В соседнюю кабину нырнул невзрачный пожилой человек.
Из трубки текли гудки. Тяжелые, как удары набата… Один, другой… пятый. Ее может не быть дома… Шестой… Элементарно может не быть дома… Седьмой, восьмой… А трубки у нее нет.
– Алло, – произнес голос Светланы. Сердце у Таранова оборвалось, ухнуло в пустоту… – Алло, я вас не слышу.
– Это я, – сказал он глухо. В трубке было тихо, очень тихо. Он кашлянул и повторил: – Это я… здравствуй.
– Здравствуй, Ванька, – сказала она.
– Я вернулся.
– Я знала. Ты приснился мне сегодня. Я знала, что ты вернулся.
– Ты… долго не брала трубку.
– Я была на балконе, кормила твоих воробьев.
Он вышел на улицу, присел на ступеньки, выкурил две сигареты подряд. Сквозь стекло, из павильона метро, за ним внимательно наблюдал дедок, что «звонил» из соседнего таксофона.
Таранов поднялся, подошел к урне и выбросил в нее карту, на которой было еще двадцать восемь минут неиспользованного разговора… пошел прочь. Когда он удалился метров на тридцать, дедок выскользнул из павильона и заспешил к урне. Он был профессионал.
* * *
За три часа до приема груза Танцор провел инструктаж по безопасности и объявил режим радиомолчания, то есть попросту распорядился выключить все телефоны. Для экстренной связи с Владимиром и Москвой выделили пять минут в конце каждого часа.
Волк был страшно недоволен тем, что операцию фактически возглавил Танцор, но таково было решение Козыря. На двух «Нивах» выехали встречать груз.
Глава 8
«КАРАВАН» ПРИБЫЛ
В 19.00 на Московской трассе встретили «КамАЗ» с грузом. Машину сопровождали трое боевиков на «БМВ» с московскими номерами. Согласно документам, «КамАЗ» перевозил стекло с борского стекольного завода в город Выборг. Документы были безупречными.
Таранов сел в кабину водителя, который города не знал. «БМВ» с сопровождением от таджиков – все русские, судя по выправке – офицеры, и две «нивы» с боевиками Козыря – ехали сзади.
Без приключений миновали Петербург и добрались до Выборга. Здесь «КамАЗ» загнали в складское помещение. Для того оно и снималось.
Два сопровождающих, с акаэмами в руках, с радиостанциями, устроились у ворот, держались настороженно. Речь шла об очень большой партии груза. Ожидать можно было любых сюрпризов. Третий, тоже с оружием и радиостанцией, остался снаружи.
С «КамАЗа» сняли тент и кран-балкой разгрузили несколько ящиков со стеклом. Зашипела газовая горелка, вскрывая полости в днище кузова… На свет один за другим стали появляться длинные мешки из плотного зеленого брезента. Волк аккуратно взрезал их ножом, вытаскивал уже знакомые Ивану белые мешочки с маркировкой «777». На каждом синим фломастером был проставлен точный вес содержимого.
Содержимое одного из мешочков взвесили – вес оказался даже большим, нежели указали анонимные афганские производители. Собственно, об этом говорил в Кулябе Ниез: им проще насыпать на полграмма больше, чем получить «рекламацию». Тем более, что существует некоторая погрешность измерения…
Когда разгрузка закончилась и вновь зашипела газовая горелка, заваривая дыры, Танцор дождался «пятиминутки связи» и позвонил в Москву, сообщил, что груз принят.
Спустя час из Москвы позвонили старшему «таджикского» сопровождения. Он выслушал и бросил в трубку: о’кей. Потом сказал Волку: все в порядке, в Москве произвели расчет. Сразу после этого «таджики» уехали.
Волк, Танцор и Таранов выставили прочь своих бойцов и кран-балкой приподняли тяжеленный сварной металлический стеллаж. В открывшуюся дыру опустили товар, засыпали землей и снова закрыли громоздкой конструкцией. Если бы кто-то (например, те же таджики) захотел захватить товар, то это оказалось бы не просто. Для начала потребовалось бы взорвать или протаранить бульдозером стальные ворота. Затем подавить сопротивление вооруженных боевиков… А затем еще и найти товар.
Только после того, как героин был надежно спрятан под слоем земли и стеллажом, в помещение вернули охрану. У них изъяли телефоны, оставили одну радиостанцию на всех и категорически запретили открывать кому-либо двери или выходить самим.
