И даже тогда более тонкие кости вокруг сосцевидного отростка височной кости вполне могут рассыпаться на мелкие кусочки от удара.
— Чем же тогда были проделаны эти отверстия?
Лен снова поправил свои очки.
— Малокалиберный пистолет... самое большее, автоматический тридцать второго калибра.
— А разве там были ожоги от пороха? — спросил Гарднер.
— Кто-то прошелся по телу паяльной лампой, — произнес я, — а вы спрашиваете, не заметил ли кто-либо ожогов от пороха?
— По этим фотографиям трудно что-либо определить, — проговорил Килер, перетасовывая колоду. — Но вообще-то бездымный порох не оставляет ожогов. А что касается этих треугольных входных ран, то пули, выпущенные с близкого расстояния имеют свойство оставлять более значительные по размеру отверстия неправильной формы из-за выходящих пороховых газов.
Я постучал пальцем по фотографии, на которой была запечатлена голова сэра Гарри с четырьмя отверстиями в черепе.
— Значит, это, вне всякого сомнения, раны от огнестрельного оружия?
— Вне всякого сомнения, — ровным голосом произнес Килер.
Сузив глаза от напряженной работы мысли и от яркого багамского солнца, Гарднер сказал:
— Вы позволите старому проныре дать защите один бесплатный юридический совет?
— Конечно, — заверил я. — Я передам его Годфри Хиггсу.
— Не предъявляйте эту улику, — уныло произнес Гарднер. — Если вы это сделаете, обвинение все равно как-нибудь от нее отделается, найдет нужное объяснение.
— Что же вы предлагаете? — спросил Килер.
Гарднер пожал плечами.
— Пусть они пытаются осудить вашего клиента за то, что он нанес убитому раны дубинкой. Если они получат обвинительный вердикт, вы будете иметь в кармане еще одну улику, чтобы затеять новый судебный процесс.
Килер, закивав головой, улыбнулся.
— Это трюк Перри Мейсона, но я с вами согласен. Я не вижу никакого толку в том, чтобы противоречить их нелепым утверждениям, будто эти четыре отверстия в самой крепкой части черепа, расположенные на расстоянии дюйма друг от друга, являются колотыми ранами.
— У тебя была возможность изучить этот отпечаток пальца, — напомнил я Лену. — Что ты думаешь по этому поводу?
Килер поморщился.
— Я думаю, капитан Баркер больше похож на отличного инспектора дорожной службы, а не на эксперта в дактилоскопии. Целые фрагменты комнаты не были осмотрены на предмет обнаружения отпечатков, а эта пресловутая китайская ширма была вынесена тремя копами в холл прежде, чем даже ее успели покрыть порошком! Одному только Богу известно, сколько грязных лап могли прикоснуться к этой штуке, пока Баркер не обследовал ее спустя целый день.
— Я уж не говорю о тех кровавых отпечатках ладоней, что были смыты со стены, — подхватил я. — Ведь они казались явно меньше, чем ладони де Мариньи, а зачем лишними деталями затруднять дело?
Килер только головой качал.
— Невероятно! Знаешь, Баркер покрыл-таки порошком некоторые кровавые отпечатки, — да только до того, как они успели высохнуть, и это навсегда их уничтожило.
Лен поглядел на Гарднера.
— А вы, представители прессы, заметили, что эти гении из Майами не провели ни одного анализа крови, чтобы удостовериться в ее принадлежности Оуксу?
Тряхнув в изумлении головой, Гарднер пробормотал:
— Это же явная фабрикация!
— Нет, — сказал я. — Это — чертова ловушка!
Гарднер озадачено посмотрел на меня.
— Вы только подумайте, — проговорил Килер с загоревшимся взглядом. — Баркера пригласили как эксперта по дактилоскопии, но все, что он привез с собой — это маленький портативный набор инструментов. У него нет даже специального фотоаппарата.
Для получения фотоснимков отпечатков пальцев требуется особый фотоаппарат, линза которого при фотографировании почти соприкасается с поверхностью.
— Он приехал без фотоаппарата? — изумился Гарднер. — А у местных специалистов такого разве нет?
— Нет, — сказал я. — Хотя, конечно, он мог позаимствовать аппарат у военных летчиков...
