Я не намереваюсь объяснять, как попал в тюрьму ваш отец, просто надеюсь, что его ошибка может помочь мне и вам найти взаимопонимание.
— Что вы хотите, чтобы я поняла?
— Вы согласны, что вся система сейчас рушится?
— Вы это говорили убедительно.
— Но рынок все еще продолжает расти. Аппетиты людей с улицы к рынку незаконных услуг очень велики. Эти услуги в настоящее время оцениваются в сто миллиардов долларов в год.
Она пристально посмотрела на него, и ее необычная красота потянула его к себе, как в водоворот. Таггарт почувствовал, что теряет разум, глядя в ее глаза, и отвернулся.
— Это очень большая цифра, — сказала Хелен.
— Хорошо, поладим на восьмидесяти? Восемьдесят миллиардов долларов в год — это национальный доход Австрии. Или ежегодный доход «Дженерал моторс».
— Что вы имеете в виду, говоря «поладим»?
— Я возьму дело в свои руки.
— Возьмете в руки что?
— Организованную преступность. Все ее виды — все! Я заполню вакуум, оставшийся после Комиссии.
— Чем?
— Тем, что туда войдете вы.
— Я?
— Риззоло будут контролировать улицы Нью-Йорка, Лонг-Айленда, Вестчестера, Джерси. Все, что контролировало пять семейств, будет вашим. Я буду охранять и снабжать вас.
— О чем вы говорите?
— На улицах Нью-Йорка вы будете заниматься рэкетом, публичными домами, профсоюзами. Я буду убирать ваших конкурентов и обеспечу вам финансирование и защиту.
— Это мечты.
— Так ли?
Хелен встала и принялась расхаживать от одной стены к другой.
— Вы думаете, что сможете осуществить все это?
— Не без вашей помощи, — сказал Таггарт.
Он сел в кресло, давая ей подумать. Хелен шагнула за кресло, массируя руки и скрывая то, что достает кусок стекла, который незаметно спрятала в широком рукаве, когда разбила стакан. Она схватила его одной рукой за горло и приставила острый край стекла к его глазу.
Таггарт замер. Стекло поблескивало в сантиметре от зрачка.
— Кто вы? — отрывисто спросила она.
— Вы не сможете выбраться отсюда.
— Вы сами выведете меня через дверь. Кто вы?
— Вы не поняли из нашего разговора?
— Разговора? Вы собираетесь выпустить меня отсюда?
— Почему бы и нет? Вы ничего не скажете полицейским.
— Вы — сумасшедший. Все, что вы задумали, — сумасшествие. Вы даже не сможете войти в это дело. В Нью-Йорке — война. Комиссия на одной стороне, рэкет — на другой. И вы думаете, что есть место в середине? Не двигайтесь!
Он попытался протянуть руку.
— Я уже сделал это. Продажа наркотиков и денежные кредиты. А сегодня — похищение.
— Вы не можете...
— Мисс Риззоло, вы — глава наиболее закрытой, лучше всех организованной семьи в Нью-Йорке. Несколько часов назад вы были в своих владениях, а проснулись связанная в Ирландии.
— Кто ваши люди?
— Я нанял опытных людей из ИРА для выполнения этой работы. Другие люди перевезли вас сюда. Как только вы согласитесь, вы немедленно отправитесь назад. И не говорите мне, что в середине нет места.
— Я не верю вам, говорите правду!
Она надрезала кожу у края глаза. Кровь потекла на маску.
— Мой подрядчик думал, что у вас есть связь с британскими политиками.
— Правду! — Она сделала надрез глубже. Крис дернулся от боли. Она направила острие в зрачок глаза.
— Регги!
Регги, который наблюдал все это через стекло, вошел в комнату; его «ремингтон П-51» был нацелен в Хелен.
— Регги является лучшим охранником в мире. Он убьет вас за секунду до того, как вы попытаетесь причинить мне вред.
Выпавшее из рук Хелен стекло разлетелось на части. Регги вышел из комнаты и закрыл дверь. Таггарт встал.
В ее глазах не было страха. Крис подошел к ней и рукавом ее платья вытер кровь на лице.
— Я не хочу причинять вам вреда, и по этой причине вашим похитителям был отдан приказ не связывать вас. Работа, которую я хочу предложить вам, требует уважения.
— Могу я узнать, во сколько вам обошлась американка из итальянской семьи?
