- Сейчас нет, доктор. Их мало, и они сомневаются, что дело зайдет так далеко. Однако есть один-два человека, которые не боятся заглядывать в будущее, и следующий этап моей работы заключается в том, чтобы достигнуть соглашения на субсидирование королевства в случае войны.
- При всем моем уважении, - посочувствовал Холмс, - это, видимо, нелегкая для вас задача.
- Ну не знаю, - беспечно отозвалась женщина, - мой двоюродный дедушка Теобальд является президентом страхового общества Эвансов в Аризоне. Он собирается присоединиться к нам в Балморале, и мне надо только добиться в этой поездке, чтобы они поладили с королем.
Холмс рассмеялся от удовольствия:
- В ваших жилах течет кровь вашей матери и одного из крупнейших американских финансистов. Вне всякого сомнения, это делает вас совершенно выдающейся молодой леди!
Осторожный стук в дверь прервал разговор, возвестив о возвращении носильщика, который затем препроводил нас со станции в закрытый экипаж, ожидавший под большим стеклянным навесом. Уже совсем стемнело, и дождь лил как из ведра, но, когда мы тронулись, я все же определил, что мы удаляемся от замка.
Я не стал делиться своими подозрениями, однако когда дорога привела нас в какие-то трущобы, начал задумываться, а не попали ли мы в руки наших врагов. Моя тревога возросла, когда экипаж въехал в высокие ворота на узкой боковой улочке.
Возница завез нас в большой каретный сарай и остановился. Холмс спрыгнул на землю и помог сойти Эмили.
- Холмс, - обратился я, сойдя вниз, - вы уверены, что нас не похитили?
Он только рассмеялся в ответ:
- Ладно вам, Ватсон, нам всего лишь нужно воспользоваться потайным, шпионским ходом в замок. - Он шагнул к двери и в открывшийся за ней освещенный газовыми лампами проход.
Пройдя всего лишь несколько ярдов, мы достигли широкой, ярко освещенной лестницы. Ступеням, выбитым в известняке, явно несколько столетий. Я оглядывался по сторонам, и Холмс опять рассмеялся.
- Мы в самом сердце подземелий замка, - объяснил он. - Король Эдуард не первый из этой династии, кому нужен потайной ход в свою твердыню.
И действительно, вскоре мы выбрались на поверхность, в жилище какого-то капеллана, уже за стенами замка, где нас встретил лакей и сопроводил в покои на королевской жилой половине.
Мы встретились с хозяином только за завтраком на следующее утро, когда он принес извинения за то, что нас сюда тайно доставили.
- После прошлогодних неприятностей в Балморале, по всей видимости, я должен быть очень осторожен в том, что касается любых встреч, связанных с этим делом, - проговорил он. - Итак, господа, осмелюсь предположить, что вы в недоумении, что же все это значит?
Мы согласились, ибо так оно и было, и он продолжил:
- Существует несколько причин вашего здесь присутствия. Во-первых, я хочу знать, как далеко продвинулись ваши поиски злополучного маньяка, и во-вторых, теперь мы можем получить некую информацию относительно вашего приятеля астронома. Это достаточно веские причины, господа?
- Мне все еще не удалось установить личность этого человека, - сказал Холмс и вытащил из внутреннего кармана копии вырезок. - Я послал эти объявления и письмо в научные издания после того, как мы вернулись из Шотландии в прошлом году.
Король Эдуард молча прочел вырезки, затем вернул их Холмсу.
- И каковы результаты? - напрямик спросил он.
- Надеюсь, у меня уже есть полный список всех испаноговорящих астрономов, профессионалов и любителей вашего королевства, сэр. В последние несколько месяцев я под разными предлогами посетил каждого из них, скрываясь под самыми невероятными обличьями. Таким образом, мне удалось исключить тех, кто слишком молод или слишком стар, у кого не та внешность, или кто не мог быть в Тэмпл-Коумбе или Питерсборо в соответствующие дни.
- И вы уверены, что убийца находится среди тех, кто откликнулся на ваши объявления, мистер Холмс?
- Нет, конечно, но мой список включает и тех, кого мне рекомендовали другие. Полагаю, он скорее всего среди них.
- Сколько еще осталось в вашем списке? - уточнил король.
