* * *
Когда Питт пригнал лодку обратно к «Морской фее», у Барнума все уже было готово: и дополнительные баллоны, и подводная дрель «Морфон». Питт мастерски развернул катер на крохотном пятачке и резко остановился у трапа.
– Спасибо, Пол, – сказал он.
Как только оборудование передали в лодку, Питт до упора двинул вперед рычаги и погнал катер обратно к буйку, установленному над «Рыбами».
Пока Лелази выбрасывал за борт якорь, Питт и Джордино натянули лицевые маски и перепрыгнули через низкий борт спиной вперед. Питт не стал поддувать свой КП и добиваться нулевой плавучести вместе с тяжелым двадцатифунтовым буром. Наоборот, он воспользовался буром в качестве дополнительного груза и опустился на дно меньше чем за минуту, не забывая по мере спуска сравнивать давление в ушах. Как только ноги уверенно встали на дно расселины, он прижал циркулярный резец дрели к пластиковой поверхности иллюминатора.
Прежде чем включить дрель, он на мгновение вгляделся внутрь. Саммер, похоже, находилась в полубессознательном состоянии. Дирк слабо махнул рукой. Питт быстро отложил бур в сторону и написал на грифельной доске:
БУДУ СВЕРЛИТЬ ОТВЕРСТИЕ ДЛЯ БАЛЛОНОВ С ВОЗДУХОМ. ДЕРЖИТЕСЬ В СТОРОНЕ ОТ ПОТОКА
Последние минуты стремительно таяли. Питт прижал резец к иллюминатору и включил дрель, вопреки всему надеясь, что ему удастся просверлить прозрачный материал, по прочности почти не уступающий стали. Шум двигателя дрели, еще усиленный под водой, и скрежет фрезы, вгрызающейся в упрочненный пластик, сразу же распугали всех рыб на сотню ярдов вокруг.
Питт навалился на дрель и толкал ее вперед, упираясь в грунт и работая всеми мышцами ног и рук. Он с благодарностью заметил, что Джордино опустился на колени в песок, скорчился рядом и положил руки на переднюю цилиндрическую часть дрели, добавляя свои усилия к усилиям Питта.
Минуты ползли одна за другой. Двое мужчин все так же изо всех сил наваливались на дрель. Они не разговаривали между собой. Им не нужно было разговаривать. Каждый из них читал мысли другого уже больше сорока лет. Они работали, как обученная пара лошадей в упряжке.
Всякое движение внутри подводного дома прекратилось, и Питт чуть не сошел с ума. Чем глубже в пластик вгрызалась фреза дрели, тем быстрее шел процесс. Наконец Питт и Джордино почувствовали, что прошли иллюминатор насквозь. Они тут же выдернули дрель. Питт не успел еще повернуть выключатель, а Джордино уже пропихивал через образовавшееся круглое отверстие диаметром десять дюймов воздушный баллон и регулятор. Давление воды только помогало ему.
Питту хотелось крикнуть детям, что нужно двигаться, но они не могли услышать его. Ему было видно, что Саммер лежит совершенно неподвижно. Он схватил дрель, собираясь расширять отверстие так, чтобы туда можно было протиснуться, но в это мгновение Дирк слабо потянулся к регулятору и схватил зубами загубник. Два глубоких вдоха – и он пришел в себя. Не теряя времени, он тут же осторожно вставил загубник между губами Саммер.
Питт готов был завопить от восторга, когда увидел, что веки Саммер дрогнули и приоткрылись, а грудь начала подниматься и опускаться. Хотя поток воды через отверстие стремительно заполнял внутренность подводного дома, воздуха для дыхания у молодых людей теперь было больше чем достаточно. Питт и Джордино подобрали бур и вновь атаковали иллюминатор. Они собирались увеличить отверстие в нем, чтобы находящиеся внутри смогли выбраться. На этот раз они не спешили. Они работали по очереди, сменяя друг друга, и наконец круглые отверстия сложились в четырехлепестковый лист клевера, достаточно широкий, чтобы проскользнуть в него.
– Пол! – произнес Питт в микрофон.
– Я слушаю, – ответил Барнум.
– Как барокамера?
– Готова принять ребят, как только они поднимутся на борт.
