Мне непонятно, чего ради ты пошла в квартиру Бондаренко?
— Чтобы найти какие-нибудь сведения о «Белой Звезде». — Ирина повернула голову к Марсу. «Неужели ты собственными руками мучил Наташу, выпытывал у нее все, что она знала о Валерии и организации? Сволочь!» — думала Ирина, глядя Марсу в глаза. — Ты сам меня об этом просил.
— И ты что-нибудь нашла?
— Я обыскала всю квартиру сверху донизу, но ничего не нашла.
— Кроме этого, — Марс показал глазами на компьютер. — Что это?
— Компьютер Валерия.
— Прекрасно. А почему ты взяла его персональный компьютер?
Ирина лихорадочно искала ответ, но мысли ее путались, страх мешал ей сосредоточиться, и она никак не могла найти подходящий ответ.
— Правда, я и сам могу тебе сказать, — донесся до Ирины, словно издалека, голос Марса. — Ты подумала, что в компьютере может содержаться информация о «Белой Звезде».
— Да, — промямлила Ирина. Что еще ей оставалось?
Марс вздохнул, оперся головой о верх сиденья спинки, закрыл глаза. Губы его растянулись в улыбку.
— Ты догадливая девочка. Покопаемся в компьютере, может, и найдем что, а?
Ирина слишком поздно поняла свою ошибку. Ей следовало выбросить компьютер, пока была такая возможность. Лучше бы он бесследно исчез, но не попал в руки Марсу. У Ирины сердце разрывалось от жалости к Валерию, Наташе, себе, потому что этот проклятый монстр — Марс Волков — выиграл. И она догадывалась, чего он от нее хотел. Проклиная себя за свою недогадливость, Ирина включила дворники, и они дружно заработали, очищая стекло от воды, нажала на педаль газа, спросила:
— Так куда мы поедем, к тебе домой?
— Нет. Мы поедем в Звездный городок.
* * *
Дельфин беспокойно вертелся в воде, плавал кругами.
— Что это с Арбатом? — удивилась Лара.
— Не знаю, — сказал Виктор. — Подожди-ка. Он защелкал, и дельфин, прекратив делать нервные круги по воде, приподнял нос, тоже издал множество щелкающих звуков.
— Что-то случилось, — Виктор был явно обеспокоен.
— Что?
— Он точно не знает. Но произошло нечто ужасное, страшное.
— Значит, Марс Волков.
— Вполне возможно. Это ведь он у нас главный злодей.
Виктор подплыл к дельфину, обнял животное за шею, и оно ткнулось носом в лицо своего друга.
— Ты не волнуйся, — прошептал Виктор, а потом повторил эти слова на языке дельфина.
Только сейчас Лара поняла, как сильно переживает космонавт. Он больше пытался утешить себя, чем животное. Она подплыла ближе к Виктору, успокаивающим голосом сказала:
— Может быть, нам не стоит так бояться Волкова, особенно после того спектакля, когда ты изображал превращение в нечто неземное.
Виктор улыбнулся.
— Интересно тогда получилось. И ты ловко царапнула его за ногу под водой.
— А ты сыграл свою роль вообще замечательно.
— Спасибо господину Волкову, у меня было время потренироваться.
Лара дотронулась рукой до Виктора, лицо ее стало серьезным:
— Шутки шутками, но я о другом думаю. Как повлияла на твой организм космическая радиация?
— А что мы чувствуем после того, как умираем? — спросил Виктор, в его голосе послышалась горькая ирония. — Это все вопросы, не имеющие ответа. И вопросы, безусловно, крайне волнующие, интересные, жаль только, что некому на них ответить. Нам остается только ждать, а там будет видно. Узнаем когда-нибудь.
— Как ты думаешь, у Ирины хватит смелости быть с тобой до конца?
— Точно не скажу, — признался Виктор. — Я попытался ей объяснить, что мог и как мог, но есть вещи труднообъяснимые.
— Ты любишь ее?
Виктор долго молчал, наконец сказал:
— Я люблю свет среди звезд. Мои мысли там, а не здесь. Я живу в мире, где время не имеет границ; но мне показали лишь частичку того мира, и теперь я мечтаю снова вернуться туда и узнать его больше и глубже.
