его прежде. Но вот с таким взглядом – взглядом хладнокровного убийцы – мне встречаться доводилось. В разные годы и в разных командировках.
– Сейчас мы сядем в машину, – сказал он. – Если дернешься еще раз, приставлю пушку к твоему позвоночнику и нажму на спусковой крючок. После этого ты станешь похожа на тряпичную куклу. Мне придется переть тебя на себе, зато ты останешься жива, по-прежнему сладенькая и мокренькая между ног. И кое-кому еще можно будет написать с тебя красивую картинку.
Меня парализовало от этих слов. В голове не осталось ни мыслей, ни чувств, кроме одного – леденящего ужаса. Он смерил меня яростным взглядом, будто подкрепляя только что сказанные слова, снова схватил за руку и потащил к автостоянке.
Когда мы переходили через трамвайные рельсы, я увидела, что Джон, лежа на земле, отчаянно пытается дотянуться до своего сапога. Я знала, что, когда мы будем проходить мимо, похититель добьет его – точно так же, как добил Венди. У меня не было ни единого шанса помешать ему.
– Джордан! – вдруг разорвал тишину дикий крик, и я мгновенно узнала голос Венди.
Оглянувшись, я увидела ее. Она лежала на животе, приподнявшись на локтях, и сжимала в обеих руках свой пистолет, направленный в нашу сторону. Ее подбородок и шея были в крови. Мой похититель наконец опомнился и прицелился в Венди, но я изо всех сил ударила его по руке, а сама бросилась в сторону.
Из дула пистолета Венди плеснуло оранжевым пламенем. На секунду у меня заложило уши. Похититель замер на месте, а потом снова стал поднимать свое оружие. Венди выстрелила еще раз. Похититель взвыл от ярости и боли и, спотыкаясь, бросился на лежавшую женщину. Он стрелял без остановки и несколько раз промазал. Но потом я увидела, как голова Венди резко дернулась и тут же стукнулась о мостовую.
Я тихонько завыла...
Похититель вновь обернулся ко мне. Он был ранен и не мог быстро передвигаться. По футболке между плечом и грудью расползалось темное пятно. Нас разделяло расстояние метров в пятнадцать. Он вновь наставил на меня пистолет. Сквозь застилавшие глаза слезы я все-таки сумела поймать его изменившийся взгляд. Он передумал. Он никуда меня не повезет. Просто убьет. Здесь и сейчас.
За моей спиной раздался звук очередного выстрела. Пуля взвизгнула, срикошетив от стены ближайшего дома. Резко обернувшись, я увидела Джона. Он стоял на коленях, направив ствол своего пистолета сорокового калибра в нашу сторону.
– На землю! – крикнул он.
Я упала как подкошенная. И Джон открыл огонь. Грохот стоял неимоверный, над моей головой свистели пули. Одна за другой. Я лежала, вжавшись лицом в землю и зажимая руками уши. А когда все закончилось и я сумела поднять голову, похитителя уже не было.
Я поползла к Венди, все еще надеясь на чудо. Чуда не случилось. Пуля размозжила ей голову, и моим глазам предстало месиво из спекшихся от крови и вытекшего мозга волос. А я знала, что если ты видишь мозг – значит, человека уже нет.
– Ищи укрытие! Быстро! – вновь крикнул Джон.
Я поцеловала Венди, поднялась на ноги, пошатываясь подошла к лестнице и глянула вниз. Человек в рубашке-поло сидел скрючившись на нижней ступеньке у самой воды. Одной рукой он держался за перила, другую прижимал к груди. Спина его ходила ходуном. До меня доносился надсадный булькающий хрип. Словно почувствовав мой взгляд, он медленно обернулся. На мгновение наши взгляды встретились. Потом он с трудом поднялся на ноги и упал в воду.
Его голова показалась над поверхностью через несколько секунд. Уже вдалеке от берега. Рот открывался, как у выброшенной на песок рыбины. Я видела, как его захватило стремительное течение. В моем сердце не было и проблеска сочувствия. Я равнодушно наблюдала, как он борется с рекой, и все ждала, когда сдастся.
Из оцепенения меня вывела внезапно вспыхнувшая в мозгу отчаянная мысль – если он сейчас утонет, мы, может быть, так никогда и не узнаем, куда он девал Джейн, Талию и остальных, что с ними случилось и где они теперь.