До прибытия покупателя осталось чуть больше суток.
* * *
Поехали в арендованный коттедж. Снимая напряжение, выпили по чуть-чуть…
– Вот сдадим товар чухонцу, – сказал Волк, – загуляем как следует.
– Сначала нужно будет бабки отвезти, – ответил Танцор.
– Отвезем, Никита. Вот проблема – закинуть мешок бабок из Петербурга в Москву!… – Волк засмеялся. Иван тоже улыбнулся. А Танцор серьезно заметил:
– Для того чтобы не было проблем, предлагаю нам до окончания дела оставаться всем вместе и… сдать телефоны.
– Э-э, Танцор, – сказал Волк, – ты не оху…вай в атаке. Ты не с бычками говоришь. Ты свою трубу хоть в унитаз спусти, а мной не командуй, не надо… Мы с Пивоваром это дело вытянули на себе. С самого ноля. И доведем до конца.
Таранов усмехнулся и сказал:
– Да ладно тебе, Волк… В чем проблема-то?
Иван вытащил из кармана телефон. Снял заднюю стенку и извлек из телефона сим-карту и аккумулятор. Положил аппарат – теперь уже «мертвый», бесполезный – на скатерть. Волк покрутил головой, пробормотал: дурдом, – и положил свою «трубу» рядом. Но не выключил ее. Так же поступил Танцор, его аппарат был выключен.
– А если Козырь позвонит? – спросил Волк.
– Козырь, если и позвонит, то только в «пятиминутку». Кстати, ты телефончик-то выключи, Рома. Через включенные телефоны вполне можно осуществлять прослушку.
– Дурдом, – шепотом сказал Волк. – Это ты, Танцор, книжек начитался.
Таранов понимал, что Волк недоволен все более возрастающей ролью Танцора в героиновой теме, которую он, Волк, считал своей… Вместе с тем Таранов все рекомендации Танцора одобрял. Они были грамотны и работали на конспирацию.
И все же Танцор совершил очень серьезную ошибку, выключив свой аппарат: уже несколько часов до него пытался дозвониться сотрудник наружки, засекший контакт Таранова с Лидером. Если бы Танцор получил эту информацию сегодня же вечером, события стали бы развиваться по-другому.
Два спеца из наружки, нанятые Танцором, ничего не знали о режиме радиомолчания. Каждые пятнадцать-двадцать минут они набирали номер Танцора, но каждый раз голос оператора извещал: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
* * *
Героина, который лежал сейчас в яме под стеллажом склада на окраине Выборга, ждали в Финляндии, Швеции, Норвегии и даже в Польше и Англии. Агент Интерпола, внедренный в среду мелких наркодилеров, сообщил, что до конца мая следует ожидать прибытия очень крупной партии афганского героина. Вероятно, через Эстонию или Финляндию. Большего агент узнать не смог. Наркотик ждали и торговцы, и полицейские. Все силы полиции были мобилизованы. Вся агентура сориентирована на добывание информации по афганскому героину. В результате проведенных мероприятий на пароме, курсирующем на линии Таллинн-Хельсинки, был задержан курьер с партией порошка весом пять с половиной килограммов. Партию справедливо признали особо крупной. Вечером 29 мая о ней сообщили все европейские телеканалы. Финские и эстонские полицейские поздравляли друг друга… В это время понастоящему крупная партия ожидала своего часа.
* * *
До передачи осталось всего семь часов. Танцор, Волк и Таранов ужинали в «Лабиринте». Во время «пятиминутки» связи до Танцора дозвонился наконец сотрудник наружки…
– Да, – сказал Танцор. И услышал: – Больше суток пытаюсь до вас дозвониться… Вы узнали меня?
– Конечно, Лев Григорьевич, – ответил Танцор. И Волк, и Таранов подумали, что звонит Еврей. Весьма неглупый сотрудник наружки понял, что заказчик хочет скрыть суть разговора. Он спросил:
– Вы можете сейчас говорить?
– Конечно. Слушаю внимательнейше.
– Ваш протеже имел вчера конспиративный контакт и совершил конспиративный звонок… Подробности нужны?
