Не успел прилететь, как уехал в район. Не успел вернуться, как улетел в Ташкент. Вот такая жизнь.
– Такая работа, – поправила Мальцева.
– Это точнее. А перед глазами, знаете, стоит Регистан, все три его медресе, в лунном свете, под звездами, как я их увидел. Просто сказка!
– Да, – подтвердила Мальцева. – Чудесная сказка. А знаете. – Она засмеялась. – Эта ваша поездка неплохая деталь к моему очерку.
– Он у вас готов?
– Еще бы! И, представьте, редактору понравилось. Хотели уже отсылать в набор, но я не дала, пока не покажу вам. Мы же условились, помните?
– Конечно.
– Когда же мы увидимся?
– Завтра. И тогда, я надеюсь, еще кое-что вам расскажу.
– А я вас опять не потеряю?
Оба рассмеялись.
– Нет. Теперь уже нет, – ответил Сергей.
Ровно через пятнадцать минут он был в управлении, в кабинете Нуриманова. Там собрались все участники предстоящей операции.
Первое, что бросилось Сергею в глаза, это загадочно-торжественное выражение на широком лице Лерова. Нуриманов был, как всегда, сух и сдержан. Вальков выглядел усталым и сосредоточенным. Но Леров… Черт возьми, не иначе, как что-то произошло за те две ночи и один день, которые Сергей потратил на свою стремительную поездку.
После первых приветствий и обычных расспросов, не занявших, впрочем, много времени, ибо собравшиеся по профессиональной своей привычке умели ценить каждую минуту, Нуриманов отрывисто сказал:
– Что мы имеем на сегодня. Давай, Макарыч.
Вальков устало потер лоб и, по привычке вертя в руках очки, неторопливо доложил:
– Объект взят под наблюдение. Дом его тоже. Составлен план всего квартала. Теперь. Данные почерковедческой экспертизы. – Он взглянул на Сергея: – Наша версия полностью подтверждается. Записку с адресом Семенова писал он. И он же пытался звонить в Борск. Гусева его опознала по фотографии. Юсуф назвать его отказался. Рожков его не знает. Трофимов и Сокольская тоже. Считаю нужным доложить, что объект был установлен и по другой линии, помимо Султанова. Это сделал товарищ Леров.
Вальков очками указал на своего помощника.
– Подписчик! – торжествующе объявил тот, повернувшись к Сергею. – Живет в доме четырнадцать. Был на свадьбе.
– Где он сейчас? – быстро спросил Сергей.
– На работе, – ответил Вальков. – Дома будет в двадцать три тридцать. Не раньше…
– Так…
Сергей побарабанил пальцами по столу, что-то соображая про себя, потом решительно сказал:
– Давайте план. Будем думать. Да! Вот еще что. Отправьте фотографию в Борск. Может быть, его опознает Семенов. Они же встречались в Самарканде. А возможно, и не только там.
Ему вдруг показалось, что Борск где-то немыслимо далеко и все события, в которых он участвовал там, произошли давным-давно. Сергей словно сквозь туман вспомнил на миг и Семенова, и задержание Рожкова на темном, пыльном чердаке, и Сашу Лобанова, и что-то связанное с ним, о чем Сергей уже не успел подумать.
Он тряхнул головой, закурил, прогоняя эти неуместные сейчас воспоминания, и деловито повторил:
– Давайте план.
Все сгрудились вокруг стола, на котором Вальков разложил большой лист бумаги с сеткой улиц, квадратиками различных строений, условными обозначениями оград, деревьев, кустарников.
– Нужен отдельный план вот этого участка, – сказал Сергей, обведя пальцем кружок на плане. – Со всеми деталями. Вы говорите, есть собака. А где ее конура? Где вторая, задняя калитка? Куда выходит? Как расположены окна в доме, где двери? Все это надо знать. – Он посмотрел на Валькова. – Операция, сам знаешь, не простая. И преступник не простой.
– Сделаем, – коротко ответил Вальков. – Я это уже имел в виду.
– Теперь дальше, – продолжал Сергей. – Список родственников. Кто где живет. Операцию надо проводить одновременно.
– Есть такой список.
Вальков надел очки, открыл папку и, порывшись в бумагах, протянул одну из них Сергею.
– Так… – Сергей пробежал глазами. – Брат, сестра и сестра жены – в Ташкенте. Первая жена, вторая сестра – во Фрунзе. Третий брат… в армии?
