— Я должен знать правду, дядя Стив. Для меня это важно.
— И как же я могу помочь тебе в этом деле?
— Спросите его, дядя Стив. Вам он лгать не станет.
— Нет. И потом, у меня есть более дельное предложение.
— Какое же? — вскинулся Младший.
— Спроси его сам. Он же твой отец, а не мой.
Глава 3
Машина ждала меня на том же месте, где я ее и оставил, улетая в Лас-Вегас. На автостоянке, Блистая черной краской. Хромированные бамперы сверкали на солнце, плавные обводы призывали вдавить в «пол педаль газа.
Младший присвистнул, увидев мою красавицу. Обошел вокруг, восхищенно качая головой.
— Потрясающе.
Я достал из кармана ключ, открыл дверцу. Мгновение спустя он уже сидел за рулем. Любовно провел пальцами по приборному щитку, откинулся назад, закрыл глаза.
— Пахнет, как женщина.
Я похлопал его по плечу.
— На заднее сидение.
Словно огромная обезьяна, он перелез через спинку, уткнулся подбородком в подставку для головы, уставился на спидометр.
— Она правда делает двести сорок миль?
— Не знаю, — честно признался я. — До такой скорости я не разгонялся.
Адвокатша села рядом со мной.
— До сих пор понять не могу, зачем только я полетела с вами.
Я улыбнулся.
— От скуки.
— У меня вечером свидание.
Я указал на телефон.
— Позвони и отмени его.
— Господи, да у вас в машине есть все, — воскликнул Младший. — А где сортир?
— Поехали, — возвестил я, протянув руку к ключу зажигания, но зазвонил телефон. Я взял трубку. — Диана, ты скоро станешь миллионершей.
— Вас не забывают, мистер Гонт. Господа Джонстон и Даймонд звонили из Вегаса. Они летят в Лос-Анджелес на встречу с вами. Мистер Бенджамин просил перезвонить ему в отель «Беверли-Хиллз». Мистер Синклер звонил из отеля «Бел-Эйр». Он настоятельно просит заехать к нему прямо из аэропорта.
— Это все?
— Да, мистер Гонт, — проворковала она.
Диана отсоединилась, я положил трубку и повернул ключ зажигания. Урчание мотора тут же перешло в едва слышное мурлыкание. Я выехал со стоянки на шоссе.
— Никак не могу понять, что находят мужчины в автомобилях, — пожала плечами Адвокатша.
Я поймал взгляд Младшего в зеркале заднего обзора.
Он покачал головой. Джейн сказала чистую правду. Автомобиль мог оценить только мужчина.
Адвокатша тем временем сняла трубку.
— Как работает эта штуковина?
— Нажми вон ту клавишу, — указал я. — Когда услышишь голос телефонистки, продиктуй номер, что выбит у динамика, и тот, что тебе нужен.
Полминуты спустя она уже говорила со своим кавалером. До неприличия медовым голосом.
— Мне очень жаль, Дэвид. Но вопрос об отъезде решился в последнюю минуту, а позвонить я смогла только сейчас, — она выслушала ответную реплику, а когда заговорила, от ее слов повеяло сибирским холодом. — Ты кое-что забыл, Дэвид. Я — адвокат. А первейшая обязанность адвоката — защита интересов клиента, — и она шмякнула трубку на рычаг.
Я заулыбался.
— Все правильно. Я же твой клиент.
— Замолчи, — рявкнула она. — Дай мне сигарету.
— Возьми в бардачке.
Она открыла дверцу, взяла сигарету из шкатулки, что я держал там. Закурила, глубоко затянулась, и на ее лице отразилось изумление.
— Какой странный запах.
Я принюхался.
— «Травка». Обычные сигареты справа, с ментолом — посередине.
Она потянулась к окну, чтобы выкинуть сигарету, но ее остановила рука Младшего.
— Тут же зона повышенной пожарной опасности, — он взял сигарету из ее пальцев. — Хотите, чтобы вас оштрафовали?
— О чем вы говорите? — раздраженно спросила она.
— Посмотрите сами, — Младший ткнул кулаком себе за голову.
Я глянул в зеркало заднего обзора.
За нами следовала патрульная машина. Младший затянулся.
— Отличная «травка».
Я посмотрел на Адвокатшу. Лицо ее побелело. Я похлопал ее по руке.
— Спокойно, Джейн. Возьми обычную сигарету.
Она повернулась ко мне. Ее рука под моей дрожала.
— Вы оба сумасшедшие.
