Оказались в этих краях, заехали перекусить...Ладно, все нормально. Андрей вон интересуется, ты вообще-то где?
- Вообще-то я в соседнем подъезде. Сейчас милиция приедет...
- Номер квартиры! - командирским голосом сказал Павел.
Естественно! Я и не надеялась, что мне все просто так сойдет с рук. И надо же было, чтобы именно сегодня у них образовалось "окно", да ещё недалеко от дома! Ну, теперь тут у нас пойдет потеха!
Я не успела додумать про последствия нового поворота событий, как явилась родная милиция. Два очень милых и очень серьезных молодых человека. С автоматами, естественно, как и положено: напряженной обстановки в Москве пока ещё никто не отменял, равно как и обострения криминогенной ситуации.
- Что у вас тут? - поинтересовался один из милиционеров.
- Пропала женщина, из её комнаты украдены вещи и деньги, - лаконично сообщила Ольга.
- Давно пропала?
- Три недели тому назад.
- А вы только сейчас спохватились? Ваши документы.
Ну, думаю, началось! Не предупредил их начальник, что ли? И как вообще прикажете жить под чутким руководством нашей милиции? Пропала женщина три недели назад - ну и что, десятки тысяч пропадают, подождите, может, объявится. Выяснилось, что из комнаты пропавшей кое-что пропало - где же вы были раньше, почему только сейчас спохватились... А действительно, почему Ольга спохватилась только сейчас? Ждала, пока следы остынут? Или действительно ни в чем не виновата, потому удовлетворилась поверхностным осмотром жилплощади? Эркюль Пуаро, где ты с твоими серыми клеточками?
Как бы в ответ на мой немой призыв в дверь снова позвонили. Появились Андрей с Павлом, которым я обрадовалась совершенно неподдельно. По опыту знаю, что в их присутствии самый нелогичный криминальный кошмар начинает приобретать четкие очертания. Но милиционеры моей радости не разделили. Первоначально.
- А вы кто? - нелюбезно осведомился один из них. - Гости? Или просто мимо проходили?
- Понимаете, - максимально дружелюбно улыбнулся им Андрей, - я муж вот этой милой дамы, которая, как я понимаю, и решила вас вызвать. А живем мы в соседнем подъезде, стенка в стенку с этой самой квартирой. Соседи, так сказать. К тому же - ваши коллеги, хотя и немного бывшие.
Андрей протянул милиционеру свое удостоверение частного сыщика, которое подверглось кропотливому и не слишком приязненному изучению.
- Частник, значит, - изрек наконец милиционер. - Из милиции сам ушел или погнали?
А ещё говорят: ворон ворону глаза не выклюет. Еще как долбанет, ежели случай представится.
Андрей открыл было рот, но тут вмешался Павел, причем выражение лица у него было такое, что даже милиционер, по-моему, слегка оробел. Если, конечно, в принципе способен на такие эмоции.
- Давайте не будем переходить на личности, - холодно сказал он. - Вам, насколько я понимаю, все равно понадобятся понятые. Комнату потерпевшей ещё не осматривали? Нет? Так приступайте к осмотру. Квартира отдельная?
- Коммунальная, - вздохнул другой милиционер. - Сосед тут имеется... та ещё личность. Статью за тунеядство отменили, жаль, а то бы мы его давно... А так - не пьет, не хулиганит, только со старухой собачится, так ведь без этого и не живут...
- Мы с тобой видели этого соседа, - пояснила я Андрею. - В парке. Мат-перемат, зато шикарная иномарка. Он тут был, забежал и убежал, не захотел общаться с милицией. Очень нервный товарищ.
- А ты ему за что милицией пригрозила? Просто так, для профилактики?
Павел явно не одобрял очередного проявления моего легкомыслия и даже не думал скрывать это недовольство. А что особенного: милицией даже маленьких детей пугают. А я, кстати, даже и не грозила.
- Никому я ничем не грозила. Он спросил - я ответила.
- Что он спросил и что ты ответила?
- Спросил, откуда я, я ответила - из милиции. Он тут же сбежал.
- А вы разве из милиции? - ошарашенно спросил один из стражей порядка.