— Но он этого не сделал, — зловещим голосом произнес Килер. — Он просто покрыл отпечатки особым составом, снял их и совершенно отшлифовал поверхность.
— Тем самым уничтожив их... — закончил Гарднер с широко открытыми от удивления глазами.
Килер пожал плечами.
— В некоторых случаях, если отпечаток снимается лентой типа «скоч», то после этого остается еще достаточно четкий след, так что можно еще раз покрыть его специальным порошком и сфотографировать... Но у Баркера не было и такой ленты.
— Что? — прошептал Гарднер.
— Он использовал резиновое приспособление, — объяснил я. — А оно стирает отпечаток с поверхности, уничтожая его, в то время как предполагается, что он должен быть сохранен.
— Так или иначе, неважно, откуда, по словам Баркера, он снял этот отпечаток, — сказал Килер, беря со стола нужную фотографию. — Нет и одного шанса из миллиона, что этот был снят с ширмы — в этом я готов поклясться на стопке библий.
— Довольно будет и одной, — заметил я.
— Почему вы в этом уверены? — поинтересовался Гарднер.
Килер встал.
— Убедитесь сами.
Он повел нас в бальный зал, где на том же паркетном полу, на котором вальсировали в прошлый уик-энд герцог с герцогиней, стояла шестипанельная китайская ширма кремового цвета.
— Но ведь... — начал Гарднер. — Не может быть... эта ведь не опалена...
— Я разыскал магазин, в котором леди Оукс приобрела ту ширму, — пояснил я. — И купил точно такую же. Раскраска немного другая, но в целом они идентичны.
Лен даже теперь облокотился на ширму, изучая загадочный рисунок ее оформленной под дерево поверхности; фотография отпечатка была в другой его руке.
— Я взял образцы с каждой закорючки на этой проклятой ширме... и каждый раз я прихожу к тому, что здесь совершенно другая поверхность.
Я кивнул.
— Форма кружков на поверхности, что представлена на их снимке, по-видимому, не похожа на поверхность ширмы.
— На той поверхности либо были капельки влаги, — произнес Килер, нежно, словно ребенок, поглаживая китайскую ширму, — либо она очень отлична от этой.
— Значит, их отпечаток — подделка? — спросил Гарднер.
— Нет, — сказал я. — Подмена.
Писатель стоял, уперев руки в бока, как ковбой, оглядывающий свое стадо.
— Как это? — не понял он.
Я взял у Лена фотографию отпечатка.
— Это мизинец правой руки Фредди, — сказал я. — Прекрасный образец, который им откуда-то удалось снять. Я вчера говорил об этом с Фредди...
В камере на мой вопрос, прикасался ли он к чему-либо во время допроса, граф только пожал плечами.
— Ну, я налил Мелчену стакан воды из графина...
— Он попросил тебя об этом?
— Да, — сказал де Мариньи, энергично закивав головой, затем вздрогнул, словно его внезапно осенило. — Забавно... Сразу же после того, как я налил воды, тот длинный... Баркер... он наблюдал за мной на расстоянии. Так он подошел и спросил: «Все в порядке?» А Мелчен ответил: «Все в ажуре».
А теперь, сутки спустя, Килер высказал предположение, что кружки на поверхности, с которой был снят отпечаток, могли быть растертыми каплями влаги...
— Вы осознаете, что вы говорите? — обратился к ним едва не потерявший дар речи Гарднер. — Выходит, вашего клиента пытаются подставить полицейские, нанятые герцогом Виндзорским?
Я пожал плечами.
— Для меня это не новость. Неделю назад или около того я застал их за тем, что они принуждали свидетеля дать нужные им показания.
Взволновавшись, Гарднер обратился к Килеру:
— Профессор, вы проверяли де Мариньи на детекторе лжи?
Килер взглянул на меня и, безнадежно улыбнувшись, покачал головой.
— Суд запретил это, — объяснил я. — Даже для наших собственных нужд, не говоря уж о том, чтобы принять результаты тестирования как официальную улику. Они также не разрешили применить детектор лжи к другим свидетелям.
Килер осклабился.
— Как бы мне хотелось взяться за Кристи...