Я достал из шкатулки сигарету, закурил, передал ей.
Она набрала полные легкие дыма. Лицо начало розоветь.
— Меня же выгонят из коллегии адвокатов, если застукают с такой сигаретой.
Меня остановил красный свет светофора, и патрульная машина поравнялась с нами.
— Отличный автомобиль, — крикнул мне молодой полицейский.
— Благодарю. Хотите затянутся?.
Он широко улыбнулся.
— Я же при исполнении.
Зажегся зеленый свет, и я пропустил их вперед. На следующем перекрестке они повернули налево.
— Достаточно, Младший, — бросил я, не поворачивая головы. — Загаси окурок.
Он начал было протестовать, но поймал мой взгляд в зеркале и подчинился. Загасил окурок к убрал в карман.
Я свернул на Колдуотер. Машин стало поменьше, и я прибавил газа. Автомобиль огибал повороты, как балерина.
— Куда мы едем? — спросил Младший.
— Я завезу тебя домой, — ответил я. — А мы с Адвокатшей поедем на встречу с ее боссом.
В Голливуде отель «Бел-Эйр» — прибежище аристократов. Такой чопорности не найти, пожалуй, даже н Нью-Йорке.
Спенсер ждал меня в своем «люксе». Бунгало его не устраивало. Он желал, чтобы все было под рукой, и завтрак приносили через пару минут после заказа.
Он поднялся нам навстречу. Время пощадило его, и выглядел он куда моложе своих лет. А рукопожатие осталось таким же крепким.
— Вы меня удивили, — честно признался я.
Он улыбнулся.
— Я рад тебя видеть, — чувствовалось, что он искренен.
Я представил Адвокатшу.
— Она работает на вас. В юридическом отделе телестанции в Сан-Франциско.
Спенсер обворожительно улыбнулся.
— Не зря говорят, что Запад более прогрессивен. На Востоке нет таких очаровательных адвокатов.
— Благодарю вас, мистер Синклер.
— Я бы не позвонил столь внезапно, не будь на то веские причины. Нам необходимо кое-что обсудить, — и он выразительно глянул на Адвокатшу.
Джейн отреагировала, как должно.
— Раз уж вы решили поговорить о делах, мне лучше посидеть к коктейль-холле, не правда ли?
— Если вас не затруднит, дорогая, — Спенсер продолжал улыбаться. — Я буду вам очень признателен.
— Она вышла, сопровождаемая нашими взглядами.
Потом Спенсер повернулся ко мне.
— Какая симпатичная. Еще и хороший адвокат?
Речь идет о западе (Калифорния) и востоке (Атлантическое побережье, в частности, Нью-Йорк) Америки.
— Полагаю, что да. На работе к ней претензий нет.
— Не хочешь ли выпить?
Я кивнул, и мы прошли к бару.
— Мне виски поменьше, — предупредил он.
Я кивнул и налил в два бокала шотландского и содовой.
Потом мы вернулись к дивану и сели. Молча пригубили виски. Но он не дал паузе затянуться.
— Наверное, тебе интересно, чем вызван мой звонок? — Я кивнул. — Мне шестьдесят пять. Совет директоров хочет, чтобы я остался еще на пять лет. Они готовы внести изменение в действующее положение о выходе на пенсию.
— Они больше заботятся о себе, а не о вас.
— Я не хочу оставаться.
Я вновь отпил из бокала.
— Прошло три года, как ты ушел. Трудностей мне от этого только прибавилось, и я уже не поспеваю за ходом событий, — он поставил бокал и посмотрел на меня. — После фонда и меня, ты — крупнейший держатель акций компании.
Я знал, что он имеет в виду. Мне перешли пятнадцать процентов акций, принадлежащих Барбаре.
— От меня сюрпризов не ждите. Я отдам вам право голоса или сам проголосую, как вы скажете.
Он ответил не сразу.
— От тебя мне нужно другое.
— Что же?
— Я хочу, чтобы ты вернулся.
Я быстро глянул на него, встал, прогулялся к бару, наполнил бокал, ополовинил его, потом снова сел на диван.
— У вас же есть отличные парни.
— Отличные, — кивнул он, — он они — это не ты. Делают лишь то, что им поручено. Если другая компания предложит им большее жалование, они тут же уйдут.
Они — не «Синклер».
— Синклер у нас один. Вы, — отшутился я.
— Нет, не я, — возразил он. — «Синклер» — это ты. И это не только название. Это отношение, данность. Ты понимаешь, о чем я говорю.