Он взглянул на Валькова. Тот кивнул.
– Вчера связались с командованием части. Отличный солдат, говорят. В комсомол недавно приняли. Радистом первого класса стал. А вначале трудно с ним было, дисциплину нарушал, самоволки и все такое.
– Армия, – с гордостью произнес Леров. – Послужишь – человеком станешь. К нам тоже такие попадали. Я комсоргом роты был. Знаю.
– С братом переписку ведет?
– Поссорились они. С девушкой переписывается.
– Из-за чего же поссорились? Брат-то вон на каком счету.
– Это я тоже спросил, – кивнул Вальков. – Говорят, когда в комсомол принимали, сказал про брата: «Совсем отсталый. Для одного себя живет».
– Так… – Сергей снова взялся за список. – Еще один родственник в Пржевальске, другой – в Фергане. – Он обернулся к Нуриманову.
– Все будет сделано, – кивнул в ответ тот. – Сегодня же.
– Что ж, займемся тогда самым главным, – сказал Сергей.
Он совсем не чувствовал усталости. Как будто и не было бессонной ночи, утомительной поездки в кишлак, самолетной болтанки. Слишком велико было сейчас нервное напряжение перед последним, завершающим рывком. Подходил к концу долгий, трудный, полный всяких неожиданностей путь, который начался в далеком Борске, прошел через Москву, Самарканд и кончался здесь, в Ташкенте, сегодня ночью.
– Как ведет себя объект? – спросил Сергей.
– Спокойно, – ответил Вальков. – По-моему, даже слишком спокойно. Все кругом него…
В этот момент странно запищал один из аппаратов на маленьком столике возле Нуриманова. Тот снял трубку.
– «Сокол»… Я – «Сокол», – с ударением произнес он. – Прием. – И щелкнул переключателем.
Выслушав сообщение, Нуриманов снова щелкнул переключателем и сказал:
– Вас понял. Продолжайте наблюдение.
Он положил трубку и сообщил собравшимся:
– Хозяйка дома с большим свертком прошла в гараж. Вышла оттуда без свертка. Потом вместе с сыном отправились на рынок. Купить собираются немало: у обоих по две сумки.
– Кто же остался дома?
– Никого. Собака одна…
– Та-ак… – задумчиво произнес Сергей. – Придется и мне взглянуть на все.
– Объект надо брать на подходе к дому, – волнуясь, произнес Ибадов. – Честное слово, так лучше. Сергей улыбнулся:
– Не спеши, Мурат. Это мы еще успеем решить Ситуация может в любой момент измениться.
Он поднялся:
– Поеду. Вернусь через час. Со мной… Леров Ты знаешь расположение постов наблюдения?
– Так точно.
Ехать пришлось долго знакомыми, шумными улицами. И Сергею на минуту даже показалось, что он никуда не уезжал, что не было Самарканда, и самолетного гула в ушах, и того далекого кишлака, и умницы Мукумова, и что все это ему приснилось, наверное.
– Значит, сегодня задержим, а завтра уедете, Сергей Павлович? – неожиданно спросил Леров.
– Ну не завтра, так послезавтра, – рассеянно ответил Сергей.
– Привыкли, между прочим, к вам.
Сергей улыбнулся:
– Что делать, Гоша. Друзьями ведь мы останемся. И живы будем – встретимся. Писать-то мне будешь?
– То писать… Я вот думал… – Леров смущенно потер руки. – Как полагаете, Сергей Павлович… жениться на дочери непосредственного начальника… ну этично, что ли?
Сергей внимательно посмотрел на Лерова:
– И ты это серьезно спрашиваешь?
– Ну, я понимаю… Глупо, конечно. Нина смеется. Говорит: «Карьеру решил сделать». Но… всякие люди есть.
– Что ж теперь, не жениться? – иронически спросил Сергей.
– Что вы! Просто я подумал, не перейти ли в другой отдел. Неудобно все же получается, как вы думаете?
– Пустяки, Гоша. С Алексеем Макаровичем все потом решите.
– Это конечно. Решим, – задумчиво подтвердил Леров, сгребая со лба светлые волосы, и неуверенно добавил: – Я только подумал… вы бы с Алексеем Макаровичем поговорили. Может, он не очень… ну, доволен будет… – И, словно оправдываясь, тихо прибавил: – Отца у меня нет…
«А ведь я ему действительно в отцы гожусь, – неожиданно подумал Сергей. – Ничего себе, добрый сынок…»
– А я и не знал, что ты такой, – засмеялся Сергей и, посерьезнев, добавил: – Поговорю. Обещаю тебе.
