В баре находилось несколько торговцев автомобилями и страховых агентов. Бывший полицейский Скотланд-Ярда сидел за столом у окна в одиночестве, читая газету, с сигаретой в руке. Перед ним стояли нетронутая тарелка с сыром и ломтиками лука и кружка эля.
Судя по внешнему виду, он преуспевал. Его синий костюм выглядел, как тот, стоивший двести долларов, который Таггарту советовали купить Чрил и Виктория.
Семь лет прошло с тех пор, как Крис поделился с ним в студенческой пивной своим планом, но, как показалось Крису, англичанин ничуть не изменился. Может быть, чуть побелели волосы.
Крис бросил рюкзак на стул.
— Помните меня?
— Конечно. А это что?
— Откройте.
Регги расстегнул карман рюкзака и засунул туда руку.
— Похоже, это деньги.
— Ваше первое жалованье. Миллион долларов. Наличными.
Регги посмотрел на Криса и покачал головой с грустной улыбкой:
— Я застигнут врасплох. Вы прошли мой маленький тест.
— Давайте поговорим о деле, Регги. Когда вы начнете работать на меня, я не потребую от вас проходить тестирование.
Эти слова заставили Регги улыбнуться:
— Сколько лет прошло с того времени, как ваш отец умер?
— Восемь лет.
«Странный молодой человек», — подумал Регги, но странными были и его собственные чувства. Много десятилетий он был холостяком, с тех пор как один из немецких «Фау-2» упал на Лондон. Он привык жить один. Но в последнее время он начал жалеть, что у него нет детей, а иногда у него появлялось желание кого-то усыновить.
И судьба уготовила ему эту встречу с энергичным и умным американцем — и сиротой. Странная была встреча.
— Но я не давал вам обещания работать с вами.
— Вам нужна работа.
— Вас неверно информировали. — Он протянул руку к окну. В мире есть много мест, где еще идут военные действия, — и он обвел рукой вокруг. — Африка, Восток... Я очень хорошо зарабатываю, продавая оружие.
— В вашей визитной карточке написано, что вы — торговый представитель фирмы «Ховеркрафт», но фактически вы — главный коммерсант «Брич армз».
Глаза Регги сузились.
— Но эта информация не для всех.
— Просто у меня есть интересы, связанные с компанией Брича.
— Прошу прощения?
— Я — владелец «Брич армз» через одну из холдинговых компаний. И я намереваюсь вас уволить. Поэтому, как я вам и говорил, Регги, вам нужна работа.
— И что же я должен сделать, чтобы заслужить вашу милость?
— В мире есть только четыре человека, которые заслуживают, чтобы я их нанял, но все четыре сказали мне, что вы — лучший. А мы хотим лучшего.
— Мы?
— Я уже собрал довольно много информации благодаря моим контактам с полицейскими. С этой информацией работают федеральные агенты. Теперь эта стадия работы завершена, и мне нужны ваши головорезы. Но сначала нам нужно узнать о путях доставки наркотиков. В Америку приходит около четырех тонн героина в год. Мне нужна хотя бы тонна для наживки.
— Две тысячи фунтов героина? Почему я, если получу столько героина, должен передать его вам?
— Вы можете сделать это. Я проверил. Продавая оружие, вы установили контактов даже больше, чем когда были полицейским. Вы хорошо знакомы с людьми в Амстердаме, которые выходят на «Золотой Треугольник». Вы знаете членов китайских триад и их швейцарских банкиров, а также, какие корабли и самолеты перевозят наркотики в Америку и деньги обратно. Но вы никогда не торговали наркотиками. Помните, когда мы прощались, вы сказали в моем офисе: «Человек имеет желания, но у него есть и обязательства». У вас есть принципы, Регги.
— И вы все еще хотите потратить миллионы и годы для отмщения?
— Я рассчитываю на три года. Два года для того, чтобы подготовиться, и год для борьбы.
Регги осушил свою кружку. Затем достал платок и вытер усы, которые, впрочем, были совершенно сухими. Затем он улыбнулся как человек, который видит перед своими глазами будущее и у которого это будущее вызывает оптимизм.
— Похоже, вы повзрослели, мистер Таггарт.