- Около дюжины тех, кто соответствует описанию, и у кого, по моим представлениям, была соответствующая возможность. И еще около полудюжины тех, кого мне порекомендовали, но кто сам не ответил на мои объявления.
- И каков же следующий шаг?
- Попытаться выяснить, кто из людей в моем списке сколь-нибудь знаком с железными дорогами, взрывными работами, возможно, и тем и другим, или имеет какое-нибудь отношение к Германии.
- Не завидую я вам, мистер Холмс, - заключил король, - но уверен, что в конце концов вы добьетесь успеха. Эмили говорила вам, что ей известно о вашем человеке?
- Нет, - ответил Холмс, и мы разом повернулись к нашей спутнице.
- Расскажите мне еще раз, что вы знаете об астрономе, - попросила она.
- Мы знаем только, что он среднего роста, средней комплекции и волосы у него неопределенного цвета. Он, вероятно, образованный англичанин, говорит по-испански и, возможно, является железнодорожным или горным инженером. Неизвестно, какого цвета у него глаза, фальшивая ли у него борода, но мы определенно считаем, что он астроном.
- Хорошо, в таком случае я могла бы с уверенностью сказать вам, что борода настоящая, мистер Холмс, а глаза карие.
- Правда? - воскликнул Холмс. - Интересно, откуда вы это знаете?
- Насколько вам известно, я была в Париже, выступала там. Ныне несть числа джентльменам, которые посылают свои карточки в артистическую уборную сразу после представления. Очевидно, если бы я захотела, то могла бы пообедать четыре или даже пять раз за вечер после выступления. И вот однажды июльским вечером я получила карточку от некоего английского господина. Пьер, привратник, сообщил, что он славный малый; это, я полагаю, означало, что он дал щедрые чаевые, и я позволила англичанину сопроводить меня в город.
- Каков он был собой? - спросил Холмс.
- Он соответствовал вашему описанию, мистер Холмс. Человек среднего роста, лет тридцати пяти, с волосами неопределенного цвета, карими глазами и бородой в том же стиле, что у Его Величества.
- И с чего вы взяли, что это был наш астроном? - поинтересовался Холмс.
Она улыбнулась:
- Вы, вероятно, представляете, что все эти господа, которые ухаживают за артистками, развлекают их всякой романтической чепухой, мистер Холмс. В какой-то момент я его спросила, почему он меня пригласил. И он вдохновенно провозгласил, что я звезда, а звезды - предмет его особого изучения. Казалось, он проговорил это просто ради красного словца, но он не шутил.
- Откуда вы знаете, мисс Нортон?
- Мы обедали на открытой террасе. Уже спустилась ночь, и во время трапезы он рассказывал про звезды, перечислил все их настоящие названия и поведал очень интересные вещи о них.
- Это еще не делает его нашим астрономом, мисс Нортон, - откликнулся Холмс. - Есть масса людей, увлекающихся астрономией. Может быть, что-то еще?
- Он говорил по-испански! Владелец ресторана - испанец, и этот господин говорил с ним на его родном языке.
- О! Это уже лучше! - воскликнул Холмс. - Полагаю, вы сами не говорите по-испански?
- Всего несколько слов, поэтому я не поняла, о чем шла речь, но они с хозяином вместе потешались над чем-то. Я спросила его, с чего бы это, и оказалось, что хозяин ресторана одобрил испанский моего кавалера, но заметил, что он учил его в Южной Америке. Видимо, там говорят по-другому.
- Конечно! - воскликнул Холмс. - Южная Америка, строители железной дороги! Ватсон, помните, как наши инженеры несколько лет назад строили железные дороги по всей Южной Америке? Вот откуда знание взрывных работ! Он инженер или что-то в этом роде, работавший на южноамериканских железных дорогах. Да, мисс Нортон, я склоняюсь к тому, что это тот самый человек!
- Он и представился как инженер, - сказала мисс Нортон, - но я ему не поверила.
- Почему же, ради Бога? - спросил Холмс.
- Его руки, мистер Холмс. Инженеры работают руками, и это заметно. У этого человека были руки джентльмена, которые держали разве что какую-нибудь смешную тросточку.
