Джордино не больше, чем Питт, был нравственно готов убивать женщин. Он взял пример с Питта и тоже начал не торопясь, методично стрелять по ногам. Еще пять женщин упали рядом, образовав бесформенную груду тел.
– Остановитесь! – прокричал Питт. – Или мы начнем убивать.
Те из женщин, кто еще не пострадал, остановились и перевели взгляд на своих сестер, извивавшихся от боли у них под ногами. Одна из женщин в серебристом одеянии подняла свой кинжал высоко над головой и разжала пальцы. Кинжал с громким лязгом упал на каменный пол. Медленно, одна за одной, остальные женщины последовали ее примеру, и вскоре все уже стояли, широко раскинув в стороны пустые ладони.
– Позаботьтесь о раненых!
Джордино продолжал контролировать действия женщин и следил, не появятся ли охранники. Тем временем Питт освободил наконец Саммер. Он обнаружил, что во время заварушки Эпона куда-то исчезла, и проклял сам себя. Обнаружив, что Саммер не способна идти самостоятельно, он перекинул ее через плечо и поспешил к стоявшему в стороне трону. Там он воспользовался стволом своей винтовки в качестве рычага и быстро выдернул из камня кольца, к которым была прикреплена цепь Дирка.
Дирк сорвал кляп и, задыхаясь, выдохнул:
– Отец, откуда, бога ради, вы с Алом взялись на этот раз?
– Полагаю, можно сказать, что мы упали с неба, – ответил счастливый Питт, обнимая сына.
– Успели в самый раз. Еще несколько секунд, и... – Дирк замолчал, погрузившись в мрачные мысли.
– Осталось только найти способ убраться отсюда. – Питт внимательно вгляделся в стеклянные глаза Саммер. – С ней все в порядке? – спросил он у Дирка.
– Эти ведьмы накачали ее наркотиками.
Питт еще раз пожалел, что дал ускользнуть Эпоне. Но ее теперь нигде не было видно. Она бросила своих сестер и исчезла где-то в темноте за ритуальными камнями. Питт вытащил из чехла на поясе спутниковый телефон и набрал номер. После довольного долгого молчания в трубке раздался голос Ганна:
– Дирк?
– В каком вы состоянии? – спросил Питт. – Насколько мы сумели увидеть, в вас были попадания.
– Шепард получил сквозную рану в руку, но рана чистая. Я перевязал его, как сумел.
– Может он управлять вертолетом?
– Он тертый калач. И слишком взбешен, чтобы не сесть за штурвал.
– А как ты?
– Одна пуля отскочила от моей головы, – жизнерадостно отозвался Ганн, – но я подозреваю, что ей пришлось хуже, чем мне.
– Вы сейчас в воздухе?
– Да, примерно в трех милях к северу от острова, – объяснил Ганн, затем неуверенно спросил: – Как Дирк и Саммер?
– Живы и здоровы.
– Слава богу! Вы готовы убираться оттуда?
– Прилетайте и заберите нас.
– Можешь рассказать, что вы там обнаружили?
– Ответы на вопросы будут позже.
Питт выключил телефон и перевел взгляд на Саммер, которую Дирк и Джордино пытались привести в чувство. Они под руки водили ее взад и вперед, чтобы восстановить кровообращение. Пока вертолет не появился, Питт обошел вокруг жертвенного камня. Он все время ожидал появления охранников Эпоны, но никто так и не появился. Затем прожекторы между каменных колонн внезапно мигнули и погасли, и мир погрузился во тьму. На языческий амфитеатр опустилась тишина.
К тому моменту, как над островом во второй раз появился вертолет с Шепардом и Ганном, на маленьком взлетном поле уже вовсю ревели двигатели. Оттуда успело взлететь несколько реактивных самолетов. Они взлетали один за другим, чуть не задевая друг друга. Питт теперь был уверен, что им не угрожает никакая опасность. Когда вертолет наконец появился, Питт сообщил Шепарду, что можно спокойно включить посадочные огни. Вертолет ненадолго завис над амфитеатром, и в свете его прожекторов Питт смог убедиться, что они одни в этой чаше с ритуальными каменными столбами. Все женщины исчезли. Питт поднял голову к ясному небу с миллионами звезд и задумался о том, куда теперь направляется Эпона. Что она будет делать теперь, когда ее нелепый проект, который должен был принести страдания миллионами невинных людей, лежит в руинах под озером Никарагуа?