- А разве вам Федор Владимирович ничего не сказал? - ответила я вопросом на вопрос.
Магия имени начальника сработала, и дело пошло веселее. Во всяком случае, из категории подозреваемых меня, похоже, исключили. Хотелось бы верить - навсегда, или хотя бы по данному конкретному делу. Заодно, правда, подозрения сняли и с Ольги, а вот это, по-моему, было все-таки несколько преждевременно.
Как-то само собой получилось, что осмотром комнаты начал руководить Павел. Одного из милиционеров он усадил писать протокол, а второй в это время методично обследовал помещение. Больше всего внимания вызвал все-таки вымытый пол, тем более, что драили его как-то селективно, исключительно в районе кровати. Под кроватью же обнаружилась сережка - золотая, с красным камушком. Классический атрибут элегантной советской женщины шестидесятых годов.
- Это тетина, - мрачно заметила Ольга, разглядывая драгоценность. Она их не снимала никогда. Еще у неё было колечко, тоже золотое, с рубином. И золотые часики. Вот и все украшения, бижутерию она не жаловала, а на настоящие денег, естественно, не было.
- Вы же заявили, что пропало пять тысяч долларов! Хорошо бы у всех так денег не было, а?
- Тетя маниакально боялась "черного дня" и всю жизнь экономила. К тому же три тысячи там - деньги за дом её родителей. Лет десять тому назад она его продала, подробностей не знаю, сама ещё в школу ходила. Кое-что слышала от мамы... Остальное - сбережения за тридцать лет. Сберкассам и банкам тетя никогда не доверяла.
- Соскобы с пола отправьте на анализ, - негромко распорядился Павел. Непонятно только, почему вещи из шкафа пропали. Польстились на женские тряпки, а хрусталь не тронули? Деньги тоже... Кстати, из холодильника больше ничего не взяли?
- Взяли бутылку водки, - пожала плечами Ольга. - Она всегда там стояла. Тетя иногда ею "расплачивалась" с мастерами - сантехником, электриком, - и тут же покупала новую. Так всегда было. А остальное, вроде, на месте.
- Интересная картина, правда? - усмехнулся Андрей. - Мне почему-то кажется, что деньги эту квартиру не покидали. Лежат себе в целости и сохранности... только в другом холодильнике.
- Думаете - сосед? - оживился один из милиционеров. - Вообще-то его неплохо было бы допросить, да и комнату осмотреть тоже не мешает. Все-таки соседка пропала, а ему как бы все равно.
- А ему не все равно, - медленно сказала я, пораженная внезапной догадкой. - Как он сам сказал, "одна довыступалась". Ему ведь урыть - раз плюнуть. Андрей, он же сам все это говорил своим корешам в шашлычной. Я слышала. А ты ещё сказал, что я в каждом алкоголике вижу особо опасного преступника...
- Как говорит наш с тобой любимый телеведущий, "трудно не согласиться", - хмыкнул Андрей. - Только слово к делу не пришьешь, и для обыска без хозяина причин пока нет.
Мне стало тоскливо. Все-таки чрезмерная законопослушность погубит лучшую часть нашего общества. А вот в произведениях детективного жанра отечественного производства сплошь и рядом встречаются ситуации, когда не только обыск, а ещё много чего интересного производят вот именно что в отсутствии виновников торжества. Потому что если дожидаться их появления, пропадает не только интрига, но и динамика ситуации. Вот и сейчас следствие грозило закончится, фактически не начавшись. Неизвестно, когда этот самый Черномор соблаговолит вернуться под родной кров. Надо же мне было так его напугать!
- Пойду на кухню покурю, - вяло сказала я. - Похоже, больше ничего интересного не предвидится.
Никто не возразил, я направилась к двери и почти у самого порога угодила каблуком в щелочку между паркетными досками. Только успела подумать: "Прощай, любимая шпилька", как дощечка под моей ногой сначала встала вертикально, а потом вообще отскочила в сторону, открыв взглядам присутствующих что-то вроде мини-погреба.
- Ничего себе! - присвистнул один из милиционеров. - Это ещё что за новости?