Я понимал. Он вел речь об образе жизни. «Синклер» создавался не ради прибыли. Спенсер Синклер воздвигал памятник, мост в будущее, призванный остаться и после того, как он сам отойдет в небытие.
— Я не хотел, чтобы ты уходил, — продолжил он. — Ты знаешь.
Опять я кивнул.
— Но это был наилучший выход. Для всех нас.
— Я и тогда не соглашался с тобой. Мое мнение не изменилось. Другие допускали куда более серьезные промахи, и ухом не вели.
— Другие — не я.
— Ты и твое стремление к совершенству. Разве ты еще не понял, что абсолютного совершенства в природе нет?
— Дело не в этом.
— Тогда в чем же? Ты сделал то, что хотел. Вытащил своего бестолкового друга из пропасти. А он проявил полное безразличие к тому, что случилось с тобой. И стремился лишь к одному — урвать свой кусок. Так должен ли ты нести на себе бремя вины? Казниться? В результате все оказались в плюсе. И твой друг. И мы. Все, кроме тебя.
— И это не главное.
— Тогда что же? Скажи мне.
— Я выдохся.
— Не понял.
— А что тут непонятного? — я глотнул виски. — Я боролся, сколько мог. За рейтинг. За признание талантов.
За деловую выгоду. Сколько же надо одержать побед, чтобы утвердиться?
Может, я слишком часто побеждал. И пришла пора познать вкус поражения. По крайней мере, для меня это было внове.
— Но это не все.
Разумеется, я и не надеялся провести его на мякине.
— Совершенно верно.
— Так о чем же ты умолчал?
— Я занимался удивительным делом. Телевидение — величайшая возможность донести до человека слова и мысли других. А мы ее не использовали. Из-за наших мелких дрязг. Мы столько могли сделать. И не сделали.
— Еще не все потеряно, — заметил он. — Если ты вернешься, то сможешь внести все необходимые изменения.
Я тебя поддержу.
— Поезд ушел, — я покачал головой. — Жизнь стала совсем другой. Все так усложнилось.
Он пристально посмотрел на меня.
— Извини.
Я промолчал.
— Так ты действительно будешь голосовать, как я тебя попрошу? — спросил Синклер.
— Да.
— Ты не будешь возражать, если мы продадим компанию?
— Отнюдь. Если вы полагаете, что это нужно.
— Кое-кто ко мне уже обращался. Тогда я не стал с ними говорить. Может, теперь стоит к этому вернуться.
И что-то случилось. Впервые за долгое, никак не меньше ста лет, время, во мне проснулся живой интерес.
— Вы это серьезно?
Он кивнул.
— Да. А что?
— У меня есть идея. Допустим, я смогу показать вам, как получить все финансовые выгоды, связанные с продажей, не продавая компанию?
— Я уже получал предложения о слиянии.
— Это не одно и то же.
— А в чем различия?
Мне хватило трех минут, чтобы все объяснить. Идея заинтриговала его.
— И ты полагаешь, что тебе это удастся? — спросил он, когда я закончил.
— Не знаю. Дайте мне шесть часов, и я вам отвечу.
— Временем я тебя не ограничиваю. Спешить некуда.
— Шести часов мне хватит. Где я найду вас вечером?
— Здесь, — на его лице отразилось удивление. — А где же мне, по-твоему, быть? Я уже староват для твоих игр.
Выехав из ворот «Бел-Эйра», я повернул на бульвар Заходящего Солнца. Уже стемнело, и фары идущих навстречу машин слепили глаза.
— Я представляла его совсем другим, — заметила Адвокатша. — А он просто душка.
— Если ему хочется, он может быть и таким.
— Я полагала, он холоден, как лед. Но, наверное, с тобой он держится иначе, чем с остальными.
Я искоса глянул на нее.
— В некотором смысле мы по-прежнему родственники.
— Правда? — удивилась она.
— Я был женат на его дочери.
— Понятно, — она достала сигарету, я дал ей прикурить. — Может, ты отвезешь меня в аэропорт?
— Почему?
Она выпустила струю дыма.
— У тебя, похоже, еще много дел. А я только мешаю.
— Не болтай ерунды. Я бы не просил тебя лететь со мной, если б не хотел этого.
Она помолчала.
— Ты хочешь провести со мной ночь, так?
— И это тоже.
— А что еще?
— Ты — адвокат. Возможно, мне понадобятся твои услуги.
