Рванул спусковой крючок. Пули, врубившиеся в поясницу душмана, распотрошили живот, превратив внутренности в кровавое месиво…
Зоран, раненный в руку, остался в живых один. Он стоял перед русскими, стараясь определить, кто из них старше по положению, выбирая между Крюковым и Лукиным. Ему показалось, что если правильно угадать командира, то проще будет выторговать жизнь.
Обратился к Крюкову:
— Господин! Я здесь не самый главный. Вот он — наш начальник. — Зоран кивнул в сторону Вуячина, лежавшего ничком рядом со своим псом. — Он.
Мишин шагнул поближе, встал позади пленного и подколол его ножом в ягодицу.
— Лаж. — Он зло произнес легко запомнившееся слово. — Ложь!
Зоран понял: оправданиям никто не поверит. Диверсанты — жаль они их не перестреляли, — знают, кто был командиром и чьи приказы исполняли остальные. Понял и мгновенно изменил тактику:
— Господин, я знаю, кто издайник-предатель. — Чтобы сообщение прозвучало более весомо, уточнил по английски: — Трейтор…
— Меня это мало интересует. — Крюков смотрел на Зорана с холодным безразличием. — Пусть такими делами занимается контрразведка.
— Господин! — Зоран сыграл ва-банк. Ему хотелось, чтобы русские клюнули и хоть на мгновение расслабились. Если удастся их заинтересовать, отвлечь внимание, он попытается бежать. Эти места Зоран знал давно и хорошо. В пяти метрах за его спиной кусты прикрывают трехметровый обрыв. Спрыгнешь в него и окажешься в извилистом овраге. Небольшой, но все же шанс… — Господин! Я скажу. Это капитан Илич. Он вас сдал. Мне приказали встретить отряд и уничтожить…
— Меня это мало интересует. — Крюков сплюнул и посмотрел на Лукина. — Что будем делать с этим?
— Он еще нужен? — Мишин спросил спокойно, не повышая голоса. Крюков бросил на него быстрый взгляд.
— Думаю, нет.
— Иди. — Мишин рукой подтолкнул Зорана. — Шагай!
Зоран от неожиданности вздрогнул. Это была удача. Его направляли в сторону оврага. Еще два шага… теперь один… Зоран оттолкнулся ногой, пытаясь прыгнуть через кусты. Но он опоздал. Острое жало ножа, блеснувшее в руке Мишина, вошло под левую лопатку…
— Уходим! — Крюков даже не посмотрел в сторону упавшего Зорана.
Они сразу пошли ускоренным шагом.
Вскоре Верочка заметила, что Лукин прихрамывает. Подошла сзади, тронула за локоть.
— Что с ногой?
Первая реакция мужика, когда его о болячке спрашивает женщина, — отрицание.
— А! — Лукин отмахнулся. — Ерунда!
Именно это побудило Верочку отнестись к делу серьезно. Она хорошо помнила, чем кончалось в подобных случаях бодрячество Анисимова. Он мог таскать с собой болезнь до тех пор, пока та не валила его с ног. Затем приходилось лечиться, устраняя осложнения.
На первом же привале, когда они присели отдохнуть и отдышаться после крутого подъема, Верочка подсела к Лукину.
— Ну, сердечный, показывай, что с ногой.
— Все нормально. Ничего не надо.
Верочка обернулась к Крюкову.
— Командир, могу я применить насилие?
Все заулыбались весело. Лукин — растерянно.
— Покажи ей ногу, Алексей. — Крюков не просил, он по-командирски требовал. — Под мою ответственность. Она тебя не укусит.
Лукин со вздохом задрал штанину. Коленную чашечку и голень украшала длинная свежая ссадина.
— И это называется нормальным? — Верочка смотрела на Лукина насмешливо.
— Ты хуже мальчишки, Лукин. Все еще боишься йода?
Акт седьмой
За двое суток перехода диверсанты потеряли вид солдат-новичков, который еще недавно им придавала необношенная форма. Тяжелый маршрут по пыльным дорогам и горным тропам, лазание по густым зарослям, преодоление вброд речушек и ручьев превратили их в лесных бродяг. Но такое преображение нисколько не тревожило Крюкова. Грязные солдаты своей внешностью меньше привлекают внимание тех, кто может заметить их со стороны.
