– Моя фамилия Коршунов. Садитесь, поговорим.
Парень бросил на него быстрый враждебный взгляд из-под насупленных бровей и, продолжая стоять, отрывисто спросил:
– Почему меня задержали, на каком основании?
– Сейчас узнаете. Садитесь же.
– Не желаю садиться!
– Как угодно. К кому вы приехали сюда в кишлак?
– Ни к кому. Слыхал об этом месте, вот и приехал
– Зачем?
– Просто так. Никого это не касается. Что, ездить нельзя, да?
– Здесь живет ваш родственник?
– Никакой родственник здесь не живет.
– А раньше зачем вы сюда приезжали?
– Не приезжал я сюда раньше.
– Неправда, – покачал головой Сергей. – Приезжали. Вас тут видели. Рахимов утверждает, что вы приехали к какому-то человеку, но не застали его дома. Это верно?
– Придумал я этого человека, – хмуро ответил Карим, глядя в сторону. – Чтоб ночевать пустил.
– Придумали? И Дине придумали, что у вас тут родственник живет?
– Дине?..
Карим, вздрогнув, пристально посмотрел на Сергея.
– Да, Дине. Ну вот что. Не будем играть в прятки. Садитесь и слушайте. Я, как и вы, приехал сюда не случайно. Садитесь.
Карим послушно опустился на стул. Он был подавлен и сбит с толку.
Сергей продолжал:
– Впервые я познакомился с вами, Карим, правда заочно, еще зимой, когда вы с Рожковым приезжали в Борск, к Семенову. Вы помните ту поездку?
– Не… помню…
– Придется вспомнить. Рожков арестован. И Семенов тоже. И ваш ташкентский родственник, Якубов. Все вы это знаете, Каримов. У них конфискован гашиш. А его привозили вы. Отсюда. И вы не задержаны, Карим. Вы арестованы. Мы доставим вас в Ташкент. Но прежде я должен знать, кто ваш родственник здесь, у которого вы покупали гашиш. Вас посылал Якубов.
Что-то дрогнуло в лице у Карима, нервно скривились губы, еще больше прищурился чуть заплывший от синяка глаз, в уголке его задергалась жилка.
– Э-э… ничего… не знаю, – процедил он.
– Надо подумать, – спокойно возразил Сергей. – Надо все взвесить, Карим. Между прочим, Дина вам написала письмо…
– Она тоже… арестована?
– Была. Сейчас она дома.
– Э-э, врете, – махнул рукой Карим.
– Ну, увидите сами. Так вот, Дина написала вам письмо. Когда еще была арестована. Поэтому письмо попало ко мне. Она написала вам вот что.
Сергей почти слово в слово передал содержание письма.
Карим слушал, не поднимая головы, безвольно опустив плечи.
– А вам не хочется жить спокойно? – спросил Сергей. – Жить честно? Дина больше не хочет этих денег. И с вами она простилась. Первая. Хотя… Впрочем, вы сами увидите это письмо. Она вам его пришлет, наверное. Там она с вами прощается. Но она еще и благодарит вас за любовь к ней. А ведь эта любовь принесла ей столько горя, столько разочарований.
– Я тоже… благодарю… – стиснув зубы, произнес вдруг Карим, не отрывая глаз от пола. – Не думайте…
– Ну, ну. Тем более, значит, надо все взвесить в своей жизни, Карим. И решить, что будет дальше. Сейчас именно такой момент, Карим. Может быть, самый ответственный момент. И, я думаю, еще не поздно кое-что исправить. Да, я так думаю. Ведь посмотрите, с кем вы связались. Рожков убил вашего друга Толю Гусева. Осталась Галя, остался сын. Толя не хотел тех денег. И он решил вернуться к Гале, вы знаете. И вот его нет. Рожкову велел это сделать Якубов. Он искалечил и вам жизнь, и Дине тоже. Он тоже убивал людей. Вот с кем вы оказались рядом. Подумайте, Карим. Подумайте. Ведь вы не такой, как они. И вам еще долго жить.
Сергей с трудом сдерживался. Злость и сострадание переполняли его. Такой парень… Гибнет такой парень! Разве можно это допустить? Из-за проклятых денег, из-за собственной глупости, упрямства, слабости. Из-за чего еще, черт возьми? Как добраться до того благородного, чистого, что еще осталось у него в душе? Как разбудить в нем эти уснувшие чувства? И есть ли они вообще? Впрочем, они есть, есть – это точно. Но удастся ли добраться до них, вот вопрос. Беда в том, что нет времени разобраться в этом парне. Как он жил, кто окружал его. Пока нет времени. Надо спешить.
