Мы в ужасе смотрели, как поезд мчит напролом, - продолжал он. - Локомотив выскочил со станции на красный свет, и в следующую минуту будто что-то взорвалось и все запылало.
Мы осмотрели место катастрофы, пространство под мостом, где потерявший управление поезд смел с лица земли парапет; на насыпь полетели пылающие обломки. Здесь безумец с телескопом добавил к своему адскому списку еще несколько душ.
Холмс настойчиво расспрашивал железнодорожных служащих о двух путешественниках, которых нам описали в Питерборо. Они остались в живых - какой-то носильщик припомнил, что в самый разгар сумятицы той кровавой ночи начальник станции приказал мальчику с телеграфа отвести в его контору двух джентльменов и позаботиться о них. Описание мальчика соответствовало внешности двух наших загадочных путешественников.
- Коротышка не вымолвил ни слова, сэр, - сказал он нам. - Я отвел господ в комнату начальника станции, и длинный попросил чаю. И еще он хотел имбирного печенья. Чай еще куда ни шло, но где я им возьму имбирное печенье? Так что я спросил у начальника станции, и он велел разбудить бакалейщика Робертса - почему-то было важно, чтобы эти господа получили то, что хотели. Я и пошел к бакалейщику. Он не слишком-то обрадовался, что его дергают в такое время, и еще он хотел знать, кто будет платить. Я сказал ему, что на станции только что произошла авария, но он не хотел давать мне печенье бесплатно. Уж таков он, сэр, все твердит о том, как либералы разграбили страну. Ну пришлось мне платить за имбирные орешки, сэр, но я все-таки доставил и отдал их тем двум господам, и правильно сделал - когда они уходили, длинный сунул мне аж целый соверен за мои хлопоты!
- И когда они ушли? - спросил Холмс.
- Примерно часа через два после крушения эдинбургского. Для них подогнали специальный поезд с другой стороны станции, и они уехали.
- Ха! - воскликнул Холмс. - Молодец, мой мальчик! - И дал пареньку еще один соверен. - Идемте, Ватсон. Мы, похоже, узнали здесь все, что нам нужно!
По пути в гостиницу я спросил моего друга о таинственных путешественниках.
- Ватсон! - воскликнул он. - У вас на руках все факты, но вы не можете сопоставить их друг с другом! Кто в этом деле такой же высокий, как я, но немного солиднее?
- Но… да ведь это же ваш брат Майкрофт! - изумился я. - Впрочем, вы же сами мне говорили, что он никогда не покинет свой кабинет, свои апартаменты и свой клуб без крайней необходимости. Неужели он один из этих людей с эдинбургского почтового?
- Ну а кто же еще? - спросил Холмс. - Случилось нечто такое, что даже мой вечно пребывающий в летаргии братец вынужден был спешно отправиться в Шотландию, встретившись по дороге со своим хозяином.
- Хозяином? - удивился я.
- Эдуардом VII, милостью Божьей королем Англии, императором Индии и Защитником Веры! «Мерседес» и имбирное печенье подтвердили мои догадки. Майкрофт делает совершенно неожиданный шаг: он спешно отправляется в Шотландию. Кто еще мог потребовать подобного от моего брата, как не король? В Питерборо загадочный пассажир прибывает на автомобиле, чтобы присоединиться к нему, и, несмотря на аварию, они продолжают свою поездку на специальном поезде. Что-то происходило в Шотландии такое, что вырвало их в спешке, одного из Лондона, другого из Сандринхэма.
- В таком случае, мы отправляемся в Шотландию? - осведомился я.
- Вы превосходите самого себя, Ватсон. Итак, сегодня переночуем в этом исключительно скучном городишке, а завтра - в путь.
- Давненько я не бывал в Эдинбурге, - протянул я.
- И сейчас не доведется, - откликнулся Холмс, - ибо мы отправляемся в Абердин.
10
МЕТКИЙ СТРЕЛОК
Продолжительное путешествие на Север протекало достаточно приятно. Холмс был в ударе, отчасти, как я подозреваю, потому что ему удалось обнаружить факты, которые Майкрофт от него утаил. Он, конечно же, поминутно отпускал сардонические замечания по поводу таинственности, которой окружил себя брат, и его безуспешных попыток уговорить нас прекратить расследование, но по большей части просто болтал на разные небезынтересные темы.