– Конечно, милый мой бухгалтер, – ответил Танцор. Он понял, что произошло то, чего он больше всего боялся: Пивовар – подстава. Иван по изменившемуся тону Танцора тоже понял, что Танцор получил какую-то важную информацию. Он пытался расслышать голос из трубки, но мешала музыка…
– Что там у Еврея? – спросил Волк. Танцор отмахнулся. А ветеран наружного наблюдения доложил о результатах работы. Все стало ясно Танцору… Все ему стало ясно, но он сумел спокойно закончить разговор, но уже было чувство, что попал в капкан.
– Ну, что там? – нетерпеливо повторил Волк, когда Танцор сложил и неторопливо убрал в карман «Эриксон». Нужно было что-то отвечать. Что-то, что могло бы прозвучать правдоподобно…Танцор с ходу сымпровизировал. Не очень удачно, но времени на обдумывание не было:
– Еврей нервничает… якобы в прошлый раз чухонец впарил несколько фальшивых купюр.
– Он охренел?
– А ты у него спроси, Рома.
– Две недели прошло! А он спохватился… Да и вообще, бред какой-то. На хер финну нужны такие замороки?
Танцор пожал плечами. Таранов видел, что Танцор лжет или, как минимум, неискренен. Иван поднялся, бросил: схожу в сортир… Как только он отошел, Танцор сказал:
– Подстава твой Пивовар, Волчок.
– Ну ты опять за свое…
– Молчи, слушай сюда. Вчера он ходил на стрелку. Проверялся, но ноги не засек.
– Какие ноги, Танцор? – вытаращил глаза Волк.
– Не перебивай, ноги за ним я поставил…
– Ты о…уел? Хочешь всех спалить?
– Не перебивай! – повысил голос Танцор. – Он встречался с мужиком на серой «шестерке», номер… Потом звонил из автомата.
И Волка вдруг прожгло – он вспомнил мужика на серой «шестерке», который отвозил их из Пулкова в гостиницу и, позже, в Выборг.
– Пожилой мужик? Полноватый? Седой? – спросил Волк.
– Да, – ответил Танцор. Секунд пять Волк молчал. Таращился на Танцора и молчал…
Иван мыл руки. Мыл руки и обдумывал, что же мог услышать по телефону Танцор… А услышал он явно нечто важное. Дверь отворилась, и на пороге появился Волк. Он был бледен и возбужден – как будто только что втянул дозу кокаина… Но уже в следующую секунду в руке Волка появился «ПМ». Значит, подумал Таранов, хорошие новости получил по телефону Танцор. Дверь снова отворилась, и в туалет вошел Танцор.
– Лицом к стене, Ваня, – скомандовал Танцор. – Быстро лицом к стене.
…Пистолет! Если бы не пистолет, можно было бы попробовать. Танцор – мастер спорта. Самбист. Но и я не пальцем деланный… Если бы не пистолет.
– Вы охренели? – спросил Иван удивленно. Но его спокойный тон никого не обманул. У Волка бешено сверкнули глаза.
– Мордой к стене, сука!
Иван пожал плечами, сплюнул на чистый кафельный пол и медленно повернулся. Спустя пару секунд в спину уткнулся ствол пистолета, а спустя еще пару секунд на затылок обрушился кулак.
Из зала Таранова выволокли под руки, как пьяного. Никто в «Лабиринте» не обратил на это особого внимания: ну набрался мужичок… с кем не бывает?
Только официантка, пересчитывая чаевые, удивилась: как мог нажраться, если… спиртного не заказывали? Не иначе – наркоман… А с виду не подумаешь.
Но один человек, сидевший у стойки бара, все-таки обратил внимание на неожиданное «опьянение» Пивовара. И крепко озадачился. Он почесал рыжую шевелюру и, не допив свое пиво, вышел.
* * *
Иван пришел в себя на бетонном полу склада. Напротив него сидели на стульях Волк и Танцор. Негромко разговаривали. Таранов, не раскрывая глаз, прислушался к разговору:
– Что теперь с ним делать? – спросил Волк.
– Ничего, – ответил Танцор. – Очухается – допросим.
– Я его убью. Я порву его на куски.
– Спешишь, Рома. Как всегда, спешишь. Убивать-то его сейчас нельзя, он нам нужен как щит, как заложник. Если он ментовская прокладка – вокруг уже ментов полно. Пока у нас этот Пивоваришка – мы в относительной безопасности. Грохнем – менты нас покрошат на винегрет… С СОБРом нам не тягаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Из трубки текли гудки. Тяжелые, как удары набата… Один, другой… пятый. Ее может не быть дома… Шестой… Элементарно может не быть дома… Седьмой, восьмой… А трубки у нее нет.