Не знаю, понравились ли ей мои слова. Но она молчала, пока мы не подъехали к моему дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— И как же я могу помочь тебе в этом деле?
— Спросите его, дядя Стив. Вам он лгать не станет.
— Нет. И потом, у меня есть более дельное предложение.
— Какое же? — вскинулся Младший.
— Спроси его сам. Он же твой отец, а не мой.
Глава 3
Машина ждала меня на том же месте, где я ее и оставил, улетая в Лас-Вегас. На автостоянке, Блистая черной краской. Хромированные бамперы сверкали на солнце, плавные обводы призывали вдавить в «пол педаль газа.
Младший присвистнул, увидев мою красавицу. Обошел вокруг, восхищенно качая головой.
— Потрясающе.
Я достал из кармана ключ, открыл дверцу. Мгновение спустя он уже сидел за рулем. Любовно провел пальцами по приборному щитку, откинулся назад, закрыл глаза.
— Пахнет, как женщина.
Я похлопал его по плечу.
— На заднее сидение.
Словно огромная обезьяна, он перелез через спинку, уткнулся подбородком в подставку для головы, уставился на спидометр.
— Она правда делает двести сорок миль?
— Не знаю, — честно признался я. — До такой скорости я не разгонялся.
Адвокатша села рядом со мной.
— До сих пор понять не могу, зачем только я полетела с вами.
Я улыбнулся.
— От скуки.
— У меня вечером свидание.
Я указал на телефон.
— Позвони и отмени его.
— Господи, да у вас в машине есть все, — воскликнул Младший. — А где сортир?
— Поехали, — возвестил я, протянув руку к ключу зажигания, но зазвонил телефон. Я взял трубку. — Диана, ты скоро станешь миллионершей.
— Вас не забывают, мистер Гонт. Господа Джонстон и Даймонд звонили из Вегаса. Они летят в Лос-Анджелес на встречу с вами. Мистер Бенджамин просил перезвонить ему в отель «Беверли-Хиллз». Мистер Синклер звонил из отеля «Бел-Эйр». Он настоятельно просит заехать к нему прямо из аэропорта.
— Это все?
— Да, мистер Гонт, — проворковала она.
Диана отсоединилась, я положил трубку и повернул ключ зажигания. Урчание мотора тут же перешло в едва слышное мурлыкание. Я выехал со стоянки на шоссе.
— Никак не могу понять, что находят мужчины в автомобилях, — пожала плечами Адвокатша.
Я поймал взгляд Младшего в зеркале заднего обзора.
Он покачал головой. Джейн сказала чистую правду. Автомобиль мог оценить только мужчина.
Адвокатша тем временем сняла трубку.
— Как работает эта штуковина?
— Нажми вон ту клавишу, — указал я. — Когда услышишь голос телефонистки, продиктуй номер, что выбит у динамика, и тот, что тебе нужен.
Полминуты спустя она уже говорила со своим кавалером. До неприличия медовым голосом.
— Мне очень жаль, Дэвид. Но вопрос об отъезде решился в последнюю минуту, а позвонить я смогла только сейчас, — она выслушала ответную реплику, а когда заговорила, от ее слов повеяло сибирским холодом. — Ты кое-что забыл, Дэвид. Я — адвокат. А первейшая обязанность адвоката — защита интересов клиента, — и она шмякнула трубку на рычаг.
Я заулыбался.
— Все правильно. Я же твой клиент.
— Замолчи, — рявкнула она. — Дай мне сигарету.
— Возьми в бардачке.
Она открыла дверцу, взяла сигарету из шкатулки, что я держал там. Закурила, глубоко затянулась, и на ее лице отразилось изумление.
— Какой странный запах.
Я принюхался.
— «Травка». Обычные сигареты справа, с ментолом — посередине.
Она потянулась к окну, чтобы выкинуть сигарету, но ее остановила рука Младшего.
— Тут же зона повышенной пожарной опасности, — он взял сигарету из ее пальцев. — Хотите, чтобы вас оштрафовали?
— О чем вы говорите? — раздраженно спросила она.
— Посмотрите сами, — Младший ткнул кулаком себе за голову.
Я глянул в зеркало заднего обзора.
За нами следовала патрульная машина. Младший затянулся.
— Отличная «травка».
Я посмотрел на Адвокатшу. Лицо ее побелело. Я похлопал ее по руке.
— Спокойно, Джейн. Возьми обычную сигарету.
Она повернулась ко мне. Ее рука под моей дрожала.
— Вы оба сумасшедшие.
Я достал из шкатулки сигарету, закурил, передал ей.
