Маленький, щуплый, но башковитый… Мы с ним во дворе тачки ремонтировали. Некоторые вещи знает, о которых я понятия не имею… Попробую обратиться к нему…
… Так и начали работать Кардан с Жиклером. Работа у них спорилась, к ним по ночам пригоняли крутые тачки, они перебивали номера и тачки забирали клиенты. Зарабатывали они прекрасно, уже через несколько месяцев Кардан сменил свою «Оку» на новенькую «пятерку», а безлошадный до того Жиклер влез в длиннющую «Форд-Гранаду». Очень уж хотелось коротышке иметь большую машину, а смотрелся он в ней изумительно. Порой казалось со стороны, что машина едет вообще без водителя, до того Жиклер был мал ростом…
…Кто именно является «крышей», они до поры, до времени не знали, но однажды случай помог им узнать и это. Как-то ночью к ним приехало несколько машин. Из прилично битого джипа «Мицубиси» вышел человек лет сорока пяти, лысоватый, вальяжный, одетый в шикарную нубуковую куртку желтого цвета.
А из белого БМВ вышел вместе с человеком очень на него похожим, Игорь Глотов.
— Побили вот тачку, — сказал он механикам. — Надо сделать. И быстро… Любит хозяин эту тачку и менять её не хочет. — Он указал глазами на человека в нубуковой куртке.
— А ну, Пат и Паташон, — усмехнулся, глядя на них этот человек. — Проявите свое умение, озолочу! Экие вы оба гарные хлопцы, любо-дорого на вас смотреть… Беритесь за работу, бросайте ваши черные ночные дела и сделайте мой дорогой джипик новеньким и сверкающим… На нем делались великие дела, он мой друг, этот джип, мой боевой товарищ… Ну как боевой конь у моего прадеда-генерала, понимаете?
Жиклер и Кардан понимали по тону этого человека и тону, которым с ним разговаривали остальные приехавшие, что он у них главный.
— Сделаем в лучшем виде, — произнес Жиклер, улыбаясь черными прокуренными зубами. — Только работенка у нас имеется… — Он замялся, не зная, что говорить. Час назад к ним поступил угнанный трехсотый «Мерседес».
— А вы за это не беспокойтесь, — усмехнулся человек в куртке. — Впрочем, сделайте вашу работу и принимайтесь за джип. И тут не спешите, тут важно качество, а не скорость. Вы поняли меня?
Оба одновременно кивнули. Человек в куртке вытащил из карманов по карамельке в красивой обертке и протянул мастерам. Те взяли, развернули обертки и положили карамельки в рот.
— Вкусно, правда? — усмехнулся человек в куртке. — Одна моя знакомая, покойница, так их любила… К сожалению, она ещё любила болтать своим длинным языком. А лучше сосать, чем говорить, не правда ли?
— Что сосать? — решил подыграть боссу человек, похожий на Игоря Глотова.
— А что угодно, сосать, сопеть в две дырки, и все, — не отреагировав на шутку, ответил босс. — Так что, вы меня поняли, друзья, сосите конфетки, работайте, зарабатывайте… А моя старая подруга, любительница сладких конфет, упала с десятого этажа на асфальт… Такое было страшное зрелище, видели бы вы! У меня вообще, есть подозрение, что её сзади кто-то подтолкнул, да, к сожалению, бывает и такое в нашей суровой многотрудной жизни…
Жиклер и Кардан похолодели, поняв угрожающий намек.
Но, когда уже эскорт машин покидал автосервис, любопытный Кардан спросил шепотом у Игоря:
— Это и есть «крыша»?
Тот едва заметно утвердительно кивнул головой и сел на заднее сидение белого БМВ…
… — Скажу тебе по секрету, это тачка певца Валерия Рудницкого, — шепнул Жиклеру Кардан. — Только тссс… — Он приложил к губам толстенный промасленный палец. — Новенькая, он месяц назад её купил… Прямо с дачи увели, из гаража, — приглушенно заржал он. Захихикал и Кардан.
Но тут послышался шум двигателя, и к автосервису подъехала белая «Вольво» — 940.
— Здорово, мужики! — приветствовал их шофер Гена.
— Здорово, Ген, — ответил Кардан. — Что случилось? Побились?
— Да, — тяжело вздохнул Гена, вылезая из машины. — Моя вина… Это хозяин, крупный человек, — уважительно показал он на Лычкина. — Не рассчитал я, на большой скорости шел, закрутило и… задом об указатель… Надо сделать…
Жиклер и Кардан стали внимательно изучать вмятину.