– Алло, – произнес голос Светланы. Сердце у Таранова оборвалось, ухнуло в пустоту… – Алло, я вас не слышу.
– Это я, – сказал он глухо. В трубке было тихо, очень тихо. Он кашлянул и повторил: – Это я… здравствуй.
– Здравствуй, Ванька, – сказала она.
– Я вернулся.
– Я знала. Ты приснился мне сегодня. Я знала, что ты вернулся.
– Ты… долго не брала трубку.
– Я была на балконе, кормила твоих воробьев.
Он вышел на улицу, присел на ступеньки, выкурил две сигареты подряд. Сквозь стекло, из павильона метро, за ним внимательно наблюдал дедок, что «звонил» из соседнего таксофона.
Таранов поднялся, подошел к урне и выбросил в нее карту, на которой было еще двадцать восемь минут неиспользованного разговора… пошел прочь. Когда он удалился метров на тридцать, дедок выскользнул из павильона и заспешил к урне. Он был профессионал.
* * *
За три часа до приема груза Танцор провел инструктаж по безопасности и объявил режим радиомолчания, то есть попросту распорядился выключить все телефоны. Для экстренной связи с Владимиром и Москвой выделили пять минут в конце каждого часа.
Волк был страшно недоволен тем, что операцию фактически возглавил Танцор, но таково было решение Козыря. На двух «Нивах» выехали встречать груз.
Глава 8
«КАРАВАН» ПРИБЫЛ
В 19.00 на Московской трассе встретили «КамАЗ» с грузом. Машину сопровождали трое боевиков на «БМВ» с московскими номерами. Согласно документам, «КамАЗ» перевозил стекло с борского стекольного завода в город Выборг. Документы были безупречными.
Таранов сел в кабину водителя, который города не знал. «БМВ» с сопровождением от таджиков – все русские, судя по выправке – офицеры, и две «нивы» с боевиками Козыря – ехали сзади.
Без приключений миновали Петербург и добрались до Выборга. Здесь «КамАЗ» загнали в складское помещение. Для того оно и снималось.
Два сопровождающих, с акаэмами в руках, с радиостанциями, устроились у ворот, держались настороженно. Речь шла об очень большой партии груза. Ожидать можно было любых сюрпризов. Третий, тоже с оружием и радиостанцией, остался снаружи.
С «КамАЗа» сняли тент и кран-балкой разгрузили несколько ящиков со стеклом. Зашипела газовая горелка, вскрывая полости в днище кузова… На свет один за другим стали появляться длинные мешки из плотного зеленого брезента. Волк аккуратно взрезал их ножом, вытаскивал уже знакомые Ивану белые мешочки с маркировкой «777». На каждом синим фломастером был проставлен точный вес содержимого.
Содержимое одного из мешочков взвесили – вес оказался даже большим, нежели указали анонимные афганские производители. Собственно, об этом говорил в Кулябе Ниез: им проще насыпать на полграмма больше, чем получить «рекламацию». Тем более, что существует некоторая погрешность измерения…
Когда разгрузка закончилась и вновь зашипела газовая горелка, заваривая дыры, Танцор дождался «пятиминутки связи» и позвонил в Москву, сообщил, что груз принят.
Спустя час из Москвы позвонили старшему «таджикского» сопровождения. Он выслушал и бросил в трубку: о’кей. Потом сказал Волку: все в порядке, в Москве произвели расчет. Сразу после этого «таджики» уехали.
Волк, Танцор и Таранов выставили прочь своих бойцов и кран-балкой приподняли тяжеленный сварной металлический стеллаж. В открывшуюся дыру опустили товар, засыпали землей и снова закрыли громоздкой конструкцией. Если бы кто-то (например, те же таджики) захотел захватить товар, то это оказалось бы не просто. Для начала потребовалось бы взорвать или протаранить бульдозером стальные ворота. Затем подавить сопротивление вооруженных боевиков… А затем еще и найти товар.
Только после того, как героин был надежно спрятан под слоем земли и стеллажом, в помещение вернули охрану. У них изъяли телефоны, оставили одну радиостанцию на всех и категорически запретили открывать кому-либо двери или выходить самим.
