И выгодные подряды и субподряды, главным образом в оборонные проекты. А также легкость, с какой «Рид электроникс» получала экспортные лицензии без особых выяснений того, как относится к Соединенному Королевству конечный потребитель продукции...
– Какое отношение имеет все это к ДПЛА?
– Вот здесь-то и всплывает на поверхность наш друг Малан, сэр, – тихо произнес Годвин. – Ему пришлось объявить себя одним из главных держателей акций «Рид электроникс». Ходят слухи, что именно ему принадлежал спасительный пакет акций.
– И он отлично им воспользовался – он или по крайней мере Претория, – вставил Чемберс.
– А из того, что Джеймс Мелстед никогда не скрывал своих симпатий к Южной Африке, вы состряпали эту милую сказочку о двуличии и виновности.
– Если бы только это, сэр Кеннет.
Обри обдумал каждую брошенную ими фразу и понял, как умно они подводили его к безрадостному известию. Желание знать правду и личная привязанность лихорадочно боролись между собой, словно пассажиры на тонущем корабле. Он был глубоко потрясен и встревожен. Возможно, он был слишком наивен. Это был не его мир. Такое двуличие было ему неведомо... если это правда.
– А... что же еще, Чемберс? Хотелось бы знать.
Всем своим весом он оперся на трость так, что заныла кисть. Мелькающие экраны, груды распечаток, запах статического электричества, постоянная температура, хриплое шуршание кондиционера. Помещение, враждебно модерновое, набито незнакомой аппаратурой. А Годвин и Эванс окружены атмосферой заговора, в который посвящен и внушающий отвращение Чемберс.
– Цепочка, которая тянется внутрь, сэр. От Джеймса Мелстеда к Малану, оттуда к «Рид электроникс».
– Каким образом? Покажите-ка, – через силу потребовал он.
Звонок телефона заставил вздрогнуть. Ответил Эванс, после негромкого разговора передал трубку Обри.
– Сэр Джайлз Пайотт, сэр.
– Благодарю вас, Эванс. Джайлз, дорогой... у тебя для меня новости?
Пайотт был, как никогда, сдержан.
– Кеннет, я проверил обстоятельства, связанные с этой штукой. У меня есть все, что ты просил выяснить, но я не вяжу здесь никакой связи с тем делом в Фарнборо. Хоть убей, не вижу!
Джайлз говорил с людьми. Люди, что важнее, говорили с Джайлзом! «Спокойнее, старина... а зачем все эти сведения?..» Вечно скрытные, помешанные на секретности чиновники министерства обороны!
– Как я говорил, Джайлз, Лескомб кое-что выболтал Я пришел к выводу, что он работал не в одиночку. Хотел прижать его ссылками на точные даты. Особенно в связи с аннулированным проектом. Возможно, как раз в это время его купили. Если так, то он мог передать им...
– Понял. Ему помогал кто-то из министерства обороны?
– Может быть, Джайлз... вполне может быть.
– Отлично, Кеннет. Посылаю немедленно. Все даты совещаний, решения, кто присутствовал. Лучше я черкну тебе список тех, кто знал, идет?
– Будь так добр, Джайлз. Но пришли, пожалуйста, и первый материал.
– Разумеется. Будешь держать меня в курсе?
– Конечно, Джайлз. Жаль, что все так обернулось.
– Да. Однако делу не поможешь, если в словах этого несчастного хоть доля правды, ведь так? Пока, Кеннет.
– Всего хорошего, Джайлз. – Обри передал трубку Эвансу, глядя, как Чемберс кладет на место отводную трубку На губах уважительная улыбка. В груди заныло от дурных предчувствий, от невозможности не верить мрачным намекам Чемберса. – Хорошо, продолжайте, Чемберс. Не будем терять время в ожидании материалов от генерала Пайотта.
– О Малане, сэр? – спросил Чемберс. Щеки слегка зарумянились.
– Да, о Малане. – Он отчетливо представил Малана и Джеймса Мелстеда, беседовавших всего несколько дней назад во время ужина, отмеченного атмосферой дружелюбия, кастовости, принадлежности к клубу; и обмана?..
Порывшись в бумагах, Годвин передал одну из них Обри.
– А это наш календарь событий на данный момент.