— В пятьдесят винтовок «М-1» и амуницию, достаточную, чтобы стереть с лица земли подразделение британской армии.
— Хорошая сделка.
— Я тоже так думаю. Вот что я хочу сказать вам. Сицилийцы — это не единственный источник убийц и наркотиков. Хелен, есть множество городов в Европе и Азии, чьих названий мы даже не знаем, где миллионы людей каждый день играют в лотерею и призом является билет в Америку. Весь «третий мир» — это источник голодных людей, которые дерутся, убивают, трахаются, перевозят наркотики. Они сделают что угодно ради еды и надежды на богатство. Вы понимаете это? Я могу импортировать нужных людей.
Таггарт наконец выпустил ее рукав, но она не отстранилась. Он продолжал:
— Если Конфорти, или Цирилло, или даже Комиссия будут нам сильно мешать, я могу нанять подрядчика, который их перестреляет, взорвет или тихо всадит в них нож. Когда мои люди сделают свое дело, они отправятся назад, имея все, что хотят — деньги, оружие...
— Тогда для чего нужна я?
— Улицы. Я не собираюсь нанимать палестинских бомбометателей или южноафриканских повстанцев, чтобы они заполнили улицы. Придут ваши люди. Они возьмут улицы. Я атакую лидеров других семейств. Вы никогда не будете волноваться о конкурентах. Ваши солдаты смогут сосредоточиться на бизнесе вместо обороны.
Внезапно он улыбнулся, потому что наконец удалось высказать то, что он хотел.
— Я должна подумать об этом...
— Вы напрасно тратите мое и свое время. Вы уже знаете ответ.
— Не торопите меня!
Она подошла к окну. Небо было в барашках, по нему проплывали белые облака, чуть окрашенные розовым в лучах заходящего солнца. Весь этот вид напоминал сентиментальную открытку. Ей вдруг невыносимо захотелось выйти на воздух.
— Почему бы нам не прогуляться? — спросил Таггарт.
Хелен улыбнулась, когда он вручил ей лиловую ветровку как раз ее размера.
— Подумали обо всем?
Каменистая дорожка вилась по полям, высокая трава покачивалась под порывами бриза. Она повернула лицо к солнцу и ветру и ускорила шаг. Таггарт шел следом, стараясь понять, о чем она думает. Ближе к берегу виднелись скалы, за ними простирался Атлантический океан, в котором были едва заметны силуэты кораблей. Хелен несколько раз останавливалась, вбирая ощущения из окружающей природы с заметным удовольствием.
Таггарт задержал взгляд на ее лице. В профиль оно тоже казалось удивительно красивым.
Регги шел на дистанции, опираясь на трость, в которой было вмонтировано ружье, заряженное картечью.
— Он не думает, что я собираюсь броситься с утеса?
— Регги всегда думает о самом худшем. — Таггарт улыбнулся. — Он несколько обескуражен, поскольку пропустил, как вы взяли в руки стекло. Вас этому научили в казино вашего дяди?
— Вы знаете обо мне слишком много.
— Вы слышали мое предложение. Вы думали, я сделал его вслепую?
— Кто информирует вас?
— Я хочу, чтобы мои источники жили дольше.
Хелен пожала плечами:
— Это Регги планировал мое похищение?
— Нет. Как я вам говорил, я нанял подрядчика. Хелен Риззоло была доставлена к терминалу аэропорта Кеннеди.
— Если Регги — англичанин, почему он дает ИРА оружие и амуницию?
— Регги делает свои собственные дела — как это будете делать и вы. Но, насколько я знаю Регги, у этой ветви ИРА скоро будут проблемы. Решайтесь, Хелен.
— А как насчет Комиссии?
— Я о ней позабочусь. Вы можете больше не думать об этом.
— В это трудно поверить. Комиссия подчиняется министерству юстиции.
— Я могу с этим справиться.
— Позвольте мне кое-что объяснить, мистер. Если полиция Бруклина или Манхэттена придет за моими братьями, я могу уладить это дело. Но если полицейское управление Южного округа возьмется за это, это будет конец. Кто, как вы думаете, забрал моего отца?
— Посоветуйте вашим братьям не пользоваться телефоном в вашем автобусном гараже.
— Вы проникли и туда?
— Я также могу вас уверить, что Риззоло много ниже в их списке, чем Цирилло.