Второй, не тратя лишних слов, подошел и вынул из небольшого углубления под полом два аккуратных свертка. В целлофановых мешках были плотно уложены небольшие белые пакетики. Мы с Ольгой одновременно громко ахнули: стараниями средств массовой информации, прежде всего - телевидения, как выглядят наркотики знает у нас в стране практически каждый.
- Говорите, родительский дом продала? - язвительно спросил один из милиционеров. - Сбережения за тридцать лет, значит? Да здесь по самым бросовым оценкам в десять раз больше.
- Вы что же думаете, тетя была связана с наркотиками? - побелевшими губами прошептала Ольга.
- Тут и думать нечего - вот они, родимые. Сейчас вызовем специалистов, пусть разбираются. Хорошо получилось, что вы, мужики, тут оказались: в случае чего засвидетельствуете, что мы этой дамочке ничего не подбрасывали...
- При чем тут я? - пролепетала Ольга.
- Вот следствие и выяснит - при чем. А мы сейчас все-таки комнату соседа посмотрим. Возможно, его комнату использовали втемную, там тоже какой-нибудь тайничок сыщется. У него на двери амбарных замков почему-то не висит...
Домой я вернулась через пару часов одна - Андрей с Павлом, так и не пообедав, умчались дальше по своим делам. Обыск в комнате Черномора дал более чем интересный результат: классических наркотиков там не обнаружилось, зато в тумбочке был прямо-таки склад каких-то белых таблеток. Оставалось только допросить лично хозяина, но он пока так и не объявился.
Кстати, Андрей оказался прав: пачка "пельменей" действительно обнаружилась в холодильнике Черномора. До закуски он, судя по всему, так и не добрался.
Глава десятая.
За последние несколько дней она пристрастилась к чтению. Точнее, к коллекционированию книг в ярких, глянцевитых обложках с изображением непременных пистолетов, кинжалов и кровавых луж. Содержание её практически не волновало, она лишь находила какое-то странное удовольствие в описаниях смерти. Мучительно-долгой или мгновенной. Примитивной - от удара ножом, от пули, от взрыва автомашины. Изощренно-мучительной - в этом плане человеческая фантазия пределов не имеет. Любой.
Прочитав очередную сцену насилия, она садилась раскладывать пасьянс, всегда один и тот же, потому что других просто не знала. Тупо-механически раскладывала карты и думала о том, что исполнение желаний не всегда приносит счастье. Какое там счастье! Столько лет мечтать о том, чтобы освободиться от постылого мужа, наконец, похоронить его и... И обнаружить, что без него жизнь стала ещё тоскливее и омерзительнее. Что единственным желанием стало одно: избавиться от человека, который почему-то решил занять место её покойного супруга. И который шел к своей цели, как танк, испытывая при этом ровно столько же неудобств и угрызений совести, сколько может испытывать эта самая боевая машина. Ноль целых, ноль десятых. Известно ведь: танки грязи не боятся.
Императрица нервным жестом смешала карты, которые раскладывала на низком столике, подошла к окну и с тоской оглядела осточертевший пейзаж. Конец мая, все цветет, а она сидит, запершись в четырех стенах, курит без меры и регулярно прикладывается к бутылке. Точнее, не к бутылке, а к полюбившейся ей смеси из фруктового сока и водки: на вкус куда приятнее, чем спиртное в чистом виде, и с ног не валит, как шампанское. Закусывать этот коктейль ничем не нужно, да и аппетита, если честно, нет никакого. И вот это - та самая сладкая жизнь, к которой она так стремилась? Да любая нищая домохозяйка в сто раз счастливее, чем она.
- А ты брось все это, - ехидно сказала она, обращаясь к своему отражению в оконном стекле. - Откажись от наследственных миллионов, от этого особняка. Возвращайся в свою прежнюю конуру, в однокомнатную "хрущобу" на окраине, рядом с ТЭЦ. Влюбись в нормального мужика, роди ребенка. Простое, человеческое счастье...
Императрица передернула плечами, вернулась в свое излюбленное кресло, закурила и мрачно задумалась. Десять лет тому назад, возвращаясь с работы в ночных клубах в эту самую "хрущобу", она, пожалуй, была счастлива, только не понимала этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89