Жена уже выехала за город и ждала его восьмичасовым поездом из Лондона. Но ждать ей пришлось долго, потому что к тому времени ее муж проходил таможенный контроль в Бейруте.
Месяцем раньше Аллен снял все деньги со счета, который он открыл без ведома жены и на который умудрился положить свыше тысячи фунтов. Помимо оплаты билета на самолет и заказа номера гостиницы, Аллен потратил эти деньги на приобретение двух костюмов у лучшего портного фирмы «Сэвил Роу», один из них – вечерний. Войдя в гостиницу «Сент-Джордж», Аллен почувствовал, как ему близок этот мир бесстыдного богатства. Его уверенность в этом подтвердили восхищенные взгляды, которые бросали на него женщины.
В одиннадцать часов вечера Аллен вышел из своего номера и в лимузине, принадлежавшем отелю, его отвезли в казино. Он во всем походил на богатого, праздного выходца с Британских островов; прямо прошел к столам игры в баккара, несколько минут наблюдал за игрой. Аллен проявил осторожность и подолгу не задерживал на картах своего взгляда. Как новичок он привлек бы к себе самое пристальное внимание. Он наблюдал за игравшими за столами, будто оценивал их игру, словно его это мало волновало.
Через десять минут Аллен заметил то, чего он ждал.
Из колоды была вынута очередная карта, которая почти по всем была похожа на другие. Но Аллен знал, куда надо смотреть. В крайнем верхнем левом углу, если глаз мог различить завитушки и петельки, ясно просматривалась заглавная буква «Д» такого типа, как выводят монахи, чтобы выделить первую букву первого слова в цветисто написанной рукописи.
Аллен сел за стол, вынул из кармана пачку банкнот, протянул крупье несколько двадцатифунтовых купюр и включился в игру с ледяным спокойствием и абсолютной уверенностью.
По меркам казино его выигрыш был и не очень велик, каких-нибудь полмиллиона долларов. А так как Аллена не знали ни обычные игроки, ни шулеры, то мэтр де жо сообщил об этом Кате и Анатолю Бенедетти. Через несколько минут с помощью скрытой фотокамеры сделали снимок Аллена. Двумя часами позже его изображение ушло в Интерпол в Париж. Одновременно потихоньку стали наводить справки в гостинице «Сент-Джордж». Переговорили с некоторыми сотрудниками из обслуги, попросили их взять под присмотр мистера Питера Аллена из Лондона.
На следующее утро, придя в кабинет, Катя получила полицейские рапорты из Лондона и Парижа. О розыске Питера Аллена нигде объявлено не было. Более того, на него вообще не заводили дела в полиции ни по какому обвинению. Катя взглянула на список выигравших и проигравших в предыдущий вечер. Выиграли еще двое, хотя не так крупно, как Аллен. Были также много проигравшие. В целом вечер прошел нормально, казино получило свой обычный навар. Катя бросила рапорты в ящик письменного тола. На всякий случай она решила сама взглянуть сегодня вечером на этого англичанина.
Аллен приехал точно в одиннадцать вечера. Его вежливо приветствовали другие игроки, которые присутствовали здесь накануне. Аллена это не удивило. Большинство азартных игроков чрезвычайно суеверны. Когда они видят человека, который за три часа выигрывает полмиллиона, то им хочется быть к нему поближе. Удача обладает свойством переходить на других.
Но их всех ждало разочарование. Через сорок ходов англичанин продул почти половину того, что выиграл накануне. Крупье и мэтр де жо расслабились, хотя и так сохраняли бесстрастное выражение. Удача покинула игрока, как это всегда и случается. Было похоже, что казино не только целиком вернет все свои полмиллиона, но и основательно облегчит кошелек игрока.
Но этого не произошло. Англичанин взвинтил ставку до ста тысяч черно-золотыми фишками стоимостью в тысячу долларов каждая и выиграл. В течение следующего часа он вернул весь свой начальный проигрыш и выиграл дополнительно пятьдесят тысяч. Большинство игроков ушли, за столом с ним остались только двое – принц из Кувейта и египтянин. Кувейтец дал понять, что желает поднять ставки. Два других игрока посоветовались и согласились. Мэтр де жо взглянул на Катю, которая кивнула ему в ответ. Через три партии англичанин вырвался вперед почти на миллион, а египтянин бросил игру.