– Понятно... м-м, кое-какие пробелы, согласны? Вряд ли годится для подтверждения кашей версии тщательно разработанного заговора, Тони? – в голосе сарказм, но даже сам он почувствовал оборонительные нотки.
– Да, сэр. Однако, как вы можете видеть, мы начали с даты опубликования первой статьи в «Обсервер», которая дала толчок сомнениям. – Он постучал ногтем по листку. – Одиннадцатое апреля прошлого года. – Эванс, словно по команде, забарабанил по клавиатуре, и злополучная статья высветилась на настенном экране. «ПОТОПЯТ ЛИ АДМИРАЛЫ РИДА?» – гласил заголовок на первой странице номера, вышедшего в начале недели перед дополнительными выборами на севере, которые Дэвид Рид выиграл незначительным большинством голосов. – До этого никто не подозревал ничего дурного. – Годвин взглянул на Чемберса, тот покачал головой. – А вы, сэр?
– Вряд ли, Тони.
– На следующий день Рид ответил заявлением, подхваченным вечерними газетами, с обширным интервью в «Телеграф» во вторник, за два дня до выборов. Опросы общественного мнения склонялись в пользу лейбористов. Нежданно-негаданно в избирательном округе объявились толпы молодцов с радио и телевидения, Рида подавали во всех программах и на первых полосах всех газет – и он победил, о чем объявили в половине третьего утра в пятницу. Во второй половине дня в пятницу же аннулировали проект. Сэр Дэвид не сделал никакого заявления, по компания опубликовала свое. Обвальное падение курса акции, поддержка банков, обещание Рида вложить личные сродства, негодование премьер-министра, но в своем кругу, и так далее, и так далее. Так продолжалось пару недель, пока не было объявлено о спасительном пакете акций и паре крупных заказов. – Годвин прокашлялся.
Чемберс сказал:
– Малан встречался с Джеймсом Мелстедом в четверг, до появления статьи в «Обсервер»
– Зачем?
– Нам неизвестно, сэр Кеннет. Джеймс, Мелстед отказывается раскрывать содержание разговоров, только говорит, что Малан обращался за содействием от имени различных, южноафриканских компаний. Как он тогда утверждал, вполне обычная и пристойная практика.
– И, несомненно, не лгал, – резко заметил Обри. – Хорошо, что еще? Как насчет ДПЛА?
Годвин неуклюже пошевелил своими тростями.
– Мы полагаем, что cap Джеймс за ленчем у себя и клубе кое о чем намекнул Малану.
– Вы так думаете?
– Сэр, нам требуется подтверждение министерства обороны – генерала Пайотта – относительно того, кто знал об этом за неделю. Таможенно-акциозное управление подтвердило факт вывоза ДПЛА в конце той недели, когда было объявлено об аннулировании заказа. Сам Малан вылетел в Калифорнию в понедельник. Мы считаем...
– Ничто из этого не говорит нам о том, что стало с ними после того, как они были отправлены в Штаты! Мы знали, что их отправили туда еще до того, как занялись этим делом!
– Мы догадывались, сэр Кеннет. Теперь мы знаем, – поправил его Годвин.
– Дэвид Рид утверждает, что это была последили попытка убедить американцев продолжать работу над проектом. Узнав об этом, он выразил свое одобрение. Решение было принято, вероятно...
– Маланом, – перебил Годвин. – Не иначе.
– И на основании сведении, полученных от Джеймса Мелстеда.
– Слушайте, Чемберс, Джеймс даже не входит в сферу министерства обороны. Он, черт возьми, был постоянным секретарем министерства торговли и промышленности! – Чемберс пожал плечами. – Сможет ли что-нибудь из этого служить доказательством... точно сказать, что стало с этими отжившими свое аппаратами после того, как они попали в Соединенные Штаты?
– Утверждают, что их демонтировали, – заметил Эванс. – «Шапиро электрикс», один из главных субподрядчиков. Еще одна компания, в которой значительная доля акций принадлежит Малану.
Обри вздрогнул, заметив, что на экране появилось другое изображение. Он мог разглядеть, что это Малан и Джеймс Мелстед, выйдя из одного лимузина, запятые оживленным разговором переступают порог клуба выпускников Оксфорда и Кембриджа. Слегка наклонились под легким весенним дождем, капли которого поблескивают на капоте «роллс-ройса».