В Абердине мы обосновались в простой, но уютной гостинице, недалеко от знаменитых городских доков. Холмс довел до сведения хозяина, что я литератор из лондонского журнала, а он - художник. Мы прибыли на побережье, дабы подготовить иллюстрированное эссе о рыбных промыслах в этом районе. Подобные роли не создавали особых проблем с переодеванием, и свой первый выход в город я ознаменовал малореспектабельным одеянием и кепкой. Холмс же предстал в вельветовом жакете и широком галстуке, без шляпы.
Общественные здания Абердина в основном построены из местного гранита, и, хотя в пасмурную погоду они выглядели несколько мрачновато, в ясном свете осеннего утра сверкали как жемчуг, искрясь на солнце частичками слюды. Холмса, однако, более всего интересовал морской порт, и вскоре мы уже достигли складских подсобных помещений. Улицы были запружены повозками, груженными бочками, и телегами с рыбой и колотым льдом.
Усиливающийся запах рыбы и замаячившие над крышами мачты и рангоуты подтверждали правильность выбранного направления, и мы наконец вышли на мощенный булыжником причал. Все здесь находилось в непрерывном движении, поскольку несколько судов только что вернулись с уловом. Крики моряков, разгружавших суда, мешались со странными протяжными звуками с другой стороны причала, где какой-то маленький человечек вел торги прямо с бочки, продавая рыбу и выкрикивая цены с захватывающей дух быстротой, используя такие жаргонные словечки, которые вряд ли я слышал прежде. Чуть поодаль, прямо на открытом воздухе, стояли крепко сколоченные столы, рядом с которыми группки молодых женщин орудовали чудовищными ножами, кромсая рыбу так, как будто от этого зависела их жизнь, и бросая куски в бочки с рассолом. Всюду была рыба и запах рыбы, а над всем этим кружились прожорливые чайки, взрывая пронзительными криками общий гул и внезапно резко пикируя, дабы подхватить лакомый кусочек из воды или с мостовой.
- Святый Боже! - выдавил я, когда мои глаза и уши справились с этой суматохой. - И вы полагаете, что в этом месте кто-нибудь хоть на секунду остановится, чтобы что-либо нам сообщить?
Мой компаньон хмыкнул.
- В настоящий момент эти добрые люди озабочены неотложным и очень важным делом: обеспечивают бесперебойное снабжение населения копченостями и солониной, - ответил он. - Нам же следует разыгрывать свои роли. Ты должен время от времени делать кое-какие пометки в блокноте, я же запечатлею несколько сценок, а между тем мы будем внимательно присматриваться ко всем иностранным судам. Позже, когда все наконец будет разгружено, продано и упаковано, мы отыщем нужных нам очевидцев.
Суматоха в конце концов улеглась, и в полдень большинство тех, кто работал утром, расположились в близлежащих тавернах, где мы со своим правильным английским и в приличных костюмах привлекли к себе всеобщее внимание. А после того как потратили еще и несколько шиллингов на виски, от друзей не было отбою. Холмс скромно демонстрировал свой альбом, который каким-то странным образом содержал несколько весьма достойных эскизов. Объясняя профессиональное любопытство к жизни обитателей порта, он подчеркивал свой особый интерес ко всему, что касается иностранных судов. Национальная гордость подвигла наших подвыпивших приятелей к перечислению многочисленных портов Северной Европы, чьи корабли посетили Абердин, а я, исполненный долга, строчил заметки.
Когда тема иссякла, Холмс невинно поинтересовался:
- А не видели ли вы когда-нибудь русских кораблей?
- Бывало, заходили сюда время от времени, - ответил некий бородач, - тральщики, лесовозы всех видов, но после того дела с подбитыми тральщиками стали обходить наш порт стороной!
Приятели его за столом зашумели и согласно закивали головами. Речь, видимо, шла о том инциденте, что-то около двух лет назад, когда царский флот, проходя через Северное море по пути в Японию обстрелял группу английских рыболовных судов в уверенности, что это японцы.