Кувейтец Хилал ибн Талал щелкнул пальцами, и его слуга раскрыл кейс, набитый крупными американскими купюрами.
– Один кон – миллион, – прошептал он.
Катя не отрывала глаз от англичанина. Она чувствовала, что Питер Аллен мошенничает. Но как? Мэтр де жо ждал. Катя посмотрела на Бенедетти, потом кивнула.
Из колоды выкинули две карты, по одной каждому. Аллен приподнял краешек своей карты, чуть-чуть, чтобы решать, брать ли дальше. Следующая карта казалась обычной для всех, кроме Аллена. Он видел букву «Д» и символ, что означало, что идет четверка. Ничего лучшего Аллену и не надо было. У него были валет и пятерка треф. Четверка давала ему обычные девять, то же самое, что двадцать одно в очко.
– Карту, – сказал Аллен.
Хилал отказался брать очередную карту. Крупье перевернул карты кувейтца, открыв короля и восьмерку. Кувейтец сверкнул улыбкой, обнажив золотые и платиновые зубы ценой не меньше как в десять тысяч долларов.
– Девять, банк сорван!
Вокруг стола, как взрыв, раздались возгласы, другие игроки не смогли удержаться от замечаний на четырех различных языках. Бенедетти повел глазами, сотрудники безопасности неслышно и плавно заняли места, чтобы никто не смог приблизиться ни к выигравшему, ни к деньгам. Из рук слуги кувейтца взяли кейс.
– Я бы хотел получить и это, – Аллен указал на кейс.
– Вы заплатите за него, сэр? – любезно спросил Бенедетти.
– Да, думаю, что да.
– Тогда я предлагаю все забрать в бункер.
Не ожидая от Аллена ответа, Бенедетти указал, что фишки англичанина надо собрать и пересчитать. Одной рукой он взял Аллена за локоть и увлек его к почти незаметной двери рядом с окошечком кассы. Катя вошла вслед за ними в помещение бункера, в котором не было ничего, кроме письменного стола и двух стульев.
– Разрешите угостить вас шампанским, мистер Аллен? – предложила она.
– Нет, не надо. Но я хочу услышать объяснение… и получить свой выигрыш.
Катя пыталась обнаружить у него малейшее проявление страха, но Аллен ни на секунду не терял самообладание. Он казался спокойным и уверенным в себе.
«Это значит, что ему дьявольски везет, – подумала Катя, – или он неисправимый грешник».
– Согласно нашим правилам, такие крупные суммы мы переводим в чек нашей кассы, – объяснила Катя, выигрывая время. – Вас это устраивает?
– Согласно существующим правилам, мисс Мейзер, выигрыши можно переводить по телеграфу в банк по моему выбору в любой части света. Хочу, чтобы вы именно так и поступили.
Катя улыбнулась. Сукин сын – вор и чуть ли не в лицо заявляет ей об этом!
– Будьте любезны, мистер Аллен, подождите здесь минутку.
– Мне это начинает надоедать, мисс Мейзер, – предупредил он. – Пока я все еще чувствую, что ко мне относятся как к гостю. Но если что-то изменится в этом плане, то уверяю вас, последствия для этого заведения окажутся самыми тяжелыми.
Катя посмотрела ему в глаза:
– Думаю, что мы понимаем друг друга.
Питер Аллен улыбнулся и посмотрел в другую сторону. Мысленно он уже видел сверкающие воды Средиземного моря, омывающие великолепный, неиспорченный остров с побеленными домиками, голубыми ставнями и красной черепичной крышей. У одного из таких домов у причала покачивается шестидесятифутовая яхта, а на тиковой палубе яхты стоит и радостно смеется молодая женщина и протягивает к нему коричневые от загара руки.
Катя и Бенедетти вошли в отдельную комнату, закрыли на засов дверь. Их уже ждали мэтр де жо и крупье.
– Разберите на части весь стол, изучите колоду. Вызовите сюда Шульмана из Джунии. Пусть он исследует каждую карту под микроскопом.
