Местечко было просто идеальным для тех, кто не хотел, чтобы другие слышали, что они говорят или делают. Детектив достал фотографию Джерри Киллиана: – Вы помните этого человека?
– Никогда не видел его, – покачал головой Миклос. – Так вы говорите, его убили?
– Да. Думаю, утопили в ванне.
– Ванные комнаты убираются три раза в неделю.
– Ого! Да вы, наверное, просто разоряетесь на разных моющих и чистящих средствах. Можно мне взглянуть?
Миклос присел на кровать и стал ждать. Он слышал, как детектив возится с кранами в ванной. Через пару минут донесся его голос:
– Мистер Миклос, а что случилось с головкой горячего крана?
– Кто-то разбил ее.
– Каким образом?
– Не знаю. Это произошло пару недель назад, хотя, впрочем, может быть, чуть больше или меньше.
Детектив вышел из ванной, вытирая руки о махровое полотенце. Мотель накрыла новая волна рева от пролетавшего самолета. Переждав шум, Гарсиа сказал:
– Там арматура немного отошла от стены, как будто по ней здорово стукнули – например, ногой. – Судя по всему, Киллиан боролся за жизнь до конца.
– Вот вы говорите, тут произошло убийство, – заговорил Миклос. – Но ведь горничная не обнаружила никакого трупа.
– Просто убийца отвез его в Монтану и там бросил в реку.
– Зачем?
– Чтобы испортить мне отпуск, – проворчал Эл Гарсиа. – Могу я просмотреть регистрационную книгу?
Миклос отвел его назад, в контору, размерами не слишком отличавшуюся от ванной, и положил перед ним книгу. Имени Киллиана Гарсиа в Ней не нашел; впрочем, обнаружь он его, он бы страшно удивился. Он переписал имена всех тех, кто останавливался в комнате номер 233 за последние две недели. Одно из этих имен повторялось целых пять раз.
– Это местный, – пояснил Миклос.
– Что – местный?
– Местный бизнесмен. Развлекается.
– Сводник, что ли?
Миклос слегка поморщился.
– Я не знаю.
Детектив поинтересовался, не произвел ли кто-либо из остальных постояльцев особого впечатления на управляющего. Да, ответил Миклос: человек, привезший с собой пять живых песчанок и видеокамеру.
– И вам это показалось странным? – усмехнулся Гарсиа. – Давайте дальше.
– Раз остановились трое ямайцев. Я сказал им, что в номере только одна кровать, а они мне: ладно, шеф, сойдет. Трое здоровенных мужиков в маленькой комнатке – вы же видели, какая она.
Гарсиа захлопнул регистрационную книгу. Миклос указал ему имя: Джон Райли. Вполне обыкновенное, ничем не выдающееся. В графе «Место жительства» был указан номер почтового ящика в Бель-Глейд, на озере Окичоби.
– Такие крупные, сильные ребята, – повторил Миклос. – Они съехали еще до полуночи.
– Рассчитались, я полагаю, наличными?
– Нам не часто приходится иметь дело с кредитными карточками, – вздохнул Миклос.
– Не помните, на чем они приехали? Кроме них, был еще кто-нибудь в машине?
– Не знаю, не видел.
– Что-нибудь еще? Какая-нибудь подробность?
– У них у всех были шрамы. Такие большие, прямо смотреть страшно.
– Где – на лице?
– Да нет, на ногах.
– Где именно? – насторожился Гарсиа.
– Они все были в шортах. Знаете, бывают такие – очень ярких цветов: красные, зеленые...
– Спортивные шорты, – подсказал Гарсиа.
– Да-да. Тут-то я и увидел шрамы. – Миклос наклонился и провел руками вдоль голеней. – Вот здесь.
– Вы мне очень помогли, мистер Миклос, – с чувством произнес Эл Гарсиа.
Любезный управляющий предложил показать и другие комнаты, в которых умер кто-то из постояльцев.
– Нет, благодарю вас, – отказался Гарсиа. – Как-нибудь в другой раз.
– Значит, возможно, те ямайцы и убили этого вашего мистера... хм... ну, того, что потерял чековую книжку?
– Это всего лишь предположение, – уклончиво ответил Гарсиа.
Миклос подмигнул ему.
– Может быть, вам приснится правильный ответ.
– Во всяком случае, я это заслужил, – засмеялся Гарсиа.
