– Он обвел руками окрестности. – Надеюсь, они пощадят деревья, но боюсь, что надежды мало.
Вместо них вырастут телеантенны. Но мы с Эрлом будем уже далеко.
– До свидания, доктор. Душа за вас болит.
Он протянул руку. Она была влажна, но очень твердая.
– Благодарю за сочувствие и понимание, м-р Марлоу. Сожалею, что не могу помочь в поисках м-ра Слайда.
– Уэйда, – сказал я.
– Извините, конечно, Уэйда. До свидания и удачи вам, сэр.
Я включил мотор и выехал обратно на дорогу. Я был огорчен, но не до такой степени, как хотелось бы д-ру Верингеру.
Миновав ворота, я немного проехал по шоссе и остановился за поворотом, откуда мою машину не было видно. Вылез и пошел обратно. Дойдя до места, откуда можно было наблюдать за воротами, я встал под эвкалиптом возле ограды из колючей проволоки и стал ждать.
Прошло пять минут или чуть больше. Потом, по дороге, шурша гравием, спустилась машина. Я ее не видел, только слышал. Я отступил подальше в кусты. Раздался скрип, потом стук тяжелого засова и звяканье цепи. Взревел мотор, и машина пустилась обратно вверх по дороге.
Когда все стихло, я вернулся к своему ?олдсу? и доехал до разворота.
Проезжая мимо владений д-ра Верингера, я увидел, что ворота заперты и перегорожены цепью. На сегодня прием гостей был окончен.
Глава 17
Я проехал двадцать с лишним миль до города и пообедал. За едой все это стало казаться глупостью. Так людей не ищут. Так можно познакомиться с интересными типами вроде Эрла и д-ра Верингера, но кого ищешь, не найдешь.
Зря расходуешь резину, бензин, слова и нервную энергию. Это даже хуже, чем поставить все деньги в рулетку на одну и ту же цифру. Эти три фамилии на ?В? давали мне столько же шансов откопать нужного человека, сколько обыграть в кости знаменитого шулера Ника Грека.
Ну, ладно, первый раз всегда бывает прокол, тупик, ниточка, которая вроде ведет, а потом рвется у тебя прямо под носом. Но зачем он сказал ?Слэйд? вместо ?Уэйд??
Неглупый же человек. Так легко имена знакомых не забывают. Или если уж забывают, то насовсем.
Конечно, так-то оно так... Но ведь знакомы они были недолго. За кофе я стал думать про докторов Вуканича и Варли. Стоит, не стоит? На них уйдет целый день. А потом я позвоню в особняк Уэйдов в Беспечной Долине, и мне скажут, что глава семьи вернулся в свою обитель и все обстоит блестяще.
С д-ром Вуканичем было проще. Он принимал в пяти-шести кварталах отсюда. Но клиника д-ра Варли была у черта на рогах, в холмах Альтадены ? длинная, жаркая, скучная поездка. Стоит, не стоит?
В конце концов, я решил, что стоит, по трем веским причинам. Во-первых, никогда нелишне разузнать кое-что про людей, которые предпочитают держаться в тени. Во-вторых, не мешало бы добавить сведений в папку, которую добыл для меня Питерс – просто в знак благодарности. В-третьих, мне нечего было делать.
Я заплатил по счету, оставил машину и пошел пешком по северной стороне улицы к Стоквелл-Билдингу. Это оказалось древнее здание с табачным ларьком у входа. Лифт с ручным управлением дергался и неохотно останавливался, где нужно. Коридор на шестом этаже был узкий, в двери вставлено матовое стекло.
По сравнению с домом, где моя контора, здесь было запущено и грязно. Дом был битком набит врачами, дантистами, незадачливыми проповедниками Христианской Науки, адвокатами из тех, что желаешь своему противнику. Врачи и дантисты явно еле перебивались. Не слишком умелые, не слишком чистоплотные, не слишком любезные, три доллара, деньги сестре, пожалуйста; усталые, разочарованные люди, которые знают свое место, понимают, какие у них пациенты и сколько из них можно выжать. ?Пожалуйста, не обращайтесь с просьбой о кредите. Доктор принимает, доктора нет?. ?Да, миссис Казински, коренной зуб у вас расшатался. Если желаете новую акриловую пломбу, ничем не хуже золота, могу поставить за 14 долларов. Новокаин желаете? Еще два доллара?. ?Доктор принимает, доктора нет?. ?С вас три доллара. Деньги сестре, пожалуйста?.