— Ты не подумай, что я спросила из ревности. Ни я, ни Татьяна, мы ни за что не предадим тебя после того, что ты для нас сделал. Ты многое объяснил нам в этой непонятной жизни, мы относимся к тебе как к члену семьи.
— Если я и люблю Ирину, — а это так, — то я все равно не могу объяснить вам, что это за чувство. Это не та любовь, к которой привыкли люди.
— Я видела, ты разговариваешь с ней без слов.
— Совершенно верно.
— И точно так же ты разговаривал с тем существом, которое встретил в космосе?
— Да.
— Расскажи, как это было.
— Я же рассказывал тебе миллион раз.
— Опять расскажи. Для меня это как сказка, которую мама в детстве рассказывала мне на ночь, ее хочется слушать снова и снова.
— Не знаю, как бы тебе все понятнее объяснить? Я находился в космосе, причем так далеко, как никто до меня. А когда между мной и этим существом начался контакт, я понял, что путешествовал в такую невообразимую даль лишь для того, чтобы попасть в центр мира, я окунулся в такую глубину, что обнаружил другую вселенную.
— В глубину чего ты окунулся?
— Не знаю. Может быть, в глубину Времени, а может быть, и нет.
— Как бы мне хотелось понять это.
— И мне бы этого хотелось, Лара.
— А дельфин понимает?
— Конечно, но дельфин — существо необыкновенное.
— А Ирина? Она ведь тоже понимает?
Виктор открыл глаза, и они сверкнули, подобно двум ярким звездам, и излучали не только свет, но и тепло.
— Ирина понимает, как я разговаривал с существом.
— Я завидую ей, правда.
Дельфин подплыл к ним, нетерпеливо ткнулся носом в руку Виктора; послышался громкий всплеск, и через минуту к ним уже подплывала Татьяна.
— Приехал Волков, — сообщила она. — С ним Ирина. У Волкова — персональный компьютер Валерия.
— О, Господи! — воскликнул космонавт таким голосом, что обе женщины похолодели от ужаса.
* * *
Автомобиль остановился у одного из красных особняков на Ленинских горах. Капитан Николаев, Тори и Рассел вышли из машины, поднялись по ступенькам к входной двери.
— В этом доме живет мой начальник, — сказал капитан. — Руководитель Отдела N службы безопасности Марс Волков.
— У него большие полномочия, у этого человека?
— Да, очень. Считайте это еще одной гарантией с моей стороны. Я страшно рискую, находясь здесь.
Капитан посмотрел на американцев, вытащил ключ, отпер дверь квартиры. В прихожей он показал им места, где были спрятаны микрофоны. В комнате гостиной он подошел к бару, внутри которого, за фальшивой стеной, был встроен двухбобинный магнитофон, используемый в прослушивающих устройствах. Капитан снял с магнитофона бобины.
— Могут быть еще нательные микрофоны, — заметил Рассел. — Предлагаю всем раздеться.
Капитан засмеялся, посмотрев на Тори:
— Я буду польщен.
Американцы переглянулись, и Николаев спросил:
— Я опять что-то не то сказал?
— Просто вы выражаетесь немного старомодно, — фыркнула Тори.
Нательных микрофонов ни у кого не нашли, и капитан усадил гостей на безвкусный диван, обитый темно-коричневой тканью, принес водки. Капитан явно нервничал и не знал, как себя держать. Тори и Рассел водку пить не стали, а капитан свою порцию выпил и налил себе еще. Тори почувствовала, что нервное напряжение Николаева еще больше возросло, и беспокойно ерзала на месте.
— В мире, полном лжи, как можно найти правду? — начал разговор капитан.
— Только с помощью доверия, — ответила Тори.
— А с доверием в вашей стране плоховато, — добавил Рассел.
Все помолчали, потом капитан попытался продолжить свою мысль:
— Марсу Волкову, руководителю Отдела N, даны полномочия использовать любые средства для выявления членов организации «Белая Звезда» и уничтожения их, равно как и самой организации.
— Сказано яснее некуда, — заметил Рассел.
— Я пытаюсь доказать вам, что мне можно доверять. — Капитан глубоко вздохнул, набрав в грудь побольше воздуха. — И, прежде чем мы пойдем дальше, я хотел бы узнать у вас одно: вы прилетели в Москву в ответ на просьбу о помощи, которую отправила в Токио «Белая Звезда»?
— Это и есть ваше предложение?
