У кафе было еще одно помещение, в котором постоянные посетители играли за круглым столом в карты. В шесть часов вечера этот зал был набит. Похоже, ни один сицилиец после работы не пропускал это кафе по дороге домой. Среди них был и новый босс семейства Цирилло в Бруклине.
Томми, руководитель лучшей из его групп, стоял рядом. Он был весьма доволен — когда старший из братьев Цирилло, руководивший всеми делами, попал в тюрьму, мантия лидера бруклинской группы с плеч Мики, которому теперь пришлось стать во главе всего дела, упала на могучие плечи его непосредственного босса. Тому было шестьдесят, и его голова уже поседела.
Недавно босс расширил свои владения на территории Бруклина, которая раньше была под контролем семейства Риззоло. Когда Эдди попытался отбить потерянное, новый босс парировал этот удар мастерски и уложил всю охрану Эдди.
Сам Эдди должен был лечь там же, но ему повезло, и он оставил на улице только свои пальцы. Эдди никуда не уйдет от своей судьбы, да и все семейство Риззоло скоро будет стерто с лица земли. И теперь новый босс Бруклина может поспорить с Мики за право распоряжаться в семье Цирилло, особенно после того, как старый дон Ричард умрет.
Зазвонил телефон в коридоре между двумя комнатами. Слуга взял трубку и позвал Томми. Томми внимательно выслушал и, вернувшись за стол, тихо сказал:
— Кто-то поджег один из автобусов компании Риззоло.
— Позвоните вашему другу у Риззоло, скажите, что это не мы. Они могут принять это за нашу инициативу. Скажите, что мы сожалеем. И выдели еще двух человек для охраны.
Томми послал своих людей на улицу, затем взялся за телефон. Как только его «друг» ответил и выразил свое сомнение в утверждении Томми, дверь кафе открылась и трое беловолосых парней в синих костюмах вошли в комнату.
— Сюда идут эти чертовы фэбээровцы. Я перезвоню.
Вошедшие подошли к стойке, поставили «дипломаты» на пол и заказали пиво.
— С собой? — с надеждой спросил официант.
— Здесь. У вас есть туалет?
— Средняя дверь.
Один из них прошел между карточными столами, исчез в двери и вернулся через несколько минут. Он и его компаньоны медленно тянули пиво, глядя, как черный седан с государственным гербом на двери медленно подъезжал к кафе, закрывая стекла. Как только машина остановилась, все трое открыли свои «дипломаты» и извлекли автоматические пистолеты. Двое шагнули в комнату с карточными столами и застрелили босса. Охранники попытались выхватить оружие, но и они были сражены очередями. Третий направил пистолет на Лучиа, который вжался в стену, подняв руки; с жизнью он уже простился.
— На пол!
Томми упал на линолеум. Он ждал пулю, но человек с пистолетом только смотрел на него, в то время как стены покрывались кровью новых жертв. Когда все было кончено, эти трое нырнули в автомобиль и выбросили из окошка на мостовую пистолет, под прицелом которого лежал Томми. Машина резко рванулась с места.
Когда-то итальянцы уступили этот район испанцам. Тогда Кникбокер-авеню стала индустриальным районом, и здесь появилась железная дорога. Совсем недалеко от места, где произошла расправа, водитель повернул к безлюдному двору железнодорожного депо, проехал мимо нескольких пустых машин и остановился позади склада. Люди в синих костюмах вышли из автомобиля и забрались в пустой контейнер для морских перевозок, стоящий в трейлере. Трейлер сразу тронулся с места и направился к побережью, где кран поднимет контейнер на шведский корабль, уходящий завтра с вечерним отливом.
Томми не был слишком удивлен, когда ему снова позвонил его «друг» из семейства Риззоло. Он взялся за трубку, ожидая угроз. Но голос «друга» звучал озадаченно:
— Я не знаю, что происходит. Но у меня есть послание для вас.
— Что?
— Во-первых, Эдди Риззоло говорит, что это не его работа.
— Вот как? А во-вторых?
— Один парень хочет поговорить с тобой за обедом. В десять часов. Ресторан «Спорт».
— Никогда не слышал о таком, — сказал Лучиа с подозрением.
— Это на Пятьдесят первой стрит, между Восьмой и Девятой авеню.