Управляющий проводил его до машины. По дороге он поведал, что очень хотел бы получить место ночного клерка в одном из мотелей «Рэмейда», поблизости от пляжей, но что у них там список ожидающих такого места тянется на целых две страницы.
– Но, знаете, у меня опыт работы больше, чем у многих других, – добавил он.
– Ну что ж, желаю вам удачи с этим местом, – улыбнулся на прощание Гарсиа.
– Спасибо. А вам желаю удачи с этим убийством, – ответил Миклос.
* * *
Эрин добралась до жилища Риты в семь часов. Рита была на заднем дворе, где зычно орала на своих волков. Дверь открыл Альберто Алонсо; он только что вернулся с ночного дежурства на атомной электростанции и еще не успел снять свою габардиновую форму служащего охраны, подпоясанную ремнем с кобурой. Эрин всегда становилось нехорошо при мысли, что такому типу, как он, дозволяется носить оружие.
– Не желаешь кофейку? – спросил Альберто, отстегивая кобуру и небрежно вешая ее на спинку стула. У Эрин свело желудок, когда она на мгновение представила себе, что маленькая Анджела в любую минуту может взять пистолет, думая, что это игрушка.
– Где Анджи? – напряженно спросила она.
– Спит, наверное.
Эрин заглянула в обе спальни; они оказались пусты. Она вернулась на кухню, где Альберто занимался приготовлением кофе.
– Где моя дочь? – повторила она.
– Лучше бы тебе поговорить с Ритой.
– Нет. Я хочу, чтобы мне ответил ты. – Она почувствовала, что от поднимающегося гнева у нее начинают дрожать руки. – Альберто, ведь сегодня день посещения.
Альберто разливал по чашкам кофе.
– Я помню, как ты приезжала в прошлый раз. Уехала и даже не попрощалась, – сказал он вместо ответа.
– Я не очень хорошо чувствовала себя.
– Знаешь, как разозлилась Рита из-за тех бумажек!
– Потом я все переслала ей по почте.
Альберто поверх чашки с кофе пристально взглянул на нее.
– Тебе очень идут джинсы. Ты в них такая лапочка!.. А как твои дела на работе? Я слышал, вы поменяли название.
Эрин задохнулась. Что эта пара кретинов сделала с ее девочкой?
– Ладно, – сказала она. – Пойду поговорю с Шиной – королевой джунглей.
– Погоди, погоди! – Альберто нервно хихикнул. – Может, мы с тобой сами что-нибудь придумаем. Мы с тобой, вдвоем.
С заднего двора донесся голос Риты, изрыгающей проклятия. Он звучал прерывисто и надрывно, словно Рита одновременно выполняла какую-то тяжелую работу.
– Лупа не желает сидеть на привязи, – объяснил Альберто.
Эрин приказала себе успокоиться: обвести вокруг пальца Альберто будет не слишком трудно.
Альберто подошел к окну, глянул сквозь опущенные жалюзи.
– У нее там забот по горло, – сообщил он, понизив голос. Потом, вернувшись на кухню, быстро смахнул со стола тарелки, чашки и все остальное. – Как насчет небольшого шоу? – шепотом спросил он. – Так, как там, в вашем клубе, только для меня лично.
Эрин вспомнила тот последний вечер, когда она танцевала на столе в квартире Джерри Киллиана: как скромно и деликатно он попросил об этом! Но Альберто Алонсо – это Альберто Алонсо.
– Один маленький номерочек, а? – прошептал он. – А потом я покажу тебе, где Анджи.
– Лучше бы под музыку, – сказала Эрин.
– А ты просто так, без музыки! Ведь Рита услышит и тут же явится узнать, в чем дело.
Эрин не знала, сможет ли она танцевать – не важно, с музыкой или без; она могла думать только об одном: найти Анджелу. Наверное, Дэррелл Грант звонил Рите и велел ей спрятать девочку. Если ему известно, что судья умер, то он наверняка разгадал план Эрин. Ему наплевать на то, что дело будет пересматриваться, а также и на любые решения суда: он будет мотаться по всей стране, заметая след, но не отдаст Анджелу. И дело тут не в отцовской любви и не в его законных правах на дочь: для него это состязание, борьба, игра, а Анджела – это приз, и он не уступит его. Эрин знала, что должна действовать быстро, пока Дэррелл не вернулся в город.
Взобравшись на стол и выпрямившись, она чуть не стукнулась головой о потолок – точнее, крышу трейлера. Глядя прямо в глаза Альберто, она стала тихонько напевать «Кареглазую девушку», медленно вращая бедрами в такт.