Она набрала полные легкие дыма. Лицо начало розоветь.
— Меня же выгонят из коллегии адвокатов, если застукают с такой сигаретой.
Меня остановил красный свет светофора, и патрульная машина поравнялась с нами.
— Отличный автомобиль, — крикнул мне молодой полицейский.
— Благодарю. Хотите затянутся?.
Он широко улыбнулся.
— Я же при исполнении.
Зажегся зеленый свет, и я пропустил их вперед. На следующем перекрестке они повернули налево.
— Достаточно, Младший, — бросил я, не поворачивая головы. — Загаси окурок.
Он начал было протестовать, но поймал мой взгляд в зеркале и подчинился. Загасил окурок к убрал в карман.
Я свернул на Колдуотер. Машин стало поменьше, и я прибавил газа. Автомобиль огибал повороты, как балерина.
— Куда мы едем? — спросил Младший.
— Я завезу тебя домой, — ответил я. — А мы с Адвокатшей поедем на встречу с ее боссом.
В Голливуде отель «Бел-Эйр» — прибежище аристократов. Такой чопорности не найти, пожалуй, даже н Нью-Йорке.
Спенсер ждал меня в своем «люксе». Бунгало его не устраивало. Он желал, чтобы все было под рукой, и завтрак приносили через пару минут после заказа.
Он поднялся нам навстречу. Время пощадило его, и выглядел он куда моложе своих лет. А рукопожатие осталось таким же крепким.
— Вы меня удивили, — честно признался я.
Он улыбнулся.
— Я рад тебя видеть, — чувствовалось, что он искренен.
Я представил Адвокатшу.
— Она работает на вас. В юридическом отделе телестанции в Сан-Франциско.
Спенсер обворожительно улыбнулся.
— Не зря говорят, что Запад более прогрессивен. На Востоке нет таких очаровательных адвокатов.
— Благодарю вас, мистер Синклер.
— Я бы не позвонил столь внезапно, не будь на то веские причины. Нам необходимо кое-что обсудить, — и он выразительно глянул на Адвокатшу.
Джейн отреагировала, как должно.
— Раз уж вы решили поговорить о делах, мне лучше посидеть к коктейль-холле, не правда ли?
— Если вас не затруднит, дорогая, — Спенсер продолжал улыбаться. — Я буду вам очень признателен.
— Она вышла, сопровождаемая нашими взглядами.
Потом Спенсер повернулся ко мне.
— Какая симпатичная. Еще и хороший адвокат?
Речь идет о западе (Калифорния) и востоке (Атлантическое побережье, в частности, Нью-Йорк) Америки.
— Полагаю, что да. На работе к ней претензий нет.
— Не хочешь ли выпить?
Я кивнул, и мы прошли к бару.
— Мне виски поменьше, — предупредил он.
Я кивнул и налил в два бокала шотландского и содовой.
Потом мы вернулись к дивану и сели. Молча пригубили виски. Но он не дал паузе затянуться.
— Наверное, тебе интересно, чем вызван мой звонок? — Я кивнул. — Мне шестьдесят пять. Совет директоров хочет, чтобы я остался еще на пять лет. Они готовы внести изменение в действующее положение о выходе на пенсию.
— Они больше заботятся о себе, а не о вас.
— Я не хочу оставаться.
Я вновь отпил из бокала.
— Прошло три года, как ты ушел. Трудностей мне от этого только прибавилось, и я уже не поспеваю за ходом событий, — он поставил бокал и посмотрел на меня. — После фонда и меня, ты — крупнейший держатель акций компании.
Я знал, что он имеет в виду. Мне перешли пятнадцать процентов акций, принадлежащих Барбаре.
— От меня сюрпризов не ждите. Я отдам вам право голоса или сам проголосую, как вы скажете.
Он ответил не сразу.
— От тебя мне нужно другое.
— Что же?
— Я хочу, чтобы ты вернулся.
Я быстро глянул на него, встал, прогулялся к бару, наполнил бокал, ополовинил его, потом снова сел на диван.
— У вас же есть отличные парни.
— Отличные, — кивнул он, — он они — это не ты. Делают лишь то, что им поручено. Если другая компания предложит им большее жалование, они тут же уйдут.
Они — не «Синклер».
— Синклер у нас один. Вы, — отшутился я.
— Нет, не я, — возразил он. — «Синклер» — это ты. И это не только название. Это отношение, данность. Ты понимаешь, о чем я говорю.