Внутри ресторан был залит светом. Здоровенный парень за стойкой, который был владельцем и выглядел, как бывший игрок в футбол, сказал:
— Да, сеньор, ваш друг уже ждет.
Красивая блондинка провела их мимо столиков. В дальнем углу, между двумя кирпичными стенами, сидел со стаканом вина в руке сам Эдди Риззоло.
Томми Лучиа не выразил на своем лице никаких чувств. Эдди показал на соседний стул.
— Вы благополучно добрались? — Эдди хотел протянуть руку, но, вспомнив про пальцы, улыбнулся и вместо этого спросил: — Хотите что-нибудь выпить? У меня есть бутыль вина. Вы не возражаете против французского?
Блондинка принесла стакан, налила вино и спросила Лучиа:
— Что нужно принести к вину?
— Могу я распорядиться? — спросил Эдди, обращаясь к Лучиа. — Мы уже беседовали на эту тему.
Лучиа взглянул на третий стул около Эдди и внезапно решил, что у него нет времени на отвлеченные беседы.
— Давайте.
— Вы не хотите «пате» и «ремулард»?
Эти названия удивили Лучиа, но он вспомнил, что Эдди был владельцем ресторана.
— Хорошо звучит?
— Конечно. — Ему захотелось схватить Эдди за лацканы. — Что, черт побери, мы здесь делаем?
— А что вы скажете о гребешках? — спросил Эдди. С нарастающим раздражением Лучиа слушал, как тот диктует заказ официантке, и вдруг почувствовал, что его руки трясутся. Всего несколько часов назад он был под дулом пистолета. И тогда убили его босса.
— Что закажете вы?
— У вас есть бифштекс?
— "О пувре"?
— О черт! — взорвался Лучиа. — Жареная картошка нам обоим.
Он посмотрел на соседние столы.
— И красное вино, когда будет готов бифштекс.
Официантка удалилась. От соседнего столика отделяла достаточная дистанция. Эдди улыбнулся, приглашая собеседника задавать вопросы. Но Лучиа молчал. Он ни при каких обстоятельствах не позволит сделать из себя идиота.
— Классная девочка.
— Ее папа — владелец этого заведения.
— Она неплохо смотрится.
— Это верно.
Эдди отпил вина и отломил кусочек хлеба. Он демонстрировал спокойствие. Похоже, он собирается просидеть здесь всю ночь. Лучиа не мог больше терпеть:
— Так в чем у вас проблемы?
— С нами все в порядке. Моя сестра дома в безопасности, ей не причинили никакого вреда. Моя рука больше не болит. А что с вами?
— Лучше, чем днем, — Лучиа выдавил улыбку и спросил: — А как себя чувствует дон Эдди?
— Моя сестра говорит, что прекрасно. Она видит его регулярно.
— Вы говорили, что с ней все в порядке. Кто ее похитил?
Эдди выглядел озадаченным.
— Это чисто семейное дело. Это, конечно, хорошо, что они с ней ничего не сделали. — Он покачал головой. — Интересно, наш дед представлял, что будет с нами, когда ввязался во все это дело?
— Это странный мир, — согласился Лучиа.
Он, Лучиа, со смертью босса поднялся очень высоко в иерархии. Но Эдди Риззоло не смог бы так организовать это и так осуществить. У него было умственное развитие уличных торговцев наркотиками. Кто-то стоял за его спиной.
Владелец ресторана пересек помещение и кивнул Эдди. Затем он отправился назад, и Лучиа понял, что сейчас должно что-то произойти.
— Я надеюсь, вы не возражаете, если моя сестра присоединится к нашей беседе? — спросил Эдди.
Хелен стремительно вошла в ресторан, ее черные волосы развевались, глаза сверкали. В руках, источающих аромат духов, было несколько пакетов. Богатая итальянская принцесса и создание ада.
— Как поживаете? — улыбнулся ей Лучиа.
Она холодно кивнула ему. «Она прямо излучает секс, — подумал Лучиа, — но никто не может подлететь к этому ароматному цветку».
Положив пакеты на пустой стул, Хелен поцеловала Эдди и села рядом. Лучиа улыбнулся еще раз. Она и была ответом! Посредник между Эдди и папочкой. Старый дон Эдди управлял из тюрьмы. Его дочь докладывала ему обо всем.
— Я бы сейчас с удовольствием попробовала красного вина, Эдди, если ты не возражаешь.