Сергей вздохнул.
– Подумайте, Карим. Я вас сейчас оставлю. Скоро мы поедем. Перед этим мы еще раз поговорим. Если захотите, то начистоту.
Карим продолжал угрюмо молчать.
Сергей вышел из комнаты.
А спустя час возвратился Ибадов.
Комсомольцы уже разошлись. В большой комнате находились только Сергей и Мукумов. В мисках стыла баранина. В кувшинах не убавилось вина.
– Все верно, Сергей Павлович, – устало сказал.Ибадов, опускаясь на подушку. – Товарищ Нуриманов сам выяснил. У Сафарова нет здесь родственника.
– Та-ак, – медленно произнес Сергей. – Выходит, и у Якубова тоже?
– Выходит, так, Сергей Павлович.
Сергей посмотрел на Мукумова:
– К кому же он тогда приехал, этот парень? Неужели к Рахимову все-таки?
Мукумов покачал головой:
– Пустой человек. Несерьезный человек, конечно. Пьяница. Семью бросает. По базарам живет. Дела с ним вести никто не будет, конечно.
– Кто же тогда остается? – спросил Сергей. – Ведь к кому-то этот парень приехал.
– А ночевать попросился к Рахимову, – добавил Ибадов.
Мукумов потер лоб:
– Я так полагаю. Верно он говорит, конечно. Не застал он того человека. Я велел ребятам обойти весь кишлак, конечно. Узнать, кого дома нет. Кто уехал. Того человека дома нет. Все узнал, мог убежать, конечно. – А что? – загорелся Ибадов. – Очень верно. Молодец Мукумов. Аи, молодец!
Вскоре стало известно, что из кишлака исчез тихий, правильный, стыдливый человек Тураб Султанов, тот самый, который так стыдил своего брата Наби, когда того судили три года назад. Наби тогда рвал на себе бороду и кричал, что «дает третий развод». Тихий, стыдливый его брат, оказывается, последний «развод» этому черному делу давать не собирался.
Карим при новом разговоре с Сергеем, когда тот назвал ему имя исчезнувшего старика, мрачно и коротко сказал:
– К нему приезжал. Да.
– Вас Якубов к нему посылал?
Карим как-то странно посмотрел на Сергея и, поколебавшись, ответил:
– Не знаю…
И Сергей почувствовал, что парень не врет, что он действительно не знает, кто его посылал, хотя приказы он получал, конечно же, от Якубова.
И в этот момент у Сергея впервые вдруг закралось подозрение, страшное подозрение, которое ставило под вопрос всю проделанную до сих пор работу. И как ни гнал его от себя Сергей, как ни убеждал себя, что все это только кажется ему, что это никак не укладывается в ту четкую схему, которая уже выявлена, которая доказана, но уже и эта схема начинала казаться ему порочной в каком-то неуловимом еще звене. Он почти зрительно видел, как она шатается, как грозит рухнуть, и тогда под ее обломками окажутся и Сергей, и его товарищи, и само дело, на которое они положили столько труда и сил.
Сергей, ступая по мягкой кошме, пересек прихожую и вошел в большую комнату. Там никого не оказалось. В царившей полутьме было видно, что миски с бараниной убраны. На столике стояли лишь кувшины и тарелки с миндалем и лепешками. Сергей опустился на одну из подушек.
Да, все так ясно было в Ташкенте, казалось, что он дошел до последнего звена в преступной цепочке и ядовитый паук из своего угла уже не протянет больше опасной нити. Да, казалось. И надо было приехать в этот далекий кишлак, чтобы все вдруг переменилось. Нет больше уверенности, нет убежденности. Карим сказал: «не знаю», И вот уже Сергей ясно чувствует, что и он чего-то не знает. Звено… выпало какое-то звено… какой-то человек. Кто он?.. Неведомый, мелькнувший где-то на заднем плане Борисов?.. Узбек по имени Николай Борисов, укравший паспорт у настоящего Борисова… а тот работает в таксомоторном парке… Снова этот парк… Нельзя повторять ошибки Валькова. Он тогда упустил второстепенные, как ему казалось, связи Гусева… И сейчас второстепенная фигура мнимого Борисова. И еще что-то, что-то еще…
Это был момент наивысшего напряжения, и Сергею казалось, что от того, найдет он сейчас то главное, за что следует ухватиться, или промахнется, зависит все.
