Несколько раз Андреев исправлял дефекты другого закройщика, Вадима, менее опытного, чем он. Поломается немного - для порядка, чтобы не забывались, - и сделает все как надо:
- Хорошего мастера уважать должны!
Не один конфликт погашался таким образом.
Фуфлыгина говорила:
- Капризен, но что делать? Дерьма у всех навалом. Такого закройщика мужской одежды я на своем веку не встречала. Золото, а не мастер. К нему подход нужен.
Егорушка жил весело, не знал проблем и любил повторять:
- Мастерство не пропьешь!
В ателье мужчин можно было по пальцам перечесть, здесь работали в основном женщины, и Андреев среди этого цветника чувствовал себя как рыба в воде. На любом празднестве он, не скупясь, выставлял коньяк, задаривал мастериц конфетами. Когда в закройном цехе начиналось гульбище, об этом знали все цеха. "Егорка гуляет!" - перешептываясь, подмигивали работницы друг другу. Сама Евграфовна не гнушалась заглянуть на огонек - просила только, чтобы все достойно было, без скандалов и выяснения отношений.
Андреев не вел себя как завзятый донжуан, женщины льнули к нему сами. Несмотря на лысину, на него засматривались многие бабы в ателье. Высокий, подтянутый, одетый всегда с иголочки, выглаженный, вычищенный: с таким мужиком время провести - одно удовольствие! Капризный в работе, при личном общении он проявлял веселый характер и щедрость, мог в ресторан пригласить, подарить духи, отрез на юбку. Неизбалованным работницам ателье этого вполне хватало. Вне ателье Егор женщин не искал: лень одолевала, да и некогда. "Какая разница, - говорил он. - Ведь, когда их разденешь, все одинаковые".
Кудрявцева на Егорушку не пялилась, она слышала, что ему нравятся дамы постарше, с которыми меньше возни.
В один из дней, проходя по коридору, она услышала разговор двух работниц:
- У Егорки шика-арный отрез продается! Но цену заломил…
- Сколько?
- Пятнадцать.
- Да ты что? Таких цен у него сроду не бывало.
- Говорит, чистая английская шерсть. Дипломату костюм шил.
- Да мне хрен с ним, с дипломатом. Раньше больше десяти никогда не брал. Очумел совсем!
- Пойдем посмотрим?
- Нет, за такие деньги пусть сам носит. Я подожду чего-нибудь попроще.
Работницы разошлись, а Зиночка загрустила. Юбка требовалась позарез, а денег не было совсем.
"Пойду взгляну", - решилась она. И во второй половине дня подошла к Андрееву:
- Егор Семенович, мне сказали…
Тот понял ее с полуслова и полез в стол.
- Ткань роскошная, в мелкий рубчик, почти не мнется. Качество-то какое, а? - Он положил перед Кудрявцевой отрез. - Не только попку прикрыть, если с умом кроить - на жилеточку хватит.
Андреев был уже слегка "на кочерге". Благодарный заказчик оставил в качестве презента хороший армянский коньяк, и они с Вадимом, молодым закройщиком мужской одежды, успели приложиться. Егор в силу щедрости никогда не пил один.
Кудрявцева мялась возле стола.
- Какие проблемы? - добродушно спросил Егорушка.
- Можно деньги в зарплату отдам, Егор Семенович?
Тот с удивлением уставился на Зинаиду.
- А у тебя еще и зарплата бывает? - Он беззлобно усмехнулся.
Увидев, что Зиночка покраснела, Андреев перестал улыбаться.
- Шучу, шучу, цыпочка. Ладно, разберемся, с тебя много не возьму. Подходи после шести… Нет, - перебил он сам себя, - в семь тридцать. Юбку сам тебе скрою.
- Спасибо, - благодарно прошелестела Кудрявцева. (Попала, значит, под хорошее настроение.) - Егорушка, - раздался от дверей знакомый голос, - ты чем это там торгуешь?
Растрепанная Танька Татаринова влетела в закройный цех и кинулась к столу.
- Моей девке подойдет! - Она схватила ткань.
Зиночка замерла: ей с Татариновой не тягаться. Неожиданно Андреев пришел на помощь девушке.
- Поздно хватилась… - Он забрал отрез из цепких рук Татариновой. - Уже продано.
- Кому? Этой, что ли? - немедленно оскорбилась Танька.
Кудрявцева сжалась.
- А твое какое дело? - попер на нее Андреев.