В таком здании всегда есть несколько ребят, которые зарабатывают настоящие деньги, но по виду этого не скажешь. Они вписались в этот убогий фон, он для них, как защитная окраска. Жулики-адвокаты, которые мухлюют с выкупом на поруки. Абортмахеры, выдающие себя за кого угодно. Торговцы наркотиками притворяются урологами, дерматологами, врачами любой специальности, где лечение требует частных визитов и регулярно применяется местное обезболивание.
У д-ра Лестера Вуканича была тесная, убого обставленная приемная, где ожидало человек десять, и всем им было явно не по себе. Выглядели они обычно. Никаких особых примет. Наркомана, который умеет себя держать у руках, не отличишь от бухгалтера-вегетарианца. Мне пришлось прождать три четверти часа. Пациенты входили в две двери. Опытный отоларинголог, если у него хватает места, может управляться с четырьмя страдальцами сразу.
Наконец вошел и я. Меня усадили в коричневое кожаное кресло. На столе, покрытом полотенцем, лежали инструменты. У стены булькал стерилизатор.
Быстро вошел д-р Вуканич в белом халате и с круглым зеркальцем на лбу. Сел рядом со мной на табуретку.
– Насморки, гайморит? Острые боли? – он взглянул на папку, которую подала ему сестра.
Я сказал, что боли ужасные. В глазах темно. Особенно по утрам. Он понимающе кивнул.
– Типичная картина, – промолвил он и надел стеклянный наконечник на штуку, похожую на авторучку. Штуку он запихал мне в глотку.
– Закройте рот, но не прикусывайте, пожалуйста. – С этими словами он выключил свет. Окна в комнате не было. Где-то шелестел вентилятор.
Д-р Вуканич извлек свою стеклянную трубку и снова включил свет.
Внимательно посмотрел на меня.
– Все чисто, м-р Марлоу. Если у вас болит голова, с носоглоткой это не связано. Я бы даже сказал, что вас никогда в жизни не беспокоила эта область. Когда-то у вас, видимо, была операция перегородки.
– Да, доктор. Стукнули, когда играл в футбол. Он кивнул.
– Там остался крошечный осколок кости, который неплохо бы удалить. Но вряд ли он мешает вам дышать. Он откинулся назад и обхватил колено руками.
– Чем же я могу быть вам полезен? – осведомился он. Напоминал он белую мышь, больную туберкулезом.
– Я хотел посоветоваться насчет одного приятеля. Он в плохом состоянии.
По профессии писатель. Масса денег, но нервы никуда. Нуждается в помощи.
Пьет день и ночь. Его бы поддержать, но его врач отказывается.
– В каком смысле отказывается? – спросил д-р Вуканич.
– Этому парню всего-навсего нужен иногда укол, чтобы успокоить нервы.
Может быть, мы с вами договоримся? За деньгами он не постоит.
– Извините, м-р Марлоу. Такими вещами не занимаюсь. – Он встал. – И позвольте заметить, слишком уж грубо вы подходите к делу. Если ваш друг пожелает, я его приму. Но только если он нуждается в лечении по моей части.
С вас десять долларов, м-р Марлоу.
– Да ладно вам, док. Вы у нас в списке.
Доктор Вуканич прислонился к стене и закурил. Он никуда не спешил.
Выпустил дым и стал на него смотреть. Я подал ему визитную карточку, решив, что это будет интереснее. Он взглянул на нее.
– И что же это за список? – осведомился он.
– Список ребят в зарешеченных окошечках. Я-то думаю, что моего друга знаете. Его зовут Уэйд. Я-то думаю, что вы его где-то держите в чистенькой комнатке. Он исчез из дома.
– Вы осел, – сообщил мне д-р Вуканич. – Я не занимаюсь грошовыми делишками вроде излечения алкоголиков за четыре дня. Кстати, их так и не вылечишь. У меня нет никаких чистеньких комнат, и с вашим другом я не знаком – даже если он существует на свете. С вас десять долларов наличными. Или хотите, вызову полицию и пожалуюсь, что вы требовали у меня наркотиков?
– Вот здорово, – сказал я. – Давайте.
– Вон отсюда, шантажист дешевый. Я встал с кресла.