– Быстрее, – сглотнув слюну, хрипло сказал Альберто.
Эрин изобразила на лице свою сценическую улыбку. Туфли скользили на гладкой поверхности стола, но через минуту-другую музыка отчетливо и нежно зазвучала у нее в голове, и плотоядный взгляд Альберто, его искаженное похотью лицо отодвинулись далеко-далеко. Эрин даже не вздрогнула, когда ладони Альберто легли на ее бедра и плотно обхватили их.
– Еще быстрее, – тяжело дыша, повторил он.
«Все будет как надо», – подумала Эрин. И негромко запела первый куплет.
– Не так громко, – пробормотал он, косясь на заднюю дверь.
– Это такая чудесная песня, – сказала Эрин – не ему, а в пространство.
– Может, разденешься? – шепнул Альберто.
Эрин подняла брови.
– Ну, чуточку, – настаивал он. – Хотя бы кофточку...
Не гася улыбки, Эрин расстегнула две верхние пуговицы.
– А остальные уж ты сам, хорошо?
Альберто просиял, вскочил со стула и потянулся к ней; его скрюченные от нетерпения, как клешни краба, пальцы зашарили по ее груди. Эрин знала, что ему не найти, а уж тем более не расстегнуть маленьких пуговок ее блузки: крайняя степень желания блокирует у мужчин тонкие моторные навыки. Наконец лапищи Альберто стиснули ее груди и начали сильно и ритмично поглаживать их. От этого грубого прикосновения по всему телу Эрин пробежала неприятная дрожь, но она продолжала танцевать. Стоны Альберто становились громче, по мере того как ускорялся ритм его движений; рот его приоткрылся, между зубов показался кончик языка.
Следующим номером Эрин взъерошила ему волосы, и этого он уже не мог выдержать. Он попытался рывком стянуть ее со стола; его лицо было совсем близко, и Эрин не упустила момента. Резко и высоко, как тамбур-мажоретка на параде, вскинув колено, она ударила им в небритый подбородок Альберто. Звук удара был похож на выстрел.
Альберто рухнул навзничь, захлебываясь кровью. Эрин стояла над ним, уже без улыбки, и блузка ее была застегнута до самого верха. В руке Эрин держала дымящийся, только что вскипевший кофейник.
– Я собираюсь приготовить яйца вкрутую, – сказала она, угрожающе наклоняя кофейник.
Альберто попытался сказать что-то, но вместо слов изо рта у него вырывалось неразборчивое бульканье.
– Не уверена, что ты сдохнешь от этого, – продолжала Эрин, прицеливаясь, – но если нет, то ты сам пожалеешь, что не сдох.
Альберто наконец удалось выдавить более или менее четко:
– У соседки... она у соседки... рядом... слева...
– В соседнем трейлере слева?
Альберто отчаянно закивал. Поставив на стол кофейник, Эрин выскочила из трейлера. Альберто дрожащими пальцами попытался ощупать свой окровавленный, прокушенный язык, чтобы понять, много ли от него осталось. В этот момент распахнулась задняя дверь и на пороге возникла фигура Риты. За ней, навострив уши, стояла грозная Лупа.
– А-а-а-а-ай! – взвыл Альберто, загораживаясь обеими руками. Но собака-волчица уже унюхала первобытный запах только что пролитой крови.
Всю дорогу до Форт-Лодердейла Эрин держала Анджи за руку.
– Что ты, мамочка? – спросила малышка.
– Ничего, детка. Просто я очень рада, что мы опять вместе.
Впервые за четырнадцать месяцев они были по-настоящему вместе, и Дэррелл Грант не держал их под колпаком. В жизни Эрин не было времени хуже этих четырнадцати месяцев, и она спрашивала себя, удастся ли им обеим наверстать все потерянное за это время.
Анджела снова заговорила:
– У миссис Бикел есть аквариум. Она позволила мне покормить ее угрей.
Миссис Бикел была пожилая дама, жившая в соседнем с Ритой и Альберто трейлере. Она как раз готовила в микроволновой печи завтрак для Анджелы когда появилась Эрин, чтобы забрать дочь.
– Я не заметила никакого аквариума, – сказала Эрин.
– Он стоит в спальне, возле телевизора. А угри зелененькие, и они скушали всех ее красивых рыбок.
– Я не знала, – отозвалась Эрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75