Идти никуда не хотелось. Да и шумные сборища давно уже не привлекали меня. Я вымотался донельзя, а потому решил вернуться в отель, принять горячую ванну, заказать обед в номер, посмотреть телевизор и лечь спать. Но одну ошибку я допустил. Мне не следовало включать телевизор.
Новогодние передачи вызывают ностальгию. Я начал пить. К десяти вечера бутылка виски опустела, и я забрался в постель.
Но спиртное, наоборот, взбодрило меня. Сон не шел. Я ворочался и ворочался чуть ли не до полуночи.
А без пяти двенадцать в дверь моего бунгало позвонили. Я, естественно, и не подумал открывать, полагая, что кто-то зашел ко мне по ошибке, но звонок продолжал трезвонить.
Наконец я поднялся, накинул халат, направился к двери, распахнул ее, готовый отлаять любого, кто окажется за ней.
Она стояла, испуганно глядя на меня широко раскрытыми глазами.
— Я боялась, что не успею вовремя. С Новым годом!
Я раскрыл объятья, и она приникла к моей груди.
Глава 10
Я перекатился на бок и посмотрел на нее. Она открыла глаза.
— Доброе утро.
Она улыбнулась.
— С новым, 1965 годом.
Я поцеловал ее.
— С Новым годом, — снял телефонную трубку, попросил соединить меня с бюро обслуживания. — Что ты будешь на завтрак?
Она скорчила гримаску.
— Только кофе.
— А я голоден, как волк, — и заказал все, что положено.
— Ты же не сможешь все это съесть, — изумленно воскликнула она.
— Это еще вопрос, — я перекатился на нее, вдавив в постель всем своим весом.
Она обняла меня за шею, притянула к себе. Рот ее пах свежестью.
— Что бы ты делал, если б я не пришла?
— Ничего. Пребывал бы в одиночестве.
Она прижалась губами к моей щеке, так что я едва расслышал ее слова.
— Мне так хорошо. Мне тепло, меня любят, — она отстранилась, заглянула в мои глаза. — И такое ощущение, что твой молодец все еще во мне.
— Будешь говорить об этом, придется начать все сначала.
— Меня этим не запугаешь, — она улыбнулась. — Мне понравилось.
Я уже начал целовать ее, когда зазвонил дверной звонок.
— Черт, — выругался я.
Она выскользнула из кровати.
— Ты же хотел есть, — и двинулась к ванной.
Я позвал ее. Она остановилась, оглянулась.
— Ты прекрасна. Знаешь об этом?
Она рассмеялась.
— Иди, принимай свой завтрак. Я не хочу нести ответственность за твою голодную смерть.
Я надел халат, пошел к двери. И пил апельсиновый сок еще до того, как официант снял розовое покрывало с сервировочного столика.
Когда она вышла из спальни, в полотенце, с мокрыми волосами, я уже почти расправился с яичницей. Посмотрел на нее с набитым ртом, рукой указал на стул напротив.
Она села, налила себе кофе и молчала, пока я не опустошил последнюю тарелку.
— Ты, однако, все съел, — прокомментировала она мои успехи.
— Я же сказал, что проголодался. Теперь мне куда как лучше.
Она поднесла ко рту чашечку кофе.
Я встал, подошел к окну, поднял жалюзи.
Комнату залил солнечный свет.
— Погода чудесная, а впереди еще три выходных.
Может куда-нибудь слетаем?
— Куда?
— В Палм-Спрингс.
— Слишком скучно.
— В Лас-Вегас?
— Слишком много людей.
— А как насчет океана? Мы можем поехать в Ла Джоллу. Арендовать яхту.
— У меня начинается морская болезнь от одного взгляда на волны.
— Так чего же ты хочешь?
— Почему мы должны куда-то ехать? — она улыбнулась. — Почему не можем остаться здесь и любить друг друга?
— Пожалуй, лучшего варианта не найти. Ладно, раз ты этого хочешь, давай быстренько одеваться.
На ее лице отразилось удивление.
— Зачем?
— Раз мы решили посвятить этот уик-энд любви, переберемся в более романтичное место.
Я свернул на подъездную дорожку, остановил машину, открыл ей дверцу.
— Выходи.
Вышел сам, обошел дом. Она последовала за мной.
Подойдя к двери, достал ключ, вставил в замочную скважину, повернул.
Толкнул дверь и отступил в сторону.
— Иди вниз.
На первом этаже, в спальне, я поставил чемодан на пол. Нажал кнопку, сдвигающую потолок.