До прибытия покупателя осталось чуть больше суток.
* * *
Поехали в арендованный коттедж. Снимая напряжение, выпили по чуть-чуть…
– Вот сдадим товар чухонцу, – сказал Волк, – загуляем как следует.
– Сначала нужно будет бабки отвезти, – ответил Танцор.
– Отвезем, Никита. Вот проблема – закинуть мешок бабок из Петербурга в Москву!… – Волк засмеялся. Иван тоже улыбнулся. А Танцор серьезно заметил:
– Для того чтобы не было проблем, предлагаю нам до окончания дела оставаться всем вместе и… сдать телефоны.
– Э-э, Танцор, – сказал Волк, – ты не оху…вай в атаке. Ты не с бычками говоришь. Ты свою трубу хоть в унитаз спусти, а мной не командуй, не надо… Мы с Пивоваром это дело вытянули на себе. С самого ноля. И доведем до конца.
Таранов усмехнулся и сказал:
– Да ладно тебе, Волк… В чем проблема-то?
Иван вытащил из кармана телефон. Снял заднюю стенку и извлек из телефона сим-карту и аккумулятор. Положил аппарат – теперь уже «мертвый», бесполезный – на скатерть. Волк покрутил головой, пробормотал: дурдом, – и положил свою «трубу» рядом. Но не выключил ее. Так же поступил Танцор, его аппарат был выключен.
– А если Козырь позвонит? – спросил Волк.
– Козырь, если и позвонит, то только в «пятиминутку». Кстати, ты телефончик-то выключи, Рома. Через включенные телефоны вполне можно осуществлять прослушку.
– Дурдом, – шепотом сказал Волк. – Это ты, Танцор, книжек начитался.
Таранов понимал, что Волк недоволен все более возрастающей ролью Танцора в героиновой теме, которую он, Волк, считал своей… Вместе с тем Таранов все рекомендации Танцора одобрял. Они были грамотны и работали на конспирацию.
И все же Танцор совершил очень серьезную ошибку, выключив свой аппарат: уже несколько часов до него пытался дозвониться сотрудник наружки, засекший контакт Таранова с Лидером. Если бы Танцор получил эту информацию сегодня же вечером, события стали бы развиваться по-другому.
Два спеца из наружки, нанятые Танцором, ничего не знали о режиме радиомолчания. Каждые пятнадцать-двадцать минут они набирали номер Танцора, но каждый раз голос оператора извещал: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
* * *
Героина, который лежал сейчас в яме под стеллажом склада на окраине Выборга, ждали в Финляндии, Швеции, Норвегии и даже в Польше и Англии. Агент Интерпола, внедренный в среду мелких наркодилеров, сообщил, что до конца мая следует ожидать прибытия очень крупной партии афганского героина. Вероятно, через Эстонию или Финляндию. Большего агент узнать не смог. Наркотик ждали и торговцы, и полицейские. Все силы полиции были мобилизованы. Вся агентура сориентирована на добывание информации по афганскому героину. В результате проведенных мероприятий на пароме, курсирующем на линии Таллинн-Хельсинки, был задержан курьер с партией порошка весом пять с половиной килограммов. Партию справедливо признали особо крупной. Вечером 29 мая о ней сообщили все европейские телеканалы. Финские и эстонские полицейские поздравляли друг друга… В это время понастоящему крупная партия ожидала своего часа.
* * *
До передачи осталось всего семь часов. Танцор, Волк и Таранов ужинали в «Лабиринте». Во время «пятиминутки» связи до Танцора дозвонился наконец сотрудник наружки…
– Да, – сказал Танцор. И услышал: – Больше суток пытаюсь до вас дозвониться… Вы узнали меня?
– Конечно, Лев Григорьевич, – ответил Танцор. И Волк, и Таранов подумали, что звонит Еврей. Весьма неглупый сотрудник наружки понял, что заказчик хочет скрыть суть разговора. Он спросил:
– Вы можете сейчас говорить?
– Конечно. Слушаю внимательнейше.
– Ваш протеже имел вчера конспиративный контакт и совершил конспиративный звонок… Подробности нужны?