В три прыжка я спустилась по лестнице и бросилась по каменному карнизу, ежесекундно рискуя свалиться в воду. Я бежала изо всех сил, стараясь не отставать от него. Голова мелькала на поверхности, как поплавок. Он пытался выгрести к берегу, но ничего не получалось.
– Помоги! – услышала я искаженный паникой крик. – Я не могу дышать!
Наверное, в его легких уже кровь. Он может захлебнуться ею даже раньше, чем утонет. Я подавила инстинктивное желание броситься в воду. Он меня утопит. Вольно или невольно, не важно.
– Прошу тебя! – заорал он. – Я больше не могу держаться на плаву!
– Пошел к дьяволу! – крикнула я в ответ.
Его захлестнула невысокая волна, и он на несколько секунд скрылся под водой. Затем снова выплыл и что-то крикнул, но я не расслышала. Потом крикнул снова:
– Твоя сестра жива!
У меня перехватило дыхание. Я не могла поверить своим ушам. И, спотыкаясь, бежала по карнизу, не отрывая глаз от реки. Он лжет... Он лжет, мерзавец... Он хочет, чтобы я прыгнула в воду... Он этого добивается...
– Где она? – отчаянно крикнула я.
– Спаси меня! А я спасу ее! Прошу!
– Где она? Сначала скажи!
Голова его вновь исчезла, потом показалась, и он надсадно закашлялся, выплевывая воду и кровь. А я бросилась к длинному сплавному стволу, застрявшему в куче речного мусора.
– Джордан! – услышала я далекий голос. – Толкни к нему дерево!
Я уперлась в край ствола всем телом, вены вздулись у меня на висках, но он не поддавался, черт бы его побрал. Крепко застрял, зараза... Я знала, что через несколько секунд течение пронесет похитителя мимо. И тогда все. Это мой шанс наконец узнать о судьбе Джейн. И если я его упущу... Теперь поздно даже прыгать за ним в воду. На такой стремнине я обречена. Здесь тонут профессиональные пловцы-экстремалы, не чета мне...
Внезапная мысль ударила мне в голову. Я нащупала в сумочке на поясе свою неразлучную «мыльницу» и выхватила аппарат. Тот самый, которым фотографировала двадцатую картину серии в галерее Вингейта. Во время того пожара.
Прыгая с камня на камень, я пыталась поймать наиболее выгодный ракурс. Течением его относило все дальше от берега. Теперь его уже не спасти. Вот он снова показался над поверхностью, и я отщелкнула три мгновенных кадра. Затем бросилась вперед по карнизу, остановилась через двадцать шагов и сделала еще два снимка. А потом его вновь захлестнуло волной, и больше я его уже не видела.
Постояв еще с минуту, я повернулась и стала карабкаться по насыпи. Вылезла на тропинку и увидела вдалеке Джона. Тот сидел на верхней ступеньке деревянной лестницы с мобильным в руке. Я пошла к нему. А где-то вдали уже ревели сирены полицейских машин. Я подошла и присела рядом. Он положил телефон на землю и затянул покрепче ремень, которым перехватил ногу, чтобы остановить кровотечение.
– Ранило? – спросила я.
Он кивнул и поморщился. Ему было очень больно.
– Спустись к воде, поищи его пистолет. Он мог его выронить или выбросить. Там могли остаться пальчики.
Я обыскала лестницу и каменный карниз в том месте, где он прыгнул в воду. Ничего не нашла. Кроме крови, которая была, казалось, повсюду.
– Посмотри на дне. У самого берега, – крикнул сверху Джон.
Миссисипи не зря называют «Мутной лужей». Если где и бывают реки с прозрачной водой, Миссисипи к ним явно не относится. Я перегнулась через карниз и стала шарить в воде рукой. Ничего. Пальцы скользили по склизким, поросшим водорослями камням. Я ползком передвигалась вдоль карниза и старательно обыскивала каждый сантиметр дна у берега. Наконец на что-то наткнулась и замерла. Выцарапав застрявший между камней небольшой легкий предмет, я вынула его из воды. Это оказался мобильный телефон. И под крышкой дисплея, куда проникла вода, была кровь...
– Что там? – крикнул Джон.
Я поднялась к нему, держа телефон за край антенны.
– Тебе везет...