Группа медленно поднималась по крутому склону. Под ногами похрустывали камни большой осыпи. Если кто-то наступал на них не очень ловко, вся масса начинала угрожающе дышать и скрипеть. Поэтому при каждом шаге людям приходилось выбирать для ноги место поудобнее.
Кромка букового леса осталась внизу. На высоту, куда они забрались, дотянуться смогли только наиболее упорные кустарники и трава.
Признаки непогоды появились неожиданно. Приплывшая с севера туча, которую от глаз группы долгое время скрывала Турска Храдина, неожиданно зацепилась за вершину горы Топуз — Булавы и задержалась на месте.
С высоты потянуло холодным сырым ветром. Его струи загудели в каменных лабиринтах скал монотонно и нудно. С севера к туче, застрявшей на вершине, подплывали все новые и новые подкрепления. Туман ложился на горы, скрывал от взоров гребни хребта, заползал в расселины. Дождь еще не пошел, но лица людей уже увлажнились. Казалось, что все вокруг вдруг пропиталось взвешенной в воздухе влагой. Замокрели камни. Заблестели листья кустов и стебли травы.
Крюков остановился, подождал, когда к нему подтянутся другие.
— Остановимся?
— Нет, надо идти, — сказал Лукин. — Самое подходящее время.
Его поддержали. Группа продолжала движение. Из-за тумана пришлось несколько уплотниться, чтобы не потерять друг друга из виду.
Река Бистар, которую им предстояло пересечь, текла в узкой складке, сдавленная с обеих сторон хребтами Голетан и Литице. Долгие тысячелетия борьбы с камнем поток использовал с толком. Он одолел скальную твердь.
Река слизала пальцы отрогов, мешавшие ей течь, вымыла в скалах глубокий каньон. Пролившийся дождь неузнаваемо преобразил реку. Ущелье до краев заполнила вода, грязная, охристо-бурая. Она лизала скалы, оставляла на них обрывки грязной пены. То, что недавно было руслом чистого звонкого потока, теперь угадывалось только по особой стремительности течения. Вода тащила с собой массу всякого мусора — кусты, листву, корни деревьев. И все это звучало угрожающим гулом. Ударяясь один о другой, стучали камни, которые ворочала и катила река. Скрипели коряги, царапая дно. Они пытались сопротивляться потоку. Но где там!
Крюков еще размышлял, как поступить, встретившись с неожиданным препятствием, когда заметил — природа постепенно перекрывала кран, поток стал на глазах терять силу и злость. Сперва вода присмирела у бортов ущелья, перестала бурлить, беситься. Потом начала медленно отступать, оставляя после себя на берегу желтую грязь, рогатые коряги.
Видимо, не так обширна оказалась зона гор, с которых вода после ливней стекала в Бистар. Поток бушевал здесь только до поры, пока все пролитое дождем сбегало по склонам в ущелье.
— Перекурим, — сказал Крюков. — Через часик, а то и раньше поток успокоится.
Ушедшие на юг тучи отмыли небо до синевы, и на его фоне стали ясно видны контуры темных скал. Их бурые стены, отвесом вздымавшиеся над Бистаром, пугали воображение необузданной крутизной.
Вверху над горами, широко распластав крылья, описывая гигантские круги, бесшумно парил орел.
В поисках места, где можно было спуститься к реке, группа вышла к водопаду. Широкая струя срывалась с десятиметрового уступа, падала вниз, разбивалась о камни. Черная стена отвеса, до блеска отполированная струями, казалась стеклянной. В месте, где вода ударялась о подошву скалы, в воздухе плавала мелкая водяная пыль. Небольшая полоска радуги протянулась наискосок и сверкала цветным узором.
Для туристов в этих местах раздолье и рай. В кипящей прозрачной воде мелькали стремительные тени форели. Только забрасывай удочку, дыши свежим воздухом, наслаждайся видами водопада, выдергивай рыбку на походную ушицу у костра! Но для отряда оставаться здесь значило запереть себя в ловушке, из которой так легко закрыть выход.