- Вы весьма наблюдательны, мисс Нортон, и я не сомневаюсь в вашей правоте, но он мог иметь какое-нибудь отношение к железным дорогам в Южной Америке в качестве администратора. Скажите, его визитная карточка все еще у вас?
- Да, конечно. Я специально ее захватила. - Она пошарила в сумочке и предъявила ее моему Другу.
- Клиффорд Броутон, Париж, Рю дэ Сэнт Мериз, 14, - прочел Холмс. - Наверное, такой же фальшивый, как и адрес Миллера в Лондоне, но я должен его проверить. Как вы думаете, почему он познакомился с вами?
- Определенно ничего сказать не могу. Полагаю, стечение обстоятельств, ибо я поинтересовалась у Пьера, не замечал ли он этого джентльмена у сцены прежде, и он отрицал. Если это тот человек, мистер Холмс, я думаю, он меня прощупывал.
- Мне всегда с трудом верилось в совпадения, - кивнул Холмс. - Если два элемента одного и того же дела проявляются в одно и то же время, то почти всегда на то есть соответствующая причина. Я весьма опасаюсь, что таковой является то, что агенты кайзера узнали о вашем участии в переговорах Его Величества. Будьте предельно осторожны, мисс Нортон, а мы проследим, чтобы вы лишний раз не подвергали себя риску.
- И верно, Эмили, - поддержал Холмса король. - Вы поедете в моем сопровождении в Балморал, и я позабочусь о вашей безопасности. Кстати, Холмс, доктор, ко мне прибыл еще один гость, который жаждет познакомиться с вами за обедом сегодня вечером.
- А пока, - предложила Эмили, - не посмотреть ли мне ваш список астрономов, может быть, я помогу чем-нибудь?
14
ВАЛЕТ И ДЖОКЕРЫ
- Итак, господа, - начала Эмили, когда мы собрались в библиотеке замка, - все мы отмечаем одно и то же во внешности астронома. Мы считаем, что он увлекается астрономией, говорит по-английски, как джентльмен, и по-испански, как южноамериканец, обладает некоторыми практическими знаниями взрывных работ и, вероятно, имеет отношение к железным дорогам. Он представился инженером, но я остаюсь при своем мнении, что этому верить нельзя. Каковы же ваши выводы?
- Прекрасно сформулировано, - сказал Холмс.
- Но у нас все еще нет ни малейшего представления, где его искать и кто он такой на самом деле! - возразил я.
- И все-таки варианты есть. - Холмс вытащил из кармана несколько свернутых бумажек. - Вот имена тех, кто ответил на мои объявления, здесь человек двенадцать, а также имена людей, совмещающих знание испанского языка и интерес к астрономии.
- Вы разрешите ознакомиться? - спросила Эмили.
- Конечно, - ответил мой друг. - Были еще и другие, которые связались со мной, но в результате определенной работы осталось восемнадцать имен и кое-какие факты, полученные из разных источников.
- Кто же первый? - продолжала расспрашивать юная леди.
- Здесь нет никакого особого порядка, - сказал Холмс, - но первый - Отец Джеймс Галлахер из Сент-Патрик-Хаус в Уилверсолле, Стэффордшир. Я предположил по его титулу, фамилии и приходу, что он католик, и оказался прав. Соответствующий справочник указывает, что ему сорок лет, что он получил образование в Ирландии, поступил в католическую семинарию в Оскотте, недалеко от Бирмингема, и, кроме службы в приходах Средней Англии, был некоторое время в Южной Америке с Миссионерским обществом святого Джозефа из Купертино. Он первый в моем списке, но отнюдь не первый в моих предположениях.
- Почему же, Холмс? - поинтересовался я.
- Несмотря на то, что он почти наверняка говорит на южноамериканском испанском, по-английски, вероятнее всего, он говорит как образованный ирландец. Тем не менее мне нужен повод, дабы посетить его и выяснить все до конца. Следующий - еще один кельт, мистер Гордон Маклеод из Скай-Коттедж в Апэвоне, Уилтшир. Корреспондент, рекомендовавший его, сообщает, что Маклеоду около сорока и он поэт. Он опубликовал несколько работ за свой счет, таких, как «Венец звезд» и «Астроном в Испании».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31