– Где ж теперь, – грустно возразил Леров. – Если сразу уедете.
– Все равно поговорю.
Спустя несколько минут машина, не останавливаясь, проехала по тенистой, поросшей травой пустынной улице мимо небольших домиков и высоких глиняных оград.
– Вот его дом, – сказал Леров.
Сергей внимательно оглядел крепкую стену, пышные кроны фруктовых деревьев за ней, добротные глухие ворота гаража и рядом еще одни, для въезда во двор, наконец, небольшую дощатую калитку с черной кнопкой звонка, металлической прорезью почтового ящика и белой табличкой с мордой собаки на ней.
Машина выехала на площадь и остановилась невдалеке от каких-то палаток.
Дальше Сергей и Леров пошли пешком.
Вернулись они не скоро, и Сергей, усаживаясь, на свое место возле водителя, озабоченно сказал:
– И все-таки в доме кто-то есть. Причем чужой. Собака ведет себя беспокойно.
– Почему же он ни разу не вышел во двор? – усомнился Леров.
– Это другой вопрос. Тоже, кстати, немаловажный.
Водитель уже собрался тронуть машину, но Сергей остановил его.
– Погоди. – И обернулся к Лерову: – Ты должен остаться. Обрати внимание на следующее. Первое – калитка. Я тебе уже говорил про нее. Второе, ворота гаража. Там есть интересная деталь, изучи ее. Третье, ограда в глубине двора, за деревьями. Ее плохо видно. Наконец, четвертое, это соседи слева. Ты знаешь почему. Ждем твоих сообщений.
– Слушаюсь, Сергей Павлович. Все будет сделано.
Сергей дружески хлопнул его по плечу. Этот человек с каждым днем нравился ему все больше. С ним можно было спокойно работать и крепко дружить.
Леров сконфуженно улыбнулся, вылез из машины и, не оглядываясь, двинулся через площадь, беспечно помахивая свернутой в трубку газетой. Вскоре высокая его фигура исчезла за палатками.
Сергей вернулся в управление.
А еще через час Мурат Ибадов присоединился к группе наблюдения за самим объектом, предварительно перехватив ее по радио на одной из улиц. Мурат был в приподнятом настроении: его план был лринят, объект не должен после окончания работы попасть к себе домой, его предстояло задержать на ближних подступах к дому по сигналу руководителя операции.
Вслед за Ибадовым уехал и Вальков.
Медленно надвигался вечер: Спадала жара. Белесое, словно выгоревшее за день небо наливалось темной, прохладной синевой. Длинные, расплывчатые тени расползались по улицам. Огни еще не зажигались. Солнце зашло за крыши высоких новых зданий, но узкая кромка неба в той стороне янтарно горела, словно подожженная невидимыми лучами его.
И так же неощутимо для постороннего глаза росло напряжение в сложной, все время как бы пульсирующей сети, которой сейчас руководили Сергей и Нуриманов.
Люди кончали работу, спешили домой. Их ждал отдых, ждали дети, домашние дела и заботы, покупки в магазинах и кресла у телевизоров, театры и танцплощадки, недочитанные книги и недостиранное белье, свидания и кроссворды в вечерних газетах…
Сергею казалось, что он почти физически ощущает этот мирный, ровный пульс большого города. Вот уже столько лет главным для Сергея было, чтобы этот пульс где-то не дал перебоя, не застучал бы лихорадочно и тревожно, чтобы не пришла беда в чей-то дом, чтобы кто-то не крикнул в испуге, не упал от удара. А сейчас его больше всего волнует, чтобы кто-нибудь по неведению или слабости не сжег себя в коварном, злом белом дымке самодельной сигареты, чтобы никто не посмел подсунуть людям этот страшный яд, чтобы из темного угла на белой, чистой стене не тянулась ядовитая нить…
Хмурясь, Сергей посмотрел из окна на город.
За его спиной на столике вновь запищал один из аппаратов.
– Я – «Сокол»… – спокойно произнес Нуриманов. – Прием…
Очередное сообщение Валькова гласило: к дому подошел какой-то человек, он не нажал кнопку звонка в калитке, но из дому тут же выбежал сын хозяина и открыл ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– Такая работа, – поправила Мальцева.