– Самое смешное, что он еще включен. Смотри.
– Осторожно! – Джон принял у меня из рук аппарат, но тут его экран погас. – Черт возьми! Замкнуло! Проклятие, прямо на глазах!
– На телефоне могли остаться отпечатки пальцев.
– Вряд ли. Скорее всего их смыло водой. Впрочем, проверим. Главное – карточка памяти. Надо срочно отправить эту штуку в Вашингтон. Полицейским ни слова.
Он покосился в сторону автостоянки. Я проследила за его взглядом и увидела двух конных полицейских, ехавших вдоль трамвайных путей в нашу сторону. Я опять опустилась на лестницу рядом с Джоном и обхватила себя руками за плечи. Меня всю трясло.
– Венди погибла...
– Да.
– Она прикрыла меня своим телом.
– Это была ее работа. Она молодец. Справилась.
– Она не просто молодец. Она совершила настоящий подвиг. А еще... она любила тебя.
– Я знаю. О, черт, как же больно...
– Ее наградят? Посмертно? Надо поддержать ее родных.
– Само собой.
– А как ты тут вообще оказался?
Джон опять поморщился и подавил стон.
– Мне не понравилась твоя идея прогуляться в одиночку. От Фрэнка ты вышла сама не своя. Джордан, никакие переживания не могут оправдать потерю бдительности. А ты ее потеряла. Даже про пистолет свой не вспомнила. Зачем я тебе его дал? Чтобы он пылился в твоей чертовой машине? Словом, я решил подстраховаться.
Я чуть сжала его руку.
– Спасибо тебе, Джон. Спасибо за то, что ты такой параноик.
– А что эта сволочь тебе кричала?
– Что моя сестра жива.
Джон внимательно посмотрела мне в глаза.
– Ты поверила?
– Не знаю... Зато знаю, что он не похож ни на Роджера Уитона, ни на Фрэнка Смита, ни даже на Леона Гейнса.
– Я это тоже заметил.
– Он еще кое-что сказал, Джон.
– Что?
– Сказал, что если я буду дергаться, он приставит пистолет к моему позвоночнику и нажмет на спуск. Но я по-прежнему буду сладенькая и мокренькая между ног. И с меня еще можно будет кое-кому написать красивую картинку...
Джон побледнел.
– Он так и сказал? Кое-кому?
– Да.
– Черт, это важно.
Полицейские приближались. Джон приготовил свое удостоверение специального агента ФБР.
– Ты меня очень обидел, Джон.
– Ты о чем?
– Женщину, труп которой вы отыскали, оказывается, изнасиловали. Ты это знал. Но не сказал мне.
Он долго молчал, потом буркнул:
– То, что ее изнасиловали, еще не факт.
– Только не говори мне, что вы не справлялись у ее мужа, когда они в последний раз занимались любовью.
– Ну хорошо, ты права. Скорее всего ее действительно изнасиловали. Я не хотел травмировать тебя лишний раз, пойми. Особенно перед встречей с подозреваемыми. Мы не имели права рисковать. Если бы мы сказали тебе, еще неизвестно, как бы ты повела себя во время разговора с Уитоном, Смитом и особенно Гейнсом.
– Я все понимаю. Но мы договорились, что идем в одной упряжке. Пожалуйста, впредь не утаивайте от меня ничего. По-человечески прошу.
– Хорошо, – кивнул он.
– Обещай.
– Обещаю.
Полицейские едва не наехали на нас. Один темнокожий, другой чем-то похожий на Джона. Оба наставили на нас оружие.
– Руки за голову! Быстро!
Джон ткнул им в нос свое удостоверение.
– Специальный агент Джон Кайсер, ФБР. Место происшествия надо оцепить до прибытия наших экспертов. Я ранен и почти не могу двигаться, так что, ребята, возьмите эту работу на себя.
21
Сцена гибели Венди еще долго стояла у меня перед глазами. Но в эту минуту она казалась уже почти сном. Кошмарным, но сном. Я поднималась в лифте на четвертый этаж штаб-квартиры ФБР. С набережной Джона увезли прямиком в госпиталь. Я поехала вместе с ним. Нас охраняло столько вооруженных людей, что впору было почувствовать себя женой президента. Дэниел Бакстер и инспектор Боулс первыми навестили Джона в больничной палате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76