Она прыгнула на кровать, легла лицом вверх. Солнце окрасило ее в золотые тона.
— В такое невозможно поверить.
— Это только начало, — и я начал нажимать кнопки.
Медленно закружилась кровать, из ниш выехали телевизоры. Я повернул рубильник и все застыло.
— Пока хватит. Давай-ка я покажу тебе весь дом.
Мы спустились в гостиную. Нажатие кнопки, и портьеры разошлись. Весь Лос-Анджелес лежал у наших ног.
Я сдвинул стеклянную дверь, и мы вышли на террасу. В овальном бассейне блестела под солнцем вода.
— Как же красиво, — вскричала она, скинула туфли, потащила платье через голову. Мгновение спустя она уже прыгнула в воду, подняв столб брызг. Вынырнула, оглянулась на меня.
— Чей это дом?
— Мой.
Она не спеша поплыла ко мне, в голубой воде тело ее казалось особенно белым. Положила руки на бортик бассейна.
— И давно он твой?
— Почти пять лет.
— Кто же тут живет?
— Никто.
Она помолчала.
— Ничего не понимаю. У тебя такой дом, а ты живешь в отеле.
— Наверное, я еще не созрел для жизни в собственном доме. Кроме того, в отеле есть бюро обслуживания, — я начал расстегивать пуговицы рубашки. — Я спал тут одну ночь.
— И что?
— Не вынес одиночества.
За рубашкой последовали ботинки, брюки, трусы. Голый я взбежал на вышку. Поднял руки над головой.
Прыгнул. В теплую, заботами солнца и нагревателя, воду. Вынырнув, огляделся в поисках Мириам, но не увидел ее. И тут что-то белое стремительно приблизилось ко мне под водой. Она обняла меня за талию, а ртом обхватила мой член. От неожиданности я присел. Потом мы вместе вылетели на поверхность.
— Сумасшедшая! — я рассмеялся. — Ты же могла захлебнуться.
— Едва ли можно найти лучший способ умереть, — ответила она.
Когда зашло солнце, мы съели бифштексы и вареный картофель, которые я купил по пути в супермаркете на бульваре Заходящего Солнца. Потом включили стерео и улеглись перед камином.
— Как настроение? — спросил я, согревая в руках бокал с бренди.
— Фантастическое, — она отпила из бокала. — Я чем-то похожа на твою жену?
Я даже вздрогнул.
— С чего ты взяла?
— Вчера ночью ты назвал меня ее именем, когда лежал на мне. Ее звали Барбара, так?
— Да, — кивнул я. — Барбара.
— Я напоминаю тебе ее?
Я заглянул в бокал. В темное золото бренди. Покачал.
— В некотором роде.
— Чем именно?
— Отношением к жизни. Барбара тоже хотела все познать, все попробовать.
— Ей это удалось?
— Нет. Да это и невозможно.
Она помолчала. Вновь отпила бренди.
— А мне удастся.
Ночью, когда мы слились воедино, она прошептала:
«Я хочу видеть звезды».
— Ночи тут холодные, — предупредил я.
— Ничего, — отмахнулась она. — Ты меня согреешь.
Я протянул руку и нажал нужную кнопку. Тут же спальню заполнил холодный воздух. Луна залила кровать бледным светом, Мириам подтянула простыню, укутала нас до шеи.
— Посмотри на небо.
Посмотреть стоило. Бесчисленные звезды и диск Луны на черном бархате неба.
— Мы будто летим среди звезд, правда? — прошептала она.
— Да.
Она еще крепче прижалась ко мне.
— Я тебя люблю.
Я еще глубже загнал в нее член.
— Еще, еще, — прохрипела Мириам. — До самого конца.
Так и прошел уик-энд. Из дома мы выходили лишь для того, чтобы купить еду, спиртное и «травку».
А в понедельник я перевез из отеля остальные вещи, и мы поселились в доме.
Глава 11
— Я должна снять квартиру.
— Зачем?
— Ты знаешь, зачем. Что будет, если мне позвонят мама или папа, а в службе ответов им скажут: «Резиденция Гонта»?
— Это пустяки. Мы добавим еще один номер. Отвечать по нему будешь только ты.
— А адрес?
— Про этот дом никто не знает. Так что адрес им ничего не скажет.
Она покачала головой.
— Ничего не выйдет. Они первым делом приедут, чтобы посмотреть, как я устроилась.
— Ну, хорошо.
— Не обижайся, — она рассмеялась. — Не собираюсь я там жить. Квартира будет служить прикрытием.
— Постарайся найти что-нибудь поблизости.
— И мне нужна машина.