— Нет проблем, — Эдди подозвал официантку и попросил список вин. — А что ты еще хочешь, моя сладкая? Что-нибудь поесть?
Хелен ухватилась за руку брата, как ребенок:
— А у них есть пицца?
— Если у них нет, я пошлю за ней в свой ресторан.
Томми полагал, что, покончив с заказом, Эдди вернется к делам, но, к его разочарованию, Хелен начала беседовать с братом.
— Мы слышали, дон Ричард в добром здравии? — напомнил он о себе.
— Дон Ричард еще удивит нас всех.
— Это замечательный человек, — бросил Эдди пробный шар.
— Человек не стар, если у него хорошее здоровье, — не стала распространяться о нем Хелен.
«Чертовы Риззоло!» — подумал Томми.
— Здоровье — это все, — согласился Эдди.
— И свобода, — сказал Лучиа, не упустив возможности напомнить Эдди, что его отец сидит в тюрьме.
Тень набежала на широкое лицо Эдди. Но Хелен тронула его за плечо, и он взял себя в руки. Лучиа улыбнулся. Эдди внимательно смотрел на них. Лучиа подумал, что если прежде подружки наркоторговцев только помогали дурачить полицейских, храня наркотики у себя, то сейчас, похоже, они приступают к продаже наркотиков сами. И похоже, Хелен берет верх в семействе, а Эдди это позволяет. Интересно, передает ли она лишь приказы от отца или имеет голос в обсуждении общих дел? Томми сказал:
— В последнее время происходит много такого, чего я не понимаю.
— Подумай вот о чем, — сказал Эдди, отламывая еще один кусок хлеба. — Если бы я хотел тебя убить, я бы имел две возможности. На Атлантик-авеню, где ты завтракал, и на Вудхавен-бульвар, где у тебя был ленч.
— И на Кникбокер-авеню.
— Я уже говорил, что это не я.
— Но все находят, что меня убить не так просто.
— Три раза, если считать, что я мог убить тебя на тротуаре перед этим кафе. Четыре, если я срежу тебе голову вот этим ножом.
— Таким образом, вы меня помиловали. Почему?
— Нам нужно поговорить.
Лицо Лучиа стало каменным. Он не собирался заключать сделки с Риззоло за спиной у Цирилло. Плохо уже то, что он сидит с ними на виду у всех.
— Вы говорите не с тем. Дон Ричард...
Эдди оборвал его, перейдя на сицилийский диалект итальянского, который имеет большое количество оттенков:
— Почему бы нам не поговорить о доне Ричарде позднее?.. Забавно. Твой босс убит, и теперь ты поднимешься на его место. И будешь управлять владениями Цирилло в Бруклине. Это так?
— Это зависит от Мики, — ответил Лучиа по-английски.
Сицилийский у Хелен был таким же прекрасным, как у Эдди:
— Мики занят продажей наркотиков в городе. Он не может посвятить себя рэкету.
Лучиа не мог удержаться и кивнул. Рэкет был существенной частью дохода Цирилло, на этом они и поднялись, но основной статьей доходов сейчас были именно наркотики.
Владелец ресторана принес заказанное вино. Это было бордо тысяча девятьсот семьдесят первого года. Густое, как масло. Эдди подождал, пока официантка наконец принесла его сестре пиццу. Затем слегка ударил своим стаканом по стакану Лучиа.
— За будущее.
— Какое будущее? — холодно спросил Лучиа, думая, не оборвать ли разговор.
— Наше будущее. Мы заняты одним и тем же бизнесом. И потому было бы глупо соревноваться там, где мы можем действовать вместе. У нас те же проблемы с черными и испанцами, которые вторгаются в наши дела. У нас те же проблемы по «отмывке» денег.
— У России и Китая одни и те же проблемы. Но я не вижу, какое у них может быть общее будущее.
— И отсюда вывод, что нам нужно продолжать войну? — спросила Хелен.
— Какую войну?
Эдди поднял свою руку, лишенную двух пальцев.
— Мы не получим ничего, кроме вреда, если будем продолжать стрелять друг в друга.
— И что вы хотите?
— Тебя.
— Меня? Вы хотите, чтобы я работал на вас?
— Мы ищем подходящих людей, Томми.
— Я благодарю за комплимент, но что я получил бы, кроме того, что уже имею?
— Гораздо больше, чем дает Цирилло своим боссам, — ответил Эдди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53