И что-то было еще сегодня, что-то мелькнуло в стремительной череде событий. Какие-то слова… кто их сказал?.. Они мелькнули, на миг остановили его внимание и растворились… Да, да, что-то мелькнуло… А исчез Тураб Султанов… исчез…
Сергей с усилием поднялся, прошелся в полутьме по шелковистым паласам, разминая затекшую ногу, затем почти ощупью вышел в прихожую, разыскал там свою обувь и спустился во дворик.
Уже почти совсем стемнело. Но Сергей все-таки заметил Мукумова и Ибадова. Они стояли возле чинары и, покуривая, оживленно беседовали по-узбекски.
Сергей подошел к ним, вынул и не спеша размял в пальцах тугую сигарету. Ибадов, чиркнув спичкой, поднес ему огонек. И Сергей, прикурив, задумчиво спросил:
– Скажите, Мукумов, вы знаете фамилию родственника Султановых в Ташкенте?
– Знаю, конечно.
Когда Мукумов назвал эту фамилию, Сергей чуть не поперхнулся дымком от сигареты.
– Как?.. Как вы сказали?..
Мукумов повторил.
Сергей и Ибадов молча переглянулись. Такого открытия они не ждали.
И Сергей подумал, что в Ташкенте их ждет теперь самое трудное и ответственное из всего того, что есть в этом деле.
Дина, оказывается, ошиблась, и вместе с ней чуть не ошибся он сам, Сергей.
– Завтра утром вылетаем, первым самолетом, – отрывисто сказал он Ибадову. – Надо спешить.
В ту ночь Сергею и Ибадову уснуть так и не удалось.
Совсем поздно, в кромешной тьме, вернулись они в Самарканд.
Вместе с ними в машине находился и арестованный Карим Сафаров. Всю дорогу он угрюмо молчал, опустив голову, и только в Самарканде, когда подъехали к областному управлению, он поднял на Сергея грустные, совсем не разбойничьи глаза и спросил:
– Что вам Дина про меня еще сказала?
– Что ты глупый человек, – устало ответил Сергей. – Но она тебя почему-то любит.
Карим раздраженно махнул рукой:
– Э-э, врете.
Сутулясь, он вышел вслед за Сергеем из машины. Сзади шел Ибадов.
В управлении их поджидал Веретенников. Первый самолет на Ташкент вылетал через четыре часа. Веретенников уже звонил Нуриманову и передал номер рейса
Еще раньше с Нуримановым говорил по спецсвязи из райотдела и Сергей. Они условились, что завершающую сложную операцию проведут по возвращении Сергея и он ее возглавит. Однако подготовку к ней следовало начать немедленно. И немедленно же должна быть проведена одна важная почерковедческая экспертиза. Нуриманов обещал все сделать. И Сергей в который уже раз подумал, что это просто счастье работать с человеком, на которого можно положиться, как на самого себя.
Веретенников повез Сергея и Ибадова к себе домой.
– Перекусим перед отлетом, – сказал он.
– Ты что? – возмутился Сергей. – Ведь два часа ночи.
– Не имеет значения, – усмехнулся в ответ Веретенников. – Валя моя привыкла. Ребята спят. А она все уже на стол собрала. Ждет.
– Да я лучше час посплю в гостинице, – не сдавался Сергей. – С ног же падаем. И тебе советую. И провожать нас не обязательно.
– У нас так не делается, – строго возразил Веретенников. – Мы по-быстрому. Еще часок и поспите.
Спорить с ним было бесполезно.
Часок действительно удалось поспать, в гостинице. Еще один подремали в самолете, как его ни кидало и ни бросало в утренних воздушных потоках, как ни ревели, ни гудели моторы. Сергей открыл глаза, только когда самолет замер возле Ташкентского аэропорта.
В своей, показавшейся ему родной гостинице Сергей с наслаждением принял душ, побрился, сменил рубашку, когда на столе зазвонил телефон.
Женский голос обрадованно воскликнул:
– Сергей Павлович? Это Мальцева говорит. Здравствуйте. Я просто отчаялась уже вас застать.
– Здравствуйте, Алла Георгиевна. Застать меня было действительно трудно. Только час назад прилетел из Самарканда.
– О, поздравляю. Видели, значит, нашу жемчужину?