– Значит, я ошибся, доктор. Последний раз, когда этот парень удрал, он прятался у доктора с фамилией на букву ?В?. Все было шито-крыто. Клиента увезли поздно ночью и привезли обратно, когда он оклемался. Даже не подождали, когда он вошел в дом. А теперь он опять подорвал, и мы, конечно, стали рыться в досье, искать ниточку. Нашли трех врачей с фамилиями на ?В?.
– Интересно, – заметил он с бледной улыбкой. По-прежнему не спешил. – По какому же принципу вы их отбираете?
Я смотрел на него в упор. Правой рукой он осторожно поглаживал изнутри левое предплечье. На лице выступил легкий пот.
– Извините, доктор. Своих секретов не раскрываем.
– Простите, я сейчас. У меня тут другой пациент, который...
Оборвав фразу, он вышел. В дверях просунулась медсестра, окинула меня беглым взглядом и скрылась.
Затем бодрым шагом вошел д-р Вуканич. Он был спокоен и улыбался. Глаза у него блестели.
– Как? Вы еще здесь? – Он удивился или прикинулся удивленным. – Я полагал, наша беседа закончена.
– Я ухожу. Показалось, что вы просили меня подождать, Он хмыкнул.
– Знаете что, м-р Марлоу? В удивительное время мы живем. Всего за пятьсот долларов я могу сделать так, что вы окажетесь в больнице с переломанными костями. Смешно, правда?
– Обхохочешься, – согласился я. – В вену колетесь, док? Вон как вы повеселели. Я направился к двери.
– Hasta luego, amigo, – бойко напутствовал он меня. – Не забудьте мою десятку. Отдайте медсестре.
Не успел я выйти, как он подошел к внутреннему телефону и что-то сказал. В приемной по-прежнему томились те же десять человек – или в точности на них похожих. Сестра уже была тут как тут.
– Десять долларов, пожалуйста, м-р Марлоу. Мы берем сразу и наличными.
Я зашагал к двери, пробираясь между ног пациентов. Она сорвалась с места и обежала стол кругом. Я открыл дверь.
– А что бывает, если не платят? – полюбопытствовал я.
– Узнаете, что, – злобно отвечала она.
– Понятно. Вы здесь на работе. Я тоже. Там осталась моя визитка.
Загляните в нее, узнаете, что у меня за работа.
Я шагнул через порог. Пациенты смотрели на меня неодобрительно. Так у врача себя не ведут.
Глава 18
Доктор Эймос Варли оказался птицей совсем другого полета. Его дом был большой и старый, в большом старом саду, в тени больших старых дубов. Этакое массивное сооружение с пышной лепниной над верандой. Балюстрада опиралась на фигурные столбики, похожие на ножки старомодного рояля. На веранде в шезлонгах сидело несколько ветхих стариков, укрытых пледами.
В двойные двери вставлено цветное стекло. Вестибюль просторный и прохладный, на натертом паркете ни одного ковра. В Альтадене летом жарко.
Она прилепилась к горам, и ветер через нее перелетает поверху. Восемьдесят лет назад люди знали, как надо строить в здешнем климате.
Медсестра в хрустящем белом одеянии взяла у меня карточку, и вскоре до меня снизошел д-р Эймос Варли. Он оказался крупным и лысым. Улыбка у него была бодрая, на длинном белом халате ни пятнышка. Двигался он бесшумно на мягких каучуковых подошвах.
– Чем могу быть вам полезен, м-р Марлоу? – Такой голос, густой и приятный, смягчает боль и успокаивает мятущиеся души. Вот и доктор, не надо волноваться, все будет прекрасно. Он, видимо, умел обращаться с пациентами ? сверху сплошной мед, под медом бронированная плита.
– Доктор, я ищу человека по имени Уэйд, богатого алкоголика, который пропал из дома. Судя по прошлому опыту, он забился куда-то в тихое заведение, где с такими умеют обращаться. Моя единственная наводка – инициал врача, буква ?В?. Вы мой третий доктор В., и я уже теряю надежду.
Он снисходительно улыбнулся.
– Всего лишь третий? Но в Лос-Анджелесе и окрестностях, наверное, не меньше ста врачей с фамилией на букву ?В?.
– Это точно, но не у всех есть контакты с зарешеченными окошечками. У вас, как я заметил, несколько окон сбоку зарешечены.
– Старики, – сказал д-р Варли грустно, и грусть его была полновесна и внушительна. – Одинокие старики, подавленные, несчастные старики, м-р Марлоу.