Мы до вечера исследовали городские доки и отыскали там практически все флаги Северной Европы, кроме российского. Вечером в гостинице Холмс, просмотрев мой список кораблей и портов их приписки, вдруг нетерпеливо отшвырнул записную книжку.
- Ватсон, - воскликнул он, - я по-прежнему уверен, что недавно здесь был русский корабль, и, может быть, он даже сейчас тут, хотя никто не видел такового. Я уверен, что нисколько не заблуждаюсь на сей счет!
День за днем мы вновь и вновь обходили причалы с альбомом и записной книжкой, запечатлевая все, что творится в доках, и разговаривая с рыбаками, с девушками, разделывающими рыбу, докерами и грузчиками, но не находили и следа русского корабля. Множество различных судов бывали в Абердине, начиная с тральщиков не больше баркаса и грязных пароходиков-угольщиков с Тайна и кончая славными скандинавскими клипперами и большими барками под красными парусами с Темзы.
Мы уже около недели провели в городе, и вот в один прекрасный день наше внимание привлек высокий четырехмачтовый клиппер, на корме которого значилось, что он пришел из Исьорка с Ютландского полуострова. Холмс извлек бювар и карандаш и принялся за набросок. Через несколько мгновений высокий худой мужчина, похожий на викинга своими волосами и бородой, отделился от бортика у передних сходней и прошел на корму. Как только Холмс закончил рисовать и сунул альбом под мышку, мужчина приблизился к нам и вытащил изо рта раскуренную трубку.
- Извините, господа, - произнес он с безошибочно узнаваемым тягучим акцентом скандинава. - Вы были делать картинку нашего корабля, йа? Могу я, пожалуйста, увидеть ее?
- Конечно-конечно, - откликнулся Холмс приветливо и вновь открыл свой бювар, демонстрируя эскиз судна.
- Вы рисуете хорошо, йа! - одобрил моряк. - Но вам бы посмотреть на него, когда он в море, и тогда люди на берегу увидят, как он выглядит в штормовую погоду.
- Вы уже давно здесь? - спросил я.
- Пришли сегодня утром, - ответил он. - Мы сюда пустые, за грузом. Позавчера разгружаться в Стонхейвен.
- И вы возвращаетесь в Россию? - прикинулся простофилей Холмс.
- В Россию? Нет, нет, господа. Мы из Исьорк, в Дании. Вы думаете, мы русские, йа? - И он громко рассмеялся.
- Прошу извинить, - сказал Холмс, доставая свой табак и предлагая его собеседнику. - Я понял так, что русские корабли приходят в Абердин, и подумал, что у вас русский акцент.
- Нет, друзья мои, - сказал моряк. - Я добрый датчанин, как ваша королева, йа? А русские корабли, они не очень приходить после того, как стрелять в ваши траулеры. Но сегодня мы видели один.
- Правда? - удивился Холмс. - Здесь в порту?
- Не здесь, - ответил наш приятель, посасывая трубку. - Этим утром, прямо перед восходом, мы бывать к югу, идем из Стонхейвен выходим далеко в море поймать бриз, йа? Мы видеть русское судно, очень странное, шло в маленький порт к югу отсюда.
- Вы помните, в какой порт?
- Маленькой место вниз по берегу, - пожал плечами датчанин. - Я не могу сказать название, но там был странный пароходик с русским флагом. Вы хотите рисовать его, йа?
- Мне бы очень хотелось нарисовать его! - с жаром воскликнул Холмс и горячо поблагодарил нашего осведомителя, вручив ему напоследок рисунок его корабля.
Мы зашагали прочь, и, как только скрылись из поля зрения моряка, Холмс с горящими глазами повернулся ко мне.
- Русское судно, шедшее в порт к югу отсюда - и только сегодня на рассвете! - воскликнул он. - Нельзя терять ни минуты! Нам нужна хорошая карта и экипаж!
Поспешно вооружившись картами и упаковав провиант, мы подготовились к отъезду. Подоспел нанятый экипаж, и не прошло и часа, как мы уже мчались прочь из Абердина вдоль южного побережья.
Наше путешествие на поезде показало, а карты подтвердили, что пятнадцать миль побережья, или около того, между Абердином и Стонхейвеном усеяны с небольшими промежутками маленькими рыбацкими деревушками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31