– Это точнее. А перед глазами, знаете, стоит Регистан, все три его медресе, в лунном свете, под звездами, как я их увидел. Просто сказка!
– Да, – подтвердила Мальцева. – Чудесная сказка. А знаете. – Она засмеялась. – Эта ваша поездка неплохая деталь к моему очерку.
– Он у вас готов?
– Еще бы! И, представьте, редактору понравилось. Хотели уже отсылать в набор, но я не дала, пока не покажу вам. Мы же условились, помните?
– Конечно.
– Когда же мы увидимся?
– Завтра. И тогда, я надеюсь, еще кое-что вам расскажу.
– А я вас опять не потеряю?
Оба рассмеялись.
– Нет. Теперь уже нет, – ответил Сергей.
Ровно через пятнадцать минут он был в управлении, в кабинете Нуриманова. Там собрались все участники предстоящей операции.
Первое, что бросилось Сергею в глаза, это загадочно-торжественное выражение на широком лице Лерова. Нуриманов был, как всегда, сух и сдержан. Вальков выглядел усталым и сосредоточенным. Но Леров… Черт возьми, не иначе, как что-то произошло за те две ночи и один день, которые Сергей потратил на свою стремительную поездку.
После первых приветствий и обычных расспросов, не занявших, впрочем, много времени, ибо собравшиеся по профессиональной своей привычке умели ценить каждую минуту, Нуриманов отрывисто сказал:
– Что мы имеем на сегодня. Давай, Макарыч.
Вальков устало потер лоб и, по привычке вертя в руках очки, неторопливо доложил:
– Объект взят под наблюдение. Дом его тоже. Составлен план всего квартала. Теперь. Данные почерковедческой экспертизы. – Он взглянул на Сергея: – Наша версия полностью подтверждается. Записку с адресом Семенова писал он. И он же пытался звонить в Борск. Гусева его опознала по фотографии. Юсуф назвать его отказался. Рожков его не знает. Трофимов и Сокольская тоже. Считаю нужным доложить, что объект был установлен и по другой линии, помимо Султанова. Это сделал товарищ Леров.
Вальков очками указал на своего помощника.
– Подписчик! – торжествующе объявил тот, повернувшись к Сергею. – Живет в доме четырнадцать. Был на свадьбе.
– Где он сейчас? – быстро спросил Сергей.
– На работе, – ответил Вальков. – Дома будет в двадцать три тридцать. Не раньше…
– Так…
Сергей побарабанил пальцами по столу, что-то соображая про себя, потом решительно сказал:
– Давайте план. Будем думать. Да! Вот еще что. Отправьте фотографию в Борск. Может быть, его опознает Семенов. Они же встречались в Самарканде. А возможно, и не только там.
Ему вдруг показалось, что Борск где-то немыслимо далеко и все события, в которых он участвовал там, произошли давным-давно. Сергей словно сквозь туман вспомнил на миг и Семенова, и задержание Рожкова на темном, пыльном чердаке, и Сашу Лобанова, и что-то связанное с ним, о чем Сергей уже не успел подумать.
Он тряхнул головой, закурил, прогоняя эти неуместные сейчас воспоминания, и деловито повторил:
– Давайте план.
Все сгрудились вокруг стола, на котором Вальков разложил большой лист бумаги с сеткой улиц, квадратиками различных строений, условными обозначениями оград, деревьев, кустарников.
– Нужен отдельный план вот этого участка, – сказал Сергей, обведя пальцем кружок на плане. – Со всеми деталями. Вы говорите, есть собака. А где ее конура? Где вторая, задняя калитка? Куда выходит? Как расположены окна в доме, где двери? Все это надо знать. – Он посмотрел на Валькова. – Операция, сам знаешь, не простая. И преступник не простой.
– Сделаем, – коротко ответил Вальков. – Я это уже имел в виду.
– Теперь дальше, – продолжал Сергей. – Список родственников. Кто где живет. Операцию надо проводить одновременно.
– Есть такой список.
Вальков надел очки, открыл папку и, порывшись в бумагах, протянул одну из них Сергею.
– Так… – Сергей пробежал глазами. – Брат, сестра и сестра жены – в Ташкенте. Первая жена, вторая сестра – во Фрунзе. Третий брат… в армии?