Крюков и Мишин в поисках удобного места для подъема на плато подошли к правой по течению стенке утеса. Скала здесь не была такой неприступной, как в других местах. Камень только издали казался монолитом. Вблизи хорошо было видно, что, тронутый временем и солнцем, он потрескался, слоился чешуями, лежал уступами, которые нависали над пустотой. Высота невелика — метров двадцать, но потрудиться, чтобы ее одолеть, придется.
Мишин походил по берегу, огляделся, пока не выбрал место, где восхождение совершить было проще всего. Трещина, распоровшая скалу, тянулась вверх от подошвы к вершине. Альпинисты такие разломы называют «каминами». По ним можно взбираться вверх и спускаться вниз, опираясь об одну стену спиной, о другую — ногами. Но разлом у водопада не позволял совершить такой подъем — он был слишком широк. Однако взбираться на плато удобнее всего было здесь: в «камине» не имелось участков с отрицательными углами, которые при прохождении требуют особой техники и умения.
Мишин имел опыт скалолазания. Майор Духов изрядно погонял своих подчиненных по кручам Джадрана и Хазараджата, а такие уроки быстро не забываются.
— Я пошел.
Закинув автомат за спину, Мишин полез вверх. Он цеплялся за выступы, прижимался грудью к камням и неторопливо полз по скале все выше и выше.
Мишин проложил путь к плато, сбросил вниз страховочные канаты. По его следу на скалу один за другим поднялись остальные. Последней двинулась на штурм стены Верочка. Она легко сделала первые несколько шагов вверх и вдруг поняла — подняться дальше будет не так и просто. Над ее головой в месте, которое снизу казалось ровным, камень выклинивался острым карнизом.
Чтобы обойти препятствие, Верочка плотнее прижалась к скале и, скользя по ней спиной, стала подталкивать тело вверх. Ее голова приблизилась к выступу, когда наверху что-то угрожающе заскрипело. Верочка подняла глаза и замерла в ужасе. Огромная каменная глыба, вывалившись из стеньг, медленно ползла по щели вниз. Мелкая каменная крошка сыпалась на лицо, пыль запорошила глаза.
Верочка сжалась, пригнула голову. Она понимала — ее уже ничто не спасет и камень, ползущий сверху, раздавит, расплющит тело с силой могучего пресса.
Неожиданно камень остановился. Глыба доползла до карниза и заклинилась в желобе. Она висела в неустойчивом равновесии, едва заметно покачиваясь и поскрипывая. Мелкие крошки все еще продолжали сыпаться. Хуже всего — обломок передавил страховочный шнур и лишил Верочку свободы движения. Она уже не могла спуститься вниз.
Верочка хотела крикнуть, позвать на помощь, но не крикнула — испугалась, решив, что громкий звук может стронуть застрявшую глыбу с места.
— Э-э… Ты цела?
Верочка узнала голос Лукина. Он не кричал, а спрашивал негромко, словно так же, как и она, звуком боялся потревожить камень.
— Ага-а. Цела…
Она ответила в том же ключе, в каком прозвучал вопрос.
Верочка не боялась высоты. Она без страха глядела вниз, но ее пугала черная глыба, нависавшая над головой. Верочку отделяло от нижней части камня не более полуметра свободного пространства. Висеть между землей и небом, каждую секунду ожидая, что вот-вот безжалостный обломок скалы обрушится и раздавит тебя, испытание не для слабонервных.
Осторожно, стараясь не делать резких движений, Верочка передвинула на поясе пистолет так, чтобы он оказался под рукой. Она не собиралась отдавать свою жизнь даже камню.
— Как ты там?
Это снова спрашивал Лукин.
— Висю.
Шуткой старалась показать, что ничего не боится.
— Вера! Ты потерпи минутку. Сейчас я спущусь.
Лукин лег на живот, подвинулся к краю скалы и заглянул в пропасть. Он старался найти удобный подход к месту, в котором находилась Верочка. Гладкая стена справа позволяла приблизиться почти вплотную к камню, застрявшему в «камине».
— Пойду здесь. — Лукин указал избранное им место. Он стал готовиться к спуску.
Конец веревки для страховки привязали к стволу дубка средних размеров. Трое взяли ее в руки. Лукин, проверив натяжение, начал спуск. Он быстро добрался до нужного места. Подал голос:
— Я здесь.