— Да…, — протянул Жиклер. — Работенки будет немало, место очень уж неудачное вы побили… Немало работенки…
— А у нас как раз срочный заказ, — вторил ему Кардан.
— Ну сделайте, я заплачу за качество и скорость, — уговаривал Гена. Михаил продолжал сидеть в машине и мрачно молчать. Он всегда страшно переживал, когда его собственности бывал нанесен какой-либо ущерб — будь то неисправный телевизор или даже поцарапанный неловким гостем стул… А уж недавно купленный дорогой автомобиль… Просто личная трагедия…
— Вы поглядите, как хозяин переживает, — показывал на него Гена. — Между прочим, личный друг босса, — шепнул он Кардану на ухо. — Надо сделать, надо, хлопцы…
— Где-то я его видел, — шепнул Кардан. Но, увидев округлившиеся глаза Гены, громко и деловито произнес: — Надо, значит, сделаем. — И добавил укоризненным тоном: — Ну как же ты так постарался, дверцу багажника в сторону повело… Ты же давно за рулем, Гена, таких людей возил…
— Да ладно, — огрызнулся Гена. — Ты ещё будешь мне нотации читать! Я и так от хозяина по мозгам получил, так ты ещё тут… Сделайте, я заплачу…
— А если у него денег не хватит, я добавлю, — пробасил гробовым голосом Лычкин, сидя на переднем сидении и тупо глядя перед собой. — Главное, чтобы тачка была как новенькая… Она ведь и так новенькая, только что купил… — В его голосе появились плаксивые нотки. Потом он откашлялся, вышел из машины и попытался взять себя в руки. — Так мы оставляем тачку, ребята? — снова перешел на властный басок Михаил.
— Оставляйте, — сказал Кардан, вспомнив Лычкина, сына директора гастронома, учившегося в одном классе с его приятелем Игорем Глотовым. — Только, как хотите, раньше, чем к четвергу мы сделать не сможем. Работы много…
— Почти неделя? Сегодня же пятница, — попытался возмутиться Михаил. Гена слегка дотронулся до его плеча.
— Зато сделают классно, Михаил Гаврилыч, — произнес он. — Разве тут нужна спешка? Что, неужели мы с вами пешком ходить будем? Придумаем что-нибудь до четверга…
— Ладно, пошли, — махнул рукой Михаил. — До четверга, так до четверга. Главное, чтобы было качественно…
— Подвези нас до трассы на своей машине, Кардан, — попросил Гена. — А там попутку поймаем…
Кардан довез их на своей красной «пятерке» до шоссе и вернулся обратно.
— Ну, что у них тут? — деловито спросил он Жиклера, обходя машину со всех сторон.
— Что? Ничего хорошего, — проворчал Жиклер. — Угораздило так попасть… И хрена с два они хорошо заплатят, этот хозяин, видно, жмот первостатейный. Побледнел весь от того, что тачку помяли…
— И не откажешь ведь, этот Гена тоже с теми связан, раньше он Живоглота возил, братана Игоря Глотова… А владелец тачки — друг Игоря, его папаша директором гастронома был, тринадцать лет получил, перекинулся в Бутырке от сильного расстройства по этому случаю. Ладно, что об этом давай-ка лучше прикинем, с чего тут начинать…
— Как с чего? Багажник надо открыть. Кинь-ка ключики…
Он сунул ключ в багажник и попытался открыть. Но дверца не поддавалась.
— Точно, так и знал, дверцу заклинило, мать её, — выругался Жиклер. — Мудак он твой Гена набитый, из тех, кто сам себе на жопу неприятностей наживает… На хрена под таким ливнем так гнать? Еще повезло, что вообще не перевернулись… Принесу инструменты, будем открывать…
— А может быть, потом? — предложил Кардан. — У нас же работа с «Мерседесом», который пригнали ночью. К вечеру за ним приедут, а у нас ничего не готово…
— Да я только погляжу, что тут можно сделать. Такая уж у нас работенка всем крутым угождать. А уж кто кого круче, надо угадать…
Он принес инструменты и подал их Кардану, тут нужна была физическая сила… Кардан повозился минут с пять, и наконец, открыл багажник…
…..
Немая сцена… Огромный Кардан и крохотный Жиклер молча смотрели на страшное содержимое багажника. А потом так же молча переглянулись.