Теперь, когда стало известно, что она по поручению своего босса Призрака совершала преступные деяния, ее будут разыскивать. По ее следу пойдут все международные правоохранительные агентства. Тщательному анализу будет подвергнут каждый аспект деятельности корпорации «Одиссей». Суды Европы и Америки будут завалены исками против нее. Вряд ли «Одиссей» сумеет пережить такое расследование. Что же сам Призрак? Какова его роль в этом проекте? Он руководил всем, а потому должен отвечать. На чем построены отношения между Призраком и Эпоной? Каковы эти отношения? Вопросы без ответов во множестве теснились в голове Питта.
«Эту загадку придется разгадывать кому-то другому», – решил он. Их с Джордино миссия на этом, слава богу, закончена. Он переключился на более насущные проблемы, на свое собственное будущее. Джордино тихонько подошел и встал рядом.
– Возможно, сейчас не слишком подходящее время, чтобы затевать этот разговор, – произнес он, как будто размышляя вслух, – но я много думал об этом, особенно в последние десять дней. Я пришел к выводу, что становлюсь слишком стар, чтобы метаться по всем океанам и участвовать в безумных авантюрах Сэндекера. Я устал от сумасшедших подвигов и диких эскапад, от экспедиций, каждая из которых легко могла оборвать мою плодотворную деятельность. Я не могу больше делать все то, что делал прежде. У меня болят суставы, а раны заживают в два раза дольше, чем в молодости.
Питт поглядел на него и улыбнулся:
– Что ты хочешь этим сказать?
– У адмирала будет выбор. Он может отправить меня в отставку, и тогда я найду легкую, хорошо оплачиваемую работу в какой-нибудь морской инженерной компании. Или он может назначить меня начальником департамента подводного снаряжения НУМА. В общем-то меня устроит любая работа, где не обязательно будет калечиться и терпеть, когда в тебя стреляют.
Питт повернулся и долго смотрел на беспокойное темное море. Затем перевел взгляд на Дирка и Саммер, его сын как раз помогал девушке забраться в вертолет. Они – его будущее.
– Знаешь, – наконец отозвался он, – ты словно прочел мои мысли.

Часть пятая
Тайное становится явным
48
Вашингтон, округ Колумбия
11 сентября 2006 г.
В девять часов утра, через три дня после возвращения вместе с отпрысками домой в ангар, Питт повязал галстук и надел «серьезный костюм», как он его называл, – единственный свой шитый на заказ черный костюм-тройку в тонкую полоску. Он застегнул жилет и опустил в кармашек старинные золотые часы. Золотую часовую цепочку он пропустил в специальную петлю, а второй конец ее с грузиком опустил в кармашек на другой стороне. Питт не слишком часто надевал этот костюм, но сегодня был совершенно особый день.
Федеральным маршалам удалось перехватить Призрака, когда его пилот на пути в Монреаль по оплошности сел для дозаправки в Сан-Хуане в Пуэрто-Рико. Ему вручили повестку, согласно которой он должен был предстать для дачи свидетельских показаний перед комитетом Конгресса, занимавшимся расследованием его сомнительных предприятий по добыче полезных ископаемых на территории Соединенных Штатов. Маршалы взяли его под стражу и переправили в Вашингтон, чтобы лишить всякой возможности бежать из страны. Тем не менее попытка заморозить Северную Америку и Европу имела место на территории другой страны, вне юрисдикции США, и Призрак по этому делу был неподсуден федеральному суду. Скорее наоборот, у комитета были связаны руки, и на правовую победу надежды практически не оставалось. Максимум, что можно было сделать, – это предать деятельность Призрака гласности и пресечь на будущее любые его операции на территории Соединенных Штатов.