– Конечно, милый мой бухгалтер, – ответил Танцор. Он понял, что произошло то, чего он больше всего боялся: Пивовар – подстава. Иван по изменившемуся тону Танцора тоже понял, что Танцор получил какую-то важную информацию. Он пытался расслышать голос из трубки, но мешала музыка…
– Что там у Еврея? – спросил Волк. Танцор отмахнулся. А ветеран наружного наблюдения доложил о результатах работы. Все стало ясно Танцору… Все ему стало ясно, но он сумел спокойно закончить разговор, но уже было чувство, что попал в капкан.
– Ну, что там? – нетерпеливо повторил Волк, когда Танцор сложил и неторопливо убрал в карман «Эриксон». Нужно было что-то отвечать. Что-то, что могло бы прозвучать правдоподобно…Танцор с ходу сымпровизировал. Не очень удачно, но времени на обдумывание не было:
– Еврей нервничает… якобы в прошлый раз чухонец впарил несколько фальшивых купюр.
– Он охренел?
– А ты у него спроси, Рома.
– Две недели прошло! А он спохватился… Да и вообще, бред какой-то. На хер финну нужны такие замороки?
Танцор пожал плечами. Таранов видел, что Танцор лжет или, как минимум, неискренен. Иван поднялся, бросил: схожу в сортир… Как только он отошел, Танцор сказал:
– Подстава твой Пивовар, Волчок.
– Ну ты опять за свое…
– Молчи, слушай сюда. Вчера он ходил на стрелку. Проверялся, но ноги не засек.
– Какие ноги, Танцор? – вытаращил глаза Волк.
– Не перебивай, ноги за ним я поставил…
– Ты о…уел? Хочешь всех спалить?
– Не перебивай! – повысил голос Танцор. – Он встречался с мужиком на серой «шестерке», номер… Потом звонил из автомата.
И Волка вдруг прожгло – он вспомнил мужика на серой «шестерке», который отвозил их из Пулкова в гостиницу и, позже, в Выборг.
– Пожилой мужик? Полноватый? Седой? – спросил Волк.
– Да, – ответил Танцор. Секунд пять Волк молчал. Таращился на Танцора и молчал…
Иван мыл руки. Мыл руки и обдумывал, что же мог услышать по телефону Танцор… А услышал он явно нечто важное. Дверь отворилась, и на пороге появился Волк. Он был бледен и возбужден – как будто только что втянул дозу кокаина… Но уже в следующую секунду в руке Волка появился «ПМ». Значит, подумал Таранов, хорошие новости получил по телефону Танцор. Дверь снова отворилась, и в туалет вошел Танцор.
– Лицом к стене, Ваня, – скомандовал Танцор. – Быстро лицом к стене.
…Пистолет! Если бы не пистолет, можно было бы попробовать. Танцор – мастер спорта. Самбист. Но и я не пальцем деланный… Если бы не пистолет.
– Вы охренели? – спросил Иван удивленно. Но его спокойный тон никого не обманул. У Волка бешено сверкнули глаза.
– Мордой к стене, сука!
Иван пожал плечами, сплюнул на чистый кафельный пол и медленно повернулся. Спустя пару секунд в спину уткнулся ствол пистолета, а спустя еще пару секунд на затылок обрушился кулак.
Из зала Таранова выволокли под руки, как пьяного. Никто в «Лабиринте» не обратил на это особого внимания: ну набрался мужичок… с кем не бывает?
Только официантка, пересчитывая чаевые, удивилась: как мог нажраться, если… спиртного не заказывали? Не иначе – наркоман… А с виду не подумаешь.
Но один человек, сидевший у стойки бара, все-таки обратил внимание на неожиданное «опьянение» Пивовара. И крепко озадачился. Он почесал рыжую шевелюру и, не допив свое пиво, вышел.
* * *
Иван пришел в себя на бетонном полу склада. Напротив него сидели на стульях Волк и Танцор. Негромко разговаривали. Таранов, не раскрывая глаз, прислушался к разговору:
– Что теперь с ним делать? – спросил Волк.
– Ничего, – ответил Танцор. – Очухается – допросим.
– Я его убью. Я порву его на куски.
– Спешишь, Рома. Как всегда, спешишь. Убивать-то его сейчас нельзя, он нам нужен как щит, как заложник. Если он ментовская прокладка – вокруг уже ментов полно. Пока у нас этот Пивоваришка – мы в относительной безопасности. Грохнем – менты нас покрошат на винегрет… С СОБРом нам не тягаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37