Верочка слегка подалась вперед и выглянула из щели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Зоран, раненный в руку, остался в живых один. Он стоял перед русскими, стараясь определить, кто из них старше по положению, выбирая между Крюковым и Лукиным. Ему показалось, что если правильно угадать командира, то проще будет выторговать жизнь.
Обратился к Крюкову:
— Господин! Я здесь не самый главный. Вот он — наш начальник. — Зоран кивнул в сторону Вуячина, лежавшего ничком рядом со своим псом. — Он.
Мишин шагнул поближе, встал позади пленного и подколол его ножом в ягодицу.
— Лаж. — Он зло произнес легко запомнившееся слово. — Ложь!
Зоран понял: оправданиям никто не поверит. Диверсанты — жаль они их не перестреляли, — знают, кто был командиром и чьи приказы исполняли остальные. Понял и мгновенно изменил тактику:
— Господин, я знаю, кто издайник-предатель. — Чтобы сообщение прозвучало более весомо, уточнил по английски: — Трейтор…
— Меня это мало интересует. — Крюков смотрел на Зорана с холодным безразличием. — Пусть такими делами занимается контрразведка.
— Господин! — Зоран сыграл ва-банк. Ему хотелось, чтобы русские клюнули и хоть на мгновение расслабились. Если удастся их заинтересовать, отвлечь внимание, он попытается бежать. Эти места Зоран знал давно и хорошо. В пяти метрах за его спиной кусты прикрывают трехметровый обрыв. Спрыгнешь в него и окажешься в извилистом овраге. Небольшой, но все же шанс… — Господин! Я скажу. Это капитан Илич. Он вас сдал. Мне приказали встретить отряд и уничтожить…
— Меня это мало интересует. — Крюков сплюнул и посмотрел на Лукина. — Что будем делать с этим?
— Он еще нужен? — Мишин спросил спокойно, не повышая голоса. Крюков бросил на него быстрый взгляд.
— Думаю, нет.
— Иди. — Мишин рукой подтолкнул Зорана. — Шагай!
Зоран от неожиданности вздрогнул. Это была удача. Его направляли в сторону оврага. Еще два шага… теперь один… Зоран оттолкнулся ногой, пытаясь прыгнуть через кусты. Но он опоздал. Острое жало ножа, блеснувшее в руке Мишина, вошло под левую лопатку…
— Уходим! — Крюков даже не посмотрел в сторону упавшего Зорана.
Они сразу пошли ускоренным шагом.
Вскоре Верочка заметила, что Лукин прихрамывает. Подошла сзади, тронула за локоть.
— Что с ногой?
Первая реакция мужика, когда его о болячке спрашивает женщина, — отрицание.
— А! — Лукин отмахнулся. — Ерунда!
Именно это побудило Верочку отнестись к делу серьезно. Она хорошо помнила, чем кончалось в подобных случаях бодрячество Анисимова. Он мог таскать с собой болезнь до тех пор, пока та не валила его с ног. Затем приходилось лечиться, устраняя осложнения.
На первом же привале, когда они присели отдохнуть и отдышаться после крутого подъема, Верочка подсела к Лукину.
— Ну, сердечный, показывай, что с ногой.
— Все нормально. Ничего не надо.
Верочка обернулась к Крюкову.
— Командир, могу я применить насилие?
Все заулыбались весело. Лукин — растерянно.
— Покажи ей ногу, Алексей. — Крюков не просил, он по-командирски требовал. — Под мою ответственность. Она тебя не укусит.
Лукин со вздохом задрал штанину. Коленную чашечку и голень украшала длинная свежая ссадина.
— И это называется нормальным? — Верочка смотрела на Лукина насмешливо.
— Ты хуже мальчишки, Лукин. Все еще боишься йода?
Акт седьмой
За двое суток перехода диверсанты потеряли вид солдат-новичков, который еще недавно им придавала необношенная форма. Тяжелый маршрут по пыльным дорогам и горным тропам, лазание по густым зарослям, преодоление вброд речушек и ручьев превратили их в лесных бродяг. Но такое преображение нисколько не тревожило Крюкова. Грязные солдаты своей внешностью меньше привлекают внимание тех, кто может заметить их со стороны.