– Тони, что все это значит? – Он поглядел на Чемберса, затем на Эванса. Внизу снимка проставлена дата – апрель прошлого года. – Что вы хотите, этим сказать? – медленно произнес он, опираясь дрожащими пуками на трость, угрожающе наклонив голову. – Считаю, что в этом есть что-то... противное!
Годвин прокашлялся, словно перед началом лекции, потом, сопровождаемый ухмылкой Чемберса, невнятно пробормотал:
– Сэр, это очень серьезно. У нас пока еще не все части шарады, но...
– Ей-богу, Тони, ты бы лучше собрал все части воедино!
– Соберем, – насмешливо ухмыляясь, бросил Чемберс.
– Чемберс, меня совсем не интересует ваша личная или классовая вендетта против некоторых: из моих друзей! – бешено зарычал Обри. – Дайте факты. Факты, которые смогут меня убедить. Улики, доказательства! Только они облегчат положение, в котором оказались Хайд и моя племянница. В противном случае вы трое просто заставляете меня попусту тратить драгоценное время!
Кажется, перестарался, подумал он. Слишком далеко зашел. Но неприятное ощущение, что он в западне, не покидало его. Его собирались угостить довольно невкусным блюдом.
Эванс, постучав по клавишам, сменил изображение. Малан, несомненно, в комнате отдыха пассажиров первого класса в аэропорту Хитроу. Перед вылетом в Америку, как гласила надпись. Щелчок кассеты – и снова Малан и дородный Шапиро, щурящиеся не иначе как под калифорнийским или африканским солнцем. Сан-Хосе. Дата – понедельник, после того, как пошли слухи вокруг проекта ДПЛА. Оба улыбались, пожимая друг другу руки.
Годвин неохотно пояснил:
– Пентагон отказался участвовать в проекте в среду. Шифровка пришла в министерство обороны в тот же вечер, по нашему времени. Отсюда спешно назначенное на четверг совещание – аварийный сбор.
– Вы точно знаете?
– Достаточно проверить у генерала Пайотта, сэр.
– Хороню. Продолжайте. – Его знобило, в носу щипало от статического электричества с компьютеров.
– Если Малан получил сведения от сора Джеймса, тогда отправка двух ДПЛА в Штаты не была попыткой в последний момент повлиять на Пентагон, но представляла собой нечто такое, что было предпринято после того, как все было потеряно. Потому что министерство обороны решило выйти из игры в тот четверг, получив определенные свидетельства, что американцы окончательно отвергли проект. – Чемберс, ухмыляясь, беззвучно аплодировал.
Обри кашлянул в кулак.
– Попятно. М-м, пожалуй, я действительно понял. Здесь по крайней мере все сходится, с чем я вас и поздравляю. – И почувствовал неуместность иронии. К сказанному вообще нечего было добавить.
Эванс передал ему стоику бумаг.
– Это сообщение одного лица из Пентагона, которое не знает, зачем нам это нужно. В нем говорится, что ни на военные, ни на военно-воздушные базы ДПЛА не поступали. Они остались у первоначального грузополучателя – «Шапиро электрикс». – Сникнув под полным недоверия и неприятия взглядом Обри, Эванс снова взялся за лежавшие на коленях распечатки с ЭВМ.
Тишину нарушали только редкие капли дождя да стрекотание аппаратуры. Обри просматривал сообщение из Пентагона, обращая внимание на даты и достоверные факты. В конце концов тихо спросил:
– Как конкретно это подводит нас к гибели Ирины Никитиной в Таджикистане? Это было за год до авиакатастрофы в Калифорнии... и за восемнадцать месяцев до гибели Ирины.
У Чемберса блестели глаза, раздувались ноздри, словно он почуял ползущую подстреленную добычу. Ответил Годвин:
– А вот резюме результатов расследования Фраскати. Во всяком случае то, что он сообщил прессе и телевидению. – Он передал Обри зеленую папку. Старик взял ее неуверенно, кончиками пальцев. Джеймс Мелстед... Джеймс, в ужасе подумал он. Если это было не более как неосторожность – наверняка так оно и было, – она, возможно, послужила первым шагом на пути, который привел к гибели Ирины и угрожает жизни Хайда и Кэтрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75