Сергей досадливо вздохнул:
– Лучше не спрашивайте. По существу, даже не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Парень бросил на него быстрый враждебный взгляд из-под насупленных бровей и, продолжая стоять, отрывисто спросил:
– Почему меня задержали, на каком основании?
– Сейчас узнаете. Садитесь же.
– Не желаю садиться!
– Как угодно. К кому вы приехали сюда в кишлак?
– Ни к кому. Слыхал об этом месте, вот и приехал
– Зачем?
– Просто так. Никого это не касается. Что, ездить нельзя, да?
– Здесь живет ваш родственник?
– Никакой родственник здесь не живет.
– А раньше зачем вы сюда приезжали?
– Не приезжал я сюда раньше.
– Неправда, – покачал головой Сергей. – Приезжали. Вас тут видели. Рахимов утверждает, что вы приехали к какому-то человеку, но не застали его дома. Это верно?
– Придумал я этого человека, – хмуро ответил Карим, глядя в сторону. – Чтоб ночевать пустил.
– Придумали? И Дине придумали, что у вас тут родственник живет?
– Дине?..
Карим, вздрогнув, пристально посмотрел на Сергея.
– Да, Дине. Ну вот что. Не будем играть в прятки. Садитесь и слушайте. Я, как и вы, приехал сюда не случайно. Садитесь.
Карим послушно опустился на стул. Он был подавлен и сбит с толку.
Сергей продолжал:
– Впервые я познакомился с вами, Карим, правда заочно, еще зимой, когда вы с Рожковым приезжали в Борск, к Семенову. Вы помните ту поездку?
– Не… помню…
– Придется вспомнить. Рожков арестован. И Семенов тоже. И ваш ташкентский родственник, Якубов. Все вы это знаете, Каримов. У них конфискован гашиш. А его привозили вы. Отсюда. И вы не задержаны, Карим. Вы арестованы. Мы доставим вас в Ташкент. Но прежде я должен знать, кто ваш родственник здесь, у которого вы покупали гашиш. Вас посылал Якубов.
Что-то дрогнуло в лице у Карима, нервно скривились губы, еще больше прищурился чуть заплывший от синяка глаз, в уголке его задергалась жилка.
– Э-э… ничего… не знаю, – процедил он.
– Надо подумать, – спокойно возразил Сергей. – Надо все взвесить, Карим. Между прочим, Дина вам написала письмо…
– Она тоже… арестована?
– Была. Сейчас она дома.
– Э-э, врете, – махнул рукой Карим.
– Ну, увидите сами. Так вот, Дина написала вам письмо. Когда еще была арестована. Поэтому письмо попало ко мне. Она написала вам вот что.
Сергей почти слово в слово передал содержание письма.
Карим слушал, не поднимая головы, безвольно опустив плечи.
– А вам не хочется жить спокойно? – спросил Сергей. – Жить честно? Дина больше не хочет этих денег. И с вами она простилась. Первая. Хотя… Впрочем, вы сами увидите это письмо. Она вам его пришлет, наверное. Там она с вами прощается. Но она еще и благодарит вас за любовь к ней. А ведь эта любовь принесла ей столько горя, столько разочарований.
– Я тоже… благодарю… – стиснув зубы, произнес вдруг Карим, не отрывая глаз от пола. – Не думайте…
– Ну, ну. Тем более, значит, надо все взвесить в своей жизни, Карим. И решить, что будет дальше. Сейчас именно такой момент, Карим. Может быть, самый ответственный момент. И, я думаю, еще не поздно кое-что исправить. Да, я так думаю. Ведь посмотрите, с кем вы связались. Рожков убил вашего друга Толю Гусева. Осталась Галя, остался сын. Толя не хотел тех денег. И он решил вернуться к Гале, вы знаете. И вот его нет. Рожкову велел это сделать Якубов. Он искалечил и вам жизнь, и Дине тоже. Он тоже убивал людей. Вот с кем вы оказались рядом. Подумайте, Карим. Подумайте. Ведь вы не такой, как они. И вам еще долго жить.
Сергей с трудом сдерживался. Злость и сострадание переполняли его. Такой парень… Гибнет такой парень! Разве можно это допустить? Из-за проклятых денег, из-за собственной глупости, упрямства, слабости. Из-за чего еще, черт возьми? Как добраться до того благородного, чистого, что еще осталось у него в душе? Как разбудить в нем эти уснувшие чувства? И есть ли они вообще? Впрочем, они есть, есть – это точно. Но удастся ли добраться до них, вот вопрос. Беда в том, что нет времени разобраться в этом парне. Как он жил, кто окружал его. Пока нет времени. Надо спешить.