Иногда... – он сделал выразительный жест рукой – выбросил ее наружу, задержал в воздухе, затем изящно уронил, – так трепеща падает на землю сухой лист.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Вместо них вырастут телеантенны. Но мы с Эрлом будем уже далеко.
– До свидания, доктор. Душа за вас болит.
Он протянул руку. Она была влажна, но очень твердая.
– Благодарю за сочувствие и понимание, м-р Марлоу. Сожалею, что не могу помочь в поисках м-ра Слайда.
– Уэйда, – сказал я.
– Извините, конечно, Уэйда. До свидания и удачи вам, сэр.
Я включил мотор и выехал обратно на дорогу. Я был огорчен, но не до такой степени, как хотелось бы д-ру Верингеру.
Миновав ворота, я немного проехал по шоссе и остановился за поворотом, откуда мою машину не было видно. Вылез и пошел обратно. Дойдя до места, откуда можно было наблюдать за воротами, я встал под эвкалиптом возле ограды из колючей проволоки и стал ждать.
Прошло пять минут или чуть больше. Потом, по дороге, шурша гравием, спустилась машина. Я ее не видел, только слышал. Я отступил подальше в кусты. Раздался скрип, потом стук тяжелого засова и звяканье цепи. Взревел мотор, и машина пустилась обратно вверх по дороге.
Когда все стихло, я вернулся к своему ?олдсу? и доехал до разворота.
Проезжая мимо владений д-ра Верингера, я увидел, что ворота заперты и перегорожены цепью. На сегодня прием гостей был окончен.
Глава 17
Я проехал двадцать с лишним миль до города и пообедал. За едой все это стало казаться глупостью. Так людей не ищут. Так можно познакомиться с интересными типами вроде Эрла и д-ра Верингера, но кого ищешь, не найдешь.
Зря расходуешь резину, бензин, слова и нервную энергию. Это даже хуже, чем поставить все деньги в рулетку на одну и ту же цифру. Эти три фамилии на ?В? давали мне столько же шансов откопать нужного человека, сколько обыграть в кости знаменитого шулера Ника Грека.
Ну, ладно, первый раз всегда бывает прокол, тупик, ниточка, которая вроде ведет, а потом рвется у тебя прямо под носом. Но зачем он сказал ?Слэйд? вместо ?Уэйд??
Неглупый же человек. Так легко имена знакомых не забывают. Или если уж забывают, то насовсем.
Конечно, так-то оно так... Но ведь знакомы они были недолго. За кофе я стал думать про докторов Вуканича и Варли. Стоит, не стоит? На них уйдет целый день. А потом я позвоню в особняк Уэйдов в Беспечной Долине, и мне скажут, что глава семьи вернулся в свою обитель и все обстоит блестяще.
С д-ром Вуканичем было проще. Он принимал в пяти-шести кварталах отсюда. Но клиника д-ра Варли была у черта на рогах, в холмах Альтадены ? длинная, жаркая, скучная поездка. Стоит, не стоит?
В конце концов, я решил, что стоит, по трем веским причинам. Во-первых, никогда нелишне разузнать кое-что про людей, которые предпочитают держаться в тени. Во-вторых, не мешало бы добавить сведений в папку, которую добыл для меня Питерс – просто в знак благодарности. В-третьих, мне нечего было делать.
Я заплатил по счету, оставил машину и пошел пешком по северной стороне улицы к Стоквелл-Билдингу. Это оказалось древнее здание с табачным ларьком у входа. Лифт с ручным управлением дергался и неохотно останавливался, где нужно. Коридор на шестом этаже был узкий, в двери вставлено матовое стекло.
По сравнению с домом, где моя контора, здесь было запущено и грязно. Дом был битком набит врачами, дантистами, незадачливыми проповедниками Христианской Науки, адвокатами из тех, что желаешь своему противнику. Врачи и дантисты явно еле перебивались. Не слишком умелые, не слишком чистоплотные, не слишком любезные, три доллара, деньги сестре, пожалуйста; усталые, разочарованные люди, которые знают свое место, понимают, какие у них пациенты и сколько из них можно выжать. ?Пожалуйста, не обращайтесь с просьбой о кредите. Доктор принимает, доктора нет?. ?Да, миссис Казински, коренной зуб у вас расшатался. Если желаете новую акриловую пломбу, ничем не хуже золота, могу поставить за 14 долларов. Новокаин желаете? Еще два доллара?. ?Доктор принимает, доктора нет?. ?С вас три доллара. Деньги сестре, пожалуйста?.