Эпона, однако, сумела выскользнуть из сети, и о ее местонахождении до сих пор ничего не было известно. Предполагалось, что комитет будет задавать Призраку вопросы и о ней тоже.
Питт еще раз взглянул на себя в высокое старинное зеркало, попавшее к нему из салона первого класса одного старого парохода. Единственное отступление от вашингтонского стандарта, которое он себе позволил, – это галстук с серо-белыми завитками. Зеленые глаза под густой шапкой аккуратно причесанных волнистых черных волос смотрели ясно, с обычным блеском, несмотря на то что поспать ему как следует не пришлось: свидание с Лорен затянулось на всю ночь. Питт прошел к письменному столу и взял нож – тот самый, который он отобрал у Эпоны на острове Бранвин. Это был тонкий обоюдоострый кинжал с рукояткой, украшенной рубинами и изумрудами. Питт очень аккуратно спрятал его во внутренний нагрудный карман пиджака.
Он спустился по изящной кованой винтовой лесенке на первый этаж, где располагались все его старинные средства передвижения – и наземные, и воздушные. Перед воротами ангара его ожидал внедорожник «навигатор» НУМА. Вообще, эта большая машина не слишком подходит для езды по оживленным улицам столицы, но Питту всегда нравилась ее управляемость, и он с удовольствием ездил на ней. Кроме того, по логотипу НУМА на дверце и соответствующему цвету машины сразу можно было понять, что автомобиль правительственный, а это уже давало Питту возможность парковаться в местах, где парковка личных машин запрещена.
Он проехал по мосту в центральную часть города и поставил машину на правительственной стоянке в двух кварталах от здания Капитолия. Поднялся по величественной лестнице, вошел внутрь и добрался до зала, где проводились слушания. Не желая входить в зал через двери, предназначенные для журналистов и публики, он пошел по коридорам дальше, пока не оказался перед охраняемой дверью, предназначенной для членов комитета, их помощников и юристов.
Питт попросил охранника у двери передать члену Конгресса Лорен Смит записку.
– Мне не полагается этого делать, – возразил охранник в серой форме.
– Это чрезвычайно важно, – продолжал настаивать Питт властным голосом. – Я располагаю важным доказательством, которое совершенно необходимо ей и комитету в целом.
Питт предъявил охраннику удостоверение НУМА, чтобы показать, что он не просто человек с улицы. Охранник сравнил лицо Питта с фотографией на удостоверении, кивнул, взял у него записку и отправился в зал.
Через десять минут был объявлен перерыв, и Лорен вышла к Питту.
– В чем дело, дорогой? – спросила она, высоко подняв красивые брови.
– Мне необходимо попасть в зал.
Она удивленно взглянула на него.
– Ты мог бы войти в зал как все, через двери для публики.
– У меня есть предмет, с помощью которого можно всем показать, кто такой Призрак.
– Дай его мне, и я представлю этот предмет комитету.
Он покачал головой.
– Так не пойдет. Я должен представить его лично.
– Я не могу позволить тебе это сделать, – возразила она. – Тебя нет в списке свидетелей.
– Сделайте исключение, – настойчиво проговорил он. – Попроси позволения у председателя.
Она внимательно вгляделась в его глаза, такие знакомые и родные. Она будто пыталась отыскать в них что-то и не находила.
– Дирк, я просто не могу этого сделать. Ты должен рассказать мне, что у тебя на уме.
Охранник стоял тут же, неподалеку, и прислушивался к разговору. Дверь, которую обычно во время заседаний запирают, была чуть приоткрыта. Питт взял Лорен за плечи, одним быстрым движением развернул ее на месте и несильно толкнул на охранника. Прежде чем кто-то из них успел остановить его, Питт уже миновал дверь и стремительно зашагал вперед по проходу, по обе стороны от которого сидели конгрессмены с помощниками. Он спустился по короткой лестнице на уровень, где располагались свидетели и зрители. За все это время ни один человек в зале не сделал попытки помешать ему или хотя бы просто возразить против его действий. Питт остановился перед столом, где сидел Призрак в окружении своих высокооплачиваемых адвокатов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78