Сергей вздохнул.
– Подумайте, Карим. Я вас сейчас оставлю. Скоро мы поедем. Перед этим мы еще раз поговорим. Если захотите, то начистоту.
Карим продолжал угрюмо молчать.
Сергей вышел из комнаты.
А спустя час возвратился Ибадов.
Комсомольцы уже разошлись. В большой комнате находились только Сергей и Мукумов. В мисках стыла баранина. В кувшинах не убавилось вина.
– Все верно, Сергей Павлович, – устало сказал.Ибадов, опускаясь на подушку. – Товарищ Нуриманов сам выяснил. У Сафарова нет здесь родственника.
– Та-ак, – медленно произнес Сергей. – Выходит, и у Якубова тоже?
– Выходит, так, Сергей Павлович.
Сергей посмотрел на Мукумова:
– К кому же он тогда приехал, этот парень? Неужели к Рахимову все-таки?
Мукумов покачал головой:
– Пустой человек. Несерьезный человек, конечно. Пьяница. Семью бросает. По базарам живет. Дела с ним вести никто не будет, конечно.
– Кто же тогда остается? – спросил Сергей. – Ведь к кому-то этот парень приехал.
– А ночевать попросился к Рахимову, – добавил Ибадов.
Мукумов потер лоб:
– Я так полагаю. Верно он говорит, конечно. Не застал он того человека. Я велел ребятам обойти весь кишлак, конечно. Узнать, кого дома нет. Кто уехал. Того человека дома нет. Все узнал, мог убежать, конечно. – А что? – загорелся Ибадов. – Очень верно. Молодец Мукумов. Аи, молодец!
Вскоре стало известно, что из кишлака исчез тихий, правильный, стыдливый человек Тураб Султанов, тот самый, который так стыдил своего брата Наби, когда того судили три года назад. Наби тогда рвал на себе бороду и кричал, что «дает третий развод». Тихий, стыдливый его брат, оказывается, последний «развод» этому черному делу давать не собирался.
Карим при новом разговоре с Сергеем, когда тот назвал ему имя исчезнувшего старика, мрачно и коротко сказал:
– К нему приезжал. Да.
– Вас Якубов к нему посылал?
Карим как-то странно посмотрел на Сергея и, поколебавшись, ответил:
– Не знаю…
И Сергей почувствовал, что парень не врет, что он действительно не знает, кто его посылал, хотя приказы он получал, конечно же, от Якубова.
И в этот момент у Сергея впервые вдруг закралось подозрение, страшное подозрение, которое ставило под вопрос всю проделанную до сих пор работу. И как ни гнал его от себя Сергей, как ни убеждал себя, что все это только кажется ему, что это никак не укладывается в ту четкую схему, которая уже выявлена, которая доказана, но уже и эта схема начинала казаться ему порочной в каком-то неуловимом еще звене. Он почти зрительно видел, как она шатается, как грозит рухнуть, и тогда под ее обломками окажутся и Сергей, и его товарищи, и само дело, на которое они положили столько труда и сил.
Сергей, ступая по мягкой кошме, пересек прихожую и вошел в большую комнату. Там никого не оказалось. В царившей полутьме было видно, что миски с бараниной убраны. На столике стояли лишь кувшины и тарелки с миндалем и лепешками. Сергей опустился на одну из подушек.
Да, все так ясно было в Ташкенте, казалось, что он дошел до последнего звена в преступной цепочке и ядовитый паук из своего угла уже не протянет больше опасной нити. Да, казалось. И надо было приехать в этот далекий кишлак, чтобы все вдруг переменилось. Нет больше уверенности, нет убежденности. Карим сказал: «не знаю», И вот уже Сергей ясно чувствует, что и он чего-то не знает. Звено… выпало какое-то звено… какой-то человек. Кто он?.. Неведомый, мелькнувший где-то на заднем плане Борисов?.. Узбек по имени Николай Борисов, укравший паспорт у настоящего Борисова… а тот работает в таксомоторном парке… Снова этот парк… Нельзя повторять ошибки Валькова. Он тогда упустил второстепенные, как ему казалось, связи Гусева… И сейчас второстепенная фигура мнимого Борисова. И еще что-то, что-то еще…
Это был момент наивысшего напряжения, и Сергею казалось, что от того, найдет он сейчас то главное, за что следует ухватиться, или промахнется, зависит все.