Дорожка обрывалась у большого валуна, и они направились к утесу, разрезавшему океанские волны.
— Мне нужны доказательства, — задумчиво сказала Хелен.
Таггарт решил, что настало время. Он положил на скалу свой пиджак, усадил ее на него и встал перед ней на одно колено. Затем стащил с головы и сжал в руке маску.
Хелен Риззоло с изумлением уставилась на него:
— Я знаю вас!
— Мое имя Крис Таггарт. Я — строитель небоскребов. Я владею «Таггарт констракшн» и «Таггарт риелти». Я — директор «Ассоциации за лучший Нью-Йорк». Когда вы вернетесь в Нью-Йорк, то сможете увидеть мою фотографию во всех газетах, а мой адрес — в телефонной книге.
— Я помню, — прошептала она.
— Может, вы видели меня по телевизору, — добавил Таггарт, сомневаясь, что она помнит их краткую встречу в «Албателли» десять лет назад. — Мне привелось стать членом Президентской комиссии по борьбе с организованной преступностью.
Лицо Хелен чуть побелело, на нем появилось недоверие.
— Кто вас туда назначил? Ваш брат? Ваше имя не Таггарт. Вы — Таглион. Вы изменили его, когда Тони Таглион стал обвинителем. Кого вы хотите одурачить? Ваш брат посадил моего отца в тюрьму.
— А теперь я вверяю всю свою жизнь в ваши руки, — сказал Таггарт. — И пока вы не скажете «да», я буду ждать этой милости.
— Нет, — громко произнесла она. — Ваш план может ждать моей милости. Но не вы. Вас я даже не могу тронуть. И кто вообще поверит в этот разговор?
— В него должны поверить только вы. Я освобожу вас от борьбы между семействами, которую сицилийцы ведут несколько веков своей истории, и вы сможете действовать так, как вы этого хотите.
— А что вы будете иметь от этого? — подозрительно спросила она. — Вы — богатый человек. Дела у вас идут хорошо.
— Я намереваюсь стать еще богаче.
Таггарт рассудил, что только богатство и власть могут быть убедительными мотивами для императрицы клана Риззоло. Если бы он был на ее месте, он определенно не поверил бы в месть.
— Я хочу быть много богаче. Вот ради чего вы должны присоединиться ко мне. И у меня будет много больше власти.
Она изучала его лицо. Что она пыталась увидеть? Таггарт терпеливо ждал. Хелен, конечно, менее интересуется его мотивами, чем возможностями, которые он предложил ее семье. А его семья была проблемой. Тони Таглион.
— Ваш брат участвует в этом?
— Господи, нет же! — Таггарт энергично покачал головой. — Если бы у моего, брата была запись этого разговора, он посадил бы меня на электрический стул.
Она поверила в это, но не поняла.
— Почему он ненавидит вас?
— Он не ненавидит меня. Он любит меня, но он — человек закона и порядка. Таких обычно называют «моралист».
— Но ведь вы — его брат.
— Тони считает, что жизнь подобна двум туннелям. Правильный и неправильный. Если вы находитесь в одном, вы не можете попасть в другой.
— Я не понимаю этого. Он — ваш брат!
— Это — его дорога, — просто сказал Таггарт. — Наша семья наполовину занимается строительством, а наполовину работает в полиции. В Тони победила полицейская половина.
Она знала, что никогда не сможет этого понять.
— Тогда кто же работает на вас в Комиссии?
— У меня много контактов на разных уровнях.
Это все, что я могу вам сказать. Ну как, мы заключаем сделку?
— Я всегда ожидаю взаимного доверия от партнеров.
— Вы будете подрядчиками. У меня нет партнеров.
— Я не интересуюсь ролью подрядчика, — холодно сказала Хелен.
— Я не делаю бизнес таким образом. Я выбрал вас из Цирилло, Боно, Конфорти, Империалов. Семья Риззоло выживет после ударов Комиссии и будет преуспевать. Но на моих условиях.
— А что, если я откажусь?
— Тогда этого не будет.
— Вы просите слишком много.
— Черт побери, я предлагаю вам целый Нью-Йорк!
— Но вы хотите, чтобы моя семья была под вашим контролем.
— Нет. Я сказал вам, что от вас требуется. Именно вы будете управлять своей семьей.
— А вы будете давать мне распоряжения. Мне это не нравится.
Она с гневом отвернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53