В таком здании всегда есть несколько ребят, которые зарабатывают настоящие деньги, но по виду этого не скажешь. Они вписались в этот убогий фон, он для них, как защитная окраска. Жулики-адвокаты, которые мухлюют с выкупом на поруки. Абортмахеры, выдающие себя за кого угодно. Торговцы наркотиками притворяются урологами, дерматологами, врачами любой специальности, где лечение требует частных визитов и регулярно применяется местное обезболивание.
У д-ра Лестера Вуканича была тесная, убого обставленная приемная, где ожидало человек десять, и всем им было явно не по себе. Выглядели они обычно. Никаких особых примет. Наркомана, который умеет себя держать у руках, не отличишь от бухгалтера-вегетарианца. Мне пришлось прождать три четверти часа. Пациенты входили в две двери. Опытный отоларинголог, если у него хватает места, может управляться с четырьмя страдальцами сразу.
Наконец вошел и я. Меня усадили в коричневое кожаное кресло. На столе, покрытом полотенцем, лежали инструменты. У стены булькал стерилизатор.
Быстро вошел д-р Вуканич в белом халате и с круглым зеркальцем на лбу. Сел рядом со мной на табуретку.
– Насморки, гайморит? Острые боли? – он взглянул на папку, которую подала ему сестра.
Я сказал, что боли ужасные. В глазах темно. Особенно по утрам. Он понимающе кивнул.
– Типичная картина, – промолвил он и надел стеклянный наконечник на штуку, похожую на авторучку. Штуку он запихал мне в глотку.
– Закройте рот, но не прикусывайте, пожалуйста. – С этими словами он выключил свет. Окна в комнате не было. Где-то шелестел вентилятор.
Д-р Вуканич извлек свою стеклянную трубку и снова включил свет.
Внимательно посмотрел на меня.
– Все чисто, м-р Марлоу. Если у вас болит голова, с носоглоткой это не связано. Я бы даже сказал, что вас никогда в жизни не беспокоила эта область. Когда-то у вас, видимо, была операция перегородки.
– Да, доктор. Стукнули, когда играл в футбол. Он кивнул.
– Там остался крошечный осколок кости, который неплохо бы удалить. Но вряд ли он мешает вам дышать. Он откинулся назад и обхватил колено руками.
– Чем же я могу быть вам полезен? – осведомился он. Напоминал он белую мышь, больную туберкулезом.
– Я хотел посоветоваться насчет одного приятеля. Он в плохом состоянии.
По профессии писатель. Масса денег, но нервы никуда. Нуждается в помощи.
Пьет день и ночь. Его бы поддержать, но его врач отказывается.
– В каком смысле отказывается? – спросил д-р Вуканич.
– Этому парню всего-навсего нужен иногда укол, чтобы успокоить нервы.
Может быть, мы с вами договоримся? За деньгами он не постоит.
– Извините, м-р Марлоу. Такими вещами не занимаюсь. – Он встал. – И позвольте заметить, слишком уж грубо вы подходите к делу. Если ваш друг пожелает, я его приму. Но только если он нуждается в лечении по моей части.
С вас десять долларов, м-р Марлоу.
– Да ладно вам, док. Вы у нас в списке.
Доктор Вуканич прислонился к стене и закурил. Он никуда не спешил.
Выпустил дым и стал на него смотреть. Я подал ему визитную карточку, решив, что это будет интереснее. Он взглянул на нее.
– И что же это за список? – осведомился он.
– Список ребят в зарешеченных окошечках. Я-то думаю, что моего друга знаете. Его зовут Уэйд. Я-то думаю, что вы его где-то держите в чистенькой комнатке. Он исчез из дома.
– Вы осел, – сообщил мне д-р Вуканич. – Я не занимаюсь грошовыми делишками вроде излечения алкоголиков за четыре дня. Кстати, их так и не вылечишь. У меня нет никаких чистеньких комнат, и с вашим другом я не знаком – даже если он существует на свете. С вас десять долларов наличными. Или хотите, вызову полицию и пожалуюсь, что вы требовали у меня наркотиков?
– Вот здорово, – сказал я. – Давайте.
– Вон отсюда, шантажист дешевый. Я встал с кресла.
– Значит, я ошибся, доктор. Последний раз, когда этот парень удрал, он прятался у доктора с фамилией на букву ?В?. Все было шито-крыто. Клиента увезли поздно ночью и привезли обратно, когда он оклемался. Даже не подождали, когда он вошел в дом. А теперь он опять подорвал, и мы, конечно, стали рыться в досье, искать ниточку. Нашли трех врачей с фамилиями на ?В?.