Я понимал. Он вел речь об образе жизни. «Синклер» создавался не ради прибыли. Спенсер Синклер воздвигал памятник, мост в будущее, призванный остаться и после того, как он сам отойдет в небытие.
— Я не хотел, чтобы ты уходил, — продолжил он. — Ты знаешь.
Опять я кивнул.
— Но это был наилучший выход. Для всех нас.
— Я и тогда не соглашался с тобой. Мое мнение не изменилось. Другие допускали куда более серьезные промахи, и ухом не вели.
— Другие — не я.
— Ты и твое стремление к совершенству. Разве ты еще не понял, что абсолютного совершенства в природе нет?
— Дело не в этом.
— Тогда в чем же? Ты сделал то, что хотел. Вытащил своего бестолкового друга из пропасти. А он проявил полное безразличие к тому, что случилось с тобой. И стремился лишь к одному — урвать свой кусок. Так должен ли ты нести на себе бремя вины? Казниться? В результате все оказались в плюсе. И твой друг. И мы. Все, кроме тебя.
— И это не главное.
— Тогда что же? Скажи мне.
— Я выдохся.
— Не понял.
— А что тут непонятного? — я глотнул виски. — Я боролся, сколько мог. За рейтинг. За признание талантов.
За деловую выгоду. Сколько же надо одержать побед, чтобы утвердиться?
Может, я слишком часто побеждал. И пришла пора познать вкус поражения. По крайней мере, для меня это было внове.
— Но это не все.
Разумеется, я и не надеялся провести его на мякине.
— Совершенно верно.
— Так о чем же ты умолчал?
— Я занимался удивительным делом. Телевидение — величайшая возможность донести до человека слова и мысли других. А мы ее не использовали. Из-за наших мелких дрязг. Мы столько могли сделать. И не сделали.
— Еще не все потеряно, — заметил он. — Если ты вернешься, то сможешь внести все необходимые изменения.
Я тебя поддержу.
— Поезд ушел, — я покачал головой. — Жизнь стала совсем другой. Все так усложнилось.
Он пристально посмотрел на меня.
— Извини.
Я промолчал.
— Так ты действительно будешь голосовать, как я тебя попрошу? — спросил Синклер.
— Да.
— Ты не будешь возражать, если мы продадим компанию?
— Отнюдь. Если вы полагаете, что это нужно.
— Кое-кто ко мне уже обращался. Тогда я не стал с ними говорить. Может, теперь стоит к этому вернуться.
И что-то случилось. Впервые за долгое, никак не меньше ста лет, время, во мне проснулся живой интерес.
— Вы это серьезно?
Он кивнул.
— Да. А что?
— У меня есть идея. Допустим, я смогу показать вам, как получить все финансовые выгоды, связанные с продажей, не продавая компанию?
— Я уже получал предложения о слиянии.
— Это не одно и то же.
— А в чем различия?
Мне хватило трех минут, чтобы все объяснить. Идея заинтриговала его.
— И ты полагаешь, что тебе это удастся? — спросил он, когда я закончил.
— Не знаю. Дайте мне шесть часов, и я вам отвечу.
— Временем я тебя не ограничиваю. Спешить некуда.
— Шести часов мне хватит. Где я найду вас вечером?
— Здесь, — на его лице отразилось удивление. — А где же мне, по-твоему, быть? Я уже староват для твоих игр.
Выехав из ворот «Бел-Эйра», я повернул на бульвар Заходящего Солнца. Уже стемнело, и фары идущих навстречу машин слепили глаза.
— Я представляла его совсем другим, — заметила Адвокатша. — А он просто душка.
— Если ему хочется, он может быть и таким.
— Я полагала, он холоден, как лед. Но, наверное, с тобой он держится иначе, чем с остальными.
Я искоса глянул на нее.
— В некотором смысле мы по-прежнему родственники.
— Правда? — удивилась она.
— Я был женат на его дочери.
— Понятно, — она достала сигарету, я дал ей прикурить. — Может, ты отвезешь меня в аэропорт?
— Почему?
Она выпустила струю дыма.
— У тебя, похоже, еще много дел. А я только мешаю.
— Не болтай ерунды. Я бы не просил тебя лететь со мной, если б не хотел этого.
Она помолчала.
— Ты хочешь провести со мной ночь, так?
— И это тоже.
— А что еще?
— Ты — адвокат. Возможно, мне понадобятся твои услуги.
Не знаю, понравились ли ей мои слова. Но она молчала, пока мы не подъехали к моему дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47