Профессор Аарон Шульман находился на своей вилле в Джунии-Хиллз в блаженном неведении, что он вот-вот переместится в центр драмы, которая разыгрывалась в «Казино де Парадиз». В более молодом возрасте он слыл мастером-фальшивомонетчиком, единственным уязвимым местом которого было его тщеславие. Он пытался сделать то, что все эксперты мира считали невозможным: подделать туристические чеки «Америкэн экспресс».
Возможно, Шульман предчувствовал, что с ним произойдет, потому что превратил Бейрут в центр своих операций. И уже находясь в Бейруте, после того как его арестовали, судили и приговорили к тремстам годам тюрьмы, с ним можно было договориться. Арманд Фремонт вызволил Шульмана из тюрьмы – большое достижение само по себе. Взамен Шульман поклялся использовать свой недюжинный талант для того, чтобы преградить дорогу подозрительным бумагам всех видов – банкнотам, облигациям на предъявителя, акциям, чтобы они ни на цент не снижали доходы казино. За десять лет профессор во сто крат перекрыл расходы на него как на «консультанта».
Но Шульман, как многие люди преклонного возраста, любил находиться в компании молодых женщин. Он мог себе позволить приглашать лучших и не отказывал себе в этом, когда у него появлялось желание. В этот вечер он ее даже не искал, но она оказалась просто прелестью, и он не смог отказаться от удовольствия. Прошло шесть часов. Теперь Аарон Шульман лежал один на своей кровати, голый, громко храпел, как это случалось всегда, когда девушка, которой он заплатил и развлекаться с которой закончил, выскальзывала из-под простыней и растворялась в ночи. Комната пропахла сигаретами, потом и шампанским. Человек, обладавший легендарным безошибочными взглядом, был в доску пьян.
– Похоже, у нас возникла проблема, – обратилась Катя к Аллену.
– Не меньшая проблема заключается в том, что вы промурыжили меня в этой камере больше часа, – отозвался Питер Аллен.
Он произнес это беззлобно, деловым тоном, что подразумевало, что он несомненно был прав.
– В чем же заключается ваша проблема, мисс Мейзер?
– В этот вечер могли иметь место некоторые отклонения в оформлении стола.
– Вот как? Не имеет ли это какое-либо отношение к моему выигрышу?
– Может иметь. Питер Аллен встал.
– А теперь вы мне заявите, что казино имеет право удерживать выигрыши в течение двадцати четырех часов, пока продолжается расследование, верно?
– Вам известны правила, – заметила Катя. – Скажите мне, мистер Аллен, где еще вы играли?
Аллен пропустил ее вопрос мимо ушей.
– Если у вас нет ко мне других вопросов и если вы не обвиняете меня в какой-то причастности к таким «отклонениям», то я настоятельно требую, чтобы вы разрешили мне вернуться в гостиницу. Завтра вечером я опять приду ровно в одиннадцать. Надеюсь, что тогда вы мне вручите квитанцию о телеграфном переводе денег на мое имя в «Роял бэнк» в Афинах. Сумма составляет два и одна десятая миллиона долларов США. Счет номер восемьдесят семьдесят четыре. Если независимо от характера причин вы не сделаете этого, я позвоню своему адвокату, и он свяжется с вами.
Питер Аллен подошел к двери, потом обернулся и ослепительно улыбнулся.
– А вообще-то, мисс Мейзер, я получил подлинное удовольствие.
Спустя ровно сутки Питер Аллен опять появился в «Казино де Парадиз». Его тут же провели в кабинет Кати. Он изучал квитанцию о телеграфном переводе денег, а Катя пристально смотрела на него и молчала.
– Все в ажуре, – произнес Аллен.
– Безопасного вам путешествия, – мягко напутствовал его Анатоль Бенедетти. Когда Аллен оглянулся на него, колкий взгляд сицилийца приковал его к стене. – И никогда больше не приезжайте.
Лимузин, нанятый Питером Алленом, отвез его прямо в бейрутский аэропорт, где уже стоял зафрахтованный и заправленный самолет, готовый доставить его в Афины. Только когда Аллен увидел похожие на драгоценные камни огни Бейрута под собой, его затрясло как в лихорадке. Ему потребовалось полбутылки виски, чтобы несколько успокоить нервы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64