– Интересно, – заметил он с бледной улыбкой. По-прежнему не спешил. – По какому же принципу вы их отбираете?
Я смотрел на него в упор. Правой рукой он осторожно поглаживал изнутри левое предплечье. На лице выступил легкий пот.
– Извините, доктор. Своих секретов не раскрываем.
– Простите, я сейчас. У меня тут другой пациент, который...
Оборвав фразу, он вышел. В дверях просунулась медсестра, окинула меня беглым взглядом и скрылась.
Затем бодрым шагом вошел д-р Вуканич. Он был спокоен и улыбался. Глаза у него блестели.
– Как? Вы еще здесь? – Он удивился или прикинулся удивленным. – Я полагал, наша беседа закончена.
– Я ухожу. Показалось, что вы просили меня подождать, Он хмыкнул.
– Знаете что, м-р Марлоу? В удивительное время мы живем. Всего за пятьсот долларов я могу сделать так, что вы окажетесь в больнице с переломанными костями. Смешно, правда?
– Обхохочешься, – согласился я. – В вену колетесь, док? Вон как вы повеселели. Я направился к двери.
– Hasta luego, amigo, – бойко напутствовал он меня. – Не забудьте мою десятку. Отдайте медсестре.
Не успел я выйти, как он подошел к внутреннему телефону и что-то сказал. В приемной по-прежнему томились те же десять человек – или в точности на них похожих. Сестра уже была тут как тут.
– Десять долларов, пожалуйста, м-р Марлоу. Мы берем сразу и наличными.
Я зашагал к двери, пробираясь между ног пациентов. Она сорвалась с места и обежала стол кругом. Я открыл дверь.
– А что бывает, если не платят? – полюбопытствовал я.
– Узнаете, что, – злобно отвечала она.
– Понятно. Вы здесь на работе. Я тоже. Там осталась моя визитка.
Загляните в нее, узнаете, что у меня за работа.
Я шагнул через порог. Пациенты смотрели на меня неодобрительно. Так у врача себя не ведут.
Глава 18
Доктор Эймос Варли оказался птицей совсем другого полета. Его дом был большой и старый, в большом старом саду, в тени больших старых дубов. Этакое массивное сооружение с пышной лепниной над верандой. Балюстрада опиралась на фигурные столбики, похожие на ножки старомодного рояля. На веранде в шезлонгах сидело несколько ветхих стариков, укрытых пледами.
В двойные двери вставлено цветное стекло. Вестибюль просторный и прохладный, на натертом паркете ни одного ковра. В Альтадене летом жарко.
Она прилепилась к горам, и ветер через нее перелетает поверху. Восемьдесят лет назад люди знали, как надо строить в здешнем климате.
Медсестра в хрустящем белом одеянии взяла у меня карточку, и вскоре до меня снизошел д-р Эймос Варли. Он оказался крупным и лысым. Улыбка у него была бодрая, на длинном белом халате ни пятнышка. Двигался он бесшумно на мягких каучуковых подошвах.
– Чем могу быть вам полезен, м-р Марлоу? – Такой голос, густой и приятный, смягчает боль и успокаивает мятущиеся души. Вот и доктор, не надо волноваться, все будет прекрасно. Он, видимо, умел обращаться с пациентами ? сверху сплошной мед, под медом бронированная плита.
– Доктор, я ищу человека по имени Уэйд, богатого алкоголика, который пропал из дома. Судя по прошлому опыту, он забился куда-то в тихое заведение, где с такими умеют обращаться. Моя единственная наводка – инициал врача, буква ?В?. Вы мой третий доктор В., и я уже теряю надежду.
Он снисходительно улыбнулся.
– Всего лишь третий? Но в Лос-Анджелесе и окрестностях, наверное, не меньше ста врачей с фамилией на букву ?В?.
– Это точно, но не у всех есть контакты с зарешеченными окошечками. У вас, как я заметил, несколько окон сбоку зарешечены.
– Старики, – сказал д-р Варли грустно, и грусть его была полновесна и внушительна. – Одинокие старики, подавленные, несчастные старики, м-р Марлоу.
Иногда... – он сделал выразительный жест рукой – выбросил ее наружу, задержал в воздухе, затем изящно уронил, – так трепеща падает на землю сухой лист.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52