Никому бы не спустила таких слов Татаринова, но против Егора Семеновича… Нет, ей не потянуть! Она смирилась, только злобно сверкнула глазами на Зиночку:
- Опоздала так опоздала…
Кудрявцева появилась в закройном цехе ровно в половине восьмого.
Официально ателье работало до семи вечера, но Андреев, как правило, задерживался. Иногда долго торчала в ателье Танька Татаринова, но сегодня она ушла вовремя. Остальные закройщицы всегда старались управиться до семи.
Когда Зиночка заглянула в цех, Егор увлеченно беседовал с Вадимом…
- Крой кроем, но оттяжку правильно надо делать. Понял? Без оттяжки морщить на шве будет. Ко второй примерке непременно все должно быть в лучшем виде. Гладильщица у тебя в бригаде хреновая. За хорошего мастера закройщик знаешь как держаться должен? Я вот, например, своих никогда не обижу.
На столе стояла початая бутылка коньяка.
- Заходи, Зинуля, - пригласил ее Андреев.
Кудрявцева робко подошла к мужчинам.
Андреев, не спрашивая, набулькал в стакан коньяку.
- Ой, что вы? - смутилась она.
- Коньяк хороший, армянский, поддержи компанию. - Он пододвинул к ней поближе блюдечко с лимоном.
- Конфеток бы, - подсказал Вадим.
- Мне конфеты не носят, - засмеялся Егор. - Достань у Татариновой из стола, там должны быть.
- Орать будет, - засомневался Вадим.
- На кого - на меня? - изумился Андреев. - Как-нибудь разберемся. Она у меня в долгу как в шелку. Не переживай, иди поищи: я отвечаю.
Вадим нашел в столе у Татариновой большую коробку конфет и поставил ее перед Зинаидой.
Она усмехнулась про себя: забавно, что конфеты именно татариновские… Но сидела тихо, как мышка, продолжая тянуть коньячок мелкими глотками.
С ее появлением Егор и Вадим заговорили про женщин.
- Наши женщины по сравнению с другими бабами одеваются как королевы, - утверждал Андреев. - Посмотришь на нее, когда выходит из ателье: фу-ты ну-ты! Костюмчик сидит как влитой, блузочка модная, что туфельки, что сапожки - засмотришься. Но… - Он поднял кверху палец. - Королева она до тех пор, пока рта не откроет.
- А зачем ей в рот заглядывать? - ухмыльнулся быстро захмелевший Вадим. Он еще не привык в таком количестве употреблять коньяк.
- Темный ты, как я погляжу, Вадя, парень. Я за день так про все эти вытачки, бортовки, гульфики наслушаюсь, что с души воротит. Поговорить о чем-то другом требуется, понимаешь?
Вадим вместо ответа пробурчал что-то невразумительное.
Егор заглянул ему в глаза:
- Э, да ты, я вижу, поплыл! Пора тебя собирать к выходу. Сам доедешь или отвезти?
- Сам, - довольно твердо сказал Вадим.
Андреев быстро выпроводил Вадима на улицу. Вернулся он не сразу…
- Такси ловил. Водитель обещал доставить по адресу… - Он сокрушенно покачал головой:
- Пить не умеет. Здоровый парень, а так развезло. Что тогда про нас, стариков, говорить?
- Какой же вы старик? - возразила Зиночка.
Егор приблизился к ней и приобнял девушку за плечи.
- Не старик, говоришь?
- Нет.
Зиночка смотрела ему в глаза и видела, что в них вспыхнул знакомый огонек. Так глядели на нее те, кому она нравилась: обычно парни немного постарше ее. Таких же солидных мужчин, как Андреев, у нее еще не было.
- Ну что, будем юбку кроить?
Кудрявцева засмущалась:
- Может, в другой раз? Вы, наверное, устали.
- Иди сюда!.. - Не обращая внимания на ее слова, Андреев подошел к своему столу, вытащил сантиметр и приказал:
- Кофточку сними - мешает.
Зиночка замерла.
- Я что, баб не видел?
Она послушно стащила тонкий свитерок.
Андреев мгновенно снял мерки талии и бедер.
- Длина какая? - Он держал рукой сантиметр на мягком Зиночкином бедре.
Кудрявцева назвала цифру.
Андреев вытащил кусок ткани и разложил на поверхности стола.
- Спереди со складкой, - попросила Зинаида.
- Сделаем. Застежка сзади, да?
- Да, - пискнула Кудрявцева. - Как обычно, под молнию.
Андреев быстро, как фокусник, сколол ткань булавками и стал мелком наносить линии. В мгновение ока на отрезе обозначилась выкройка юбки.