— Об этом я уже позаботился. Завтра сюда подгонят «мустанг» с откидным верхом.
— Белый, с сидениями из красной кожи?
Я кивнул.
Она бросилась мне на шею, как маленькая девочка.
То было в понедельник. Когда же я вернулся во вторник вечером, она мерила шагами гостиную.
— Машину так и не пригнали.
— Завтра выясню, — отмахнулся я. — Сейчас переоденусь, и пойдем куда-нибудь перекусим.
— Я не голодна, — она повернулась и вылетела из гостиной. Тут же хлопнула дверь спальни.
Я подошел к бару, налил себе виски. Оставалось только гадать, чем я ее расстроил.
Я взглянул на пепельницу. Множество окурков, половина — обычные сигареты, половина — «травка». Тут я начал понимать, что с ней происходит. Весь день слонялась без дела и перебрала марихуаны.
Я уже ополовинил бокал, когда она появилась вновь. В брючках и блузке. Подошла ко мне. Взяла со стойки сигарету. Бледная, с синими мешками под глазами, с испариной на лбу.
— Тебе нехорошо? — обеспокоился я.
— Да, — она затянулась.
— Что такое?
— Ты не поймешь.
— А вдруг. Женские дела?
На мгновение мне показалось, что в ее глазах я уловил облегчение.
— Что-то в этом роде, — признала она.
Я молчал, ожидая продолжения.
— Иногда на меня так действуют таблетки.
— Так бы и сказала. Могу я тебе чем-нибудь помочь?
Она покачала головой.
— Нет, — глубоко затянулась. — Могу я взять твою машину на пару минут? Съезжу в аптеку. Может, найду там, что мне нужно.
— Если хочешь, я отвезу тебя.
— Нет, нет. Ты прими душ, переоденься. Я как раз обернусь за это время.
— Хорошо. Ключи в машине.
Она расцеловала меня в обе щеки.
— Благодарю, — и убежала.
Заурчал мотор, машина тронулась с места.
Я допил виски и пошел в душ.
Отсутствовала она больше часа. Я допивал уже третий бокал, когда машина вновь остановилась у дома. Я слышал, как она прошла в спальню, затем закрыла дверь. Не оставалось ничего иного, как вновь наполнить бокал и ждать. Она появилась еще через пятнадцать минут.
— Как ты себя чувствуешь?
— Лучше.
— Ты и выглядишь лучше, — и действительно, бледность и синие мешки исчезли. — Что тебе дали в аптеке?
— Не знаю. Но он заставил меня принять лекарство и подождать, пока оно подействует. Потому-то я и задержалась.
— Я рад, что лекарство тебе помогло. Выпьешь чего-нибудь?
— Нет, — она взяла меня за руку. — Ты, наверное, умираешь от голода. Пора и поесть.
— Хорошо, — я поставил бокал на столик, — но за руль сядешь ты. Я немного набрался.
— Бедняга, — она поцеловала меня. — Извини, что заставила тебя ждать.
Она нашла маленькую квартиру буквально у подножия холма, на котором стоял мой дом. Поставила телефон, протянула параллельную линию в дом. И если кто-то хотел поговорить с ней, телефон звонил одновременно и у нее в квартире, и у нас в доме.
Когда я уходил на работу, она уже обычно беседовала со своим агентом. А большую часть дня пропадала на пробах. Как-то я спросил ее об успехах.
— Пока ничего. Им бы потрахаться со мной, а больше ничего.
В другой раз, вернувшись домой, я нашел ее в гостиной с сигаретой в зубах. Курила она не табак.
— Не рановато ли для «травки»? — поинтересовался я.
Она не ответила.
Я подошел к ней, поцеловал в лоб.
— Ты можешь поговорить со мной. Я — твой друг.
— Я должна найти работу. Должна.
— Ас чего такая тоска? Ты здесь лишь несколько недель. Нужно время, чтобы освоиться.
— Папаша рвет и мечет. Велел мне через месяц возвращаться домой, если меня никуда не возьмут.
— Ты говорила с ним?
— Перед самым твоим приходом. Они позвонили мне.
— Не теряй надежды. Что-нибудь обязательно подвернется. Они начала набирать актеров для осенних передач.
— И что? Вместо меня всегда берут чью-то подружку. Так что мне ничего не светит.
— Напрасно ты так думаешь. За тебя есть кому замолвить слово.
Она посмотрела на меня с надеждой в глазах.
— То есть ты мне поможешь?
— Возможно, — и изобразил вальяжного продюсера. — Разумеется, ты понимаешь, что это значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47