Он взглянул на Валькова. Тот кивнул.
– Вчера связались с командованием части. Отличный солдат, говорят. В комсомол недавно приняли. Радистом первого класса стал. А вначале трудно с ним было, дисциплину нарушал, самоволки и все такое.
– Армия, – с гордостью произнес Леров. – Послужишь – человеком станешь. К нам тоже такие попадали. Я комсоргом роты был. Знаю.
– С братом переписку ведет?
– Поссорились они. С девушкой переписывается.
– Из-за чего же поссорились? Брат-то вон на каком счету.
– Это я тоже спросил, – кивнул Вальков. – Говорят, когда в комсомол принимали, сказал про брата: «Совсем отсталый. Для одного себя живет».
– Так… – Сергей снова взялся за список. – Еще один родственник в Пржевальске, другой – в Фергане. – Он обернулся к Нуриманову.
– Все будет сделано, – кивнул в ответ тот. – Сегодня же.
– Что ж, займемся тогда самым главным, – сказал Сергей.
Он совсем не чувствовал усталости. Как будто и не было бессонной ночи, утомительной поездки в кишлак, самолетной болтанки. Слишком велико было сейчас нервное напряжение перед последним, завершающим рывком. Подходил к концу долгий, трудный, полный всяких неожиданностей путь, который начался в далеком Борске, прошел через Москву, Самарканд и кончался здесь, в Ташкенте, сегодня ночью.
– Как ведет себя объект? – спросил Сергей.
– Спокойно, – ответил Вальков. – По-моему, даже слишком спокойно. Все кругом него…
В этот момент странно запищал один из аппаратов на маленьком столике возле Нуриманова. Тот снял трубку.
– «Сокол»… Я – «Сокол», – с ударением произнес он. – Прием. – И щелкнул переключателем.
Выслушав сообщение, Нуриманов снова щелкнул переключателем и сказал:
– Вас понял. Продолжайте наблюдение.
Он положил трубку и сообщил собравшимся:
– Хозяйка дома с большим свертком прошла в гараж. Вышла оттуда без свертка. Потом вместе с сыном отправились на рынок. Купить собираются немало: у обоих по две сумки.
– Кто же остался дома?
– Никого. Собака одна…
– Та-ак… – задумчиво произнес Сергей. – Придется и мне взглянуть на все.
– Объект надо брать на подходе к дому, – волнуясь, произнес Ибадов. – Честное слово, так лучше. Сергей улыбнулся:
– Не спеши, Мурат. Это мы еще успеем решить Ситуация может в любой момент измениться.
Он поднялся:
– Поеду. Вернусь через час. Со мной… Леров Ты знаешь расположение постов наблюдения?
– Так точно.
Ехать пришлось долго знакомыми, шумными улицами. И Сергею на минуту даже показалось, что он никуда не уезжал, что не было Самарканда, и самолетного гула в ушах, и того далекого кишлака, и умницы Мукумова, и что все это ему приснилось, наверное.
– Значит, сегодня задержим, а завтра уедете, Сергей Павлович? – неожиданно спросил Леров.
– Ну не завтра, так послезавтра, – рассеянно ответил Сергей.
– Привыкли, между прочим, к вам.
Сергей улыбнулся:
– Что делать, Гоша. Друзьями ведь мы останемся. И живы будем – встретимся. Писать-то мне будешь?
– То писать… Я вот думал… – Леров смущенно потер руки. – Как полагаете, Сергей Павлович… жениться на дочери непосредственного начальника… ну этично, что ли?
Сергей внимательно посмотрел на Лерова:
– И ты это серьезно спрашиваешь?
– Ну, я понимаю… Глупо, конечно. Нина смеется. Говорит: «Карьеру решил сделать». Но… всякие люди есть.
– Что ж теперь, не жениться? – иронически спросил Сергей.
– Что вы! Просто я подумал, не перейти ли в другой отдел. Неудобно все же получается, как вы думаете?
– Пустяки, Гоша. С Алексеем Макаровичем все потом решите.
– Это конечно. Решим, – задумчиво подтвердил Леров, сгребая со лба светлые волосы, и неуверенно добавил: – Я только подумал… вы бы с Алексеем Макаровичем поговорили. Может, он не очень… ну, доволен будет… – И, словно оправдываясь, тихо прибавил: – Отца у меня нет…
«А ведь я ему действительно в отцы гожусь, – неожиданно подумал Сергей. – Ничего себе, добрый сынок…»
– А я и не знал, что ты такой, – засмеялся Сергей и, посерьезнев, добавил: – Поговорю. Обещаю тебе.