— Эт-т-то…, — стал заикаться Жиклер, указывая дрожащим пальцем на обгорелый труп. — Т-т-ты узнаешь, кто это?
Кардан молча кивнул в ответ.
— Что будем делать? — спросил Жиклер.
Кардан тупо глядел на обгорелый труп с золотыми часами на левой руке. Потом вытащил из кармана пачку «Парламента», закурил и, откашлявшись, произнес:
— Надо звонить Живоглоту. И немедленно…
— Нас-то не заподозрят? — задрожал Жиклер, вспомнив бесцветные глаза Живоглота. — Эх, связался я с тобой…
— Заткнись, падло! — рассвирепел Кардан. — Не связался бы, барахтался бы под ногами, как мышонок… а тут ездишь на лимузине, длиннее всех на трассе. И жалуешься еще, тварь неблагодарная… Кто нас заподозрит? На хрена нам такие дела? Херню городишь… Ладно, пойду звонить…
Он зашел в бокс и набрал номер телефона Живоглота.
— Николай Андреевич, — произнес он хриплым голосом. — Это я, Вася… Ну, Кардан, короче. Срочно приезжайте к нам в автосервис.
— Офонарел ты что ли, Кардан, мне командуешь? — обозлился невыспавшийся Живоглот. — Тебе пригнали тачку, вы и делайте. Срочно приезжайте, — передразнил он механика. — Когда надо будет, за тачкой приедут. И не я, а другие… Офонарел совсем…
— Тут дело не в этом, Николай Андреевич, — настойчиво произнес Кардан. — Тут… другое… Тачку привезли битую, открыли багажник, а там…
— Что там?! — ничего не понял Живоглот, хотя уже насторожился, так как попусту эти люди беспокоить его в такое время не станут. — Ты говори яснее…
— Там… Николай Андреевич, в некотором смысле… Как вам сказать… Человек там… Вернее, бывший человек… Его.. это самое…
— Понял, понял, — на сей раз до Живоглота дошла суть несвязного бормотания Кардана. — Скоро буду…
— И не просто, — зловещим шепотком добавил Кардан. — А чей-то… И я знаю, чей… Поэтому звоню вам, а не кому-нибудь…
— Так чей же? — холодея, спросил Живоглот. Сон с него как рукой сняло.
— Где крыша дома твоего, где крыша дома твоего, — неожиданно для себя пропел фальшивым густым басом Кардан.
И несмотря на этот, вроде бы, некстати пропетый куплет, Живоглот понял все… Дрожащими пальцами он вытащил из пачки сигарету, закурил, а затем стал набирать номера братков…
9.
… Только к середине дня Михаил Лычкин немного пришел в себя. Но даже тогда при воспоминании о битой машине, его охватывал приступ злобы, и он снова прикладывался к рюмке французского коньяка, а выпив рюмку, закуривал очередную, неизвестно какую по счету, сигарету.
Приехав в казино, он позвонил на московскую квартиру Ларисе и дрожащим от гнева голосом доложил, какую промашку допустил Гена. Та стала утешать Михаила.
— Ну не расстраивайся из-за такой ерунды, Мишенька, — щебетала она. — Подумаешь, машину помяли, ну, сделают же, обещали, значит, сделают… Ты у меня такой крутой, такими денежками ворочаешь, а расстраиваешься из-за царапины на машине.
— Да не царапина это, а сильная отвратительная вмятина! — крикнул он.
— Да ты знаешь, сколько людей каждый день гибнут на дорогах? А ты у меня жив и здоров, только расстраиваешь себе нервную систему, — засмеялась Лариса. В последнее время настроение её стало снова прекрасным и безмятежным. Уже года как полтора Гнедой совершенно охладел к ней и перестал к ней приставать, делал вид, что между ними абсолютно ничего не было. И они уже не были в том двойственном унизительном состоянии, в котором были тогда, когда он воспылал к ней и придумывал различные мерзкие забавы для своей утехи. Они с Михаилом мужественно выдержали унижения, остались и при выгодной кормушке и друг при друге. А такое удавалось далеко не всем, имевшим удовольствие общаться с Гнедым.
— Ты сегодня приедешь на московскую квартиру? — спросила она Михаила.
— Приеду, разумеется, я теперь безлошадный, на дачу не на чем переться, — горько констатировал он. — И зачем мне вообще шофер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60