И что-то было еще сегодня, что-то мелькнуло в стремительной череде событий. Какие-то слова… кто их сказал?.. Они мелькнули, на миг остановили его внимание и растворились… Да, да, что-то мелькнуло… А исчез Тураб Султанов… исчез…
Сергей с усилием поднялся, прошелся в полутьме по шелковистым паласам, разминая затекшую ногу, затем почти ощупью вышел в прихожую, разыскал там свою обувь и спустился во дворик.
Уже почти совсем стемнело. Но Сергей все-таки заметил Мукумова и Ибадова. Они стояли возле чинары и, покуривая, оживленно беседовали по-узбекски.
Сергей подошел к ним, вынул и не спеша размял в пальцах тугую сигарету. Ибадов, чиркнув спичкой, поднес ему огонек. И Сергей, прикурив, задумчиво спросил:
– Скажите, Мукумов, вы знаете фамилию родственника Султановых в Ташкенте?
– Знаю, конечно.
Когда Мукумов назвал эту фамилию, Сергей чуть не поперхнулся дымком от сигареты.
– Как?.. Как вы сказали?..
Мукумов повторил.
Сергей и Ибадов молча переглянулись. Такого открытия они не ждали.
И Сергей подумал, что в Ташкенте их ждет теперь самое трудное и ответственное из всего того, что есть в этом деле.
Дина, оказывается, ошиблась, и вместе с ней чуть не ошибся он сам, Сергей.
– Завтра утром вылетаем, первым самолетом, – отрывисто сказал он Ибадову. – Надо спешить.
В ту ночь Сергею и Ибадову уснуть так и не удалось.
Совсем поздно, в кромешной тьме, вернулись они в Самарканд.
Вместе с ними в машине находился и арестованный Карим Сафаров. Всю дорогу он угрюмо молчал, опустив голову, и только в Самарканде, когда подъехали к областному управлению, он поднял на Сергея грустные, совсем не разбойничьи глаза и спросил:
– Что вам Дина про меня еще сказала?
– Что ты глупый человек, – устало ответил Сергей. – Но она тебя почему-то любит.
Карим раздраженно махнул рукой:
– Э-э, врете.
Сутулясь, он вышел вслед за Сергеем из машины. Сзади шел Ибадов.
В управлении их поджидал Веретенников. Первый самолет на Ташкент вылетал через четыре часа. Веретенников уже звонил Нуриманову и передал номер рейса
Еще раньше с Нуримановым говорил по спецсвязи из райотдела и Сергей. Они условились, что завершающую сложную операцию проведут по возвращении Сергея и он ее возглавит. Однако подготовку к ней следовало начать немедленно. И немедленно же должна быть проведена одна важная почерковедческая экспертиза. Нуриманов обещал все сделать. И Сергей в который уже раз подумал, что это просто счастье работать с человеком, на которого можно положиться, как на самого себя.
Веретенников повез Сергея и Ибадова к себе домой.
– Перекусим перед отлетом, – сказал он.
– Ты что? – возмутился Сергей. – Ведь два часа ночи.
– Не имеет значения, – усмехнулся в ответ Веретенников. – Валя моя привыкла. Ребята спят. А она все уже на стол собрала. Ждет.
– Да я лучше час посплю в гостинице, – не сдавался Сергей. – С ног же падаем. И тебе советую. И провожать нас не обязательно.
– У нас так не делается, – строго возразил Веретенников. – Мы по-быстрому. Еще часок и поспите.
Спорить с ним было бесполезно.
Часок действительно удалось поспать, в гостинице. Еще один подремали в самолете, как его ни кидало и ни бросало в утренних воздушных потоках, как ни ревели, ни гудели моторы. Сергей открыл глаза, только когда самолет замер возле Ташкентского аэропорта.
В своей, показавшейся ему родной гостинице Сергей с наслаждением принял душ, побрился, сменил рубашку, когда на столе зазвонил телефон.
Женский голос обрадованно воскликнул:
– Сергей Павлович? Это Мальцева говорит. Здравствуйте. Я просто отчаялась уже вас застать.
– Здравствуйте, Алла Георгиевна. Застать меня было действительно трудно. Только час назад прилетел из Самарканда.
– О, поздравляю. Видели, значит, нашу жемчужину?
Сергей досадливо вздохнул:
– Лучше не спрашивайте. По существу, даже не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48