– Где ж теперь, – грустно возразил Леров. – Если сразу уедете.
– Все равно поговорю.
Спустя несколько минут машина, не останавливаясь, проехала по тенистой, поросшей травой пустынной улице мимо небольших домиков и высоких глиняных оград.
– Вот его дом, – сказал Леров.
Сергей внимательно оглядел крепкую стену, пышные кроны фруктовых деревьев за ней, добротные глухие ворота гаража и рядом еще одни, для въезда во двор, наконец, небольшую дощатую калитку с черной кнопкой звонка, металлической прорезью почтового ящика и белой табличкой с мордой собаки на ней.
Машина выехала на площадь и остановилась невдалеке от каких-то палаток.
Дальше Сергей и Леров пошли пешком.
Вернулись они не скоро, и Сергей, усаживаясь, на свое место возле водителя, озабоченно сказал:
– И все-таки в доме кто-то есть. Причем чужой. Собака ведет себя беспокойно.
– Почему же он ни разу не вышел во двор? – усомнился Леров.
– Это другой вопрос. Тоже, кстати, немаловажный.
Водитель уже собрался тронуть машину, но Сергей остановил его.
– Погоди. – И обернулся к Лерову: – Ты должен остаться. Обрати внимание на следующее. Первое – калитка. Я тебе уже говорил про нее. Второе, ворота гаража. Там есть интересная деталь, изучи ее. Третье, ограда в глубине двора, за деревьями. Ее плохо видно. Наконец, четвертое, это соседи слева. Ты знаешь почему. Ждем твоих сообщений.
– Слушаюсь, Сергей Павлович. Все будет сделано.
Сергей дружески хлопнул его по плечу. Этот человек с каждым днем нравился ему все больше. С ним можно было спокойно работать и крепко дружить.
Леров сконфуженно улыбнулся, вылез из машины и, не оглядываясь, двинулся через площадь, беспечно помахивая свернутой в трубку газетой. Вскоре высокая его фигура исчезла за палатками.
Сергей вернулся в управление.
А еще через час Мурат Ибадов присоединился к группе наблюдения за самим объектом, предварительно перехватив ее по радио на одной из улиц. Мурат был в приподнятом настроении: его план был лринят, объект не должен после окончания работы попасть к себе домой, его предстояло задержать на ближних подступах к дому по сигналу руководителя операции.
Вслед за Ибадовым уехал и Вальков.
Медленно надвигался вечер: Спадала жара. Белесое, словно выгоревшее за день небо наливалось темной, прохладной синевой. Длинные, расплывчатые тени расползались по улицам. Огни еще не зажигались. Солнце зашло за крыши высоких новых зданий, но узкая кромка неба в той стороне янтарно горела, словно подожженная невидимыми лучами его.
И так же неощутимо для постороннего глаза росло напряжение в сложной, все время как бы пульсирующей сети, которой сейчас руководили Сергей и Нуриманов.
Люди кончали работу, спешили домой. Их ждал отдых, ждали дети, домашние дела и заботы, покупки в магазинах и кресла у телевизоров, театры и танцплощадки, недочитанные книги и недостиранное белье, свидания и кроссворды в вечерних газетах…
Сергею казалось, что он почти физически ощущает этот мирный, ровный пульс большого города. Вот уже столько лет главным для Сергея было, чтобы этот пульс где-то не дал перебоя, не застучал бы лихорадочно и тревожно, чтобы не пришла беда в чей-то дом, чтобы кто-то не крикнул в испуге, не упал от удара. А сейчас его больше всего волнует, чтобы кто-нибудь по неведению или слабости не сжег себя в коварном, злом белом дымке самодельной сигареты, чтобы никто не посмел подсунуть людям этот страшный яд, чтобы из темного угла на белой, чистой стене не тянулась ядовитая нить…
Хмурясь, Сергей посмотрел из окна на город.
За его спиной на столике вновь запищал один из аппаратов.
– Я – «Сокол»… – спокойно произнес Нуриманов. – Прием…
Очередное сообщение Валькова гласило: к дому подошел какой-то человек, он не нажал кнопку звонка в калитке, но из дому тут же выбежал сын хозяина и открыл ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48