- Сколько я за свою жизнь этих юбочек выкроил! - приговаривал во время работы Егор. - Кажется, с закрытыми глазами все сделаю.
- Я могу сама потом разрезать, - предложила Кудрявцева.
- Да ладно! - отмахнулся он. - Какие проблемы? Если умеючи - минутное дело.
Кудрявцева залюбовалась его ловкими движениями. Вот бы ей так научиться!
- Жилетку станем делать?
- А получится?
- У меня всегда все получается. Жилетку выкрою попозже, сейчас возиться не хочется. Руки подними: мерку для жилетки сниму.
Закройщик обхватил сантиметром высокую Зиночкину грудь и, не отнимая от ее груди своей руки, заглянул ей в глаза.
- Ты, никак, боишься меня?
- Я вообще не боюсь мужчин… - пролепетала она заготовленную заранее фразу. Прозвучало это не вполне убедительно.
- Фигурка у тебя хорошая, - похвалил он. Его длинные пальцы так и застыли на линии груди.
Кудрявцева замерла. Она стеснялась своего простенького бюстгальтера. Егор неторопливо спустил с ее плеча бретельку, обнажив грудь.
- Да, таким хозяйством можно гордиться! - Он быстро наклонился и приник губами к Зиночкиному соску.
Она словно только этого и ждала: закрыла глаза и подалась к нему всем телом. А потом… Зиночка опомниться не успела, как Егор Семенович, завалив ее на низкий столик, овладел ею.
Бабы в цехе, нимало не смущаясь, сплетничали между собой о том, что Егорушка, мол, в последнее время ослаб: "Коньяку надо меньше лакать, скоро сил не будет на бабу залезть". Сегодня Кудрявцева испытала это на себе.
- Да, слабоват я что-то стал… - Однако Егор Семенович попытался продолжить начатое дело.
Оба они, захваченные процессом, не заметили, что в закройную кто-то вошел.
- Батюшки! - услышала Зинка. И немедленно покрылась испариной. Она лежала на столе в безотказной позе, согнув ноги.
Егор обернулся.
У двери стояла уборщица Машка… Ей было лет сорок, но на вид можно было дать все пятьдесят пять. Она попивала. Фуфлыгина от нее давно бы избавилась, но такую безотказную работницу долго пришлось бы искать. После каждой получки у Машки наступал кризис, но на работу она выходила. Хотя смотрелась в эти дни жалко.
- Ну чего уставилась? Закрой дверь! - грубо выкрикнул Андреев.
Машка, с грохотом зацепив ведро ногой, мгновенно скрылась.
- Что же теперь будет? - с ужасом прошептала Зинка.
Она в свои годы уже кое-что повидала, но в такую неприятную ситуацию попала впервые.
- Ничего не будет. - Егор застегнул штаны и неторопливо вышел из цеха.
Зинка быстро соскочила со стола на пол и оделась.
- Иди-иди! - услышала она голос Андреева.
Дверь открылась, и в проеме показалась Машка, которую подталкивал в спину Егорушка.
- Видела все, чего уж теперь… - Он подошел к шкафчику и достал новую бутылку. - На! - Он протянул коньяк Машке.
- Ой, Егор Семенович, мне бы что попроще, я такого не пью… - Машка выглядела более смущенной, чем застуканная ею парочка.
- Водки не держу, - отрезал Андреев. Он сам свинтил пробку у бутылки и налил Машке полный стакан. - Пей.
Та хватанула коньяку и скривилась.
Андреев подвинул к ней коробку конфет:
- Закусывай.
- Ой, спасибо, вы всегда меня угощаете… - Моментально захмелевшая уборщица, пьяно улыбаясь, тупо смотрела на закройщика. - Могила, Егор Семенович! - Она даже перекрестилась.
Про связь Андреева с Зинкой, конечно, узнали. Но не от Машки. Она по-честному молчала. Егорушка сам протрепался. Да разве утаишь что в женском коллективе?
Благодаря этой связи дела Зинаиды пошли в гору. Она получила место приемщицы. Андреев похлопотал. Фуфлыгина скривилась, но отказать любимому закройщику не смогла. Как потом выяснилось, Зиночка на месте приемщицы оказалась незаменимым человеком. Она была просто создана для этой работы: быстро освоилась, знала, на кого из заказчиц можно прикрикнуть, чтобы поставить на место ничего не представлявшую собой фифочку; кому-то она приветливо улыбалась, с кем-то доверительно беседовала… Кудрявцева сама, без помощи Серафимы Евграфовны, гасила многие конфликты, и это особенно ценилось начальницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46