* * *
Прошло два года со времени, как Таггарт нанял Регги, до дня, когда Нино Ветере попал в Комиссию по борьбе с мафией. Все это время Таггарт закладывал фундамент для своей новой теневой группировки. Он усилил свои политические связи. Он поднял престиж «Таггарт констракшн», начав строительство небоскреба. Он продолжал поставлять информацию своему брату и проник в исполнительные органы американской юстиции через Президентскую комиссию по борьбе с организованной преступностью. Регги курсировал между Европой и Азией, укрепляя связи с террористами и поставщиками; особое внимание уделялось продавцам героина. По указанию Таггарта он открыл счета в Швейцарии, Люксембурге, Сингапуре и на Каймановых островах. Англичанин перевербовывал агентов мафии на Сицилии и в Нью-Йорке и создал специальную сеть агентов среди своих знакомых: через два года они были друзьями Таггарта, но думали, что работают на англичанина с толстым бумажником.
Гамбит Таггарта с подставкой под удар Нино Ветере оказался успешным. Нино Ветере немало рассказал следователям Комиссии по борьбе с организованной преступностью о деятельности семейства Цирилло, и крупнейшая преступная группировка внезапно понесла серьезные потери. Но это было только начало. Крис хотел начать против мафии настоящую войну.

Книга вторая
1
Хелен Риззоло выпрыгнула из приземлившегося самолета «Цесна», который был арендован на этот полет. Она привлекала взгляды — красивая девушка в белом шерстяном платье, на высоких каблуках, с длинными прямыми волосами. Пилот, который пытался завязать с ней разговор в полете, улыбнувшись, попробовал еще раз, но встретил холодный взгляд. Она отказалась от помощи и сама понесла свою сумку к ангару, у которого ее ожидало такси.
Водитель не спросил, куда ему следовало ехать. В этом пустынном районе западнее Нью-Йорка было только одно место, куда он привозил людей, — федеральная тюрьма, которая высилась среди окружающей равнины, как средневековый замок. Автомобиль подвез ее к главным воротам, и когда Хелен назвала себя, капитан охраны провел ее в маленькое помещение, отведенное для встреч осужденных со своими адвокатами. Отец сжал Хелен в объятиях.
— Радость моя! — Эдди Риззоло уткнулся лицом в ее волосы, и она стала гладить его голову, пока он не отступил назад, держа ее за плечи, качая головой и счастливо улыбаясь. Как всегда, он глядел на нее, как бы стараясь запомнить на те долгие дни, которые отделяли их от новой встречи.
— Ты выглядишь очень уставшим, отец.
— Но ты зато выглядишь великолепно. Господи, как я рад видеть твое лицо! Как мама?
— Все в порядке.
— Послушай, — он взял ее за подбородок, — в чем дело?
Она не могла ему сказать, как ее поразило, что у него появилось много новых седых волос, да и самих волос стало много меньше, и потому она постаралась изобразить улыбку:
— Все в порядке. Я только хотела бы, чтобы ты оказался дома.
— Мы живем, чтобы приобретать, — ответил он, став серьезным, — и, приобретая, что-то приносим в жертву. Верно? Этого выбора в жизни нам не избежать.
— Я знаю.
— Как твои братья?
— Мы еще поговорим об этом.
— Какие-нибудь трудности?
Она пожала плечами:
— Сейчас меня волнуют твои дела. Здесь к тебе хорошо относятся?
Он глянул в сторону.
— Что-нибудь не так?
— Один парень напал на меня с ножом. — Он поднял свой рукав. Рука была забинтована от кисти до локтя.
— Что? Мы платим...
— Может быть, мы платим не тем, — спокойно сказал он. Потом вдруг испуганно оглянулся. Она никогда не видела у него в глазах такого страха, и ее сердце сжалось.
— Я разберусь с этим, папа, — пообещала она. — Мы позаботимся об этом.
Она взяла его руку.
— Больно?
— Нет. Да! А впрочем, не знаю, — его лицо смягчилось, и он как-то странно улыбнулся. — Со мной не все в порядке. Я хотел бы быть дома. Сейчас.
— Дома? Что ты имеешь в виду? Что случилось?