— Нет. Начало обмена информацией. — Капитан выглядел не лучшим образом — ему разговор давался тяжело. — Поймите, я пошел на смертельный риск.
— Все мы смертельно рискуем, — сказала Тори.
— Я хочу осмотреть квартиру, — Рассел поднялся и вышел из гостиной, оставив Тори и капитана вдвоем настороженно следить друг за другом, как гладиаторам, не знающим, начать ли им поединок между собой или объединиться, чтобы убить хозяина.
— А мистер Слейд — крутой мужчина. Свое дело хорошо знает.
— За это ему и платят.
— А вам за что платят, мисс Нан?
Вместо ответа Тори встала, прошлась по комнате, подошла к капитану и остановилась напротив него, глядя ему прямо в глаза.
— Мне платят за умение отличать друзей от врагов. Капитан взглянул на сильные, мускулистые руки Тори, облизнул пересохшие губы.
— А что вы делаете с теми, кого считаете вашими врагами?
— Я их убиваю, — ответила Тори, надеясь, что слова ее не прозвучали чересчур кровожадно.
— Я друг, мисс Нан, Вы мне верите?
Тори молчала. Вернулся Рассел, и капитан спросил у него:
— Что вы, собственно, искали?
— Смотрел, не спрятались ли в доме сотрудники службы безопасности.
— Итак, вы убедились, что здесь никого нет. Теперь ответьте на мой вопрос, только тогда я смогу продолжить нашу беседу. Я должен знать, имеете ли вы отношение к «Белой Звезде».
— Да, — сказала Тори.
— Господи! — воскликнул Рассел, явно недовольный. — Что ты говоришь, Тори?!
— Ничего особенного, — Тори сверлила капитана взглядом. — Капитан пока находится в полном неведении. Мы ведь можем работать и на Марса Волкова, И по его поручению завлечь капитана в ловушку, с тем чтобы его начальник смог обвинить его в государственной измене. — Тори одарила капитана очаровательной улыбкой. — Что вы на это скажете?
— Все возможно.
— Так или иначе, ставки сделаны и смертельная игра началась. Вы получили ответ на свой вопрос. Следующий ход ваш.
Капитан опустил голову, уставился пустым взглядом в свою рюмку.
— Я пришел не восхвалять Цезаря, а убить его.
— Что? — не понял Рассел.
— Я чувствую себя сейчас так, как, наверное, чувствовал себя Брут. Извините за лирическое отступление.
Тори стояла близко от капитана и физически ощущала, как в нем борются совершенно противоположные чувства. Если он ведет двойную игру, у него хорошо получается. Капитан поднялся с места, прошел к окну, посмотрел на раскинувшиеся вдали Ленинские горы; его плечи приподнялись, и весь он как-то съежился, будто ждал удара в спину.
— На Лубянке разработали план, который одобрили и в Министерстве обороны. План этот заключается в том, чтобы силой заставить Латвию и Литву присоединиться к России. И этот безумный план очень скоро начнет претворяться в жизнь, хотя о нем никто ничего не знает, даже наш президент. — Капитан повернулся к американцам и они увидели, что он еще очень молод, совсем юноша, с мягким пушком над губой вместо усов. — Я понимаю, что мне не поздоровится за то, что я выдал вам этот план. Пусть так. Мне все равно. Главное — то, что военная кампания против Прибалтийских республик начнется через тринадцать часов. Завтра на рассвете. Поймите, погибнут люди, много людей. Народу будет преподнесена официальная версия: Прибалтийские страны хотят вступить в НАТО, что представляет непосредственную угрозу для России. Поэтому надо сделать все, чтобы ее предотвратить.
— А президент? — спросила Тори.
— Я уже сказал: он ничего не знает. Он стар, давно болен и практически отстранился от дел. Все решает его окружение. Президента часто ставят перед уже свершившимся фактом. Но на этот раз случится самое худшее: в тот момент, когда будет дан приказ двигаться на Латвию и Литву, на президента нападут его телохранители. Все как в Риме во время правления императора Клавдия.
— Да это же бред! — воскликнул Рассел. — Неужели вы думаете, что мы поверим в то, что вы тут нам рассказываете?
— Подожди, — Тори взяла Рассела за руку и обратилась к капитану: — Какое отношение ко всему этому имеем мы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87