– На какой глубине и как долго они провели в «Рыбах»?
– Они провели трое суток и четырнадцать часов при давлении, соответствующем шестидесяти футам глубины.
– Значит, им потребуется по крайней мере пятнадцать часов декомпрессии.
– Сколько бы ни потребовалось, неважно, – сказал Барнум. – У меня на борту специалист по гипербарической медицине. Он рассчитает для них время декомпрессии и присмотрит за ними.
Джордино просигналил, что закончил сверлить последнее отверстие. Внутренность подводного дома теперь была почти полностью заполнена водой, но оставшийся воздух, сжавшись, замедлил дальнейший приток воды. Джордино потянулся внутрь, взял Саммер за руку и помог ей выбраться наружу. Дирк передал один из воздушных баллонов. Саммер обхватила его руками и начала дышать через регулятор. Затем она вдруг замахала руками, прося подождать, и исчезла внутри подводного дома. Через несколько мгновений она появилась вновь, сжимая в руках свои записи, компьютерные диски и цифровую камеру в водонепроницаемом пластиковом чехле. Джордино взял девушку за руку и направился вместе с ней к поверхности.
Затем появился Дирк со вторым воздушным баллоном. Питт коротко обнял его, и они поднялись вместе к единственной оставшейся надувной лодке. Как только брата и сестру осторожно подняли в лодку, Кристиано сдвинул рычаги двигателей вперед и катер полетел к исследовательскому судну. Питт и Джордино, чтобы не тратить лишние две минуты, не стали подниматься в лодку, а остались в воде, только отодвинулись в стороны, чтобы не попасть ненароком под винты.
Когда Лелази вернулся за ними, сын и дочь Питта уже находились в барокамере. Декомпрессионная, или, как ее еще называют, кессонная, болезнь возникает из-за того, что при нормальном атмосферном давлении человек выдыхает большую часть излишнего азота. Однако при повышении давления с погружением ныряльщика содержание азота в крови растет. При подъеме на поверхность давление окружающей воды уменьшается, и в крови образуются пузырьки чистого азота, которые со временем увеличиваются настолько, что не могут проходить сквозь ткани. Чтобы пузырьки азота рассосались и прошли сквозь легочную ткань, ныряльщик должен некоторое время находиться в барокамере, где давление будет уменьшаться очень медленно, и дышать чистым кислородом.
Дирк и Саммер коротали долгие часы в барокамере за чтением и составлением отчетов о результатах своей работы. Они писали про умирающие кораллы и коричневую муть, а также записывали свои впечатления от пещеры с древними артефактами. Все это время за их состоянием наблюдал врач – специалист в области гипербарической медицины.
* * *
Звезды сверкали, как бриллианты, рядом с огнями высотных жилых домов, когда «Морская фея» вошла в порт Эверглейдс Форт-Лодердейла – один из самых оживленных глубоководных портов мира. Сияя палубными огнями, исследовательское судно медленно двигалось мимо длинного ряда роскошных круизных судов. Суда, которые собирались выйти наутро, грузили припасы и принимали на борт пассажиров. Береговая охрана предупредила всех заранее, и каждое судно в гавани салютовало «Фее» троекратным гудком или свистком. «Морская фея» направлялась к ремонтным докам НУМА.
Эпическое спасение исследовательским судном «Океанского скитальца» и тысячи его пассажиров сорок восемь часов назад стало одной из главных мировых новостей. Питт с ужасом ждал встречи с репортерами. Перегнувшись через ограждение на носу, он внимательно смотрел на черную воду с блестками отраженных фонарей, расступающуюся перед носом судна. В какой-то момент он заметил, что рядом кто-то стоит. Питт обернулся и увидел перед собой улыбающееся лицо сына. Он не уставал изумляться сходству сына с собой. Он будто поглядел в зеркало и увидел там самого себя двадцать пять лет назад.
– Как ты думаешь, что они с ним сделают? – спросил Дирк.
Питт поднял брови.
– С чем?
– С подводным домом, с «Рыбами».