Он посмотрел на стальную дверь и покачал головой. Ни одна взятка охране не могла гарантировать того, что их не подслушают. Часто жены и дочери были курьерами, и она подозревала, что охране тюрьмы было отдано распоряжение брать взятки, чтобы отец начал говорить свободнее. Она заставила его сесть так, чтобы он мог говорить ей на ухо, и прошептала:
— Почему ты хочешь оказаться дома сейчас же?
От него доносился сладковатый запах, который она помнила с детства и который сохранился, несмотря на тюремную одежду и тюремное мыло. Но почему он не брился? Он всегда был таким же аккуратным, как она. Он улыбнулся.
— Как только со мной станет лучше, я попаду домой.
— Лучше? Ты не говорил мне, что болен.
— Я, я... Как только я... стану лучше...
— Ты имеешь в виду свою руку?
— Нет, нет. Мой...
— Отец. Что станет лучше? О чем ты говоришь?
— Я, я, ты знаешь! Когда доктор сказал, я, я, я... Я могу отправиться домой из больницы.
Хелен вздрогнула:
— Какая больница? Что ты имеешь в виду?
— Ты знаешь, какая больница. Это... Я... — Его глаза обвели комнату и остановились на решетке окна. Внезапно он со страхом огляделся. Затем обошел стол и спросил ее: — Почему ты плачешь, моя радость?
* * *
Покинув комнату, она крикнула капитану охраны:
— Что с ним случилось?
— Я не знаю, мисс. Действительно не знаю.
— Он был у врача?
— Пару раз. Врач сказал, что с ним все в порядке. Мы проверяли его совсем недавно. У дона Эдди здесь нет никаких проблем.
— А что это за история с ножом?
— Мы позаботились об этом парне. Он просто псих.
— Этот случай испугал его. Он как будто совсем другой человек. Я хочу поговорить с доктором.
— Я не знаю, здесь ли он сегодня.
— Найдите его, черт подери!
Когда капитан вернулся и сообщил, что доктор может поговорить с ней, Хелен сказала:
— Я не знаю что, но что-то не так. Он чего-то боится и, похоже, даже не понимает, где находится.
— Как дряхлый старик?
— Я не говорила этого! Ему только шестьдесят лет.
Она расстегнула сумку и положила ворох стодолларовых бумажек на стол капитана.
— Послушайте, вы присмотрите за ним, пока ему не станет лучше. Если он будет таким, он не сможет защитить себя.
— Я буду приглядывать за ним так внимательно, как могу. Может быть, к нему приставить охранников?
— Вы приставите их к нему завтра же. Столько, сколько необходимо. Но если что-нибудь с ним случится... Вы умрете.
— Эй, послушайте, леди...
— Вы хотите испытать судьбу?
Она шагнула к капитану, кровь прилила к ее лицу.
— Сдержите свое слово. Кто бы ни тронул моего отца, умрет! Я не хочу, чтобы до него даже дотрагивались! Теперь, пожалуйста, проводите меня к доктору.
Доктору она не платила, и он отнесся к ее появлению равнодушно.
— Что с ним происходит? — повторил он. — Я думаю, атеросклероз. Артерии твердеют.
— Но ему даже нет шестидесяти.
— Это называется болезнью Альцгеймера. Она настигает и молодых. Я о ней знаю немного, но твердо помню, что она не излечивается.
— Но он всегда был здоров. Он не курил. Он почти не пил, да и то только вино.
Доктор взглянул на свои часы. Он был очень молод, но ему удавалось выглядеть очень серьезным и занятым.
— Если вы постараетесь, вы наверняка сможете вспомнить странности в его поведении.
И она вспомнила. Небольшие провалы у него в памяти, не замеченные в сутолоке обычных дней. Однажды он заблудился на Манхэттене, другой раз не сумел узнать своего охранника.
— Вы могли бы его полечить?
— У нас не больничный покой. И к тому же подобные заболевания легко симулировать.
— Это не симуляция.
— Я здесь не судья, мисс.
Ему явно доставляло удовольствие ее отчаяние. Она собрала все свои силы, чтобы говорить с ним спокойно.
— Вы — доктор. И при этих обстоятельствах — единственный доктор моего отца. Моя семья имеет значительное влияние. Что наша семья может сделать для вас в обмен на хорошую заботу о моем отце?
Молодой человек рассмеялся:
— Вы можете перевести меня в штат нормальной больницы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53