Группа медленно поднималась по крутому склону. Под ногами похрустывали камни большой осыпи. Если кто-то наступал на них не очень ловко, вся масса начинала угрожающе дышать и скрипеть. Поэтому при каждом шаге людям приходилось выбирать для ноги место поудобнее.
Кромка букового леса осталась внизу. На высоту, куда они забрались, дотянуться смогли только наиболее упорные кустарники и трава.
Признаки непогоды появились неожиданно. Приплывшая с севера туча, которую от глаз группы долгое время скрывала Турска Храдина, неожиданно зацепилась за вершину горы Топуз — Булавы и задержалась на месте.
С высоты потянуло холодным сырым ветром. Его струи загудели в каменных лабиринтах скал монотонно и нудно. С севера к туче, застрявшей на вершине, подплывали все новые и новые подкрепления. Туман ложился на горы, скрывал от взоров гребни хребта, заползал в расселины. Дождь еще не пошел, но лица людей уже увлажнились. Казалось, что все вокруг вдруг пропиталось взвешенной в воздухе влагой. Замокрели камни. Заблестели листья кустов и стебли травы.
Крюков остановился, подождал, когда к нему подтянутся другие.
— Остановимся?
— Нет, надо идти, — сказал Лукин. — Самое подходящее время.
Его поддержали. Группа продолжала движение. Из-за тумана пришлось несколько уплотниться, чтобы не потерять друг друга из виду.
Река Бистар, которую им предстояло пересечь, текла в узкой складке, сдавленная с обеих сторон хребтами Голетан и Литице. Долгие тысячелетия борьбы с камнем поток использовал с толком. Он одолел скальную твердь.
Река слизала пальцы отрогов, мешавшие ей течь, вымыла в скалах глубокий каньон. Пролившийся дождь неузнаваемо преобразил реку. Ущелье до краев заполнила вода, грязная, охристо-бурая. Она лизала скалы, оставляла на них обрывки грязной пены. То, что недавно было руслом чистого звонкого потока, теперь угадывалось только по особой стремительности течения. Вода тащила с собой массу всякого мусора — кусты, листву, корни деревьев. И все это звучало угрожающим гулом. Ударяясь один о другой, стучали камни, которые ворочала и катила река. Скрипели коряги, царапая дно. Они пытались сопротивляться потоку. Но где там!
Крюков еще размышлял, как поступить, встретившись с неожиданным препятствием, когда заметил — природа постепенно перекрывала кран, поток стал на глазах терять силу и злость. Сперва вода присмирела у бортов ущелья, перестала бурлить, беситься. Потом начала медленно отступать, оставляя после себя на берегу желтую грязь, рогатые коряги.
Видимо, не так обширна оказалась зона гор, с которых вода после ливней стекала в Бистар. Поток бушевал здесь только до поры, пока все пролитое дождем сбегало по склонам в ущелье.
— Перекурим, — сказал Крюков. — Через часик, а то и раньше поток успокоится.
Ушедшие на юг тучи отмыли небо до синевы, и на его фоне стали ясно видны контуры темных скал. Их бурые стены, отвесом вздымавшиеся над Бистаром, пугали воображение необузданной крутизной.
Вверху над горами, широко распластав крылья, описывая гигантские круги, бесшумно парил орел.
В поисках места, где можно было спуститься к реке, группа вышла к водопаду. Широкая струя срывалась с десятиметрового уступа, падала вниз, разбивалась о камни. Черная стена отвеса, до блеска отполированная струями, казалась стеклянной. В месте, где вода ударялась о подошву скалы, в воздухе плавала мелкая водяная пыль. Небольшая полоска радуги протянулась наискосок и сверкала цветным узором.
Для туристов в этих местах раздолье и рай. В кипящей прозрачной воде мелькали стремительные тени форели. Только забрасывай удочку, дыши свежим воздухом, наслаждайся видами водопада, выдергивай рыбку на походную ушицу у костра! Но для отряда оставаться здесь значило запереть себя в ловушке, из которой так легко закрыть выход.