– Решение о том, поднимать его или нет, будет принимать адмирал Сэндекер. Подогнать на коралловую отмель баржу с краном может оказаться невозможно. Даже если удастся это сделать, то вытащить шестидесятитонную махину наверх из узкой расселины будет, возможно, слишком дорого. Существует вероятность, что адмирал просто спишет его.
– Хотелось бы мне посмотреть, как вы с дядей Алом тянете концы от якорных канатов отеля к «Морской фее».
Питт улыбнулся:
– Сомневаюсь, что хоть один из нас вызвался бы проделать подобный фокус еще раз.
Теперь уже улыбнулся Дирк:
– Ну, в этом я готов держать с тобой пари.
Питт обернулся и оперся спиной на релинги ограждения.
– Как вы с Саммер себя чувствуете? Полностью пришли в себя?
– Мы успешно прошли тесты на равновесие и сравнительную чувствительность. Никаких отрицательных эффектов нет.
– Отдельные симптомы могут проявиться через несколько дней или даже недель. Лучше вам с сестрой некоторое время отдохнуть. А пока, если вам так хочется чем-нибудь заняться, я загружу вас рутинной работой.
Дирк подозрительно посмотрел на отца:
– Например?
– Я устрою вам встречу с Джулианом Перлмуттером. Вы оба сможете поработать вместе с ним, может, узнаете что-нибудь о древних артефактах, которые вы нашли на отмели Навидад.
– На самом деле нам нужно вернуться туда и еще раз исследовать все то, что мы обнаружили в пещере.
– Это тоже можно устроить, – заверил его Питт. – Но все в свое время. Спешить некуда.
– А как же коричневая муть, убивающая все живое вокруг отмели? – не отступал Дирк. – Нельзя же не обращать на нее внимания.
– Для этого будет организована еще одна экспедиция НУМА с новым экипажем и другим исследовательским судном. Она продолжит ваши исследования этой напасти.
Дирк отвернулся и взглянул на гавань и на пляшущие в воде отражения огней.
– Жаль, что мы так мало времени проводим вместе, – задумчиво проговорил он.
– Как насчет рыболовной экспедиции в северные леса Канады? – предложил Питт.
– Звучит неплохо.
– Я поговорю с Сэндекером. После того, что все мы проделали за последние несколько дней, он вряд ли откажет нам в небольшом отпуске.
Подошли Джордино и Саммер и тоже встали у релингов. Саммер махала рукой судам, мимо которых проходила «Морская фея», и те гудками салютовали ей. «Фея» прошла поворот, и впереди показался док НУМА. Как Питт и опасался, он был забит автобусами телевизионных станций и репортерами.
Барнум аккуратно ввел судно в док. Швартовочные концы были сброшены и закреплены на причальных кнехтах. Спустили трап. Тут же на судно взлетел адмирал Сэндекер, будто лис, преследующий цыпленка. Мелкие черты лица, ярко-рыжие волосы и вандейковская бородка делали его даже внешне немного похожим на лиса. Вслед за ним появился заместитель директора НУМА Руди Ганн – административный гений агентства.
Барнум приветствовал Сэндекера.
– Добро пожаловать на борт, адмирал. Очень рад видеть вас здесь.
Сэндекер неопределенно махнул рукой на док и толпу на причале и просиял.
– Ни за что в мире не отказался бы посмотреть на это.
Затем он энергично пожал Барнуму руку:
– Великолепно проделано, капитан. НУМА гордится вами и вашим экипажем.
– Это был коллективный труд, – скромно заметил Барнум. – Без героических усилий Питта и Джордино, доставивших нам якорные канаты, «Океанский скиталец» наверняка разбился бы о скалы.
Сэндекер отыскал взглядом Питта и Джордино и подошел к ним.
– Ну, – раздраженно проговорил он, – что ни день, то напасть. Вы двое, кажется, никогда не научитесь держаться подальше от неприятностей.
Питт знал, что это лучший комплимент, какой только может сделать ему адмирал.
– Скажем только, что нам повезло. Мы инспектировали работы по нашему проекту возле Пуэрто-Рико, когда из Центра ураганов в Ки-Уэст позвонила Хейди Лишернесс и описала ситуацию.
– Слава богу, что вы смогли прилететь на место вовремя и помогли предотвратить ужасную трагедию, – сказал Ганн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78