— Какая потеря для вашего таланта! — горестно произнес Гарднер.
Я положил ладонь на плечо писателя.
— У Лена полно других способностей, как вы уже сами видели. Он еще провел экспертизу горения клочков постельного белья и подтвердил наш вывод, что убийца пробыл на месте преступления около часа.
— И, боюсь, я уничтожил при этом ценный мебельный гарнитур, — добавил Лен, сморщив лицо в улыбке. — Не знаю, почему леди Диана до сих пор не вышвырнула меня отсюда, не говоря уже о том, чтобы выселить меня из комнаты. О! Позвольте показать вам мое последнее открытие...
Он подошел к столу, на котором еще не так давно были сервированы закуски из крабов и черной икры. Теперь на белой скатерти, покрытой до странности знакомыми покоробленными круговыми образованиями, стоял распылитель инсектицида и стеклянная банка со снятой крышкой на резьбе, вроде той, в которой обычно консервируют овощи, наполненная прозрачной жидкостью. Тут же лежала коробка кухонных спичек и несколько спичечных огарков.
— Я нашел кое-что, что ты разыскивал, — хитро произнес Лен.
— Что ты имеешь в виду? — не понял я.
— Этот распылитель похож на тот, что был найден в комнате сэра Гарри.
— Я бы сказал, что они идентичны, — произнес я.
— Однако обычный распылитель для борьбы с насекомыми не мог быть использован для убийства, — убежденно сказал Гарднер.
— После того, как обвинитель предположил, что этот аппарат мог быть использован для того, чтобы поджечь тело сэра Гарри, не кто иной как Хиггс напомнил, что распылитель был найден наполовину заправленным инсектицидом «Флайдэд», то есть таким, как его оставила горничная. Килер, улыбаясь, поднял вверх распылитель, отвернул крышечку, расположенную снизу, снял ее и положил на стол. Затем он поднял вверх стеклянную банку, словно собираясь произнести тост.
— Ты предполагал, Нат, — начал он, — что горючий материал, пролитый на пол и на сэра Гарри, был не нефтепродуктом, как было заявлено на суде... а спиртосодержащим веществом.
— Верно, — произнес я. — Пламя от горящего бензина закоптило бы потолок ко всем чертям.
— И оставило бы сильный запах, — добавил Гарднер.
— Есть много способов использовать алкоголь в тропиках, — заметил Килер, привинчивая стеклянную банку к распылителю. — Кроме того, что его можно пить, или растирать им себя самого или своего приятеля, он также используется, например, в плитках для приготовления пищи на борту яхты, либо для промывания кистей... вы, вероятно, найдете банку, бутылку или какую-нибудь другую емкость этого вещества в любом сарае, не исключая и ту постройку, что находится рядом с «Вестбурном». Возьмите спички, Нат, и зажгите одну, а потом поднесите ее к наконечнику этого разбрызгивателя...
Он привел в движение поршень, а я подставил спичку под поток спирта, превращенного в парообразную смесь. Вспыхнуло пламя, яркое и голубое.
— Смотрите, — произнес Лен, довольный, словно мальчишка.
Чем энергичнее качал он насосом, тем больше и длиннее становился язык пламени; это было похоже на сработанный в домашних условиях газосварочный аппарат!
— Можно направить пламя в любую сторону, — комментировал Лен. — До тех пор, пока продолжаешь работать насосом.
Когда он, наконец, перестал качать, несколько капель горящего спирта упали с кончика разбрызгивателя на стол, оставляя на нем по мере сгорания кругообразные следы копоти.
— Будь я проклят! — произнес я.
— Вот и твоя паяльная лампа! — заявил Килер, ставя распылитель на стол.
Я рассмотрел его. Кончик разбрызгивателя несколько почернел. Я достал платок и вытер его — он снова стал чистым. Трудно было даже вообразить, что этот безобидный аппарат несколько мгновений назад изрыгал огонь.
— Теперь осталось отвернуть банку со спиртом, водрузить на место емкость с инсектицидом, и у вас в руках — просто распылитель для борьбы с насекомыми.
Я приподнял аппарат.
— А то, что резьба оказалась одинаковой, не является случайным совпадением?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57