Крюков и Мишин в поисках удобного места для подъема на плато подошли к правой по течению стенке утеса. Скала здесь не была такой неприступной, как в других местах. Камень только издали казался монолитом. Вблизи хорошо было видно, что, тронутый временем и солнцем, он потрескался, слоился чешуями, лежал уступами, которые нависали над пустотой. Высота невелика — метров двадцать, но потрудиться, чтобы ее одолеть, придется.
Мишин походил по берегу, огляделся, пока не выбрал место, где восхождение совершить было проще всего. Трещина, распоровшая скалу, тянулась вверх от подошвы к вершине. Альпинисты такие разломы называют «каминами». По ним можно взбираться вверх и спускаться вниз, опираясь об одну стену спиной, о другую — ногами. Но разлом у водопада не позволял совершить такой подъем — он был слишком широк. Однако взбираться на плато удобнее всего было здесь: в «камине» не имелось участков с отрицательными углами, которые при прохождении требуют особой техники и умения.
Мишин имел опыт скалолазания. Майор Духов изрядно погонял своих подчиненных по кручам Джадрана и Хазараджата, а такие уроки быстро не забываются.
— Я пошел.
Закинув автомат за спину, Мишин полез вверх. Он цеплялся за выступы, прижимался грудью к камням и неторопливо полз по скале все выше и выше.
Мишин проложил путь к плато, сбросил вниз страховочные канаты. По его следу на скалу один за другим поднялись остальные. Последней двинулась на штурм стены Верочка. Она легко сделала первые несколько шагов вверх и вдруг поняла — подняться дальше будет не так и просто. Над ее головой в месте, которое снизу казалось ровным, камень выклинивался острым карнизом.
Чтобы обойти препятствие, Верочка плотнее прижалась к скале и, скользя по ней спиной, стала подталкивать тело вверх. Ее голова приблизилась к выступу, когда наверху что-то угрожающе заскрипело. Верочка подняла глаза и замерла в ужасе. Огромная каменная глыба, вывалившись из стеньг, медленно ползла по щели вниз. Мелкая каменная крошка сыпалась на лицо, пыль запорошила глаза.
Верочка сжалась, пригнула голову. Она понимала — ее уже ничто не спасет и камень, ползущий сверху, раздавит, расплющит тело с силой могучего пресса.
Неожиданно камень остановился. Глыба доползла до карниза и заклинилась в желобе. Она висела в неустойчивом равновесии, едва заметно покачиваясь и поскрипывая. Мелкие крошки все еще продолжали сыпаться. Хуже всего — обломок передавил страховочный шнур и лишил Верочку свободы движения. Она уже не могла спуститься вниз.
Верочка хотела крикнуть, позвать на помощь, но не крикнула — испугалась, решив, что громкий звук может стронуть застрявшую глыбу с места.
— Э-э… Ты цела?
Верочка узнала голос Лукина. Он не кричал, а спрашивал негромко, словно так же, как и она, звуком боялся потревожить камень.
— Ага-а. Цела…
Она ответила в том же ключе, в каком прозвучал вопрос.
Верочка не боялась высоты. Она без страха глядела вниз, но ее пугала черная глыба, нависавшая над головой. Верочку отделяло от нижней части камня не более полуметра свободного пространства. Висеть между землей и небом, каждую секунду ожидая, что вот-вот безжалостный обломок скалы обрушится и раздавит тебя, испытание не для слабонервных.
Осторожно, стараясь не делать резких движений, Верочка передвинула на поясе пистолет так, чтобы он оказался под рукой. Она не собиралась отдавать свою жизнь даже камню.
— Как ты там?
Это снова спрашивал Лукин.
— Висю.
Шуткой старалась показать, что ничего не боится.
— Вера! Ты потерпи минутку. Сейчас я спущусь.
Лукин лег на живот, подвинулся к краю скалы и заглянул в пропасть. Он старался найти удобный подход к месту, в котором находилась Верочка. Гладкая стена справа позволяла приблизиться почти вплотную к камню, застрявшему в «камине».
— Пойду здесь. — Лукин указал избранное им место. Он стал готовиться к спуску.
Конец веревки для страховки привязали к стволу дубка средних размеров. Трое взяли ее в руки. Лукин, проверив натяжение, начал спуск. Он быстро добрался до нужного места. Подал голос:
— Я здесь.
Верочка слегка подалась вперед и выглянула из щели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53